– Как ты себя чувствуешь?
Их глаза встретились. Керри ожидала увидеть в его глазах торжество, но никак не живое участие.
Ей было не по себе от сострадания в его глазах. Было бы гораздо легче, если бы он был рассержен.
– От холодного я себя чувствую лучше.
Она потянулась в поисках полотенца, но Алексис отвел ее руку.
– Я сама, Алексис, – простонала она жалобно. Он улыбнулся.
– Хочешь лишить меня такого удовольствия? Ну, нет.
Она тихо вздохнула и не стала ему мешать. Да и не очень-то хотела, по крайней мере, в этот момент.
Она снова почувствовала приступ тошноты.
– Керри, с тобой все в порядке?
– Меня тошнит, – пробормотала она, слабея.
– Врач сказал: постельный режим и полный покой. Это все проклятый вирус, – сказал Алексис, слегка покраснев от сознания собственной вины. Тогда, в Лондоне, он не поверил ее объяснениям и теперь чувствовал себя виноватым.
– Я поправлюсь, Алексис, не беспокойся. Ведь это не какая-нибудь работа. Я смогу спокойно это сделать через несколько дней, – прошептала она с надеждой, заранее зная, что он не согласится.
– Ну, нет, совсем наоборот, – ответил он, взглянув на ее губы, – мы должны зачать ребенка, и чем скорее ты поправишься, тем раньше мы сможем начать.
Алексис убрал светлые пряди волос с глаз Керри, улыбнулся, и что-то вроде злорадного веселья показалось в уголках его губ, когда он увидел, как краска бросилась ей в лицо.
– Я хочу тебя, Керри.
Керри посмотрела на него. Если раньше она думала, что он поступает так из мести, то теперь понимала, что это не так. Это была страсть. Он хотел ее, потому что она была той самой женщиной, которую он желал. Вот почему он был так взбешен в то утро в Лондоне, когда она оскорбила его. Он хотел любви, а вместо этого получил словесную оплеуху.
Конечно, все становилось ясным. Алексис Стефанидес не любил проигрывать. Он получит ребенка, используя Керри. А после этого она, естественно, станет ему не нужна.
Керри тихо сказала:
– Все это слишком поспешно, Алексис. Откуда я знаю, что ты меня не обманешь? А что, мы можем сделать это прямо здесь, на диване. Ты сделаешь меня беременной, а сам не поможешь Петросу.
– Я мог бы так поступить, но в отличие от тебя, Керри, я держу свое слово. Но, если хочешь, мы можем подписать соглашение прежде, чем я… – Он в раздражении развел руками и повернулся к окну. – Прежде чем я что?.. Залезу на тебя? Займусь с тобой бурным сексом? Ты же, естественно, не будешь считать это занятие любовью, созданием чего-то особенного. Новой жизни.
У Керри на глаза навернулись слезы.
– Зачем ты так? Как это может быть для тебя чем-то особенным, если я нужна тебе только для того, чтобы родить ребенка? – Керри попыталась сесть. – Ты относишься ко мне как…
– Ты плохо обо мне думаешь. Я способен так же удовлетворить твои сексуальные фантазии, как те юнцы, с которыми ты встречалась, а может быть, и лучше. Уверяю тебя, нам будет очень хорошо в постели, а кроме того, у нас будет контракт. Ты соглашаешься зачать моего ребенка…
– Нашего ребенка, – возразила она. Ее ледяной взгляд не оставлял никакого сомнения, что он довел ее до бешенства.
– О'кей, нашего ребенка, а кроме того, я спасаю голову Петроса и твою милую головку, потому что, если он пропадет, пропадешь и ты. По крайней мере, ты сохранишь свое содержание.
– Не надо. Помоги Петросу. У меня другие планы после рождения ребенка. Мне не нужно от тебя никакого содержания. Все, чего я требую, – чтобы я могла видеть нашего ребенка и участвовать в его воспитании.
– Мы сможем обсудить все детали позже. Сначала нам надо зачать ребенка, чем я хочу в полной мере насладиться, – заявил он раздраженно.
– Но почему? – спросила она. – Потому что я буду чем-то вроде военного трофея? Вроде невидимого приза в твоем кабинете?
Измученная разговором, Керри снова откинулась на подушки.
Алексис направился к ней, заставив ее затаить дыхание. От одной мысли о его ласках она похолодела.
Он смотрел на нее с серьезным выражением лица.
– Я способен думать о гораздо более приятных вещах. Я заставлю тебя кричать от наслаждения, и ты будешь ненавидеть меня даже больше, чем сейчас, потому что при каждом моем прикосновении ты будешь хотеть меня еще больше. Я буду для тебя как магнит. Ты всегда будешь хотеть меня.
– Мерзавец! – прошептала она и снова затаила дыхание.
Он медленно провел пальцем по ее губам, шее, все время глядя ей в глаза. Он провел пальцем ниже, очень медленно вращая уже ставший твердым сосок и наконец зажав его между пальцами.
– Я могу взять тебя прямо сейчас, если захочу, и мы оба понимаем это. И на самом деле я не знаю, почему я жду. – Он явно наслаждался, видя страх в ее глазах. – Да. Ну, конечно, я забыл, врач сказал, что ты поправишься через несколько дней.
Керри закрыла глаза. Внутри ее шла жестокая борьба. Она вся горела, и вовсе не от болезни. Если, конечно, не считать болезнью ее страстное желание.
Она хотела его безрассудно, и с каждым вращением соска ненавидела его. Почему он имеет такую власть над ней? Она не должна полностью отдавать себя ему – ни за какую цену.
Негромкий стук в дверь избавил ее от дальнейших затруднений.
– Мистер Стефанидес, к вам мистер Курас. Молодая секретарша, сочувственно улыбнувшись, взглянула на Керри и тихо спросила:
– У вас все в порядке?
– Нет, – ответил Алексис. – Врач сказал, что она должна отдыхать и хорошо питаться. Очень кстати, что я должен буду провести время с сестрой на яхте. Она сможет там восстановить силы. – Он показал жестом на другую комнату. – Будь добра, скажи ему, что я сейчас приду. – Повернувшись к Керри, он подождал, пока секретарша выйдет. – Поговорим потом, а ты постарайся отдохнуть. Пока меня нет.
Подойдя к окну, он опустил жалюзи. Казалось, он может диктовать свою волю даже солнцу.
– Алексис, я могу подождать в приемной. Я не собираюсь обосновываться в твоем кабинете. Обещаю, что я никуда не уйду, – добавила она, поймав его настороженный взгляд. Пульс ее опасно забился.
– Керри, хоть один раз в жизни послушайся врача. Я ненадолго. Я могу заниматься делами и в зале правления. Постарайся отдохнуть. Ты еще вся горишь. Я скажу, чтобы принесли вентилятор, может быть, это собьет температуру.
Керри не смогла сдержать улыбки. В его словах была такая искренняя забота…
– А я думала, чем выше у меня температура, тем больше бы это тебя радовало, – усмехнулась она.
Лицо Алексиса расплылось в широкой улыбке. Господи, ну каким же он был симпатичным, когда улыбался, что, впрочем, случалось весьма редко.
– Я хотел бы быть единственной причиной повышения твоей температуры, чтобы вирус был ни при чем. Постарайся уснуть.
Он провел большим пальцем по ее губам и быстро вышел из кабинета.
Керри смотрела, как он уходит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66