Нам нужно серьезно поговорить, – кричал он.
Я не останавливалась, надеясь, что Бен отстанет. Не на того напала. Он догнал меня и схватил за локоть:
– Подожди, пожалуйста! Пожалуйста, Шейн.
Второе «пожалуйста» тронуло мое сердце, и я остановилась, не поднимая глаз. Я готова была выслушать его, но не собиралась смотреть в лицо этому бессовестному обманщику.
Дело было не только в его связи с другой. Отвратительнее всего, что этой женщиной оказалась Лиззи. Принцесса Парк-авеню. Тощая воображала, у которой было все, о чем я могла только мечтать: большая и – что самое удивительное – любящая ее семья; вдоволь денег – уж ей-то не приходилось выгадывать на каждой мелочи и питаться одной лапшой быстрого приготовления, чтобы скопить на новые туфли; и гарантированная доля в бизнесе, на развитие которого я работала не покладая рук.
А сверх всех этих благ она получила еще и Бена, который оказался не таким уж ужасным. Слава Богу, что у меня не осталось слез, и я не смогу заплакать даже от самого сильного унижения.
Во всяком случае, я на это надеялась.
– Шейн, выслушай меня. Прости, что не сказал тебе раньше, – произнес он, пытаясь заглянуть мне в лицо.
– Ты все-таки спал с ней! Господи, возьми меня к себе, – простонала я, забыв о том, что не собиралась смотреть ему в глаза. – Ты и в самом деле Ужасный Бен!
– Что? – спросил он, поморщившись. – С какой стати мне спать с Лиззи? Она же полоумная. И зачем мне вообще спать еще с кем-нибудь, когда у меня есть ты?
Насчет слез я крупно ошиблась. Они хлынули с новой силой.
– Правда? – спросила я, шмыгая носом. – Но ты не звонил мне. А потом она оказалась у тебя дома. И сказала…
– Да, знаю. Но поверь, между нами ничего нет. Просто она вчера заявилась в бар…
– Ты был в баре? – Я сложила руки на груди. – А как сестра? С ней все нормально?
Бен смутился.
– Извини. Надо было тебе позвонить. Просто я очень переживал из-за сестры, хотел прийти в себя. Я вернулся в город всего за час до решающего матча, а потом мы с приятелем отправились топить печаль в… впрочем, все это глупости. – Он огляделся по сторонам. – Зачем мы стоим в этом вонючем переулке? Может, хоть прогуляемся?
Я беспомощно кивнула, и мы двинулись в сторону улицы.
– Рада, что твоей сестре лучше. У некоторых из моих подруг… в общем, я представляю, каково это.
Бен угрюмо кивнул:
– Да, мы все-таки уговорили ее пойти к психологу. Ферн необходимо избавиться от чувства вины, У нее замечательный муж, и мама с папой живут неподалеку, все они прекрасно ладят между собой. Надеюсь, ей помогут со всем этим справиться.
– Здорово, наверное, иметь сплоченную семью, – мечтательно произнесла я.
– Да, это классно, но временами давит. – Он ухмыльнулся. – Меня много расспрашивали о тебе.
– Обо мне? С чего бы? – Лучик надежды забрезжил сквозь тучи на моем небосклоне.
– Вероятно, я упомянул о тебе раз-другой, и у мамы включился радар. Наверное, ей просто отчаянно хотелось хоть немного договорить не о выкидыше сестры, а о чем-нибудь менее грустном. – Он покачал головой.
В очертаниях его ссутуленных плеч ясно читалась скорбь.
– Бен, – произнесла я, положив руку ему на плечо. – Давай поговорим. Я понимаю время не самое подходящее, но… постой-ка… – Мне вдруг кое-что вспомнилось. – О чем ты собирался мне рассказать?
– Что?
– Ты сказал; «Прости, что не сказал тебе раньше». Что не сказал? Если ты не спал с Лиззи, о чем же тогда шла речь?
Он тяжело вздохнул и показал взглядом на кирпичный угол ближайшего здания. Мы подошли к нему. Бен прислонился к стене и встал, глядя куда-то вдаль. Через какое-то время он, наконец, произнес:
– Ладно. Мне было известно, что ты – антисваха.
Я вздрогнула.
– Откуда? Мишель что-нибудь ляпнул?
Бен отрицательно покачал головой и поднял руку, давая мне знак замолчать.
– С самого начала, Шейн. С самого нашего знакомства. Помнишь, как тебе позвонил Глисон? – Он прервался, чтобы набрать в грудь воздуха. – Мне тяжело говорить об этом… В общем, мы хотели устроить тебе ловушку. Отомстить. Потому что считали тебя бессердечной змеей, помогающей людям лгать, обманывать и плести интриги.
Я в изумлении шагнула назад.
– То есть… ты все это время знал? И приглашал меня на свидания? И пришел ко мне домой на ужин? – Голос срывался на визг, прохожие опасливо поглядывали в мою сторону, но мне было все равно. – И ты спал со мной?! И дарил подарки моей собаке?!
При словах о собаке его губы изогнулись, будто готовясь к улыбке, и я едва удержалась от желания врезать ему.
– Не смей надо мной смеяться!! И ты еще рассуждаешь о лжи, обмане и… ах да. Об интригах. Хотя сам лгал, обманывал и плел интриги – все то время, когда мы были вместе!
Он хотел коснуться меня, но я в бешенстве отбросила его руку.
– Не прикасайся ко мне! Никогда! Я не лгала тебе. И чтобы ты знал – я лишь помогаю людям разорвать отношения, которые тяготят их, никого не обидев при этом. – И сделала еще один шаг назад. – А ты… ты… каждое твое слово – ложь!
Бен мотал головой не переставая:
– Нет, Нет. То есть да. Я лгал. Но не по важным вопросам. Я только…
– Не по важным вопросам? Да, ты прав. Ничего важного. Речь шла всего лишь о моих чувствах. О моем доверии, – дрожащим голосом произнесла я. – А теперь ты заставил меня устроить сентиментальную сцену, как какую-нибудь героиню «мыльной оперы». С меня хватит, Бен.
Я резко развернулась, порываясь уйти, но остановилась добавить пару слов на прощание.
– Знаешь, что самое глупое во всей этой истории? Я уже готова была позволить себе потерять голову. Из-за тебя. И вот к чему это меня привело.
– Шейн, подожди!
– Надеюсь, ваши отношения с Лиззи возобновятся. Вы друг друга стоите, – заключила я, с трудом сохраняя жалкие остатки самообладания.
И, оставляя позади неудачный роман и деловое фиаско, отправилась к своей собаке. Правильнее было бы сказать – к лучшему другу женщины.
Глава 38
Пока мы с Лулу раз в пятидесятый смотрели по телевизору «Гордость и предубеждение» (впрочем, для нее этот раз вполне мог оказаться первым, уж не знаю, какие ужасы заставлял ее смотреть прежний хозяин), мой сотовый не переставал надрываться. Проигнорировав по одному звонку от Ника, Мишеля и Фаррена, два звонка от миссис П. и четыре – от Бена, я решила выключить проклятый аппарат от греха подальше.
Перенесенное расстройство желудка явно не послужило для Лулу уроком, и она клянчила сырные воздушные хлопья. Но вместо них получила полезную еду, рекомендованную ветеринаром.
– Печеночный паштет – смотри, какая вкуснятина, – приговаривала я.
Собаке, несомненно, понравился паштет, потому что она в мгновение ока проглотила три порции и просила еще.
– Хватит. Ты же овечка, а не свинья! Я не вынесу повторения того, что произошло прошлой ночью, – сказала я, скрючившись и поджав колени к груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Я не останавливалась, надеясь, что Бен отстанет. Не на того напала. Он догнал меня и схватил за локоть:
– Подожди, пожалуйста! Пожалуйста, Шейн.
Второе «пожалуйста» тронуло мое сердце, и я остановилась, не поднимая глаз. Я готова была выслушать его, но не собиралась смотреть в лицо этому бессовестному обманщику.
Дело было не только в его связи с другой. Отвратительнее всего, что этой женщиной оказалась Лиззи. Принцесса Парк-авеню. Тощая воображала, у которой было все, о чем я могла только мечтать: большая и – что самое удивительное – любящая ее семья; вдоволь денег – уж ей-то не приходилось выгадывать на каждой мелочи и питаться одной лапшой быстрого приготовления, чтобы скопить на новые туфли; и гарантированная доля в бизнесе, на развитие которого я работала не покладая рук.
А сверх всех этих благ она получила еще и Бена, который оказался не таким уж ужасным. Слава Богу, что у меня не осталось слез, и я не смогу заплакать даже от самого сильного унижения.
Во всяком случае, я на это надеялась.
– Шейн, выслушай меня. Прости, что не сказал тебе раньше, – произнес он, пытаясь заглянуть мне в лицо.
– Ты все-таки спал с ней! Господи, возьми меня к себе, – простонала я, забыв о том, что не собиралась смотреть ему в глаза. – Ты и в самом деле Ужасный Бен!
– Что? – спросил он, поморщившись. – С какой стати мне спать с Лиззи? Она же полоумная. И зачем мне вообще спать еще с кем-нибудь, когда у меня есть ты?
Насчет слез я крупно ошиблась. Они хлынули с новой силой.
– Правда? – спросила я, шмыгая носом. – Но ты не звонил мне. А потом она оказалась у тебя дома. И сказала…
– Да, знаю. Но поверь, между нами ничего нет. Просто она вчера заявилась в бар…
– Ты был в баре? – Я сложила руки на груди. – А как сестра? С ней все нормально?
Бен смутился.
– Извини. Надо было тебе позвонить. Просто я очень переживал из-за сестры, хотел прийти в себя. Я вернулся в город всего за час до решающего матча, а потом мы с приятелем отправились топить печаль в… впрочем, все это глупости. – Он огляделся по сторонам. – Зачем мы стоим в этом вонючем переулке? Может, хоть прогуляемся?
Я беспомощно кивнула, и мы двинулись в сторону улицы.
– Рада, что твоей сестре лучше. У некоторых из моих подруг… в общем, я представляю, каково это.
Бен угрюмо кивнул:
– Да, мы все-таки уговорили ее пойти к психологу. Ферн необходимо избавиться от чувства вины, У нее замечательный муж, и мама с папой живут неподалеку, все они прекрасно ладят между собой. Надеюсь, ей помогут со всем этим справиться.
– Здорово, наверное, иметь сплоченную семью, – мечтательно произнесла я.
– Да, это классно, но временами давит. – Он ухмыльнулся. – Меня много расспрашивали о тебе.
– Обо мне? С чего бы? – Лучик надежды забрезжил сквозь тучи на моем небосклоне.
– Вероятно, я упомянул о тебе раз-другой, и у мамы включился радар. Наверное, ей просто отчаянно хотелось хоть немного договорить не о выкидыше сестры, а о чем-нибудь менее грустном. – Он покачал головой.
В очертаниях его ссутуленных плеч ясно читалась скорбь.
– Бен, – произнесла я, положив руку ему на плечо. – Давай поговорим. Я понимаю время не самое подходящее, но… постой-ка… – Мне вдруг кое-что вспомнилось. – О чем ты собирался мне рассказать?
– Что?
– Ты сказал; «Прости, что не сказал тебе раньше». Что не сказал? Если ты не спал с Лиззи, о чем же тогда шла речь?
Он тяжело вздохнул и показал взглядом на кирпичный угол ближайшего здания. Мы подошли к нему. Бен прислонился к стене и встал, глядя куда-то вдаль. Через какое-то время он, наконец, произнес:
– Ладно. Мне было известно, что ты – антисваха.
Я вздрогнула.
– Откуда? Мишель что-нибудь ляпнул?
Бен отрицательно покачал головой и поднял руку, давая мне знак замолчать.
– С самого начала, Шейн. С самого нашего знакомства. Помнишь, как тебе позвонил Глисон? – Он прервался, чтобы набрать в грудь воздуха. – Мне тяжело говорить об этом… В общем, мы хотели устроить тебе ловушку. Отомстить. Потому что считали тебя бессердечной змеей, помогающей людям лгать, обманывать и плести интриги.
Я в изумлении шагнула назад.
– То есть… ты все это время знал? И приглашал меня на свидания? И пришел ко мне домой на ужин? – Голос срывался на визг, прохожие опасливо поглядывали в мою сторону, но мне было все равно. – И ты спал со мной?! И дарил подарки моей собаке?!
При словах о собаке его губы изогнулись, будто готовясь к улыбке, и я едва удержалась от желания врезать ему.
– Не смей надо мной смеяться!! И ты еще рассуждаешь о лжи, обмане и… ах да. Об интригах. Хотя сам лгал, обманывал и плел интриги – все то время, когда мы были вместе!
Он хотел коснуться меня, но я в бешенстве отбросила его руку.
– Не прикасайся ко мне! Никогда! Я не лгала тебе. И чтобы ты знал – я лишь помогаю людям разорвать отношения, которые тяготят их, никого не обидев при этом. – И сделала еще один шаг назад. – А ты… ты… каждое твое слово – ложь!
Бен мотал головой не переставая:
– Нет, Нет. То есть да. Я лгал. Но не по важным вопросам. Я только…
– Не по важным вопросам? Да, ты прав. Ничего важного. Речь шла всего лишь о моих чувствах. О моем доверии, – дрожащим голосом произнесла я. – А теперь ты заставил меня устроить сентиментальную сцену, как какую-нибудь героиню «мыльной оперы». С меня хватит, Бен.
Я резко развернулась, порываясь уйти, но остановилась добавить пару слов на прощание.
– Знаешь, что самое глупое во всей этой истории? Я уже готова была позволить себе потерять голову. Из-за тебя. И вот к чему это меня привело.
– Шейн, подожди!
– Надеюсь, ваши отношения с Лиззи возобновятся. Вы друг друга стоите, – заключила я, с трудом сохраняя жалкие остатки самообладания.
И, оставляя позади неудачный роман и деловое фиаско, отправилась к своей собаке. Правильнее было бы сказать – к лучшему другу женщины.
Глава 38
Пока мы с Лулу раз в пятидесятый смотрели по телевизору «Гордость и предубеждение» (впрочем, для нее этот раз вполне мог оказаться первым, уж не знаю, какие ужасы заставлял ее смотреть прежний хозяин), мой сотовый не переставал надрываться. Проигнорировав по одному звонку от Ника, Мишеля и Фаррена, два звонка от миссис П. и четыре – от Бена, я решила выключить проклятый аппарат от греха подальше.
Перенесенное расстройство желудка явно не послужило для Лулу уроком, и она клянчила сырные воздушные хлопья. Но вместо них получила полезную еду, рекомендованную ветеринаром.
– Печеночный паштет – смотри, какая вкуснятина, – приговаривала я.
Собаке, несомненно, понравился паштет, потому что она в мгновение ока проглотила три порции и просила еще.
– Хватит. Ты же овечка, а не свинья! Я не вынесу повторения того, что произошло прошлой ночью, – сказала я, скрючившись и поджав колени к груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56