– Мы можем немного поспать, потом выпьем чаю и ты уйдешь.
– Это невозможно, – пробормотала она, не глядя на него. – Мне нужно вернуться домой и принять горячую ванну.
Маркус коснулся ее руки и игриво улыбнулся:
– Ты можешь принять ванну здесь, а я тебе помогу.
Элизабет стала торопливо натягивать чулки, потом запуталась в тесемках юбок и никак не могла их завязать.
Неохотно поднявшись, Маркус пересек комнату и, отведя пальцы Элизабет, быстро одел ее, поправил подвязки и, закрепив тесьму, повернул Элизабет лицом к себе, после чего прижал к своей обнаженной груди.
– Ты так решительно настроена, что не позволяешь никому приближаться к себе…
Мгновение Элизабет прижимала голову к груди Маркуса, смакуя запах, смешавшийся с ее собственным запахом, а потом резко оттолкнула его.
– Я дала тебе то, чего ты хотел, – с раздражением заметила она.
– А я хочу большего.
Элизабет вспыхнула.
– Ну так ищи это в другом месте.
Маркус рассмеялся:
– Теперь, когда я доставил тебе удовольствие, ты будешь жаждать меня. Ночью ты вспомнишь мои прикосновения, ощутишь в себе мой член и…
– Не слишком ли у тебя большое самомнение?
– Я так не думаю. – Он взял ее за запястье. – Я тоже буду мечтать о тебе. Сегодня произошло нечто необыкновенное, такого ты не найдешь нигде, даже когда будешь очень в этом нуждаться.
Элизабет подняла подбородок, злясь при мысли, что в глубине души не могла не согласиться с ним.
– Я вольна все решать сама.
Усмехнувшись, Маркус потянул ее руку к своей неудержимой эрекции.
– Когда тебе это понадобится, ты придешь ко мне. И не сомневайся, я убью любого мужчину, который посмеет дотронуться до тебя.
– Такая насильственная преданность действует в двух направлениях? – Элизабет затаила дыхание.
Мгновение Маркус стоял молча, потом потянулся за бриджами.
– Конечно.
С облегчением вздохнув, Элизабет присела перед зеркалом и попыталась поправить прическу. Отражение в зеркале поразило ее. Раскрасневшиеся щеки, распухшие губы, сияющие глаза – сейчас она совершенно не походила на женщину, смотревшую на нее из зеркала утром.
Чуть передвинув взгляд, она увидела отражение Маркуса и стала смотреть, как он одевается, раздумывая над его словами и проклиная собственную глупость. Теперь он, конечно же, был настроен гораздо решительнее, чем до того, как переспал с ней.
Закончив укладывать прическу, Элизабет быстро встала, но вдруг споткнулась, и Маркус тут же оказался рядом с ней. Значит, он тоже наблюдал за ней?
– С тобой все в порядке?
– Да-да. Все хорошо, – отмахнулась она, и Маркус отступил.
– Нам нужно кое-что обсудить.
– Зачем?
Он пожал плечами:
– Черт побери! Ты и я – мы только что занимались любовью в этой постели. А еще были кресло и пол.
– Мы совершили ошибку, – тихо проговорила Элизабет.
– Проклятие! – Его взгляд стал злым, и она содрогнулась. – Играй, прячь голову в песок, если тебе так угодно: все равно все будет по-моему.
– Маркус, я не собираюсь играть с тобой. – Элизабет направилась к двери, удивляясь тому, что Маркус не пошевелился и не попытался остановить ее. Однако, когда она повернулась, то обнаружила его прямо перед собой.
– Не принимай близко к сердцу того, что произошло сегодня в парке, – проговорил Маркус, растягивая слова. – Я защищу тебя.
– Я знаю.
– Где ты будешь сегодня?
– На музыкальном вечере у Дансморов.
– Хорошо, встретимся там.
Элизабет вздохнула. Взгляд Маркус, полный решимости, его упрямая настойчивость свидетельствовали о том, что он не позволит их отношениям оставаться неизменными.
Мягко коснувшись губами ее губ, Маркус отступил и предложил ей руку. Испытывая сомнения по поводу слишком простой капитуляции, Элизабет все же взяла руку и позволила проводить себя до первого этажа, где дворецкий уже держал наготове ее шляпку и перчатки.
– Милорд, к вам приходил некий мистер Джеймс.
– Благодарю. Пока вы свободны.
Дворецкий, поклонившись, удалился, а Элизабет продолжала вглядываться в лицо Маркуса, пока тот надевал на нее шляпку и ловко завязывал ленты.
– Хотелось бы мне уйти отсюда незамеченной…
Маркус усмехнулся:
– Слишком поздно: слуги подсматривают за нами даже сейчас. Совсем скоро каждый лондонский дом будет знать, что мы любовники, и Эйвери тоже узнает о нас.
Лицо Элизабет побелело. Как же она не учла, что слуги – худшие сплетники!
– Я думала, человек с такой тайной жизнью, как твоя, нанимает менее болтливых слуг.
– Да, но эту новость они разнесут повсюду.
Придерживая Элизабет за локоть, Маркус проводил ее через сад позади дома и выпустил через калитку, которая вела к конюшням, после чего некоторое время наблюдал, как Элизабет садится на лошадь. Два вооруженных всадника ожидали на разумном расстоянии в конюшне.
– До вечера. – Маркус отвесил быстрый поклон, и Элизабет, проезжая мимо, кивнула. Жжение между лопатками свидетельствовало о том, что Маркус наблюдал за ней до того, как она свернула за угол и направила лошадь вверх по улице. Боль в груди затрудняла дыхание, и Элизабет понимала, что чем больше времени она с ним проведет, тем будет хуже для нее. Вывод из этого был один: с этим надо что-то делать.
Глава 7
– Почему здесь пахнет, как в парфюмерном магазине? – проворчал Уильям, поднимаясь с Маргарет по лестнице Честерфилд-Холла.
– Это запах из комнат Элизабет.
Заметив, что глаза Маргарет сверкают озорством, Уильям нахмурился:
– Такое впечатление, будто здесь цветочный магазин!
– Ну и что? Разве это не мило? – Маргарет рассмеялась, и ее огненно-рыжие волосы качнулись в такт.
Уильям не удержался от искушения дотронуться до покачивающегося локона. Милая, чудесная жена. Те, кто прежде знал Маргарет, считали ее необыкновенно темпераментной, но Маргарет укротила страстную натуру ради него.
Войдя в комнату, Уильям потянул за собой Маргарет и тут же остановился. Пышные букеты ароматных цветов покрывали все пространство комнаты.
– Уэстфилд! – прорычал он. – Я убью его. Интересно, сколько это продолжается?
– С самого бала. – Маргарет вздохнула. – Лорд Уэстфилд такой красавчик.
– А ты безнадежно романтична, – заметил Уильям, решив не обращать внимания на последнюю реплику.
Подойдя к мужу, Маргарет положила руку ему на талию.
– Я имею на это право.
– Это почему?
– Я нашла настоящую любовь, значит, знаю, что она существует. – Встав на цыпочки, Маргарет коснулась губами его губ, и Уильям охотно поддержал ее. Их поцелуй длился до тех пор, пока Маргарет не начала задыхаться.
– Милая, Уэстфилд – негодяй, – оторвавшись от губ жены, заявил Уильям. – Хотелось бы, чтобы ты мне поверила.
– Я и верю, потому что он напоминает мне тебя.
Уильям хмыкнул:
– Ты желала бы такого Элизабет?
Маргарет рассмеялась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56