В результате падения его наручные часы остановились на одиннадцати девятнадцати, хотя стекло не разбилось. Вы знаете, как легко некоторые часы ломаются от удара или встряски. Даже если вы играете в гольф с часами на руке, они могут остановиться после того, как вы с силой ударите клюшкой по мячу.
Затем начинается дождь. Одежда Стэйвли промокает, однако он еще не оправился от удара и встать не может. Постепенно он приходит в сознание, с трудом поднимается на ноги, замечает, что идет дождь, машинально подбирает плащ и надевает его. К этому времени машина Флитвудов уже довольно далеко на пути к отелю. Рядом со Стэйвли - лишь один человек.
- Вы говорите о мадам Лоре-Деруссо?- спросил инспектор.- Вы думаете обвинить в убийстве ее? Она ненавидела Стэйвли, а тут ей представилась такая возможность. Правильно?
Уэндовер не удержался от последнего выпада.
- Лично я не намерен слишком торопиться с обвинениями,- сказал он, любезно улыбаясь поверженному во прах инспектору.- Пока не буду до конца уверен в неопровержимости моих доказательств.
Но Армадейл был до такой степени поглощен обрушившимся на пего потоком новых доказательств, что насмешки даже не заметил.
- Значит, вы утверждаете, что часы остановились в одиннадцать девятнадцать, когда он упал в первый раз, но стекло разбилось только тогда, когда Стэйвли застрелили?
- Похоже, именно эта версия соответствует фактам,- подтвердил Уэндовер, впрочем, достаточно уклончиво, чтобы оставить себе путь к отступлению.
- Да, это весьма убедительно,- был вынужден согласиться Армадейл. Тон его, однако, был весьма ворчливым.- Я пока не вижу пути опровергнуть ваши выводы. Но как следует это обдумаю.
Весь этот разговор сэр Клинтон выслушал совершенно бесстрастно и только теперь вмешался:
- Должен признать, теория твоя выстроена весьма изящно, старина. Особенно тема часов показывает, как много пользы принесло тебе чтение классики. Жаль, у меня нет времени читать детективы. Они явно пробуждают человеческий интеллект.
Уэндовера эта лесть не обманула.
- О, разумеется, я знаю, что ты заметил ошибку намного раньше меня. Еще несколько дней назад ты нам об этом сказал. Я помню - это было, когда инспектор нашел пистолет в блейзере миссис Флитвуд.
- Промашка оказывается почти в каждом деле, основанном исключительно на косвенных уликах. И пока не соберешь все улики воедино, никогда не знаешь, насколько эта промашка велика. Я всегда был убежден: следует подождать, пока у тебя в руках будут все доказательства, прежде чем делать какие-либо выводы. Ошибки не имеют особого значения, пока являются твоим личным достоянием и ты собственными ошибками не сбиваешь с толку других людей.
Он обернулся к Армадейлу, все еще погруженному в глубокие раздумья.
- Сегодня я отправляюсь в Лондон, инспектор, чтобы покопаться в делах Фордингбриджа. А вас я попрошу тем временем сделать для меня две вещи.
- Очень хорошо, сэр,- произнес инспектор, очнувшись от забытья.
- Во-первых, просейте всю эту гору песка, которую накопали рабочие, через мелкое сито. Посмотрим, не найдется ли там еще одна гильза тридцать восьмого калибра. Вполне возможно, ее там не окажется, но если все же она там, мне она нужна.
- Так вот что ты искал все это время!- воскликнул Уэндовер.- Должен тебе сказать, Клинтон, что ты был как никогда близок к вранью. Ты сказал, что ищешь ракушки или бутылку с джинном, и уверял, что говоришь правду. Ты меня совсем запутал!
- Твои обвинения несправедливы, старина. Кто же виноват, что ты неправильно понял мои слова? Разве ты никогда не слышал, что американцы называют "ракушкой" гильзу? А я назвал ее "джинном в бутылке". Можно ли придумать более точное описание? Разве джинн не появился из бутылки в виде дымка? А потом он все рос и рос до тех пор, когда уже стало невозможно поверить, что он сидел в бутылке. А когда стреляешь из пистолета, из гильзы выходит намного больше газа, чем, казалось бы, может вместить такая маленькая вещица. И разве джинн не собирался убить человека - как и пуля? Мне-то казалось, что я придумал метафору для описания гильзы, достойную стать в один ряд с лучшими поэтическими образами Шекспира! Л все, что ты смог сказать,- что мои сравнения сбили тебя с толку! Ну-ну! Это весьма огорчительно.
Уэндовер был не в силах дальше возмущаться. Остроумие, с которым друг его надул, покорило его.
- А теперь еще одна вещь, инспектор, более важная. Вы немедленно отправитесь к местному судье, под присягой обвините миссис Флитвуд в убийстве и получите ордер на ее арест. Это дело не терпит промедления. Вы будете держать этот ордер наготове, однако не будете ее арестовывать до тех пор, пока я не протелеграфирую вам: "Берите у Флитвуда шлюпку на четверг". Как только вы получите телеграмму, не мешкая ни минуты, приводите ордер в исполнение. Это вопрос жизни и смерти, понимаете? И, разумеется, до самого ареста - никому ни слова.
Армадейл бросил быстрый взгляд па Уэндовера. Он напоминал человека, которому в последний момент вдруг повезло в партии, которую он уже считал проигранной.
Уэндовер же, будто громом пораженный, взирал на друга, не веря своим ушам.
Глава 14
Телеграмма
После отъезда сэра Клинтона Уэндовер ощутил себя в полной изоляции. Флитвуды и мисс Фордингбридж держались вместе и в общих комнатах не показывались. Сам же отель прямо-таки гудел от слухов и пересудов, вызванных недавними трагедиями, и Уэндовер сторонился других постояльцев, избегая вступать с кем-либо в более близкие отношения. Он чувствовал, что облечен доверием, и боялся, что под градом любопытных вопросов невольно выдаст какую-либо информацию, разглашению не подлежащую. Газетный репортер из ближайшего городка настоял на том, чтобы взять у пето интервью, в надежде выудить хоть что-нибудь, однако Уэндовер, проявив настоящее актерское мастерство, принял вид глуповатого зануды, так что репортер удалился, гадая в недоумении - а действительно ли его жертва храпит какие-то ценные секреты? Единственным человеком, с которым он мог бы говорить свободно, был Армадейл. Однако Армадейл внушал ему лишь отвращение.
Уэндовер старался заполнить свой досуг, совершая длинные прогулки, что к тому же позволяло ему надолго скрыться от наиболее назойливых постояльцев. Во время этих прогулок он попытался заново осмыслить всю цепочку событий, в надежде найти выход из лабиринта. Но в нем было такое количество разветвлений и переходов, что Уэндовер вынужден был признаться сам себе, что найти даже приблизительный ответ на эту загадку ему не по силам. И все, на что он способен,- лишь бесплодные размышления.
Все началось с дела Питера Хэя. Здесь, по крайней мере, был ясен мотив. У кого-то имелась веская причина устранить его и таким образом не дать ему поддержать или опровергнуть притязания Дерека Фордингбриджа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Затем начинается дождь. Одежда Стэйвли промокает, однако он еще не оправился от удара и встать не может. Постепенно он приходит в сознание, с трудом поднимается на ноги, замечает, что идет дождь, машинально подбирает плащ и надевает его. К этому времени машина Флитвудов уже довольно далеко на пути к отелю. Рядом со Стэйвли - лишь один человек.
- Вы говорите о мадам Лоре-Деруссо?- спросил инспектор.- Вы думаете обвинить в убийстве ее? Она ненавидела Стэйвли, а тут ей представилась такая возможность. Правильно?
Уэндовер не удержался от последнего выпада.
- Лично я не намерен слишком торопиться с обвинениями,- сказал он, любезно улыбаясь поверженному во прах инспектору.- Пока не буду до конца уверен в неопровержимости моих доказательств.
Но Армадейл был до такой степени поглощен обрушившимся на пего потоком новых доказательств, что насмешки даже не заметил.
- Значит, вы утверждаете, что часы остановились в одиннадцать девятнадцать, когда он упал в первый раз, но стекло разбилось только тогда, когда Стэйвли застрелили?
- Похоже, именно эта версия соответствует фактам,- подтвердил Уэндовер, впрочем, достаточно уклончиво, чтобы оставить себе путь к отступлению.
- Да, это весьма убедительно,- был вынужден согласиться Армадейл. Тон его, однако, был весьма ворчливым.- Я пока не вижу пути опровергнуть ваши выводы. Но как следует это обдумаю.
Весь этот разговор сэр Клинтон выслушал совершенно бесстрастно и только теперь вмешался:
- Должен признать, теория твоя выстроена весьма изящно, старина. Особенно тема часов показывает, как много пользы принесло тебе чтение классики. Жаль, у меня нет времени читать детективы. Они явно пробуждают человеческий интеллект.
Уэндовера эта лесть не обманула.
- О, разумеется, я знаю, что ты заметил ошибку намного раньше меня. Еще несколько дней назад ты нам об этом сказал. Я помню - это было, когда инспектор нашел пистолет в блейзере миссис Флитвуд.
- Промашка оказывается почти в каждом деле, основанном исключительно на косвенных уликах. И пока не соберешь все улики воедино, никогда не знаешь, насколько эта промашка велика. Я всегда был убежден: следует подождать, пока у тебя в руках будут все доказательства, прежде чем делать какие-либо выводы. Ошибки не имеют особого значения, пока являются твоим личным достоянием и ты собственными ошибками не сбиваешь с толку других людей.
Он обернулся к Армадейлу, все еще погруженному в глубокие раздумья.
- Сегодня я отправляюсь в Лондон, инспектор, чтобы покопаться в делах Фордингбриджа. А вас я попрошу тем временем сделать для меня две вещи.
- Очень хорошо, сэр,- произнес инспектор, очнувшись от забытья.
- Во-первых, просейте всю эту гору песка, которую накопали рабочие, через мелкое сито. Посмотрим, не найдется ли там еще одна гильза тридцать восьмого калибра. Вполне возможно, ее там не окажется, но если все же она там, мне она нужна.
- Так вот что ты искал все это время!- воскликнул Уэндовер.- Должен тебе сказать, Клинтон, что ты был как никогда близок к вранью. Ты сказал, что ищешь ракушки или бутылку с джинном, и уверял, что говоришь правду. Ты меня совсем запутал!
- Твои обвинения несправедливы, старина. Кто же виноват, что ты неправильно понял мои слова? Разве ты никогда не слышал, что американцы называют "ракушкой" гильзу? А я назвал ее "джинном в бутылке". Можно ли придумать более точное описание? Разве джинн не появился из бутылки в виде дымка? А потом он все рос и рос до тех пор, когда уже стало невозможно поверить, что он сидел в бутылке. А когда стреляешь из пистолета, из гильзы выходит намного больше газа, чем, казалось бы, может вместить такая маленькая вещица. И разве джинн не собирался убить человека - как и пуля? Мне-то казалось, что я придумал метафору для описания гильзы, достойную стать в один ряд с лучшими поэтическими образами Шекспира! Л все, что ты смог сказать,- что мои сравнения сбили тебя с толку! Ну-ну! Это весьма огорчительно.
Уэндовер был не в силах дальше возмущаться. Остроумие, с которым друг его надул, покорило его.
- А теперь еще одна вещь, инспектор, более важная. Вы немедленно отправитесь к местному судье, под присягой обвините миссис Флитвуд в убийстве и получите ордер на ее арест. Это дело не терпит промедления. Вы будете держать этот ордер наготове, однако не будете ее арестовывать до тех пор, пока я не протелеграфирую вам: "Берите у Флитвуда шлюпку на четверг". Как только вы получите телеграмму, не мешкая ни минуты, приводите ордер в исполнение. Это вопрос жизни и смерти, понимаете? И, разумеется, до самого ареста - никому ни слова.
Армадейл бросил быстрый взгляд па Уэндовера. Он напоминал человека, которому в последний момент вдруг повезло в партии, которую он уже считал проигранной.
Уэндовер же, будто громом пораженный, взирал на друга, не веря своим ушам.
Глава 14
Телеграмма
После отъезда сэра Клинтона Уэндовер ощутил себя в полной изоляции. Флитвуды и мисс Фордингбридж держались вместе и в общих комнатах не показывались. Сам же отель прямо-таки гудел от слухов и пересудов, вызванных недавними трагедиями, и Уэндовер сторонился других постояльцев, избегая вступать с кем-либо в более близкие отношения. Он чувствовал, что облечен доверием, и боялся, что под градом любопытных вопросов невольно выдаст какую-либо информацию, разглашению не подлежащую. Газетный репортер из ближайшего городка настоял на том, чтобы взять у пето интервью, в надежде выудить хоть что-нибудь, однако Уэндовер, проявив настоящее актерское мастерство, принял вид глуповатого зануды, так что репортер удалился, гадая в недоумении - а действительно ли его жертва храпит какие-то ценные секреты? Единственным человеком, с которым он мог бы говорить свободно, был Армадейл. Однако Армадейл внушал ему лишь отвращение.
Уэндовер старался заполнить свой досуг, совершая длинные прогулки, что к тому же позволяло ему надолго скрыться от наиболее назойливых постояльцев. Во время этих прогулок он попытался заново осмыслить всю цепочку событий, в надежде найти выход из лабиринта. Но в нем было такое количество разветвлений и переходов, что Уэндовер вынужден был признаться сам себе, что найти даже приблизительный ответ на эту загадку ему не по силам. И все, на что он способен,- лишь бесплодные размышления.
Все началось с дела Питера Хэя. Здесь, по крайней мере, был ясен мотив. У кого-то имелась веская причина устранить его и таким образом не дать ему поддержать или опровергнуть притязания Дерека Фордингбриджа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71