Глава III
МОЛОДЯЩИЕСЯ ПРЕДПРИНИМАТЕЛИ
1
Самолет в Сочи вылетал из аэропорта Внуково очень рано, и, чтобы не опоздать к своему рейсу, Реброву пришлось встать в пять часов.
Когда он мчался по Ленинскому проспекту, солнце только-только начинало подниматься над Москвой. Оно то скрывалось за домами, то выскакивало в промежутках между ними, и уже с утра было такое безжалостное, каким может быть разве что прожектор на вертолете убийц, преследующих свою жертву в голой степи.
Совсем недавно по проспекту прошли поливальные машины, и асфальт был еще мокрым. Но он высыхал прямо на глазах, а в воздухе, как после дождя, пахло озоном.
После двух дней нервотрепки Ребров впервые ощущал относительное душевное равновесие. Он уезжал из Москвы с таким чувством, словно ему уже никогда не надо будет возвращаться в этот громадный город, с его суетой, проблемами, постоянной борьбой за выживание, хотя, казалось, здесь всего и для всех было в избытке - жилья, еды, одежды, развлечений.
Не смог испортить Виктору настроение и представитель Союза молодых российских предпринимателей, вручавший в аэропорту билеты тем, кто собрался ехать на съезд в последнюю минуту. Этого молодого парнишку очень злило, что из-за каких-то разгильдяев ему пришлось встать ни свет ни заря, а потом тащиться чуть ли не на край света, и он не собирался скрывать свое недовольство.
Зато в самолете Ребров сидел рядом с двумя направлявшимися на съезд директорами каких-то сибирских предприятий, и в этих людях было столько приторного дружелюбия, что явно не хватало оставшегося в аэропорту кислого парнишки, чтобы не заработать диабет. Виктор опасался, что соседи, узнав, что он журналист, сразу перескочат на обсуждение совсем еще свежей истории - смерти главы компании "Русская нефть", однако, оторвавшись от повседневных дел, директора не собирались забивать себе голову грустными вещами.
Несмотря на утро, соседи попивали коньячок и трепались о женщинах, о рыбалке, об отдыхе на Средиземном море, который с началом экономических реформ в России и упрощением процедуры выезда за границу становился все более и более популярным среди состоятельных российских граждан. Иногда к ним подходили перекинуться парой словечек другие пассажиры. Виктор понял, что это тоже руководители каких-то предприятий, и все они были знакомы друг с другом по прежним подобным мероприятиям.
Через два с половиной часа самолет приземлился в Сочинском аэропорту. А еще через час всех участников съезда привезли на автобусах в гостиницу, расположенную в ста метрах от моря и утопавшую в буйной кавказской растительности.
Реброва поселили в небольшом одноместном номере с неновой мебелью и с многочисленными пятнами на ковре, креслах и даже стенах. Их происхождение определить было довольно трудно, но они почему-то навевали мысли о многочисленных человеческих пороках и слабостях. Зато вид из окна с лихвой компенсировал все недостатки его временного жилища.
Когда Ребров вышел на балкон, он увидел спокойное, ослепительно сверкавшее тысячами солнечных бликов Черное море. К воде круто спускались густо поросшие горные склоны, а если посмотреть влево, то взору открывалась засаженная цветами долина практически пересыхавшей в это время года речки. Прямо у ног Виктора, как кастаньетами, постукивали жесткими листьями две роскошные пальмы, чутко отзываясь на малейшее дуновение ветра.
На соседний балкон вышла высокая, стройная молодая женщина с короткой стрижкой. Ребров обратил на нее внимание еще в самолете. Она посмотрела на него и дружелюбно улыбнулась.
- Добрый день, - кивнул Виктор. - Если я не ошибаюсь, вы тоже приехали на съезд заблуждающихся в своем возрасте предпринимателей.
- Почему заблуждающихся? - засмеялась симпатичная соседка.
- Я знаю, что съезд проводит некий Союз молодых российских предпринимателей. Но большинство из тех людей, с кем я летел из Москвы, могут показаться молодыми только в сравнении с моей девяностолетней бабушкой.
- А вы раньше не сталкивались с этой организацией? - поинтересовалась женщина, которой, как прикинул Ребров, было лет двадцать семь-двадцать восемь.
- Нет.
- И Алексея Большакова вы тоже не знаете?
- Мне только говорили о нем, - сказал Виктор.
- Тогда все понятно... - покивала она, продолжая изучать Реброва с приятной улыбкой на лице. - Собственно говоря, Большаков все это дело и закрутил. В свое время он был крупным комсомольским функционером и с воодушевлением строил коммунизм. А когда комсомол приказал долго жить, он быстренько организовал под себя Союз молодых российских предпринимателей и стал строить капитализм. Чтобы его переход из комсомола выглядел прилично, он вставил в название союза слово "молодых", хотя Алексею, конечно, до лампочки, кто входит в его организацию. Для него важна сама структура, которая помогает ему находиться на плаву.
- Ценная информация. Спасибо... Кстати, меня зовут Виктор. Виктор Ребров. Я - журналист. Из "Народной трибуны".
- Маша Момот, - в свою очередь представилась соседка. - Мы - коллеги. Я из "Московских новостей".
Женщина протянула руку через перила. Несмотря на жару, ее узкая ладонь оказалась прохладной и твердой, как у манекена.
- Что касается молодых предпринимателей, то с ними здесь и в самом деле будет напряженка, - продолжала она вводить в курс дела Виктора. - Но людей влиятельных - с деньгами и связями - сюда приедет немало.
- Для чего все это нужно Большакову - понятно. Ну а остальным что здесь надо? Прорезалась тоска по комсомольским съездам? - усмехнулся Ребров.
Симпатичная соседка пожала плечами.
- У всех по-разному. Большинство прибывших сюда уже накопили кое-что на черный день, сделали неплохую карьеру. Им казалось, что они кое-чего достигли в этой жизни. А теперь эти люди вдруг поняли, что по-настоящему большие деньги в России можно сделать только с помощью большой политики. Но в другие общественные организации и партии их готовы принять только на роль шестерок. Поэтому они и пытаются создать что-нибудь свое. Алексею Большакову это как раз и надо.
В манере Маши Момот говорить и двигаться чувствовалась неуемная энергия. Было видно, что для нее эта беседа слишком затянулась. Она даже не очень вежливо посмотрела на часы.
- Вот именно, - попытался сохранить лицо Ребров, при столь явной потере интереса к нему со стороны красивой молодой женщины, - мы уже почти час в Сочи и до сих пор не поплавали. Если вы просто не знаете дорогу к пляжу, то я могу...
- Спасибо. - Маша Момот не переставала улыбаться, и хотя при этом слегка приоткрывались десны над верхними зубами, ее это не портило. - Мне еще нужно сделать пару звонков. Возможно, я присоединюсь к вам на пляже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116