Прочитав твое письмо, я подумал, что ты сошла с ума. Мне потребовалось много часов, чтобы понять, что лишь истинное страдание могло толкнуть тебя на такой отчаянный шаг.
Ты запретила мне приезжать. Отказываешься разговаривать по телефону. Словом, ты решила меня наказать. Очень надеюсь доказать тебе, что я способен измениться к лучшему.
Кажется, впервые в жизни мне удалось проявить искренность по отношению к нашим детям. Эти бесенята ясно дали мне понять, что считают меня ответственным за твой побег. Могу ли я спорить с ними?
Дорогая Пепе, я заставил тебя страдать, но я никогда не переставал любить тебя.
Помню, как мы с тобой ездили в Верону. Ты тогда ждала Лючию. Стоял январь. Было так холодно, что в наш гостиничный номер поставили электрический обогреватель.
Я должен был интервьюировать Патти Право, но она не пришла на встречу: просила своего агента передать мне, что она устала и у нее болит голова. В обеденный час я присоединился к тебе в ресторане. Мне было ужасно досадно. Но тут официант предложил нам «треску под соусом на ложе из мамалыги», и это название нас очаровало. Мы развеселились. К концу обеда ты ушла позвонить, а вернулась к столу с видом победительницы. «Кофе выпьем в гостинице, – объявила ты. – Патти Право ждет тебя в баре».
Ты вошла в мир легкой музыки как сочинительница текстов для песен. И хотя ты проработала на этом поприще совсем недолго, тебе удалось сохранить дружбу со многими знаменитостями. Патти Право была одной из них. В первый момент мне стало досадно, потому что ты преуспела там, где я потерпел неудачу, но потом во мне возобладала благодарность. Я взял тогда интервью и написал хорошую статью.
В тот день, прогуливаясь по городу, мы зашли в лавку ювелира. Я подарил тебе ожерелье из жемчуга с гранатами, скрепленное звеньями цепочки червонного золота. Кстати, ты его носила до самых родов, а потом я его больше не видел. Куда оно делось?
Замерзшие и счастливые, мы вернулись в нашу прекрасную комнату, залезли под теплые одеяла. Я обнял тебя, чтобы согреться, и держал, пока ты не уснула. Потом я встал и отдернул занавеску. За окном шел снег. Я разбудил тебя. Мы вместе стояли у окна и смотрели, как мягко и бесшумно падают белые снежинки. Машины на стоянке, крыши домов, сама площадь – все покрывалось снегом. А мы стояли обнявшись и шептали друг другу слова любви.
Проблемы у нас возникли позже. Когда родилась Лючия, ты держала ее на руках день и ночь. У тебя больше не было времени для меня. Я чувствовал себя чужаком в собственной семье. В доме хозяйничали твоя мать и твои подруги. Ты часами говорила с ними, ухаживала за девочкой, а со мной словом не хотела перемолвиться.
Ты больше времени проводила с Софией, чем со мной, хотя знала, как враждебно мы относимся друг к другу. Она считает меня «пустым местом», я всегда видел в ней спесивую кривляку и никогда не мог понять, что у тебя может быть общего с этой никчемной сплетницей. Я заговорил о Софии, потому что мне кажется, что именно она могла подтолкнуть тебя к решению уйти из дому. В конце концов, разве мы не могли спокойно и честно выяснить наши отношения, глядя друг другу в глаза? Хотя нет, конечно, не могли. Теперь я вспоминаю, сколько раз ты пыталась начать серьезный разговор, но я боялся взглянуть в глаза правде и всячески уклонялся от объяснений.
Я только теперь начинаю понимать, насколько у нас трудные дети, и сознавать, как велика моя ответственность за то, что все так вышло. Чуть было не написал: «моя вина», но я все еще не готов ее признать. Я страдаю больше, чем ты можешь вообразить. Ты оставила меня наедине с морем проблем, и я не знаю, как с ними справиться. Не говоря уж о практических вопросах, которые тебе, наверное, кажутся смехотворными. Взять хотя бы наш домашний зоопарк. Сколько раз в день нужно выгуливать собаку? Неужели пес должен непременно спать вместе с Лукой? Как готовить ему еду? Как ухаживать за Чипом и Чопом? Думаешь, Присцилла это знает? А рыбки? Лука мне сказал, что золотая рыбка беременна и надо устроить в аквариуме особый садок, чтобы изолировать мальков, а не то взрослые рыбы их съедят. Так говорит Лука. Но правда ли это? И где мне достать сетку для садка? Хорошо еще, что Даниэле сам занимается своим отвратительным змеем. Мало того, Лючию надо возить к психологу и на уроки фламенко, Лука посещает детский сад и курсы плавания, Даниэле не желает учиться в школе. Что мне делать? Потакать им или проявить строгость? Твоя мать ясно дала мне понять, чтобы я на нее не рассчитывал. О моей и говорить нечего, она сама нуждается в заботе. Пепе, любовь моя, что тебе в голову взбрело? Как мы сможем прожить без тебя? Я всегда знал, что ты мне нужна. Теперь понимаю, что ты мне жизненно необходима. Ты – моя единственная. Я люблю тебя и готов на все, чтобы вернуть твою любовь. Прошу тебя, отзовись.
Это письмо я пошлю курьерской почтой. Хочу, чтобы ты прочла его как можно скорее.
Обнимаю тебя.
АНДРЕА
P. S. 1
Этим вечером у Луки был астматический кризис, и мне пришлось везти его в больницу. Сейчас с ним все в порядке. Доктор посоветовал нам обратиться к психологу, потому что его болезнь носит не физиологический, а психосоматический характер и вызвана проблемными отношениями с родителями. Ты это знала?
P. S. 2
Кто такой Мортимер? Я нашел пачку писем от него. Я их не читал.
P. S. 3
Как-нибудь я расскажу тебе историю Джеммы. Я пытался ее забыть и теперь считаю, это принесло мне огромный вред. Косвенно это отразилось на тебе и на наших детях.
5
Пенелопа пошла на пляж. Море было плоским, как тарелка. Она села на край спасательной лодки и прочла письмо мужа.
Глубоко вдыхая пропитанный солью морской воздух, она взвешивала слова Андреа и старалась оценить их беспристрастно. По сути в письме ничего нового не было, включая воспоминания о некогда пережитых минутах счастья. Так уж был создан Андреа: он с удивительной легкостью переходил от нежности к жестокости. Даже известие о болезни маленького Луки ее ничуть не удивило.
Она уже говорила с психологом Лючии, который косвенным образом наблюдал также за Даниэле и Лукой. «Малыш вас шантажирует, – объяснил специалист. – Бессознательно он дает вам понять: я недоволен своими родителями и выражаю свой протест тем, что начинаю задыхаться. Когда его недовольство возрастает, приступы астмы обостряются».
Теперь его подсознание подсказывало ему: раз мама уехала, я заболею очень серьезно, чтобы заставить ее вернуться. Но на этот раз ее нет дома и он не сможет ее шантажировать. Пенелопа все это понимала и все-таки переживала за него.
В письме не было ничего для нее нового, кроме двух последних постскриптумов: упоминание о Мортимере и о Джемме. Андреа нашел письма Мортимера. Он их не прочел, но хотел знать, о ком идет речь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96