Потом, когда они устало раскинулись в постели, переплетя ноги в не поддающейся расшифровке монограмме, он снова попытался объяснить:
- Я сбросил оковы рабства ложным хозяевам и спас себя для дела революции.
Неожиданно он почувствовал, как Диди замерла.
- Ты сидел там с оружием и ничего не сделал? - Она высвободила свои руки и ноги, разрушив монограмму. - Предатель! Ты клялся защищать права людей и предал их.
- Но, послушай, Диди, их же было четверо против одного, да ещё с автоматами!
- Во время Большого похода восьмая армия (имеется в виду восьмая коммунистическая армия Китая - прим. пер.) опрокинула пулеметы гоминдановцев ножами, камнями и просто голыми руками.
- Но я же не восьмая армия, Диди. Я просто одинокий полицейский. Бандиты пристрелили бы меня, только шевельнись.
Он потянулся к ней, но Диди с отвращением увернулась и вскочила с постели. Тыча в него дрожащим пальцем, она заявила:
- Ты - трус.
- Нет, Диди. Рассуждая диалектически, я отказался отдать свою жизнь ради защиты денег и собственности правящего класса.
- Были попраны права человека. Ты нарушил свою присягу офицера полиции, - защищать эти права!
- Полиция - репрессивные щупальца капиталистического спрута, взорвался Том. - Они таскают каштаны для правящего класса из огня противоречий, горящего над распростертыми телами рабочих и крестьян. Долой полицейских свиней!
- Ты нарушил свой долг. Именно такие люди довели до того, что полицейских стали звать свиньями!
- Диди! Что произошло с твоим Weltanschauung? (мировоззрение (нем.) прим. пер.). - Том умоляюще протянул к ней руки. Диди отодвинулась в дальний угол комнаты и замерла возле стойки с ластинками. - Диди! Товарищ! Брат!
- Временный народный суд взвесил твое преступление, штрейкбрехер. Она резко повернулась, схватила его револьвер и направила на него. Приговор - смерть!
Раздался выстрел, комната исчезла. Машинист был мертв.
Начальник окружной полиции
Снайпер специального подразделения, находившийся в туннеле, доложил о выстреле. Первой реакцией начальника округа - ещё до ярости - было изумление.
- Не понимаю, - сказал он комиссару. - У нас же ещё масса времени.
Комиссар побледнел.
- Они глупо себя ведут. Я думал, им можно доверять по крайней мере до тех пор, пока мы следуем их собственным правилам.
Начальник окружной полиции припомнил остальную часть сообщения снайпера.
- Кто-то в них выстрелил. Вот в чем дело. Это ответная мера. Они играют по своим правилам, все верно, просто это омерзительные хладнокровные чудовища.
- Кто же стрелял?
- Сомневаюсь, что мы это узнаем. Снайпер говорит, выстрел был похож на пистолетный.
- Они не глупы, - протянул комиссар. - Но безжалостны.
- Именно так они и говорят. Это убийство означает, что они верны своему слову, и лучше нам это учитывать.
- А где люди с деньгами?
- Снайпер сказал, они примерно в пятнадцати футах перед ним. Когда началась стрельба, упали на полотно и все ещё там остаются.
Комиссар кивнул.
- И каков будет их следующий шаг?
Мой следующий шаг, - подумал начальник округа, хотя понимал, что ему ещё больше не понравилось бы, вернее, ещё меньше понравилось бы, отдай комиссар ему приказ.
- Осталось ещё шестнадцать заложников, и для меня это самое главное.
- Да, - кивнул комиссар.
Начальник округа извинился, взялся за переносную рацию и связался с заместителем главного инспектора Даниельсом, находившимся в поезде Пелхэм Час Двадцать Восемь. Тому приказали через центр управления сообщить террористам, что доставка возобновится, но теперь понадобится дополнительное время в связи с задержкой, вызванной недавним инцидентом.
- Вы все слышали? - спросил начальник полиции. - Вы когда-нибудь прежде слышали, чтобы полицейский так присмыкался перед убийцами?
- Успокойтесь, - сказал комиссар.
- Успокоиться? Они заказывают музыку, а мы под неё пляшем. Целая армия полицейских с автоматами, гранатометами и компьютерами лижет им задницу. Уже два человека погибли, а мы продолжаем лизать им задницу...
- Прекратите! - резко одернул комиссар.
Начальник округа взглянул на него и прочел как в зеркале собственную ярость и отчаяние.
- Простите, сэр.
- Все нормально. Надеюсь, нам ещё представится возможность их перебить.
- Надеюсь, - кивнул начальник округа. - Но должен вам сказать, сэр, после такого я уже никогда не буду прежним. И никогда не смогу быть хорошим полицейским.
- Прекратите, - повторил комиссар.
Артис Джеймс
Машиниста застрелил как раз тот тип, в которого Артис Джеймс попал или думал, что попал. Он не связал эти события, по крайней мере, не в тот момент. Когда в ответ на его выстрел прогремела автоматная очередь, он спрятался за колонной. То, что он выглянул из-за неё как раз в тот момент, когда машинист - он разглядел нашивки на комбинезоне - спускался на пути, было простой случайностью. Когда мужчина в дверях выстрелил, Артис нырнул назад. К тому времени, когда он решил, что можно без опаски выглянуть ещё раз, машинист представлял собой неподвижное тело, застывшое в трех четырех футах от другого тела, бывшего когда-то начальником дистанции.
Артис осторожно развернулся и прижался к колонне спиной. Потом он включил рацию, так близко поднес её к лицу, что губы ощутили металлическую поверхность, и вызвал штаб-квартиру. Вызов пришлось повторить трижды, чем оттуда откликнулись.
- Я вас еле-еле слышу. Говорите.
Артис прошептал:
- Ничего не могу поделать, они слишком близко и могут меня услышать.
- Говорите громче.
- Не могу громче, меня услышат. - Артис начал выговаривать слова отчетливее, разделяя их большими интервалами. - Говорит полицейский Артис Джеймс. Я нахожусь в туннеле. Возле захваченного террористами вагона.
- Очень хорошо, сейчас немного лучше. Продолжайте.
- Только что они застрелили машиниста. Вытолкнули его на пути, а потом застрелили.
- Господи! Когда это случилось?
- Спустя пару минут после первого выстрела.
- Какого первого выстрела? Никто не должен был... Разве кто-то стрелял?
Эти слова так поразили Артиса, что он лишился дара речи. О, Господи, подумал он, не нужно мне было этого делать. О, Господи, неужели это как-то связано с убийством машиниста...
- Продолжайте, Джеймс, - голос в наушнике терял терпение. - Кто-то обстрелял поезд.
- Я уже говорил вам, - вздохнул Артис Джеймс. Парень, - подумал он, что же ты навтроил? Господи, ты это сделал.
- Кто-то выстрелил в сторону поезда.
- Кто, черт возьми, кто это был?
- Не знаю. Выстрел раздался откуда-то сзади меня. Может быть, в кого-нибудь попали. Не могу сказать наверняка. Да, выстрел раздался откуда-то сзади меня.
- Господи, а что с машинистом? Он мертв?
- Не двигается. Это ещё не значит, что он мертв, но он не двигается. Что мне делать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78