Вторая проблема касалась дела менее приятного: успокоения духов погибших. Мы могли оставлять непогребенными тела наших убитых товарищей, но мы не могли допустить, чтобы их души вечность бродили по этим безлюдным землям. Торопясь покинуть место сражения, мы успели прихватить некоторые вещи убитых. Хоть никто ничего и не сказал, я все равно переживал, что оставшиеся в живых сочтут такую церемонию не очень убедительной.
Джанела помолилась над вещами погибших, зажгла благовония, отправляя души к Тедейту. Затем я сказал небольшую речь о том, что погибшие служили не столько мне, сколько всем нам, Ориссе и всему человечеству. Надеюсь, что мои слова были искренними.
Во время этой речи я обратил внимание на трех братьев Сирильян. Лица у них были более скорбными, чем у остальных.
После окончания церемонии я попросил их прогуляться со мной. Мы прошли до дальнего берега пруда, и там я попытался их успокоить.
Старший брат улыбнулся.
– Все в порядке, мой господин. Просто перед тем, как покинуть Ориссу, мы все вчетвером отправились к прорицателю и выложили монету за весеннего жертвенного ягненка. И этот старый колдун сказал, что один из нас погибнет, зато трое оставшихся вернутся живыми, здоровыми и с богатством.
– Конечно, мы любили Дафа, – сказал другой брат, – но, как и все люди, свою жизнь мы любим больше.
Я отправился к Джанеле и рассказал ей об этом прорицателе. Она скривилась.
– Что ж, если у этого колдуна был талант и он действительно увидел в будущем нечто такое, это не так уж плохо. Но если он ошибся, позарившись на их деньги, не отвечая за последствия, и еще один брат погибнет, то нам придется иметь дело с двумя молодыми людьми, не понимающими, на каком они теперь свете. Имей это в виду, Амальрик, потому что очень немногим магам дано увидеть истинные намерения Черного Искателя, хотя все клянутся, что предскажут тебе день и час, когда ты встретишь свою любимую, сколько у тебя будет детей, и какова будет их судьба, и когда ты умрешь. Но именно этот факт, как и несколько других, заставляет меня верить в существованиебогов. Ведь если бы ты был божеством, разве бы ты не оставил своих подданных жить в блаженном неведении? Разве бы ты предоставлял им это ужасное знание лишь при виде любой зажженной в твою честь свечи?
Я подумал и кивнул. Пока я собирал свои вещи для дальнейшего пути, я вдруг понял, что в некоторых отношениях Джанела мудрее своего прадеда, пусть бы она и рассмеялась над таким заявлением. Янош Серый Плащ имел обширные познания во многих областях, но зачастую они не проявлялись в нем, несмотря на его богатый опыт скитаний и общения с людьми. Порой он даже был подобен какому-нибудь толстокожему невеже, который с удовольствием слушает застольные песни своих товарищей, но насмехается над искусным музыкантом, играющим на лире.
Тому, кто никогда не путешествовал по бескрайним равнинам, тяжело переносить их вид. Труднее всего переносится их однообразие. Люди, выросшие в городах или в лесистой местности, как-то растерянно, испуганно себя чувствуют посреди бесконечных плоских пространств, где до горизонта тянется лишь колышимая ветром трава. Небо вверху нависает гигантским куполом, который ночью целиком покрывается звездами, словно сверху смотрят сами боги, и тогда все твои мечты, помыслы и поступки кажутся ничтожными.
Некоторые люди считают такие земли угнетающими и клянутся, что среди этих безлюдных пространств душа человека постепенно уничтожается.
Я тоже вырос не в палатке кочевников и признаюсь, подобные чувства мне знакомы, мне тоже хочется сжаться в комочек и куда-нибудь спрятаться, когда я оказываюсь посреди этих степей.
Но надо заметить, что у меня имелся богатый опыт путешествий в бескрайних степях Луанджи. Путешествия по тем землям требовали большой осторожности, поскольку они далеко не такие ровные, как кажутся. Они покрыты расщелинами, долинами, в которых может годами жить целое племя (в подобной долине останавливалась наша первая экспедиция в Вакаан), и оврагами, в которых удобно устраивать засады на проходящие караваны.
Степи только на первый взгляд кажутся безводными, но на самом деле это не так. Можно отыскать ручейки и речки, вокруг которых образуются оазисы, где мы делали привалы. Встречались также отдельно стоящие колодцы.
Эти земли были далеко не безжизненными. То тут, то там встречались стада антилоп, стаи птиц, в норах жили многочисленные грызуны, и на них охотились мелкие хищники, похожие на кошек.
Опасаясь погони или засады со стороны враждебных нам сил, я почел за благо идти параллельно дороге от оазиса до оазиса, отмечая при этом пройденное расстояние. За это отвечали три человека, считающие независимо друг от друга. Насчитав сто шагов, каждый завязывал узелок на небольшой бечевке, которую он нес в кармане. Когда насчитывалась сотня сотен, завязывали узел на другой веревке.
Мы установили курс по компасу строго на восток. Так что в случае, если бы мы решили, что находимся в безопасности или идти по бездорожью стало бы трудно, мы бы легко вернулись на дорогу старейшин.
Из тех же соображений безопасности впереди и по флангам у нас шли налегке дозорные. Мы двигались быстро, но не форсируя шаг. Слишком быстро идущие люди частенько подвергают себя риску в силу обычной усталости.
Погода по-прежнему стояла холодная и ветреная, а штормовые порывы ветра от далеких гор, к которым мы шли, заставляли травы волноваться, как поверхность океана. Наши моряки даже развеселились от схожести этого зрелища.
Во время отдыха в очередном оазисе братья Сирильян отправились на охоту и добыли трех антилоп. Мах их разделал и поджарил на угольях.
Пока они охотились, мы собирали дрова для костров и наткнулись на животных, похожих на быков, но только с более длинными и острыми рогами, торчащими вперед, как копья, и с длинной лохматой шерстью. Увидев нас, они сначала не испугались, и мы решили подойти ближе.
Но потом они встревожились, зафыркали, издавая предупреждающие звуки. Как по команде они образовали строгое каре, в центр которого поместили телят, а самые крупные быки встали по краям, выставив рога и опустив головы. Фырканье их стало угрожающим. Я уж подумал, что они бросятся в атаку, но эти мирные животные и не собирались расстраивать свою живую крепость.
Когда мы возвращались в лагерь, Джанела заметила клок бычьей шерсти, прицепившийся к колючему кустарнику, и положила его себе в сумку.
– Что вы собираетесь делать с ним, моя госпожа? – удивился Пип. – Вязать свитер?
– Или саван, – сказала она. – Для очень маленького человека.
Пип пренебрежительно фыркнул. Но вид у него был встревоженный.
Через день на горизонте мы увидели еще двух больших животных, идущих вслед за нами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138