где ты их получила?
Керри нервно облизала губы.
– Я упала и ушибла колено.
Он заметил царапину на ее колене и еще одну на бедре, когда они ночью занимались любовью. Так, значит, она упала?
– Упала? Где?
– Что значит «где»? – ответила она раздраженно. – Дома! В пекарне – вот где!
«Дома. В пекарне». Разве могли с ее уст слететь более прекрасные слова! То, что Керри назвала это ветхое строение, которое Алексис приводил в порядок, домом, заставило его улыбнуться.
– А почему ты упала? – Он понимал, что она что-то скрывает.
Керри попыталась отойти, но он схватил ее. Она посмотрела на него, понимая, что надо говорить только правду.
– Я работала с пескоструйным аппаратом. – Он сжал ее сильнее. – Я скучала. Ску-ча-ла! Скучала! Ты не позволил мне приехать к тебе. Я сходила с ума, Алексис.
Его хватка ослабла.
– Сядь на кровать. Нам надо поговорить. Они сели на кровать, смотря друг на друга.
– Во-первых, пескоструйный аппарат слишком тяжел для тебя.
У Керри внутри все закипело. За кого он ее принимает?
– Слишком тяжел? Он не слишком тяжел для меня.
– Даже если ты беременна? – Алексис поднял брови. – Я слышал, что ты сегодня утром делала в ванной. Если не ошибаюсь, это утренняя рвота?
– Да, – покраснела она. – Ну и что, если так?
– Если так, – сказал он медленно, – то он слишком тяжел для тебя. – Он по-мальчишески улыбнулся. – И как много тебе удалось сделать в пекарне?
Керри вздохнула с облегчением: он не собирался отчитывать ее за то, что она не сказала ему о своей беременности.
– Не так уж много. Только закончила комнату на первом этаже. – Она похлопала себя по животу. – Послушай, только сейчас подтвердилось, что я беременна. Я как раз собиралась тебе сказать.
– Я надеялся, что твоя вспышка тем вечером в таверне вызвана гормональными изменениями.
Керри улыбнулась.
– Кажется, это было так давно. А что выпало на твою долю?
Алексис нахмурился.
– Ревность и разочарование. Мне очень жаль, что пришла Марша. Извини за вчерашний вечер. Что бы Марша тебе ни наговорила, я клянусь, что не спал с ней с тех пор, как мы с тобой встретились в Лондоне. – Он видел, как Керри облизывает губы. – Я прогнал Маршу с яхты. Я не хотел, чтобы она отравляла тебе существование.
– А Америка?
– Америка?
– Да, что она делала в Америке?
На его лице появилось гневное выражение. Что сказала Марша?
– Она пришла в холл гостиницы и угрожала раздеться, если я не возьму ее к себе в номер и… не займусь с ней любовью. Я долго не обращал на нее внимания, и тогда она начала раздеваться. Я… – Алексис посмотрел на Керри, ожидая увидеть ярость, но ее взгляд был мягким и полным сострадания, – я совершенно не знал, что делать. Да, я взял ее к себе в номер. – Он вздохнул и покачал головой. – Но я к ней не прикасался. Я сказал ей, что женюсь на тебе и что она должна обо всем забыть. Она пришла в бешенство.
Керри убрала волосы с его лица.
– Спасибо, что сказал мне правду. – Она опустила глаза. – Она сказала мне, что ты любишь ее. А я сказала ей, что ты любишь только себя. Я правильно сделала?
Алексис поморщился. Чего же он, черт побери, ожидал? Он всегда говорил ей, что не верит в любовь.
– Да. Ты сделала правильно.
Петрос сидел на краю постели, глядя на углубление в подушке. Дотянувшись до нее, он ощутил запах дорогих духов и прижал подушку к лицу. Его сообщником была женщина, и притом слишком молодая для него. Спокойствие, сказал ему консультант. Ха! Его сердце давно не билось так быстро. Кто мог ожидать, что она придет к нему, в этот дом, при таком количестве гостей? А если их кто-нибудь видел или слышал? Улыбка исчезла с его губ. Такие женщины, как она, всегда опасны.
Взяв стакан воды, он потряс две таблетки в ладони перед тем, как их проглотить. Вчера вечером он обидел Керри жестокими словами, обидел самое близкое существо, которое считал своей дочерью… И все из-за собственного эгоизма и безрассудства. Если бы только он не влип во все это много лет назад. Теперь уже поздно. Все стало слишком запутанным. И теперь он вынужден был обманывать почти всех.
Раздался резкий стук в дверь.
– Петрос! Мне нужно кое-что тебе сказать!
Как только Петрос открыл дверь, в комнату ворвался Алексис. Петрос бросил взгляд на постель. К счастью, подушка упала на пол.
– В чем дело, Алексис?
Алексис презрительно запрокинул голову.
– Не считай меня дураком, мой друг. Я хочу положить этому конец. Прямо сейчас! Мы должны сказать Керри правду. Ради Бога, она же знает, что ты болен! Почему не сказать ей всю правду?
Петрос фыркнул.
– Не указывай мне, что делать. Я могу выдать мою крестницу замуж за Тео вот так. – Он щелкнул пальцами. – Мы оба знаем, что ты этого не хочешь. Ты потерял от нее голову, и надолго. О да! Я видел, как ты на нее смотришь. Тебе не терпится лечь с ней в постель.
Он увидел, как Алексис вздрогнул, и понял, что его сообщница сделала свою работу хорошо. Этот парень любил Керри. Петрос был удивлен, что Алексис оказался способным на такое чувство.
– Время сказать все Керри скоро наступит. Она должна родить наследника. Это единственное, чего я желаю перед смертью!
Алексис ударил кулаком по стулу.
– Ты можешь не умереть, старый болван! Операция может пройти успешно! Ты об этом подумал?
Петрос, подумав, ответил:
– Если Керри не родит ребенка, я умру!
Запустив пальцы в волосы, Алексис зашагал по комнате. В этот момент он уловил тонкий запах духов. Духов, которые он очень хорошо знал. Он быстро оглядел комнату. Мысль казалась совершенно абсурдной. Ничто не говорило о том, что она была здесь.
– Каким образом ты умрешь? – насмешливо допытывался Алексис, отгоняя мысли, вызванные знакомым запахом духов.
Петрос стал очень серьезным.
– Уж поверь мне, я это сделаю, и это очень огорчит Керри.
Алексис закрыл глаза. На долю Керри уже выпало немало, учитывая ее беременность, учитывая предстоящую операцию Петроса. Она имеет право жить без мучений. Алексис медленно проговорил:
– Ты не заслуживаешь ее любви.
– Ты тоже, – пробормотал Петрос.
– Еще несколько недель, и я расскажу ей все, что знаю!
Алексис вылетел из комнаты.
– А ты знаешь так мало, мой друг, так мало, – прошептал Петрос, видя, как Алексис прошел мимо матери и бабушки, не сказав ни слова.
– Что ты сделал с моим сыном, Петрос? Он был готов тебя задушить, – насмешливо спросила Елена, когда они остановились у соседней двери.
Алисия тихо зашептала на ухо Елене:
– Он должен был это сделать! Этот человек вмешивается в дела каждого.
Елена рассмеялась.
– Тихо, мама. – Она критически посмотрела на Петроса. – Ты пообедаешь с нами перед отъездом, Петрос?
Петрос что-то промычал и кивнул. Его мысли были заняты совсем другим.
– Если ты настаиваешь.
– Конечно. Правда, мама? – спросила Елена с нежной улыбкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
Керри нервно облизала губы.
– Я упала и ушибла колено.
Он заметил царапину на ее колене и еще одну на бедре, когда они ночью занимались любовью. Так, значит, она упала?
– Упала? Где?
– Что значит «где»? – ответила она раздраженно. – Дома! В пекарне – вот где!
«Дома. В пекарне». Разве могли с ее уст слететь более прекрасные слова! То, что Керри назвала это ветхое строение, которое Алексис приводил в порядок, домом, заставило его улыбнуться.
– А почему ты упала? – Он понимал, что она что-то скрывает.
Керри попыталась отойти, но он схватил ее. Она посмотрела на него, понимая, что надо говорить только правду.
– Я работала с пескоструйным аппаратом. – Он сжал ее сильнее. – Я скучала. Ску-ча-ла! Скучала! Ты не позволил мне приехать к тебе. Я сходила с ума, Алексис.
Его хватка ослабла.
– Сядь на кровать. Нам надо поговорить. Они сели на кровать, смотря друг на друга.
– Во-первых, пескоструйный аппарат слишком тяжел для тебя.
У Керри внутри все закипело. За кого он ее принимает?
– Слишком тяжел? Он не слишком тяжел для меня.
– Даже если ты беременна? – Алексис поднял брови. – Я слышал, что ты сегодня утром делала в ванной. Если не ошибаюсь, это утренняя рвота?
– Да, – покраснела она. – Ну и что, если так?
– Если так, – сказал он медленно, – то он слишком тяжел для тебя. – Он по-мальчишески улыбнулся. – И как много тебе удалось сделать в пекарне?
Керри вздохнула с облегчением: он не собирался отчитывать ее за то, что она не сказала ему о своей беременности.
– Не так уж много. Только закончила комнату на первом этаже. – Она похлопала себя по животу. – Послушай, только сейчас подтвердилось, что я беременна. Я как раз собиралась тебе сказать.
– Я надеялся, что твоя вспышка тем вечером в таверне вызвана гормональными изменениями.
Керри улыбнулась.
– Кажется, это было так давно. А что выпало на твою долю?
Алексис нахмурился.
– Ревность и разочарование. Мне очень жаль, что пришла Марша. Извини за вчерашний вечер. Что бы Марша тебе ни наговорила, я клянусь, что не спал с ней с тех пор, как мы с тобой встретились в Лондоне. – Он видел, как Керри облизывает губы. – Я прогнал Маршу с яхты. Я не хотел, чтобы она отравляла тебе существование.
– А Америка?
– Америка?
– Да, что она делала в Америке?
На его лице появилось гневное выражение. Что сказала Марша?
– Она пришла в холл гостиницы и угрожала раздеться, если я не возьму ее к себе в номер и… не займусь с ней любовью. Я долго не обращал на нее внимания, и тогда она начала раздеваться. Я… – Алексис посмотрел на Керри, ожидая увидеть ярость, но ее взгляд был мягким и полным сострадания, – я совершенно не знал, что делать. Да, я взял ее к себе в номер. – Он вздохнул и покачал головой. – Но я к ней не прикасался. Я сказал ей, что женюсь на тебе и что она должна обо всем забыть. Она пришла в бешенство.
Керри убрала волосы с его лица.
– Спасибо, что сказал мне правду. – Она опустила глаза. – Она сказала мне, что ты любишь ее. А я сказала ей, что ты любишь только себя. Я правильно сделала?
Алексис поморщился. Чего же он, черт побери, ожидал? Он всегда говорил ей, что не верит в любовь.
– Да. Ты сделала правильно.
Петрос сидел на краю постели, глядя на углубление в подушке. Дотянувшись до нее, он ощутил запах дорогих духов и прижал подушку к лицу. Его сообщником была женщина, и притом слишком молодая для него. Спокойствие, сказал ему консультант. Ха! Его сердце давно не билось так быстро. Кто мог ожидать, что она придет к нему, в этот дом, при таком количестве гостей? А если их кто-нибудь видел или слышал? Улыбка исчезла с его губ. Такие женщины, как она, всегда опасны.
Взяв стакан воды, он потряс две таблетки в ладони перед тем, как их проглотить. Вчера вечером он обидел Керри жестокими словами, обидел самое близкое существо, которое считал своей дочерью… И все из-за собственного эгоизма и безрассудства. Если бы только он не влип во все это много лет назад. Теперь уже поздно. Все стало слишком запутанным. И теперь он вынужден был обманывать почти всех.
Раздался резкий стук в дверь.
– Петрос! Мне нужно кое-что тебе сказать!
Как только Петрос открыл дверь, в комнату ворвался Алексис. Петрос бросил взгляд на постель. К счастью, подушка упала на пол.
– В чем дело, Алексис?
Алексис презрительно запрокинул голову.
– Не считай меня дураком, мой друг. Я хочу положить этому конец. Прямо сейчас! Мы должны сказать Керри правду. Ради Бога, она же знает, что ты болен! Почему не сказать ей всю правду?
Петрос фыркнул.
– Не указывай мне, что делать. Я могу выдать мою крестницу замуж за Тео вот так. – Он щелкнул пальцами. – Мы оба знаем, что ты этого не хочешь. Ты потерял от нее голову, и надолго. О да! Я видел, как ты на нее смотришь. Тебе не терпится лечь с ней в постель.
Он увидел, как Алексис вздрогнул, и понял, что его сообщница сделала свою работу хорошо. Этот парень любил Керри. Петрос был удивлен, что Алексис оказался способным на такое чувство.
– Время сказать все Керри скоро наступит. Она должна родить наследника. Это единственное, чего я желаю перед смертью!
Алексис ударил кулаком по стулу.
– Ты можешь не умереть, старый болван! Операция может пройти успешно! Ты об этом подумал?
Петрос, подумав, ответил:
– Если Керри не родит ребенка, я умру!
Запустив пальцы в волосы, Алексис зашагал по комнате. В этот момент он уловил тонкий запах духов. Духов, которые он очень хорошо знал. Он быстро оглядел комнату. Мысль казалась совершенно абсурдной. Ничто не говорило о том, что она была здесь.
– Каким образом ты умрешь? – насмешливо допытывался Алексис, отгоняя мысли, вызванные знакомым запахом духов.
Петрос стал очень серьезным.
– Уж поверь мне, я это сделаю, и это очень огорчит Керри.
Алексис закрыл глаза. На долю Керри уже выпало немало, учитывая ее беременность, учитывая предстоящую операцию Петроса. Она имеет право жить без мучений. Алексис медленно проговорил:
– Ты не заслуживаешь ее любви.
– Ты тоже, – пробормотал Петрос.
– Еще несколько недель, и я расскажу ей все, что знаю!
Алексис вылетел из комнаты.
– А ты знаешь так мало, мой друг, так мало, – прошептал Петрос, видя, как Алексис прошел мимо матери и бабушки, не сказав ни слова.
– Что ты сделал с моим сыном, Петрос? Он был готов тебя задушить, – насмешливо спросила Елена, когда они остановились у соседней двери.
Алисия тихо зашептала на ухо Елене:
– Он должен был это сделать! Этот человек вмешивается в дела каждого.
Елена рассмеялась.
– Тихо, мама. – Она критически посмотрела на Петроса. – Ты пообедаешь с нами перед отъездом, Петрос?
Петрос что-то промычал и кивнул. Его мысли были заняты совсем другим.
– Если ты настаиваешь.
– Конечно. Правда, мама? – спросила Елена с нежной улыбкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66