Одна рука висела на перевязи.
– Сеньора Гомес, насколько я понимаю, вы станете членом нового кабинета при президенте Доминго? – спросил Том Хантли.
– Да, это так, сеньор.
– Я понимаю, что пока еще рано говорить об этом, но располагаете ли вы сведениями о нелегальных переговорах о продаже оружия при прежнем режиме?
– Документы, которые нам удалось перехватить, указывают на то, что такие переговоры проводились регулярно в течение последних трех лет.
– И вам известно, с кем Моралес вел эти переговоры?
– Сначала мы считали, что в них замешано несколько компаний. Но теперь мы думаем, что все нити ведут к корпорации, которой владеет сэр Льюис Доулиш.
– Объясните почему.
– К нам в руки попали магнитофонные записи его бесед с членами прежнего правительства, доказывающие, что подобные беседы проводились неоднократно. В них также говорится и об успешных сделках с другими странами.
– Вы располагаете неоспоримыми доказательствами таких сделок? – недоверчиво спросил Том Хантли.
– Да, – уверенно ответила Микаэла. – У них не было времени их уничтожить. А мы знали, что именно следует искать.
– А вы намерены представить эти доказательства британским властям?
– Разумеется. Президент Доминго надеется на открытые и дружественные отношения с вашим правительством.
Том Хантли покачал головой и обратился к Джуду:
– Вы хотели бы задать какой-нибудь вопрос, мистер Дэрроу?
– Да. – Джуд посмотрел на экран. – Привет, подруга. Рад снова тебя увидеть. Я уж думал, что это никогда не случится.
– Меня не так-то легко убить. И к тому же у меня есть то, ради чего стоит жить.
– Да, я понимаю, Микаэла. Так когда свадьба?
Полные губы девушки расплылись в широкой радостной улыбке.
– Как только ты сможешь приехать, друг. Жду тебя с нетерпением.
Лиз до боли прикусила губу и услышала, как Том Хантли шепнул:
– Приятный сюрприз в этот вечер шокирующих разоблачений. Думаю, вас надо поздравить.
Слушать и смотреть дальше. Лиз уже не могла. Она встала и словно тень выскользнула из студии. А потом скрылась в темноте ночи.
Глава 13
Лиз не пошла на свою новую квартиру. Она знала, что ее будут разыскивать – Клайв уж точно, – а ей не хотелось, чтобы ее нашли.
Она не думала, что Клайв захочет, чтобы она написала об этой передаче статью. Скорее всего он сам ее напишет. Но видеться с кем-либо было выше ее сил.
Лиз поймала такси и попросила водителя отвезти ее в какой-нибудь небольшой, тихий и чистый отель. Она сняла комнату на одну ночь. Войдя в номер, Лиз тут же, не раздеваясь, бросилась на кровать и уставилась в потолок.
Неужели она была свидетелем этого ужасного вечера? Неудивительно, что Льюис Доулиш чувствовал себя неловко. Он, должно быть, подозревал, что Джуду известна какая-то часть правды. Но он не ожидал, что будет публично разоблачен. Возможно, он рассчитывал на то, что сможет подкупить Джуда. Совершить еще одну сделку.
Зато теперь ему грозит крах – личный и профессиональный.
Микаэла осталась жива, но многие погибли, и теперь было ясно, что Доулиш ответственен за засаду.
«Надеюсь, его посадят в тюрьму», – думала Лиз и вспомнила расстроенное лицо Сьюзен Доулиш.
Что касается Марка – он планировал начать серию своих передач какой-либо сенсацией, и ему это удалось, хотя не такой, как ему хотелось.
Утром она пойдет к себе на квартиру и сложит все необходимое в сумку. Потом позвонит Клайву и скажет ему, что берет отпуск за свой счет и уезжает до того времени, когда место ее работы в Париже будет оформлено. В новой стране она, возможно, поймет, что хочет сделать со своей жизнью. Например, останется она в журналистике или нет.
Ей хотелось подумать об этом прямо сейчас, но мешали образы Джуда и Микаэлы, возникавшие в ее воображении – причем вместе, в объятиях друг друга, стоящие перед алтарем в соборе Эль-Кристобаля.
Он, должно быть, был очень в ней уверен – да и в себе тоже, – если сделал ей предложение вот так – в прямом эфире.
Лиз чувствовала себя такой несчастной. Даже когда она закрывала глаза, пытаясь уснуть, эти картинки не исчезали.
Почувствовав, что дрожит, она сняла верхнюю одежду и забралась под одеяло. Но холод был глубоко внутри ее, наполняя пустые пространства ее души.
Ей некого винить, кроме себя самой, думала она. Она позволила себе очертя голову влюбиться в Джуда, а он не предложил ей ничего взамен.
Она не была первой, кто совершает такую ошибку – принимает мимолетную страсть, пусть всепоглощающую, за любовь.
И теперь ей остаются лишь чувства потери и одиночества. Ей придется научиться как-то с этим справляться. Ждать, пока притупятся острые углы боли.
На работу она не может вернуться. Во всех газетах напишут о позоре Льюиса Доулиша и о той роли, которую сыграл в этом Джуд Дэрроу. Женщины-журналистки будут готовы лететь в Эль-Кристобаль, чтобы освещать свадьбу – счастливый конец путающей кровавой драмы. Доказательство того, что на смену злу приходит добро.
Она могла бы написать об этом сама и подозревала, что Клайв, возможно, планирует дать именно ей такое задание.
Но она ни за что не согласится. Скажется больной, и пусть он думает что ему угодно. А потом она найдет место, где нет ни газет, ни телевидения – и выживет. Она подождет, пока в газетах перестанут писать об Эль-Кристобале.
На следующее утро она встала рано. Все тело болело, в глаза, казалось, насыпали песок. Она расплатилась за комнату и отказалась от завтрака, входившего в стоимость номера.
Ей надо вернуться на квартиру. Собрать вещи и уехать, прежде чем Клайв – или кто-то другой – начнет удивляться, куда она подевалась.
Немного вещей, паспорт и билет на самолет – не важно куда. Вот все, что ей нужно. И может быть, ей повезет и она найдет такое место, где ее раны начнут заживать.
На лестнице, ведущей к ее квартире, было темно. Она доставала из сумки ключи, когда увидела, что какая-то тень возле ее двери зашевелилась, а потом превратилась в мужскую фигуру.
Она хотела закричать, но голос ее не слушался. Она стала шарить по стене, нашла кнопку и включила свет.
– Наконец-то ты пришла, – облегченно промолвил Джуд.
– Ты? Какого черта ты здесь делаешь?
– Я просидел здесь всю ночь. Я решил, что, если ты дома и не хочешь открывать дверь, тебе рано или поздно придется выйти. А если тебя дома нет, то, возможно, ты все же вернешься. Что ты и сделала.
– Да, я вернулась, так что тебе больше незачем волноваться. Я уверена, что у тебя есть дела. Я тебя не задерживаю.
– Где ты была?
– Это тебя не касается. Но я не пыталась снова утопиться, если ты это имеешь в виду.
– Я не знал, что и думать. Мне казалось, что ты, как и я, чувствуешь себя одиноко и страдаешь.
– Ты – одиноко? Ты же был героем дня! – Она усмехнулась, хотя ей хотелось крикнуть:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
– Сеньора Гомес, насколько я понимаю, вы станете членом нового кабинета при президенте Доминго? – спросил Том Хантли.
– Да, это так, сеньор.
– Я понимаю, что пока еще рано говорить об этом, но располагаете ли вы сведениями о нелегальных переговорах о продаже оружия при прежнем режиме?
– Документы, которые нам удалось перехватить, указывают на то, что такие переговоры проводились регулярно в течение последних трех лет.
– И вам известно, с кем Моралес вел эти переговоры?
– Сначала мы считали, что в них замешано несколько компаний. Но теперь мы думаем, что все нити ведут к корпорации, которой владеет сэр Льюис Доулиш.
– Объясните почему.
– К нам в руки попали магнитофонные записи его бесед с членами прежнего правительства, доказывающие, что подобные беседы проводились неоднократно. В них также говорится и об успешных сделках с другими странами.
– Вы располагаете неоспоримыми доказательствами таких сделок? – недоверчиво спросил Том Хантли.
– Да, – уверенно ответила Микаэла. – У них не было времени их уничтожить. А мы знали, что именно следует искать.
– А вы намерены представить эти доказательства британским властям?
– Разумеется. Президент Доминго надеется на открытые и дружественные отношения с вашим правительством.
Том Хантли покачал головой и обратился к Джуду:
– Вы хотели бы задать какой-нибудь вопрос, мистер Дэрроу?
– Да. – Джуд посмотрел на экран. – Привет, подруга. Рад снова тебя увидеть. Я уж думал, что это никогда не случится.
– Меня не так-то легко убить. И к тому же у меня есть то, ради чего стоит жить.
– Да, я понимаю, Микаэла. Так когда свадьба?
Полные губы девушки расплылись в широкой радостной улыбке.
– Как только ты сможешь приехать, друг. Жду тебя с нетерпением.
Лиз до боли прикусила губу и услышала, как Том Хантли шепнул:
– Приятный сюрприз в этот вечер шокирующих разоблачений. Думаю, вас надо поздравить.
Слушать и смотреть дальше. Лиз уже не могла. Она встала и словно тень выскользнула из студии. А потом скрылась в темноте ночи.
Глава 13
Лиз не пошла на свою новую квартиру. Она знала, что ее будут разыскивать – Клайв уж точно, – а ей не хотелось, чтобы ее нашли.
Она не думала, что Клайв захочет, чтобы она написала об этой передаче статью. Скорее всего он сам ее напишет. Но видеться с кем-либо было выше ее сил.
Лиз поймала такси и попросила водителя отвезти ее в какой-нибудь небольшой, тихий и чистый отель. Она сняла комнату на одну ночь. Войдя в номер, Лиз тут же, не раздеваясь, бросилась на кровать и уставилась в потолок.
Неужели она была свидетелем этого ужасного вечера? Неудивительно, что Льюис Доулиш чувствовал себя неловко. Он, должно быть, подозревал, что Джуду известна какая-то часть правды. Но он не ожидал, что будет публично разоблачен. Возможно, он рассчитывал на то, что сможет подкупить Джуда. Совершить еще одну сделку.
Зато теперь ему грозит крах – личный и профессиональный.
Микаэла осталась жива, но многие погибли, и теперь было ясно, что Доулиш ответственен за засаду.
«Надеюсь, его посадят в тюрьму», – думала Лиз и вспомнила расстроенное лицо Сьюзен Доулиш.
Что касается Марка – он планировал начать серию своих передач какой-либо сенсацией, и ему это удалось, хотя не такой, как ему хотелось.
Утром она пойдет к себе на квартиру и сложит все необходимое в сумку. Потом позвонит Клайву и скажет ему, что берет отпуск за свой счет и уезжает до того времени, когда место ее работы в Париже будет оформлено. В новой стране она, возможно, поймет, что хочет сделать со своей жизнью. Например, останется она в журналистике или нет.
Ей хотелось подумать об этом прямо сейчас, но мешали образы Джуда и Микаэлы, возникавшие в ее воображении – причем вместе, в объятиях друг друга, стоящие перед алтарем в соборе Эль-Кристобаля.
Он, должно быть, был очень в ней уверен – да и в себе тоже, – если сделал ей предложение вот так – в прямом эфире.
Лиз чувствовала себя такой несчастной. Даже когда она закрывала глаза, пытаясь уснуть, эти картинки не исчезали.
Почувствовав, что дрожит, она сняла верхнюю одежду и забралась под одеяло. Но холод был глубоко внутри ее, наполняя пустые пространства ее души.
Ей некого винить, кроме себя самой, думала она. Она позволила себе очертя голову влюбиться в Джуда, а он не предложил ей ничего взамен.
Она не была первой, кто совершает такую ошибку – принимает мимолетную страсть, пусть всепоглощающую, за любовь.
И теперь ей остаются лишь чувства потери и одиночества. Ей придется научиться как-то с этим справляться. Ждать, пока притупятся острые углы боли.
На работу она не может вернуться. Во всех газетах напишут о позоре Льюиса Доулиша и о той роли, которую сыграл в этом Джуд Дэрроу. Женщины-журналистки будут готовы лететь в Эль-Кристобаль, чтобы освещать свадьбу – счастливый конец путающей кровавой драмы. Доказательство того, что на смену злу приходит добро.
Она могла бы написать об этом сама и подозревала, что Клайв, возможно, планирует дать именно ей такое задание.
Но она ни за что не согласится. Скажется больной, и пусть он думает что ему угодно. А потом она найдет место, где нет ни газет, ни телевидения – и выживет. Она подождет, пока в газетах перестанут писать об Эль-Кристобале.
На следующее утро она встала рано. Все тело болело, в глаза, казалось, насыпали песок. Она расплатилась за комнату и отказалась от завтрака, входившего в стоимость номера.
Ей надо вернуться на квартиру. Собрать вещи и уехать, прежде чем Клайв – или кто-то другой – начнет удивляться, куда она подевалась.
Немного вещей, паспорт и билет на самолет – не важно куда. Вот все, что ей нужно. И может быть, ей повезет и она найдет такое место, где ее раны начнут заживать.
На лестнице, ведущей к ее квартире, было темно. Она доставала из сумки ключи, когда увидела, что какая-то тень возле ее двери зашевелилась, а потом превратилась в мужскую фигуру.
Она хотела закричать, но голос ее не слушался. Она стала шарить по стене, нашла кнопку и включила свет.
– Наконец-то ты пришла, – облегченно промолвил Джуд.
– Ты? Какого черта ты здесь делаешь?
– Я просидел здесь всю ночь. Я решил, что, если ты дома и не хочешь открывать дверь, тебе рано или поздно придется выйти. А если тебя дома нет, то, возможно, ты все же вернешься. Что ты и сделала.
– Да, я вернулась, так что тебе больше незачем волноваться. Я уверена, что у тебя есть дела. Я тебя не задерживаю.
– Где ты была?
– Это тебя не касается. Но я не пыталась снова утопиться, если ты это имеешь в виду.
– Я не знал, что и думать. Мне казалось, что ты, как и я, чувствуешь себя одиноко и страдаешь.
– Ты – одиноко? Ты же был героем дня! – Она усмехнулась, хотя ей хотелось крикнуть:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45