Да не волнуйся, все нормально. Крепкая у тебя голова, трещин нет. Но в следующий раз шапку-ушанку надевай. А ещё лучше - мотоциклетный шлем.
Саша слетел по лестнице и не вспомнив о лифте, заскочил к пузатому Чистякову, отдал пленку, наклонился к уху:
- Что я вам должен, доктор?
- Ничего не должен, я не тебе одолжение делал, а Алексею Глебовичу. Увидишь - привет передавай.
Так Саша и сделал. Явился к бригадиру, четко доложил, мол, обследование прошел, все нормально, доктор привет передавал. После чуть расслабился, усмехнулся:
- Так что напрасно вы тревогу подняли, Алексей Глебович.
(Хозяин, Борис Олегович, категорически требовал, чтоб даже между собой разговаривали со всем уважением - "вы не сявки").
Бригадир поднял серьезный взгляд:
- Александр Валентинович, мы с вами - охрана. Можно сто раз напрасно тревогу поднять, нельзя один раз прозевать. Такую привычку надо отрабатывать до автоматизма, как академик Павлов у собачек. Второе. У нас резервных батальонов нет, каждый человек на счету, каждый должен быть в полном порядке. Того дело требует. Считайте, что я лишний раз проверил оружие.
Саша-Е скривил рожу, но промолчал.
- Так, Александр Валентинович. Доложите, какие установлены новые факты, лица, полезные сведения.
Саша четко и подробно доложил о докторах - как звать, чем занимается, где сидит, сколько взял. Упомянул об отключенном в клинике электричестве. Под конец хмыкнул и - так просто, как анекдот рассказал бы, - описал майора из Дальнего Кута, который знает, как навести порядок: всех к стенке, а первым прохвоста Лаврентьева.
Бригадир, однако, анекдота в этом не усмотрел, что-то даже записал в блокнотик мельчайшим почерком.
- Хорошо, Александр Валентинович. Я вами доволен.
Глава 21
С конкурентом надо работать вдумчиво (окончание)
-
Алексей добросовестно пересказал донесение Саши-Е о майоре в больничной очереди, который знал главный рецепт решения политических проблем.
- Грустно и показательно, - подытожил Борис Олегович. - В полном соответствии с вековой ментальностью обывателя Российской империи. Народ истомился по диктатуре. Впрочем, почему только Российской? Бесславно проигранная война, глубокий кризис - и выплывает Гитлер. "Как крематорные дымы, всплывают на верха дерьмы..."
Адам Сергеевич поерзал на сиденье. Что-то он не мог припомнить этой цитаты, хотя шефу частенько случалось повторяться. Уж не сам ли Слон грешил виршиками в далекой юности?..
- Алексей Глебович, а нельзя ли пригласить Евженко... Александра?
- Они с братом отдыхают после суточного дежурства. Должны заступить с семнадцати часов.
- В семнадцать ноль пять - ко мне. И вас, Александр Александрович, попрошу присутствовать... Видите ли, коллеги, это тот случай, когда мы можем нанять мартышку таскать нам каштаны из огня. В предвыборной кампании необходим возмутитель спокойствия, горластый дурачок, который не побоится разворошить муравейник... Так если уже имеется на месте действия, в славном городе Дальнокутске, такой политически заангажированный и радикально настроенный маиор (слово это Дубов произнес через "и", на гоголевский лад, всплывшая недавно в разговоре ассоциация засела в мыслях), то отчего бы ему не послужить общему делу?.. Кто лучше него сумеет наскрести компромат на главного местного ворюгу и прохвоста?
- Майора ещё найти надо... - пробормотал недовольно Дюваль. Ему не хотелось торчать на службе до пяти минут шестого: на период времени от шестнадцати часов и далее у него уже были намечены более привлекательные планы.
- Найдем, - лаконично сказал Алексей. - По записям в клинике.
* * *
В двенадцатом часу, по дороге в Химтех, Борис Олегович велел Антону сделать небольшой крюк, заехал в АСДИК и дал Колесниковым задание собирать компромат на кандидатов-конкурентов. Собственно, самого Колесникова он не застал. Анна же Георгиевна метала искры из глаз, разговаривала ершисто и была совершенно очаровательна.
* * *
Через два дня, седьмого февраля, состоялась первая сенсация в предвыборной кампании: появился десятый кандидат, самовыдвиженец (!), некий Скуратов Леонид Иванович, майор в отставке. Еще через день в газете "Авось" было опубликовано интервью с ним. Майор не строил себе иллюзий:
"Я понимаю, что не пройду, но, спасибо добрым людям, которые дали денег на предвыборную кампанию, имею теперь возможность говорить во весь голос. Может, хоть кто-то в этой державе услышит меня и обратит наконец внимание на бедственное положение армии и народа".
Далее он высказывал полное неверие в прочих кандидатов и делился своими рецептами наведения порядка в державе вообще и области в частности. Слова "всех к стенке" открытым текстом даны не были, но отчетливо звучали на заднем плане. Прямо было произнесено лишь обещание вывести "кое-каких мерзавцев на чистую воду".
Как ни странно, журналист, который брал это интервью, от комментариев воздержался.
Глава 22
Тройка, семерка, мерс...
Разговор с таксистами ничего не дал, и старшина Сердюк остался недоволен. Только время угробил, пока по городу мотался, выискивал. Ну стояли в тот день возле гастронома. Ну ждали, пока пассажиры объявятся. К Николе в тачку забились, он бензин не жалеет, у него всегда натоплено. "Манго-манго" слушали, "А пули летят, пули". Нет, ничего интересного не заметили.
Кто их знает, может, действительно ничего не заметили, а может, предпочитают помалкивать. У таксиста работа опасная, кто угодно тебя остановить может и маршрут для себя удобный заказать, а ты ни сном ни духом, что это твоя смерть стоит на краю тротуара и руку наотлет держит. Им, если и знают что, лучше помалкивать в тряпочку.
Недоволен был старшина, но без формального повода не позволил себе недовольство проявлять. Не пойман - не вор, а запугивать, на пушку брать, совестно. Хоть и всю жизнь на такой работе, а язык не поворачивается... Сердюк развернул "жигуль" (пересадили недавно с мотоцикла, слава Богу, а то совсем ревматизм замучил), остановился перед светофором.
И что дальше? Как ещё искать?
Сзади навис желтой громадой шведский автобус. Молодцы коммерсанты. Где государственные автопарки упустят, они все подберут. Намотали по городу новых маршрутов, да все как один для пассажиров удобные, машины у них теплые, на хорошей подвеске, каждая с кондуктором - и ничего, при тех же тарифах с наваром ходят и не доказывают, что испокон веку городские автобусы - планово-убыточные. Да и то, у них ведь нет кучи прихлебателей до треста включительно, по дармоеду на каждого шофера...
О, так ещё ж с ними надо поговорить! Особенно с теми, что на Авиагородок мотаются. Маршрут короткий, прямо по Хазарской, они, считай, каждые пятнадцать минут мимо того здания шмыгают то в одну сторону, то в другую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
Саша слетел по лестнице и не вспомнив о лифте, заскочил к пузатому Чистякову, отдал пленку, наклонился к уху:
- Что я вам должен, доктор?
- Ничего не должен, я не тебе одолжение делал, а Алексею Глебовичу. Увидишь - привет передавай.
Так Саша и сделал. Явился к бригадиру, четко доложил, мол, обследование прошел, все нормально, доктор привет передавал. После чуть расслабился, усмехнулся:
- Так что напрасно вы тревогу подняли, Алексей Глебович.
(Хозяин, Борис Олегович, категорически требовал, чтоб даже между собой разговаривали со всем уважением - "вы не сявки").
Бригадир поднял серьезный взгляд:
- Александр Валентинович, мы с вами - охрана. Можно сто раз напрасно тревогу поднять, нельзя один раз прозевать. Такую привычку надо отрабатывать до автоматизма, как академик Павлов у собачек. Второе. У нас резервных батальонов нет, каждый человек на счету, каждый должен быть в полном порядке. Того дело требует. Считайте, что я лишний раз проверил оружие.
Саша-Е скривил рожу, но промолчал.
- Так, Александр Валентинович. Доложите, какие установлены новые факты, лица, полезные сведения.
Саша четко и подробно доложил о докторах - как звать, чем занимается, где сидит, сколько взял. Упомянул об отключенном в клинике электричестве. Под конец хмыкнул и - так просто, как анекдот рассказал бы, - описал майора из Дальнего Кута, который знает, как навести порядок: всех к стенке, а первым прохвоста Лаврентьева.
Бригадир, однако, анекдота в этом не усмотрел, что-то даже записал в блокнотик мельчайшим почерком.
- Хорошо, Александр Валентинович. Я вами доволен.
Глава 21
С конкурентом надо работать вдумчиво (окончание)
-
Алексей добросовестно пересказал донесение Саши-Е о майоре в больничной очереди, который знал главный рецепт решения политических проблем.
- Грустно и показательно, - подытожил Борис Олегович. - В полном соответствии с вековой ментальностью обывателя Российской империи. Народ истомился по диктатуре. Впрочем, почему только Российской? Бесславно проигранная война, глубокий кризис - и выплывает Гитлер. "Как крематорные дымы, всплывают на верха дерьмы..."
Адам Сергеевич поерзал на сиденье. Что-то он не мог припомнить этой цитаты, хотя шефу частенько случалось повторяться. Уж не сам ли Слон грешил виршиками в далекой юности?..
- Алексей Глебович, а нельзя ли пригласить Евженко... Александра?
- Они с братом отдыхают после суточного дежурства. Должны заступить с семнадцати часов.
- В семнадцать ноль пять - ко мне. И вас, Александр Александрович, попрошу присутствовать... Видите ли, коллеги, это тот случай, когда мы можем нанять мартышку таскать нам каштаны из огня. В предвыборной кампании необходим возмутитель спокойствия, горластый дурачок, который не побоится разворошить муравейник... Так если уже имеется на месте действия, в славном городе Дальнокутске, такой политически заангажированный и радикально настроенный маиор (слово это Дубов произнес через "и", на гоголевский лад, всплывшая недавно в разговоре ассоциация засела в мыслях), то отчего бы ему не послужить общему делу?.. Кто лучше него сумеет наскрести компромат на главного местного ворюгу и прохвоста?
- Майора ещё найти надо... - пробормотал недовольно Дюваль. Ему не хотелось торчать на службе до пяти минут шестого: на период времени от шестнадцати часов и далее у него уже были намечены более привлекательные планы.
- Найдем, - лаконично сказал Алексей. - По записям в клинике.
* * *
В двенадцатом часу, по дороге в Химтех, Борис Олегович велел Антону сделать небольшой крюк, заехал в АСДИК и дал Колесниковым задание собирать компромат на кандидатов-конкурентов. Собственно, самого Колесникова он не застал. Анна же Георгиевна метала искры из глаз, разговаривала ершисто и была совершенно очаровательна.
* * *
Через два дня, седьмого февраля, состоялась первая сенсация в предвыборной кампании: появился десятый кандидат, самовыдвиженец (!), некий Скуратов Леонид Иванович, майор в отставке. Еще через день в газете "Авось" было опубликовано интервью с ним. Майор не строил себе иллюзий:
"Я понимаю, что не пройду, но, спасибо добрым людям, которые дали денег на предвыборную кампанию, имею теперь возможность говорить во весь голос. Может, хоть кто-то в этой державе услышит меня и обратит наконец внимание на бедственное положение армии и народа".
Далее он высказывал полное неверие в прочих кандидатов и делился своими рецептами наведения порядка в державе вообще и области в частности. Слова "всех к стенке" открытым текстом даны не были, но отчетливо звучали на заднем плане. Прямо было произнесено лишь обещание вывести "кое-каких мерзавцев на чистую воду".
Как ни странно, журналист, который брал это интервью, от комментариев воздержался.
Глава 22
Тройка, семерка, мерс...
Разговор с таксистами ничего не дал, и старшина Сердюк остался недоволен. Только время угробил, пока по городу мотался, выискивал. Ну стояли в тот день возле гастронома. Ну ждали, пока пассажиры объявятся. К Николе в тачку забились, он бензин не жалеет, у него всегда натоплено. "Манго-манго" слушали, "А пули летят, пули". Нет, ничего интересного не заметили.
Кто их знает, может, действительно ничего не заметили, а может, предпочитают помалкивать. У таксиста работа опасная, кто угодно тебя остановить может и маршрут для себя удобный заказать, а ты ни сном ни духом, что это твоя смерть стоит на краю тротуара и руку наотлет держит. Им, если и знают что, лучше помалкивать в тряпочку.
Недоволен был старшина, но без формального повода не позволил себе недовольство проявлять. Не пойман - не вор, а запугивать, на пушку брать, совестно. Хоть и всю жизнь на такой работе, а язык не поворачивается... Сердюк развернул "жигуль" (пересадили недавно с мотоцикла, слава Богу, а то совсем ревматизм замучил), остановился перед светофором.
И что дальше? Как ещё искать?
Сзади навис желтой громадой шведский автобус. Молодцы коммерсанты. Где государственные автопарки упустят, они все подберут. Намотали по городу новых маршрутов, да все как один для пассажиров удобные, машины у них теплые, на хорошей подвеске, каждая с кондуктором - и ничего, при тех же тарифах с наваром ходят и не доказывают, что испокон веку городские автобусы - планово-убыточные. Да и то, у них ведь нет кучи прихлебателей до треста включительно, по дармоеду на каждого шофера...
О, так ещё ж с ними надо поговорить! Особенно с теми, что на Авиагородок мотаются. Маршрут короткий, прямо по Хазарской, они, считай, каждые пятнадцать минут мимо того здания шмыгают то в одну сторону, то в другую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105