.. Мужички сами же его и "поучат", чтоб место знал.
Олег поднялся с рюмкой в руке, удивительно трезвый и сдержанный:
- Что же, мужики, хорошее всегда быстро кончается. Давайте по последней!
Охотники уже и сами начали собираться, разбирать амуницию. Прощаясь, растроганно жали руки, напоминали, чтобы в следующий раз про них тоже не забыли.
Начальник охотхозяйства сказал Олегу Петровичу:
- Когда напаритесь, баню заприте, как обычно.
- Там все готово?
- По первому классу, даже ледок в проруби сняли, чтобы не поцарапались. Веники, полотенца, простыни - на обычных местах, в шкафах. Посуду и стеклотару отсюда не берите - все есть. Да что я говорю вам, Олег Петрович, не первый ведь раз...
- Супруга твоя расстаралась?
- Она. Огурчики соленые, помидорчики, капустка своя... Как вы любите.
Олег Петрович одобрительно кивнул:
- Передай нашу благодарность. После, перед отъездом, рассчитаемся.
Настя, "городское дите", никогда не была в деревенской бане.
- Что надо с собой взять? - тихо спросила у Элеоноры.
- А ничего. Сунь ноги в валенки, набрось тулупчик... Баня - вон она, двадцать метров, пробежимся по морозцу...
Олег Петрович и Алексей подхватили собранные заранее сумки:
- Ну, вперед и выше!
Настя с разбега влетела в предбанник и ахнула от восторга. Просторная комната, обшитая "вагонкой", источала ароматы липы, мяты и ещё каких-то незнакомых Насте запахов. Стены были мягкой, ласковой желтизны, дерево не стали покрывать лаком и оно словно бы светилось изнутри. Умельцы, сооружавшие баню, тщательно подобрали, подогнали узоры на досках и они образовали причудливые естественные рисунки, чем-то напоминавшие картины модернистов. Стены украшали трофеи былых охотничьих битв - оленьи и лосиные рога, кабаньи головы, на специальных полочках-подставках чучела птиц. И над всем витал легкий дух теплого воздуха, ароматного дымка, вялого листа.
Посредине комнаты стоял грубо сколоченный деревянный стол. Но это была та "грубость", от которой за версту несло изяществом и вкусом. На столе в глиняные - под стиль! - тарелки аппетитно были разложены нарезанное ломтиками сало, огурцы, помидоры, моченые яблоки, в жбанах коричнево темнел квас.
Из комнаты вели три двери: одна в парилку, вторая - в бассейн, третья - по ступенькам к проруби в реке.
Настя едва не завопила от восторга, подбежала к Олегу Петровичу, чмокнула его в щеку.
- Бог мой, я ничего подобного не видела!
- А что ты вообще видела, девочка? - снисходительно откликнулся Олег Петрович.
Тулупчики повесили на оленьи рога, приспособленные под вешалку, валенки сунули под лавки. Все вместе дружно выставили на стол бутылки, разложили по тарелкам принесенную с собою закуску.
Настю немного беспокоило, где она сможет натянуть на себя купальник, но все решилось неожиданно просто. Элеонора небрежно, не придавая этому никакого значения, расстегнула пуговицы своего роскошного халатика, сняла его, осталась, в чем мать родила и сладко потянулась:
- Ох и хорошо-то как, граждане мужчины...
Олег и Алексей тоже сбросили с себя спортивные костюмы, но с плавками не спешили расстаться.
Элеонора удивилась:
- С чего это вы?
- Раздеваться надо медленно, со вкусом, - назидательно изрек Олег Петрович. - Вон Настя не торопится...
- Сейчас подогреем её энтузиазм. - Элеонора сноровисто разлила по граненым стопкам водку и пригласила:
- К столу, господа охотнички!
Она первой заняла стул во главе стола, Олег и Алексей справа и слева от нее, Насте досталось место против Элеоноры.
Элеонора подняла рюмку:
- За единение с матерью Природой! Мы в лесу, и пусть пробудятся в нас хищные инстинкты!
Все расхохотались, и Настя вместе со всеми, ей показалось, что она действительно становится маленьким зверенышем, который ищет добычу и сам может стать чьей-то добычей.
После первой рюмки последовала вторая, без тоста, просто все чокнулись и торопливо вылили водку в себя.
- Настя! - капризно приказала Элеонора. - Снимай свои тряпки, стыдиться тебе нечего, длинноногая - породистая...
И Настя, разгоряченная водкой, захмелевшая от необычной обстановки, от того, что оказывается, можно сбросить с себя все шоры и никто за это не осудит, торопливо разделась, сложив свое бельишко на лавку. У неё мелькнула странная мысль: она совсем, совсем маленькая, в том возрасте, когда мальчики и девочки ещё не знают, что это такое - стыдиться друг дружку.
Элеонора взяла снова бутылку, но Олег Петрович остановил ее:
- Поймаем первый пар - он самый сладкий.
В парилку зашли мужчины, потом уже прошмыгнули Элеонора с Настей.
- Закрывайте скорее дверь! - нарочито страшным голосом закричал Олег. - Держите пар!
Настя оказалась в густом тумане из плотного горячего воздуха, в котором белыми пятнами проступали Олег, Алексей, Элеонора. Они охали, ахали, вздыхали от переполнявших их чувств. Настя хватала открытым ртом воздух, обжигавший губы, горло, легкие, ей казалось, что сердце не выдержит, остановится. Она присела на самую нижнюю полку и замерла, зацепенела, явственно ощущая, как тело её становится мягким, невесомым, ещё немного и неведомые ей ранее силы поднимут её и она будет парить в потоках обжигающего воздуха. Из неё "выпаривались" расслабленность, скованность, апатия, охватившие после опрокинутых наспех двух рюмок водки, её охватило нестерпимое желание хлестать себя бечевками, цепями, в крайнем случае березовым веником, как делали это сейчас Олег Петрович и Алексей. Она покрылась крупными горошинами пота, пот был соленым, заливал глаза и губы. И когда, казалось, больше не выдержать жар, Олег Петрович схватил её за руку, потащил за собой через предбанник к небольшому бассейну и толкнул с бортика в ледяную воду. Она замерла, ожидая что вот теперь сердце точно остановится, но, вынырнув из воды, будто переродилась в очередной раз, вода совершенно стерла с неё размягченность и вялость, влила новые силы.
Олег бултыхался рядом, бассейн был маленьким, не для плавания, и она, посмотрев, что он делает, тоже стала с головой уходить под воду и высоко выпрыгивать из нее.
- Снова в парную! - скомандовал Олег. Элеонора и Алексей выскочили им навстречу, источая облачка легкого пара.
В парной Олег уложил её на полку и легонько, умело отхлестал вениками. Настя совсем забыла, что она голышом, на ней ничего нет. "Какая я все-таки, оказывается, бесстыдница", - подумала, подставляя под веники по командам Олега спину, живот, плечи, руки, ноги. Она испытывала неимоверное блаженство от подчинения этим командам, от того, что взрослый, большой и сильный мужчина нежно охаживает её вениками с увядшей, но не облетающей с ветвей листвой.
Потом Олег, после очередного нырка в парилку, поддерживая на скользких ступеньках, вывел её к проруби и велел:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
Олег поднялся с рюмкой в руке, удивительно трезвый и сдержанный:
- Что же, мужики, хорошее всегда быстро кончается. Давайте по последней!
Охотники уже и сами начали собираться, разбирать амуницию. Прощаясь, растроганно жали руки, напоминали, чтобы в следующий раз про них тоже не забыли.
Начальник охотхозяйства сказал Олегу Петровичу:
- Когда напаритесь, баню заприте, как обычно.
- Там все готово?
- По первому классу, даже ледок в проруби сняли, чтобы не поцарапались. Веники, полотенца, простыни - на обычных местах, в шкафах. Посуду и стеклотару отсюда не берите - все есть. Да что я говорю вам, Олег Петрович, не первый ведь раз...
- Супруга твоя расстаралась?
- Она. Огурчики соленые, помидорчики, капустка своя... Как вы любите.
Олег Петрович одобрительно кивнул:
- Передай нашу благодарность. После, перед отъездом, рассчитаемся.
Настя, "городское дите", никогда не была в деревенской бане.
- Что надо с собой взять? - тихо спросила у Элеоноры.
- А ничего. Сунь ноги в валенки, набрось тулупчик... Баня - вон она, двадцать метров, пробежимся по морозцу...
Олег Петрович и Алексей подхватили собранные заранее сумки:
- Ну, вперед и выше!
Настя с разбега влетела в предбанник и ахнула от восторга. Просторная комната, обшитая "вагонкой", источала ароматы липы, мяты и ещё каких-то незнакомых Насте запахов. Стены были мягкой, ласковой желтизны, дерево не стали покрывать лаком и оно словно бы светилось изнутри. Умельцы, сооружавшие баню, тщательно подобрали, подогнали узоры на досках и они образовали причудливые естественные рисунки, чем-то напоминавшие картины модернистов. Стены украшали трофеи былых охотничьих битв - оленьи и лосиные рога, кабаньи головы, на специальных полочках-подставках чучела птиц. И над всем витал легкий дух теплого воздуха, ароматного дымка, вялого листа.
Посредине комнаты стоял грубо сколоченный деревянный стол. Но это была та "грубость", от которой за версту несло изяществом и вкусом. На столе в глиняные - под стиль! - тарелки аппетитно были разложены нарезанное ломтиками сало, огурцы, помидоры, моченые яблоки, в жбанах коричнево темнел квас.
Из комнаты вели три двери: одна в парилку, вторая - в бассейн, третья - по ступенькам к проруби в реке.
Настя едва не завопила от восторга, подбежала к Олегу Петровичу, чмокнула его в щеку.
- Бог мой, я ничего подобного не видела!
- А что ты вообще видела, девочка? - снисходительно откликнулся Олег Петрович.
Тулупчики повесили на оленьи рога, приспособленные под вешалку, валенки сунули под лавки. Все вместе дружно выставили на стол бутылки, разложили по тарелкам принесенную с собою закуску.
Настю немного беспокоило, где она сможет натянуть на себя купальник, но все решилось неожиданно просто. Элеонора небрежно, не придавая этому никакого значения, расстегнула пуговицы своего роскошного халатика, сняла его, осталась, в чем мать родила и сладко потянулась:
- Ох и хорошо-то как, граждане мужчины...
Олег и Алексей тоже сбросили с себя спортивные костюмы, но с плавками не спешили расстаться.
Элеонора удивилась:
- С чего это вы?
- Раздеваться надо медленно, со вкусом, - назидательно изрек Олег Петрович. - Вон Настя не торопится...
- Сейчас подогреем её энтузиазм. - Элеонора сноровисто разлила по граненым стопкам водку и пригласила:
- К столу, господа охотнички!
Она первой заняла стул во главе стола, Олег и Алексей справа и слева от нее, Насте досталось место против Элеоноры.
Элеонора подняла рюмку:
- За единение с матерью Природой! Мы в лесу, и пусть пробудятся в нас хищные инстинкты!
Все расхохотались, и Настя вместе со всеми, ей показалось, что она действительно становится маленьким зверенышем, который ищет добычу и сам может стать чьей-то добычей.
После первой рюмки последовала вторая, без тоста, просто все чокнулись и торопливо вылили водку в себя.
- Настя! - капризно приказала Элеонора. - Снимай свои тряпки, стыдиться тебе нечего, длинноногая - породистая...
И Настя, разгоряченная водкой, захмелевшая от необычной обстановки, от того, что оказывается, можно сбросить с себя все шоры и никто за это не осудит, торопливо разделась, сложив свое бельишко на лавку. У неё мелькнула странная мысль: она совсем, совсем маленькая, в том возрасте, когда мальчики и девочки ещё не знают, что это такое - стыдиться друг дружку.
Элеонора взяла снова бутылку, но Олег Петрович остановил ее:
- Поймаем первый пар - он самый сладкий.
В парилку зашли мужчины, потом уже прошмыгнули Элеонора с Настей.
- Закрывайте скорее дверь! - нарочито страшным голосом закричал Олег. - Держите пар!
Настя оказалась в густом тумане из плотного горячего воздуха, в котором белыми пятнами проступали Олег, Алексей, Элеонора. Они охали, ахали, вздыхали от переполнявших их чувств. Настя хватала открытым ртом воздух, обжигавший губы, горло, легкие, ей казалось, что сердце не выдержит, остановится. Она присела на самую нижнюю полку и замерла, зацепенела, явственно ощущая, как тело её становится мягким, невесомым, ещё немного и неведомые ей ранее силы поднимут её и она будет парить в потоках обжигающего воздуха. Из неё "выпаривались" расслабленность, скованность, апатия, охватившие после опрокинутых наспех двух рюмок водки, её охватило нестерпимое желание хлестать себя бечевками, цепями, в крайнем случае березовым веником, как делали это сейчас Олег Петрович и Алексей. Она покрылась крупными горошинами пота, пот был соленым, заливал глаза и губы. И когда, казалось, больше не выдержать жар, Олег Петрович схватил её за руку, потащил за собой через предбанник к небольшому бассейну и толкнул с бортика в ледяную воду. Она замерла, ожидая что вот теперь сердце точно остановится, но, вынырнув из воды, будто переродилась в очередной раз, вода совершенно стерла с неё размягченность и вялость, влила новые силы.
Олег бултыхался рядом, бассейн был маленьким, не для плавания, и она, посмотрев, что он делает, тоже стала с головой уходить под воду и высоко выпрыгивать из нее.
- Снова в парную! - скомандовал Олег. Элеонора и Алексей выскочили им навстречу, источая облачка легкого пара.
В парной Олег уложил её на полку и легонько, умело отхлестал вениками. Настя совсем забыла, что она голышом, на ней ничего нет. "Какая я все-таки, оказывается, бесстыдница", - подумала, подставляя под веники по командам Олега спину, живот, плечи, руки, ноги. Она испытывала неимоверное блаженство от подчинения этим командам, от того, что взрослый, большой и сильный мужчина нежно охаживает её вениками с увядшей, но не облетающей с ветвей листвой.
Потом Олег, после очередного нырка в парилку, поддерживая на скользких ступеньках, вывел её к проруби и велел:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119