– До свидания, – попрощался я.
– До свидания, – сказал детектив. – Возвращаюсь в свой номер, чтобы ждать.
– Ждать чего?
Асбьёрн Краг, не отвечая, посмотрел на меня довольно странно.
– Вы верите в силу взгляда? – спросил он.
– Вы имеете в виду гипноз?
– Можно назвать это и гипнозом. Я имею в виду притягательную силу взгляда, возможность заставить прийти определенного человека, посмотреть на него. Я как раз и жду такого человека.
Он не захотел больше ничего объяснять и медленно удалился. Я стоял на месте и провожал его взглядом. Меня удивляло его хобби. Вот он вдруг застыл на месте с фотографическим аппаратом в руках. Что он хотел сейчас снимать? Спокойное море? Лучи солнца играли на блестящих скалах у воды. А может, у него возник какой-то сюжет? Там и сям лежали кучки морской травы, которую вынесла на берег волна, из воды поодиночке выступали маленькие шхеры и блестели на солнце. А через минуту мягкая волна поглощала все это своими громадными губами. Краг щелкнул фотоаппаратом, выпрямился и пошел дальше. Странный человек…
Около восьми я отправился в отель на ужин. И по пути встретил Асбьёрна Крага.
– У меня для вас есть кое-что, – сказал он. – Тот человек пришел.
– Кто пришел? О ком вы говорите? Асбьёрн Краг взял меня под руку.
– Разве вы не помните, что совсем недавно мы говорили о силе взгляда? – спросил он дружеским тоном, – Я призывал этого человека своим взглядом и был уверен, что он придет. Я ждал его два дня. Это мужчина, которого вы тоже знаете. Сейчас он сидит в моем номере.
В самом деле я припомнил прощание детектива с Гарнесом, когда он сказал владельцу усадьбы, глядя при этом на управляющего: «Увидимся, живу я в отеле».
– Это, видимо, управляющий, – сказал я.
– Вы сделали правильный вывод, – подтвердил детектив. – Мне бы хотелось, чтобы вы присутствовали при нашей беседе. Я специально вышел, чтобы вас встретить.
Это сообщение взволновало меня.
– Знаете, все-таки есть какая-то связь между усадьбой Гарнеса и убийством, – сказал я. – Боже мой, как подумаю, что вы недавно говорили о шляпе погибшего…
– Он снял, здороваясь, шляпу и в этот момент получил сокрушительный удар.
– Да. И вы помните, что Гарнес сам сказал, что был категорически против брака между Блином и своей сестрой. Может, Гарнес ненавидел Блинда? Он же признался, что Лесничий производил неприятное впечатление эгоиста.
– Ликующего эгоиста, – поправил меня детектив.
– Согласен. Но самое важное в том, что Блинд знал убийцу. Я весь в нетерпении, ожидая, что расскажет управляющий.
Асбьёрн Краг смотрел на меня прищуренными глазами, в которых таилась ирония.
– Сейчас вы в возбужденном состоянии, – сказал он, будто желая меня успокоить. – Вы слишком забегаете вперед, дорогой друг.
– Стараюсь только использовать случай, – ответил я.
– Что же, послушаем ваши выводы.
– Гарнес был против брака.
– Да. Но выразил согласие, так как сестра очень хотела выйти замуж.
– В любом случае Гарнес был против него. Он не любил Блинда. Если уж собрать все имеющиеся сведения вместе, можно сказать, что он даже ненавидел лесничего.
– Если вы в таком же виде продолжите свои размышления, то я хотел бы узнать, считаете ли вы, что Гарнес и был убийцей? – спросил Краг.
Этот вопрос в лоб встревожил меня.
– Мне не хотелось бы высказывать такого ужасного подозрения, – ответил я. – Вы просили, чтобы я представил свой ход рассуждений и выводы. Что я и сделал. С вашей стороны большое преувеличение считать, что у меня подозрения против Гарнеса. Наконец, я полагаю, что у вас самого уже сложилось определенное мнение. Лично я думаю, что Гарнес невиновен. Однако если мы соберем все, что может свидетельствовать против него, то можно будет скорее освободить его от этого страшного подозрения. Гарнес – мой друг.
Детектив продолжал держать меня под руку. Сейчас он замедлил шаги, будто специально для того, чтобы мы не слишком быстро дошли до отеля. Внезапно мне пришло в голову, что Краг охотно познакомился с моим мнением и слишком явным было то, что он вновь упомянул Гарнеса в непосредственной связи с преступлением.
– Мы не можем опираться исключительно на улики, – говорил Краг. – Мы должны также рассматривать дело с точки зрения здравого смысла. Вы можете, например, представить, чтобы Гарнес сделал такое?
Я подумал минуту.
– С трудом, – ответил затем я.
– Но войдите в его положение, – продолжал детектив. – Если у вас есть сестра, которая особенно вам дорога…
– И я ее уважаю…
– Очень. И она сообщает вам, что хочет выйти замуж за человека, которого вы ненавидите.
– То, что я его ненавижу, вытекает из того, что знаю, – он подлый человек.
– Наверное. Вы пытаетесь убедить влюбленную сестру, чтобы она порвала эту связь, но ненавидимый вами мужчина очень красив, и она ослеплена своим чувством. Вы ясно представляете, что замужество будет неудачным и ваша сестра будет несчастлива. Одновременно вы видите, что убеждать ее совершенно безнадежно. Сестра дает слово этому мужчине. А потом наступает момент, когда влюбленный обнаруживает свою сущность как «ликующего эгоиста». Именно такое выражение мимоходом вырвалось у Гарнеса. Мне кажется, Блинд знал отношение брата к нему и специально продемонстрировал ему свой эгоистический триумф, когда получил согласие сестры на брак. Почувствуйте себя так, как почувствовал себя Гарнес. Можете ли вы себе представить, что в минуту возбуждения, вызванного его триумфом, его издевательским смехом, зная, что любимая сестра будет скоро в объятиях этого подлого человека, можете ли представить, что способны убить его?
Асбьёрн Краг говорил убежденно, и чувствовалось, что слова эти каким-то удивительным образом адресованы мне.
– Быть может… – ответил я неуверенно. – Быть может, да… Но никогда, конечно, не сделал бы этого обдуманно.
– Разумеется, нет. Вы сделали бы это в состоянии аффекта, в минуту раздражения, под влиянием непреодолимого гнева или горькой отрешенности. По-видимому, если бы вы встретили его на пустой дороге, приветствовавшего вас и смеющегося саркастически и торжествующе, как бы говорящего: «О, смотри, дорогой друг, твоя сестра теперь в моей власти, она теперь моя… ну что мне до твоей ненависти?» Что? Думаю, в такой момент вы бы могли его зарубить. Нет, вы вовсе не захотите его убить, но вас охватит неодолимая сила… О чем вы сейчас думаете? Ну да, конечно… Вы не любите таких разговоров.
Я вытер пот со лба. У меня было такое ощущение, что мои губы заледенели.
– Подумал о погибшем, – произнес я, заикаясь. – Вы помните его лицо? На нем было злобное ликование, как вы его определили. И я подумал также о замешательстве моего друга Гарнеса, он был бледным, дрожал, выглядел так, будто не спал перед этим много дней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39