– Откуда ты знаешь?
– По глазам читаю.
– Я видела Джильду.
– Ну и что из этого?
– Она занималась любовью с карабинером за сгоревшим домом.
Джулия натолкнулась на них случайно и невольно замерла, испытывая любопытство и отвращение одновременно. Платье на Джильде задралось, оголив белый округлившийся живот, и карабинер ритмично опускался на него, словно стараясь вдавить в землю.
– Сочувствую, – сказал дед, – совсем не обязательно в твоем возрасте видеть такое. Впрочем, не придавай этому большого значения.
Дедушка при своем неуживчивом, вспыльчивом характере был человеком терпимым. Возможно, зная за собою немало грехов, он рассчитывал и на терпимость Всевышнего, когда предстанет перед ним, завершив земную жизнь.
– Но Джильда беременна! – воскликнула Джулия. – Я не представляю, как можно этим заниматься в таком положении.
Она залилась краской от смущения, потому что тема была деликатная, и ни с кем, кроме деда, Джулия не осмелилась бы ее обсуждать.
– Ну, может, это и не очень хорошо… – неуверенно протянул дед.
– Карабинер ведь ей даже и не муж.
– Беременная женщина – тоже женщина. А ты мала еще, чтобы судить других. Что до Джильды, она любит всех мужчин без разбору. Кроме собственного мужа, разумеется.
– Мама говорит, что женщина, которая носит ребенка, – святая, – горячо сказала Джулия, но дедушка ничего не ответил на это.
Дедушка Убальдо правильно тогда сказал: «Ты еще мала, чтобы судить других». Теперь она выросла, и с ней случилось то же, что и с Джильдой. Франко, конечно, нельзя сравнивать с карабинером, и живота у нее пока нет, но она-то знает, что ждет ребенка! Джулия вдруг почувствовала к этому маленькому беззащитному существу безграничную любовь и нежность.
– Я не могу ждать конца плавания, – твердо сказала она Франко. – Не могу, а главное, не желаю. У меня есть мужчина, я хочу к нему.
Франко горько улыбнулся.
– Он уже был у тебя, когда ты мне позвонила в офис и назначила свидание, он был у тебя, когда ты стонала от страсти в моих объятиях.
Джулия не считала нужным ни извиняться перед ним, ни оправдываться. Наваждение прошло, осталась лишь усталость.
– Я хочу домой, – только и сказала она.
– К Гермесу?
– Да.
– Ты его любишь?
– Да.
– Но и я тебя люблю.
– Я совсем тебя не знаю. Ты нравишься мне, это правда, но с Гермесом у меня на всю жизнь.
Франко сел с нею рядом и в отчаянии закрыл лицо руками.
– Я из-за тебя потерял голову, я привез тебя на яхту, где никогда не было ни одной женщины. Как только я увидел тебя в первый раз, я понял, что ты особенная. Есть женщины и красивее, но ты… ты околдовала меня своей непредсказуемостью, своей тайной.
Он на минуту замолчал, потом отнял руки от лица и, посмотрев на нее странным помутневшим взглядом, продолжал:
– Я хотел бы стать маленьким… вот таким, – Франко расставил большой и указательный пальцы, – чтобы войти в тебя, в твое лоно. Я хотел бы стать твоим сыном.
У Джулии мороз пошел по коже.
– Ты отвезешь меня домой? – как можно спокойнее спросила она.
– Конечно, мы утром уже будем в Минорке, не беспокойся. Может быть, вернемся в постель и проведем оставшиеся часы вместе?
Но Джулия была уже далеко и от Франко, и от морского путешествия, и от скоропалительного романа. Она думала о Гермесе, о Джорджо, об Амбре и о своем будущем ребенке, которого любила с каждой минутой все больше и больше.
Глава 59
Проведя добрую четверть часа под стеклянной крышей, через которую в мансарду заглядывали звезды, насмотревшись на непонятные картины, развешанные по стенам, Валентина Ригетти продрогла до костей и решила отправиться на поиски Гермеса.
Недоумевая, почему он сбежал от нее, как вор, она спустилась вниз, но Гермеса не обнаружила. Ее спутник отплясывал ламбаду с какой-то смуглой сухопарой девицей, и Валентина крикнула ему:
– Я ухожу. Увидимся завтра.
– Нет, я с тобой, – сказал молодой человек и, бросив свою партнершу прямо посреди танца, стал протискиваться к Валентине.
– Как хочешь, но сначала мне надо найти свою шубу.
Одежда гостей была свалена на кровать художницы, и, увидев гору из пальто, шуб и плащей, Валентина растерялась.
– Попробуй найди здесь что-нибудь, – вздохнула она, перебирая вещи.
К ней подошла чернокожая служанка и спросила:
– Вы Валентина Ригетти?
– Да, а что случилось?
– Вам звонят, телефон в кухне.
В кухне царил страшный беспорядок. Везде громоздились стаканы, пустые бутылки, грязные тарелки. Телефонный аппарат стоял на блюде с недоеденными бутербродами, трубка была измазана кетчупом.
– Кто это?
– Гермес.
– Не знаю такого.
– Не сердись, просто я не мог больше находиться в этом бедламе. Приезжай лучше ко мне что-нибудь выпить.
– К тебе – это куда?
– В отель «Пьер», номер четыреста шесть.
Валентина вернулась в спальню, где ее приятель, продолжая поиски, раскидывал в разные стороны чужие пальто и шубы. Поймав одну на лету, Валентина набросила ее на плечи.
– Слава Богу! – с облегчением вздохнул молодой человек. – Наконец-то нашлась.
– Это не моя, – рассмеялась Валентина, – но размер мне подходит, да и мех красивый. Прости, я спешу. – И она, помахав обескураженному приятелю, тут же исчезла.
Для Валентины Ригетти, как и для всех представительниц слабого пола, работающих в клинике, Гермес Корсини был настоящим божеством. Втайне вздыхая о нем, все его коллеги-женщины знали, что он недосягаем, потому что влюблен в свою писательницу Джулию де Бласко и на других просто не смотрит. Валентине льстило, что профессор проявил к ней интерес, и она, не раздумывая, приняла его приглашение.
Когда она постучала в дверь гостиничного номера, ее сердце готово было выпрыгнуть из груди.
– Не опоздала? – спросила она, входя в уютную гостиную, обставленную в европейском стиле.
– Напротив, ты очень пунктуальна, – ответил Гермес, помогая ей снять меховое манто.
Гермес подвел ее к столику, на котором стояли ведерко с шампанским, фрукты, бокалы и сандвичи с семгой, украшенные листьями зеленого салата.
– С чего начнем? – тряхнув копной своих великолепных волос, спросила Валентина и взглянула на Гермеса с вызовом – она знала, что очень привлекательна в эту минуту.
– Начнем с того, на чем остановились, – улыбаясь, ответил Гермес и подал ей бокал шампанского.
Валентина посмотрела на Гермеса, и ей показалось, что его глаза затуманены желанием.
– За нас, – сказала она и поднесла бокал к губам.
– За нас, – рассеянно повторил Гермес и добавил: – Здесь есть кое-какая еда.
– Будем есть до или после? – откровенно спросила она.
– После, – ответил Гермес и увлек ее в спальню.
Несмотря на внешнюю раскованность и богатый любовный опыт, Валентина, как и все женщины, в душе мечтала, что рано или поздно встретит мужчину своей жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73