Теперь проблема возникла другого порядка.
- Поднялся, хачипурик, и побежал балериной, - приказал вору в законе. - Можешь с куском мяса, - пошутил.
Меня поняли буквально. Картинка случилась забавная, право: мелким шажком по окровавленному, пропахшему гарью коридору трусит бонвиван, а в поднятой руке его - кус жареной баранины.
Я танцующим jig`оговым шагом двигался за уморительным Ахмедом и чувствовал, как хлюпает кровь под ногами. Было впечатление, что иду по горло в крови. Всюду была кровь. А в ней куски корчащего человеческого мяса. Это закон бойни - кровь, каша мозгов, слизь кишок, корчь поврежденных тел, вкусный запах пороховой гари и привкус победы.
Дальнейшие события начинали развиваться по моему плану. Когда я с вором в законе вырвался из дирекции, то обнаружил мертвую зону в секторе А. По законам ближнего боя - такая мертвая зона существует три минуты, потом коллективный шок проходит и могут приниматься равносильные меры.
У меня оставался запас в двадцать пять секунд. Их потратил, чтобы затолкать ахмедовскую тушу в крытый короб "газели". Затем, нанеся рукояткой ППС профилактический удар в височную часть головы вора в законе, тиснулся в кабину.
- Поехали, Вася, - приказал по-доброму. - Все будет хорошо. И даже лучше, чем ты думаешь.
Как утверждают в похожих случаях, на шоферюге не было лица. Тем не менее он запустил мотор и грузовичок покатил вдоль бетонных ребристых стен стадиона.
- Как у динозавра в жопе, - пошутил я.
Меня не поняли. Впрочем, это было не важно. Впереди нас прозвучал характерный вой милицейских патрульных машин.
- Посторонись, Вася, - сказал я. - Менты спешат. Должно, случилось что. Не знаешь что?
И не получил ответа. Выполнив мою просьбу, шофер трудно сглотнул небритым кадыком, а потом...
Эх, Вася-Вася! Не ожидал я такой прыти от него, не ожидал. Все предусмотрел, а выверт от "земляка" упустил. Вот что значит верить в благожелательную славянскую наружность. Что делать, страх живет во всех национальностях...
Проще говоря, махнул из кабины рязанский Вася: был человек - и нет человека. И я понял, что у меня могут возникнуть проблемы - в самое ближайшее время.
Я наивно полагал: сам веду военно-тактическую игру, не догадываясь, что вокруг меня уже давно возникло силовое поле противостояния...
Как позже выяснилось, я выполнял лишь роль фитиля, бегущего по бикфордову шнуру событий.
Этого я всего не знал - и прибывал в полной уверенности, что сумею один разрешить проблему на злобу дня. Основанием для такой уверенности была туша всезнающего Ахмеда, которая болталась мануфактурным тюком в кузовке "газели". Я крутил баранку грузовичка и надеялся, что успею вырваться на тактический простор магистрали, уводящей транспорт в область.
Поначалу услышал знакомый и неприятный вой патрульных машин - они плясали в зеркальце заднего обзора; потом возникли три, тоже знакомые мне джиповые коробки с бригадой "Арийс".
Естественно, такая ситуация на дороге жизни заставила меня нервничать. Тем более грузовичок газелил очень даже неспешно. И возникла крайняя необходимость в принятие экстренных и нестандартных решений.
Эх, вывози, нелегкая! И я кидаю грузовичок на разбитую колею, петляющую вдоль железнодорожного пути. Этот маневр позволяет уравнять шансы с патрульными импортными "мерседесами", непригодными для наших разбитых дорог. Но что делать с внедорожниками? Три джиповые коробки приближаются неудержимо, как закат солнца. Не будет ли закат этого дня для тебя, сержант, последним?
Этот вопрос показался мне не лишним. И очень не лишним. Дело в том, что дорога закончилась у древнего деревянного моста. Как-то отцы столицы позабыли его отремонтировать и он благополучно гнил над рекой, не мешая, впрочем, никому.
У меня был богатый выбор: или принимать ближний бой и пасть смертью храбрых в горькой полыни, или прорываться по оставшимся доскам в надежде на диво. Это закон диверсанта - если пиздец неизбежен, умей творить чудо, как Сын божий. Кажется, ОН ходил по водам? А почему бы мне, грешному, не прокатиться по небу?
Веруй и ты победишь, сержант!
Я нажимаю педаль газа до основания и грузовичок, вибрируя от напряжения и скорости, накатывает на дощатый дырявый настил.
Трескающийся звук сухого дерева под колесами походил на звуки выстрелов. Все мое внимание было обращено на мелькающее в расщелинах полотно реки и тем не менее неким периферийным взглядом я вдруг заметил, что на берегу происходят совершенно невероятные события - там идет бой. Настоящий бой! То, что я принимал за треск дерева, было на самом деле выстрелами.
Джиповые коробки и тех, кто находился рядом с ними, атаковали бойцы, похожие на инопланетян. Во всяком случае, такое возникало впечатление от суперсовременной боевой выкладки и шлемов, полностью защищающих головы. Потом догадался - действует группа "А".
И от этого понимания у меня случается сбой. Впрочем, он и должен был случиться, поскольку настил на середине моста отсутствовал практически полностью. Река, отражающая веселые небеса, улыбнулась мне, как ребенок улыбается долгожданному леденцу.
Я бью по тормозной педали, однако грузовичок, скрипя суставами, начинает заваливаться вниз...
Лететь в гробу с колесами опасно и неприятно - я, вырвав тело из кабины, толкаюсь от подножки и начинаю привычный полет. Отсутствие парашюта заменяет присутствие метрах в двадцати водной артерии, что весьма кстати.
Находясь в свободном полете, я успеваю запечатлеть:
- горящие внедорожники и рядом с ними трупы в темно-пятнистой форме;
- "инопланетных" бойцов, завершающих зачистку территории;
- запрокидывающийся грузовичок на мосту, из борта которого вываливается туша вора в законе;
- солнечный ослепительный диск и его резкие блики на воде...
Река приняла жестко, но не жестоко: мой тренированный организм успел сгруппироваться и... был пленен тихой водной стихией. Потом ударила "внутренняя" волна - это упал глубоководной бомбой грузовичок.
К сожалению, даже диверсант вынужден подниматься на поверхность за глотком кислорода. Есть ещё недостатки в нашей боевой работе. И когда я это сделал, то едва не пошел ко дну - от изумления.
На светлом летнем берегу боевая группа "А" отмахивала руками, по-разбойничьи свистела и кричала:
- Жиго! Пацан! Руби к нам! Давай-давай!..
Более того один из ротоборцев фальшиво напевал:
- Небоскребы-небоскребы, а я маленький такой!
Это был менхантер - охотник на людей, любитель русской кухни и эмигрантских шансонеток! Ничего себе игры патриотов!
Я хлебнул водицы с полезными бациллами и это меня отрезвило окончательно. Сложив над головой ладони домиком, мол, приветствую всех, кто со мной одной крови, я лег на спину и неспеша подрейфовал к полынному родному бережку, где меня ждали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
- Поднялся, хачипурик, и побежал балериной, - приказал вору в законе. - Можешь с куском мяса, - пошутил.
Меня поняли буквально. Картинка случилась забавная, право: мелким шажком по окровавленному, пропахшему гарью коридору трусит бонвиван, а в поднятой руке его - кус жареной баранины.
Я танцующим jig`оговым шагом двигался за уморительным Ахмедом и чувствовал, как хлюпает кровь под ногами. Было впечатление, что иду по горло в крови. Всюду была кровь. А в ней куски корчащего человеческого мяса. Это закон бойни - кровь, каша мозгов, слизь кишок, корчь поврежденных тел, вкусный запах пороховой гари и привкус победы.
Дальнейшие события начинали развиваться по моему плану. Когда я с вором в законе вырвался из дирекции, то обнаружил мертвую зону в секторе А. По законам ближнего боя - такая мертвая зона существует три минуты, потом коллективный шок проходит и могут приниматься равносильные меры.
У меня оставался запас в двадцать пять секунд. Их потратил, чтобы затолкать ахмедовскую тушу в крытый короб "газели". Затем, нанеся рукояткой ППС профилактический удар в височную часть головы вора в законе, тиснулся в кабину.
- Поехали, Вася, - приказал по-доброму. - Все будет хорошо. И даже лучше, чем ты думаешь.
Как утверждают в похожих случаях, на шоферюге не было лица. Тем не менее он запустил мотор и грузовичок покатил вдоль бетонных ребристых стен стадиона.
- Как у динозавра в жопе, - пошутил я.
Меня не поняли. Впрочем, это было не важно. Впереди нас прозвучал характерный вой милицейских патрульных машин.
- Посторонись, Вася, - сказал я. - Менты спешат. Должно, случилось что. Не знаешь что?
И не получил ответа. Выполнив мою просьбу, шофер трудно сглотнул небритым кадыком, а потом...
Эх, Вася-Вася! Не ожидал я такой прыти от него, не ожидал. Все предусмотрел, а выверт от "земляка" упустил. Вот что значит верить в благожелательную славянскую наружность. Что делать, страх живет во всех национальностях...
Проще говоря, махнул из кабины рязанский Вася: был человек - и нет человека. И я понял, что у меня могут возникнуть проблемы - в самое ближайшее время.
Я наивно полагал: сам веду военно-тактическую игру, не догадываясь, что вокруг меня уже давно возникло силовое поле противостояния...
Как позже выяснилось, я выполнял лишь роль фитиля, бегущего по бикфордову шнуру событий.
Этого я всего не знал - и прибывал в полной уверенности, что сумею один разрешить проблему на злобу дня. Основанием для такой уверенности была туша всезнающего Ахмеда, которая болталась мануфактурным тюком в кузовке "газели". Я крутил баранку грузовичка и надеялся, что успею вырваться на тактический простор магистрали, уводящей транспорт в область.
Поначалу услышал знакомый и неприятный вой патрульных машин - они плясали в зеркальце заднего обзора; потом возникли три, тоже знакомые мне джиповые коробки с бригадой "Арийс".
Естественно, такая ситуация на дороге жизни заставила меня нервничать. Тем более грузовичок газелил очень даже неспешно. И возникла крайняя необходимость в принятие экстренных и нестандартных решений.
Эх, вывози, нелегкая! И я кидаю грузовичок на разбитую колею, петляющую вдоль железнодорожного пути. Этот маневр позволяет уравнять шансы с патрульными импортными "мерседесами", непригодными для наших разбитых дорог. Но что делать с внедорожниками? Три джиповые коробки приближаются неудержимо, как закат солнца. Не будет ли закат этого дня для тебя, сержант, последним?
Этот вопрос показался мне не лишним. И очень не лишним. Дело в том, что дорога закончилась у древнего деревянного моста. Как-то отцы столицы позабыли его отремонтировать и он благополучно гнил над рекой, не мешая, впрочем, никому.
У меня был богатый выбор: или принимать ближний бой и пасть смертью храбрых в горькой полыни, или прорываться по оставшимся доскам в надежде на диво. Это закон диверсанта - если пиздец неизбежен, умей творить чудо, как Сын божий. Кажется, ОН ходил по водам? А почему бы мне, грешному, не прокатиться по небу?
Веруй и ты победишь, сержант!
Я нажимаю педаль газа до основания и грузовичок, вибрируя от напряжения и скорости, накатывает на дощатый дырявый настил.
Трескающийся звук сухого дерева под колесами походил на звуки выстрелов. Все мое внимание было обращено на мелькающее в расщелинах полотно реки и тем не менее неким периферийным взглядом я вдруг заметил, что на берегу происходят совершенно невероятные события - там идет бой. Настоящий бой! То, что я принимал за треск дерева, было на самом деле выстрелами.
Джиповые коробки и тех, кто находился рядом с ними, атаковали бойцы, похожие на инопланетян. Во всяком случае, такое возникало впечатление от суперсовременной боевой выкладки и шлемов, полностью защищающих головы. Потом догадался - действует группа "А".
И от этого понимания у меня случается сбой. Впрочем, он и должен был случиться, поскольку настил на середине моста отсутствовал практически полностью. Река, отражающая веселые небеса, улыбнулась мне, как ребенок улыбается долгожданному леденцу.
Я бью по тормозной педали, однако грузовичок, скрипя суставами, начинает заваливаться вниз...
Лететь в гробу с колесами опасно и неприятно - я, вырвав тело из кабины, толкаюсь от подножки и начинаю привычный полет. Отсутствие парашюта заменяет присутствие метрах в двадцати водной артерии, что весьма кстати.
Находясь в свободном полете, я успеваю запечатлеть:
- горящие внедорожники и рядом с ними трупы в темно-пятнистой форме;
- "инопланетных" бойцов, завершающих зачистку территории;
- запрокидывающийся грузовичок на мосту, из борта которого вываливается туша вора в законе;
- солнечный ослепительный диск и его резкие блики на воде...
Река приняла жестко, но не жестоко: мой тренированный организм успел сгруппироваться и... был пленен тихой водной стихией. Потом ударила "внутренняя" волна - это упал глубоководной бомбой грузовичок.
К сожалению, даже диверсант вынужден подниматься на поверхность за глотком кислорода. Есть ещё недостатки в нашей боевой работе. И когда я это сделал, то едва не пошел ко дну - от изумления.
На светлом летнем берегу боевая группа "А" отмахивала руками, по-разбойничьи свистела и кричала:
- Жиго! Пацан! Руби к нам! Давай-давай!..
Более того один из ротоборцев фальшиво напевал:
- Небоскребы-небоскребы, а я маленький такой!
Это был менхантер - охотник на людей, любитель русской кухни и эмигрантских шансонеток! Ничего себе игры патриотов!
Я хлебнул водицы с полезными бациллами и это меня отрезвило окончательно. Сложив над головой ладони домиком, мол, приветствую всех, кто со мной одной крови, я лег на спину и неспеша подрейфовал к полынному родному бережку, где меня ждали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97