- Но...
- Но вы - выходец из мира, основанного Плимутом Бретреном. Прекрасно. Его стараниями воспитано немало замечательных людей. Однако все они знают, что их убеждения касаются только их самих и никого больше. И потом, с каких пор вы решили, что можете вмешиваться в дела своего сержанта?
Смазерс уперся взглядом в пол.
- Виноват.
- Ваше извинение принято. Но, скажите, вы когда-нибудь ложились в постель с любимым мужчиной?
Смазерс с ужасом посмотрел на него:
- Господи, конечно, нет!
- А если вы ничего не знаете об этой стороне человеческой культуры, то не считаете ли, что кое-что упустили? - спросил Ланцотта.
Смазерс молча выпучил глаза.
- В любом случае, - желчно продолжал Ланцотта, - вы слишком сильно заботитесь о том, что вас не касается. И, раз уж вы так любите ковыряться в грязи, я думаю, мы нашли примерного добровольца почистить отхожие места. Принимаю вас на эту должность.
- Вы не собираетесь решить это дело как...
- Не собираюсь. А теперь идите!
Смазерс направился к туалету. Ланцотта повернулся к Колрасу и Нараку:
- Хотя гвардия и не вмешивается в то, чем вы занимаетесь друг с другом, мы должны уважать верования остальных солдат. Меня очень огорчает, что вы не заботитесь о выборе уединенного места для своих развлечений, а нарушаете сон и покой товарищей по казарме. Идите и составьте ему компанию.
Двое с пристыженными физиономиями медленно поплелись к унитазам. Только теперь Ланцотта будто бы вспомнил про Стэна:
- Новобранец капрал Стэн!
- Я, сержант.
- Почему вы не разобрались с этим делом сами?
- Я хотел, сержант. Смазерс настоял на том, чтобы обратиться к вам.
- Это его право. Особенно, если бестолочь капрал оказался неспособен уладить ерундовое казарменное происшествие.
- Так точно, сержант.
- Во-первых, снимите нашивки.
- Есть, сержант.
- Во-вторых, присоединяйтесь к тем троим у параши.
- Есть, сержант.
- Вы разжалованы в рядовые.
Стэн шел к строю загаженных унитазов и думал, что в следующий раз он оставит каждому его долю неприятностей, и лишь слезливому Смазерсу - вдвое больше.
Глава 21
«Слава богу, я пока что не выставил наружу свою мигровскую задницу». Сидя на корточках, Стэн поднял электрод восстановителя защиты, прикоснулся им к последней необработанной железке боевого пояса и наконец, завершив уход за оружием, поднял взгляд. Вверху было нечто!.. А точнее, ноги Томики, стоявшей над ним с вещмешком в руке.
Томика, так считал Стэн и много лет спустя, была самым приятным воспоминанием о гвардейской школе. И потому он старался, просто из кожи вон лез.
- Кто с тобой в паре, Стэн?
- Моя левая рука.
Она швырнула свои вещички на койку рядом и начала взбивать подушку. У Стэна отвалилась челюсть.
- Ты что, Томика? Я просто так вчера сказал, а...
- Там только мои трусики, не дрейфь...
Стэн вдруг подумал, что это не имеет большого значения и, вдобавок, довольно забавно, но тут же оборвал смех, бросив взгляд на Грегора.
- Теперь ты понимаешь, что я имел в виду? - сказал тот. - Видишь, как ты был неправ.
- Я всегда неправ, Грегор. Что на этот раз?
- Они творят произвол. Не дают мне звание, которого я заслуживаю. А теперь тебя ломают. Ты хоть это понимаешь?
- Не-а. Насколько я понимаю, я сам вляпался, но пройдет время, и я снова продвинусь.
- Я говорю о том, что творится прямо сейчас! Неужели ты не хочешь справедливости?
Стэн подумал, что Грегор очень уж резок.
- Тормози, парень. Это не сработает, как говаривал один Гусь Репчатый.
- Отец учил меня, что дело, не дающее стимулов к дальнейшему продвижению, - дохлое. Так вот. Гвардия и есть натуральная дохлятина. Им нужно просто пушечное мясо. Всех, кого не заворожила идея героя-добровольца, посылают чистить дерьмо. А если они ошиблись в оценке человека, как это произошло с тобой, то спешат утопить его в этом дерьме, лишь только обнаруживают свой промах.
- Похоже, ты действительно так думаешь, Грегор, - сказала Томика.
- Но я выпрямлю ножки букве «А»! - горячо произнес Грегор. - Я написал отцу еще одно письмо. Пусть видит, как развивается дело.
Стэн так и сел:
- Ты обо мне написал?
- Нет. Только потому, что ты так захотел. Но ты пожалеешь об этом, вот увидишь. - Грегор усмехнулся и направился к своей койке. - Эй, бывший стажер-капрал Стэн! Значит, твой счет теперь - два нуля? С запахом?
Стэн не ответил, слушая безрадостный смех Грегора, когда тот забирался на нары.
- И что же случится, если я это сделаю? - Томика захихикала.
Стэн резко сел на койке и прикрыл ей рот рукой. Движение. Сдавленный смешок. Томика поднялась и, обхватив Стэна, повалила его обратно на подушку.
- Нет, Стэн, - выдохнула она. - Не торопись.
Стэн ждал - бесконечный ряд ударов сердца. И вдруг в казарме раздался шум. Кто-то зажег свет. Стэн высунул голову в проход. Около койки Грегора что-то происходило.
Стэн скатился с нар, инстинктивно занял боевую стойку, но тут же упал обратно на кровать, без сил от смеха.
Грегор вскрикнул еще громче и забился на койке, как припадочный. Около его нар столпились новобранцы - у парня проблемы!
- Прямо Большой Паук с Одала, - раздался издевательски тихий голос. - Ты в беде, приятель.
Грегор и впрямь был в беде. Кто-то, видать, умыкнул в медкабинете баллон с самотвердеющей массой и, пока Грегор спал, соорудил настоящую паутину, вытянув из баллона клейкую нить и прилепив ее повсюду - к койке, от койки к шкафчику, от того - к сапогам, оттуда - снова к койке, опять к шкафчику и так далее. Не последней по значению опорой для сети, построенной Большим Пауком, служил нос Грегора.
Необычайно липкая и прочная нить, в которую превратились «сопли» вытащенной из баллона массы, прошедшей строгий контроль военной приемки на клейкость и сопротивление разрыву, оплетала Грегора. И чем больше бился на койке Грегор, пытаясь освободиться, тем плотнее запутывался в липучей паутине. Сейчас он уже почти совсем замотался в кокон, подобно гусенице шелкопряда и, не в силах больше бороться, взвыл.
Стэн посмотрел на Томику:
- Интересно, кто это так невзлюбил Грегора?
Она равнодушно шевельнула плечом.
- Да кто угодно. Чуть ли не все. - Хихикнула: - Видно, решили воспитать из Грегора хорошего воина, способного выпутаться раньше, чем ему воткнут перо в вентиляционное отверстие задницы.
- Ставлю три против одного, этим его не исправишь. Что бы с ним ни делали, все равно...
- Веселимся, ребятки?!
Новобранцы обернулись и оцепенели, узнав знакомый голос с педагогическими интонациями. Каррутерс говорила шепотом, но он показался всем громче свиста пролетающего истребителя.
- Почему не все стоят по стойке «смирно»?
Кто-то крикнул: «Всем встать! Смирно!». Каррутерс прошла к койке Грегора, раздвигая сгрудившихся новобранцев, и, оценив ситуацию, задумчиво хмыкнула:
- Гигантский паук с Одала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71