А, может, она просто казалась высокой из-за шиньона. Отец – полноватый лысеющий мужчина, наоборот, смахивал скорее на выездного фотографа. Они выглядели растерянными, но без признаков истерики.
Когда я сел за стол у окна и представился, мать сказала:
– Нам позвонил Кирилл и все рассказал. Он утверждает, что если мы сможем найти деньги, которые он у вас украл, то вы заберете заявление. Через каждые два слова она часто-часто моргала.
– Нам нет резона его сажать.
– О какой сумме идет речь? – спросил отец.
– Всего они похитили товара на двести тысяч рублей. Семьдесят процентов от этой суммы, по его собственному признанию, забирал Кирилл. Значит с вас сто сорок тысяч.
– Так много! – воскликнула мать.
– На самом деле, они продавали наш товар раза в два дешевле. Поэтому, получил он на руки всего тысяч семьдесят – восемьдесят.
– Все равно, это – гигантская сумма, – не унималась женщина. – Куда он мог ее потратить?
– А на что тратят деньги наркоманы?
– Он что опять начал? – спросил муж у жены.
– Я не знала.
– Как ты могла не знать? Ты же мать!
– А ты?
– Но, ты ведь с ним живешь!
У меня было такое ощущение, что они вот-вот подерутся.
– Вы можете скандалить дома, – попробовал я их успокоить.
– Мы не живем вместе лет пятнадцать, – сказала женщина.
– У меня другая семья, – подтвердил мужик.
– Это ты во всем виноват, – с ненавистью произнесла мать Кирилла. – У мальчика должен быть отец.
– Когда он пришел из армии и чуть не погиб от передозировки, я тебе предлагал деньги на лечение.
– Нам не нужны твои деньги.
– Дура.
– Что делать-то будем? – попытался я вернуть их к теме нашего разговора.
– Раз он получил на руки всего семьдесят тысяч, почему мы должны возвращать вам сто сорок? – спросила женщина.
От такой наглости и глупости я на какое-то время потерял дар речи.
– Дура, – опять произнес мужчина.
– А если бы он наш товар бесплатно раздаривал, то вы, получается, не были бы нам ничего должны? – ехидно поинтересовался я.
– Дура она.
Отец откусил сухарик, с шумом отхлебнул и произнес:
– У меня будут деньги через две недели.
– У нас всего три дня.
– За три дня нам не найти.
– Через три дня менты обязаны передать дело в следствие. А там – прокуратура, отдел по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, или как он там теперь называется? Никто с вами церемониться не будет. Могут еще что-нибудь повесить во время ломки.
– Это все понятно, – кивнул мужик. – Но, где их взять, если нету?
– Может, мы вам что-нибудь в залог пока оставим? – подкинула умную мысль мать Кирилла. Она стала моргать еще чаще.
– Что?
– Что?
– У тебя ведь есть машина, – обратилась она к бывшему мужу.
– Машина у меня есть, – согласился он.
– Какая? – поинтересовался я.
– «Октавия». Две тысячи второго года.
«Ни фига себе», – подумал я. Его внешний вид тянул максимум на «семерку».
– Она стоит дороже ста сорока тысяч, – гордо произнес мужчина.
– Нам лишнего не надо, – перебил его я. – Предлагаю сделать так. Завтра мы оформляем машину на меня. Ездить я на ней не буду. Мало того, ключи вы можете забрать себе, но поставим тачку на нашу стоянку. Когда вы принесете деньги, мы переоформляем ее обратно на вас, и все. Срок – месяц. Если вы за это время не находите деньги, я продаю машину, возвращаю вам разницу и рву расписку.
Мужик думал минут десять, потом попросил еще раз повторить схему.
Когда звуки моего голоса проникли, наконец, в его черепную коробку, он произнес:
– Годится.
«Слава богу», – подумал я. – «С одним должником определились. Где там наша корова»?
Гости допили чай, съели еще по сухарю и ушли. Подплыла Вероника и спросила, какую премию мы решили выдать ей за бдительность. Она сгорала от нетерпения и в мечтах уже примеряла какой-нибудь праздничный наряд или даже дубленку. Я сказал, что пока не знаю. Она очень сильно во мне разочаровалась.
По дороге домой я чувствовал, что мне должно было бы быть фигово на душе, но не помнил, почему. Потом всплыл сюжет с женой и напарником, и я опять принялся терзать себе сердце.
Дома я первым делом отправился в душ. Мой пенис походил на свернувшегося в клубок маленького котенка, который целыми днями ничего не делает, только спит и даже не играет.
Если моя жена мне изменяет, то данный натюрморт может служить ей веским оправданием.
Ближе к ночи позвонили из фонда «Право» и сообщили, что фигуранты подписали все нужные бумаги.
8.
Мелодия лилась откуда-то справа. Это была песенка АББы «Money, money». Причем звучал только припев и то не до конца. Проиграет несколько секунд и начинается снова. Мне нравится АББА. Около минуты я наслаждался, потом вспомнил, что вчера Аркашка, по моей просьбе, скачал мне на телефон новый полифонический сигнал. Я нашарил трубку.
– Здравствуйте, это отец Кирилла.
На часах – шесть тридцать.
– Здравствуйте.
– Я хочу перед вами извиниться. Сегодня в восемь у нас с вами встретиться не получится.
– Почему?
– Моя жена не согласна. В смысле – вторая. Чтобы продать машину нужно согласие жены, так она ни в какую. Мне, говорит, наплевать на твоего наркомана. У нас две дочери.
Спросонья я не сразу понял о чем речь. Когда мужик повторил свою беду еще раз, я подумал, что его нынешней жене не откажешь в логике.
– Тогда мы его посадим, – сказал я как можно тверже.
– Погодите, я сегодня в течение дня что-нибудь придумаю.
– Даю вам сутки.
День опять начался с плохой новости. Я уже понемногу к этому привыкаю. Само собой вспомнились вчерашние подозрения на счет жены и партнера. Опять захотелось выпить. Так рано желание выпить просыпается во мне только с глубочайшего похмелья. Или от тоски.
Мои женщины все еще находились в плену своих девичьих снов. Я умылся, достал с полки четыре фотоальбома на триста фотографий каждый и заперся в гостевом туалете. Предстояла встреча с Апрельцевым, нужно было отдать ему снимок жены, по которому он мог бы легко ее узнать. Я сел на унитаз и принялся рассматривать эпизоды нашей совместной жизни. Главной фотомоделью в нашем портфолио была Маринка. Вот она около пирамиды, вот на берегу реки с окуньком, вот на табурете читает стихотворение Маршака. Удивительно, но жена на снимках встречалась редко и неказисто. Я изрядно намучился, прежде чем нашел достойную фотографию. Причем, что интересно, запечатлена она на ней была рядом с Чебоксаровым. Вначале я хотел «Дальтоника» отрезать, но потом решил, что, наверное, наоборот, так оно даже правильней будет.
Я спрятал фотографию в карман, положил альбомы обратно на полку, глотнул кофе и, как нашкодивший школьник, свалил из дома до звонка будильника.
– Привет, – сказал генерал.
Я уже прошел мимо его двери и поэтому голос раздался за спиной. Скрипа открываемой двери я не слышал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Когда я сел за стол у окна и представился, мать сказала:
– Нам позвонил Кирилл и все рассказал. Он утверждает, что если мы сможем найти деньги, которые он у вас украл, то вы заберете заявление. Через каждые два слова она часто-часто моргала.
– Нам нет резона его сажать.
– О какой сумме идет речь? – спросил отец.
– Всего они похитили товара на двести тысяч рублей. Семьдесят процентов от этой суммы, по его собственному признанию, забирал Кирилл. Значит с вас сто сорок тысяч.
– Так много! – воскликнула мать.
– На самом деле, они продавали наш товар раза в два дешевле. Поэтому, получил он на руки всего тысяч семьдесят – восемьдесят.
– Все равно, это – гигантская сумма, – не унималась женщина. – Куда он мог ее потратить?
– А на что тратят деньги наркоманы?
– Он что опять начал? – спросил муж у жены.
– Я не знала.
– Как ты могла не знать? Ты же мать!
– А ты?
– Но, ты ведь с ним живешь!
У меня было такое ощущение, что они вот-вот подерутся.
– Вы можете скандалить дома, – попробовал я их успокоить.
– Мы не живем вместе лет пятнадцать, – сказала женщина.
– У меня другая семья, – подтвердил мужик.
– Это ты во всем виноват, – с ненавистью произнесла мать Кирилла. – У мальчика должен быть отец.
– Когда он пришел из армии и чуть не погиб от передозировки, я тебе предлагал деньги на лечение.
– Нам не нужны твои деньги.
– Дура.
– Что делать-то будем? – попытался я вернуть их к теме нашего разговора.
– Раз он получил на руки всего семьдесят тысяч, почему мы должны возвращать вам сто сорок? – спросила женщина.
От такой наглости и глупости я на какое-то время потерял дар речи.
– Дура, – опять произнес мужчина.
– А если бы он наш товар бесплатно раздаривал, то вы, получается, не были бы нам ничего должны? – ехидно поинтересовался я.
– Дура она.
Отец откусил сухарик, с шумом отхлебнул и произнес:
– У меня будут деньги через две недели.
– У нас всего три дня.
– За три дня нам не найти.
– Через три дня менты обязаны передать дело в следствие. А там – прокуратура, отдел по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, или как он там теперь называется? Никто с вами церемониться не будет. Могут еще что-нибудь повесить во время ломки.
– Это все понятно, – кивнул мужик. – Но, где их взять, если нету?
– Может, мы вам что-нибудь в залог пока оставим? – подкинула умную мысль мать Кирилла. Она стала моргать еще чаще.
– Что?
– Что?
– У тебя ведь есть машина, – обратилась она к бывшему мужу.
– Машина у меня есть, – согласился он.
– Какая? – поинтересовался я.
– «Октавия». Две тысячи второго года.
«Ни фига себе», – подумал я. Его внешний вид тянул максимум на «семерку».
– Она стоит дороже ста сорока тысяч, – гордо произнес мужчина.
– Нам лишнего не надо, – перебил его я. – Предлагаю сделать так. Завтра мы оформляем машину на меня. Ездить я на ней не буду. Мало того, ключи вы можете забрать себе, но поставим тачку на нашу стоянку. Когда вы принесете деньги, мы переоформляем ее обратно на вас, и все. Срок – месяц. Если вы за это время не находите деньги, я продаю машину, возвращаю вам разницу и рву расписку.
Мужик думал минут десять, потом попросил еще раз повторить схему.
Когда звуки моего голоса проникли, наконец, в его черепную коробку, он произнес:
– Годится.
«Слава богу», – подумал я. – «С одним должником определились. Где там наша корова»?
Гости допили чай, съели еще по сухарю и ушли. Подплыла Вероника и спросила, какую премию мы решили выдать ей за бдительность. Она сгорала от нетерпения и в мечтах уже примеряла какой-нибудь праздничный наряд или даже дубленку. Я сказал, что пока не знаю. Она очень сильно во мне разочаровалась.
По дороге домой я чувствовал, что мне должно было бы быть фигово на душе, но не помнил, почему. Потом всплыл сюжет с женой и напарником, и я опять принялся терзать себе сердце.
Дома я первым делом отправился в душ. Мой пенис походил на свернувшегося в клубок маленького котенка, который целыми днями ничего не делает, только спит и даже не играет.
Если моя жена мне изменяет, то данный натюрморт может служить ей веским оправданием.
Ближе к ночи позвонили из фонда «Право» и сообщили, что фигуранты подписали все нужные бумаги.
8.
Мелодия лилась откуда-то справа. Это была песенка АББы «Money, money». Причем звучал только припев и то не до конца. Проиграет несколько секунд и начинается снова. Мне нравится АББА. Около минуты я наслаждался, потом вспомнил, что вчера Аркашка, по моей просьбе, скачал мне на телефон новый полифонический сигнал. Я нашарил трубку.
– Здравствуйте, это отец Кирилла.
На часах – шесть тридцать.
– Здравствуйте.
– Я хочу перед вами извиниться. Сегодня в восемь у нас с вами встретиться не получится.
– Почему?
– Моя жена не согласна. В смысле – вторая. Чтобы продать машину нужно согласие жены, так она ни в какую. Мне, говорит, наплевать на твоего наркомана. У нас две дочери.
Спросонья я не сразу понял о чем речь. Когда мужик повторил свою беду еще раз, я подумал, что его нынешней жене не откажешь в логике.
– Тогда мы его посадим, – сказал я как можно тверже.
– Погодите, я сегодня в течение дня что-нибудь придумаю.
– Даю вам сутки.
День опять начался с плохой новости. Я уже понемногу к этому привыкаю. Само собой вспомнились вчерашние подозрения на счет жены и партнера. Опять захотелось выпить. Так рано желание выпить просыпается во мне только с глубочайшего похмелья. Или от тоски.
Мои женщины все еще находились в плену своих девичьих снов. Я умылся, достал с полки четыре фотоальбома на триста фотографий каждый и заперся в гостевом туалете. Предстояла встреча с Апрельцевым, нужно было отдать ему снимок жены, по которому он мог бы легко ее узнать. Я сел на унитаз и принялся рассматривать эпизоды нашей совместной жизни. Главной фотомоделью в нашем портфолио была Маринка. Вот она около пирамиды, вот на берегу реки с окуньком, вот на табурете читает стихотворение Маршака. Удивительно, но жена на снимках встречалась редко и неказисто. Я изрядно намучился, прежде чем нашел достойную фотографию. Причем, что интересно, запечатлена она на ней была рядом с Чебоксаровым. Вначале я хотел «Дальтоника» отрезать, но потом решил, что, наверное, наоборот, так оно даже правильней будет.
Я спрятал фотографию в карман, положил альбомы обратно на полку, глотнул кофе и, как нашкодивший школьник, свалил из дома до звонка будильника.
– Привет, – сказал генерал.
Я уже прошел мимо его двери и поэтому голос раздался за спиной. Скрипа открываемой двери я не слышал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79