К кошкам, собакам и змеям добавились орды крыс и невероятное количество насекомых.
Плесень алчно пласталась по стенам подмокающих от близости океана домов. Майкл обратил внимание на то, что на них почти совсем нет граффити – старое уже отмылось ветреными дождями, а новое не было резона рисовать: его все равно никто не видел.
Двери многих зданий были распахнуты, оттуда тянуло нежитью. Опасаясь нападения хищников, как четвероногих, так и двуногих, Прокси и Сато старались идти там, где это было возможно, поближе к центру пустынных улиц.
Сато неотрывно держал руку на рукоятке пистолета.
Тишина Негорода угнетала.
Разговор поначалу не клеился. По-видимому, для Прокси Негород был повседневным, обычным зрелищем, но она чувствовала реакцию Сато и потому деликатно молчала.
Они вышли в более обжитую часть Негорода. Эврика Авеню была населена той частью отщепенцев, которые еще хоть как-то сопротивлялись апатии бродяжничества. Здесь работало несколько продуктовых лавок и магазин с подержанным барахлом. Свалка кормила и одевала всех – натуральный обмен властвовал, деньги здесь были редким явлением. Прокси немного оттаяла и стала рассказывать Сато об Эврике.
Здесь жили бомжи с интеллигентным прошлым – опустившиеся профессора, адвокаты, потерявшие карьеру из-за пагубных пристрастий, ученые, не сумевшие найти новую работу после краха их фирм. На Эврике был даже свой «доктор» – недоученный студент медицинского колледжа, «вынюхавший» весь свой займ на учебу еще на втором курсе. Он практиковал, пользуясь просроченными лекарствами, которые откапывал на свалке.
Детектив изумленно разглядывал объявление на входной двери «докторского оффиса», криво выписанное от руки: «С особенно отвратительными ножевыми ранами и отсеченными конечностями – вход со двора!».
Сумерки незаметно уступили место тьме.
Дорогу едва можно было разглядеть в трупно-зеленом свете неонитовых пластин – аварийного освещения на солнечных батареях, которым Сан Фран оснастили еще в пору Четвертого Энергокризиса. Неонитом были олицованы стены зданий, раньше они шли сплошной полосой под окнами вторых этажей, но предприимчивые бомжи выковыряли большую часть пластин, и оставшихся явно не хватало для того, чтобы сделать путь Прокси и Сато более комфортным.
«Кварк» показался из-за поворота, темнея в свете неонитов нелепой полукруглой колоннадой начала 10-х годов, поддерживающей некогда помпезную навесную крышу над входом. Сато и Прокси проскользнули в боковую дверь на углу: детектив молча указал девушке на подозрительные тени в колоннах.
Майкл достал «Глок» из кобуры.
Прокси прижалась к его локтю.
Темнота в подъезде была такой вязкой, что Майкл, остановившись, поневоле напряг мышцы. Однако после небольшого колебания девушка решительно двинулась вверх по лестнице, которая, похоже, плавно закруглялась вдоль стены, ведя ко второму этажу.
Скрипнула дверь.
Вошли ли они в квартиру?
Проклятый знакомый запах.
Такой, от которого ему всегда хотелось сменить его проклятую работу.
Кровь.
Тлен.
Смерть.
И еще – монотонный звук капающей воды, неестественно громко звучащий в гулкой тишине.
Холодея от предчувствия, детектив достал из пенала на кобуре «слом-фонарик» – осветительную пластиковую трубку, которыми снабжались полицейские и бригады 911 на случай… На случай, подобный такому.
Хрустнула раздавленная оболочка. Ядовито-желтый свет залил комнату.
Столько крови он не видел еще никогда.
В беспощадном желтом свете стены казались покрытыми чудовищными обоями с плотными узорами из крови – она выглядела черной до неестественности. Кровь залила окно – неонитовый свет с улицы не проникал сквозь ее вязь на стекле. Кровь, похоже, даже капала с потолка…
Посреди комнаты на полу лежал матрас, превратившийся в ванну из крови. В ней, лицом кверху, плавал Титус. Кисть правой руки свисала с края матраса, со среднего пальца ее медленно и парализующе-страшно капала кровь – этот звук Сато и принял за звук капающей воды.
Располосованная бритвой грудь. Вскрытые вены. Перерезанные артерии. Безграничный ужас в остекленевших глазах.
Прокси кричала так истошно и так долго, что Сато стало страшно – не сошла ли она с ума. На крик из соседней квартиры пришел старик-бомж, который, похоже, впал в ступор от увиденной картины. Майкл силой усадил девушку на пол у входа, наказал бомжу подать ей воды… Она пыталась мычать даже тогда, когда захлебывалась питьем.
Найдя у раковины некое подобие полотенца, Сато, содрогаясь, набросил его на лицо и грудь Титуса. Потом достал сотофон.
– Диспетчер? Детектив Майкл Сато, жетон номер 8609, 201 участок. Срочно нужны черно-голубые (сноска: полицейский слэнг, патрульные полицейские, цвета машин СФПД) по адресу: Эврика Авеню, дом… А-а, черт… Бывший кинотеатр «Кварк», второй этаж… Что? Ну да, Эврика. То есть как? Да вы что там, охренели все? У меня на руках девять-ноль-один! (сноска: полицейский слэнг, радио-жаргон полицейских США; 901 = труп).
Он все понял. Негород был негородом даже в таких случаях.
Полиция отказывалась приезжать сюда по вызову.
Прыгающими пальцами он вытащил все деньги, которые у него были, и втолкал их Прокси в карман.
– Обязательно разыщи меня. Обязательно , слышишь? Вот моя визитка, здесь мой номер… Нет, лучше приезжай, вот, здесь адрес, видишь? – Тыкал он ей в лицо прямоугольник бумаги, как-будто он был чудодейственным средством, панацеей, способной вернуть к жизни дорогого ей человека…
Визитка упала из безвольных пальцев на пол. Он нагнулся, чтобы поднять ее, и увидел на полу небольшой блестящий предмет – брелок или кулон. Он механически опустил предмет к себе в карман, не переставая уговаривать Прокси.
Тщетно. Она не слышала его… или не хотела слышать.
Ему было невыносимо больно и стыдно. Не смог. Он не смог…
Титус мертв.
Раздавленный тем, что произошло с Титусом, он, шатаясь, вышел из страшной комнаты.
Последнее, что зафиксировала натренированная зрительная память детектива – кровь, проступившая сквозь тряпку из порезов на груди Титуса.
Показалось ли ему или нет? Порезы образовали надпись:
«FEAR ME» (сноска – англ., «бойся меня»).
Суббота, 8:30 вечера
Неониты в стенах домов скупо освещали путь, и в их нереальном свете Сато казалось, что за ним крадутся тени неизвестных убийц Титуса. Неужели Титус поплатился жизнью все из-за того же проклятого видеочипа? Сумеречное состояние, охватившее детектива, накладывало отпечаток на его восприятие окружающего. Он совсем потерял чувство голода. Моментами ему казалось, что потрескавшийся асфальт под ногами вот-вот провалится, и он уже ощущал панику падения. Сато двигался, как ему казалось, в сторону Фолсом Стрит, где вечность назад он припарковал «Карреру»… вместе с жизнью, которой в этом краю не было места, и теперь, словно бы в наказание, судьба водила его за нос, не давая вернуться в ту, нормальную , жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Плесень алчно пласталась по стенам подмокающих от близости океана домов. Майкл обратил внимание на то, что на них почти совсем нет граффити – старое уже отмылось ветреными дождями, а новое не было резона рисовать: его все равно никто не видел.
Двери многих зданий были распахнуты, оттуда тянуло нежитью. Опасаясь нападения хищников, как четвероногих, так и двуногих, Прокси и Сато старались идти там, где это было возможно, поближе к центру пустынных улиц.
Сато неотрывно держал руку на рукоятке пистолета.
Тишина Негорода угнетала.
Разговор поначалу не клеился. По-видимому, для Прокси Негород был повседневным, обычным зрелищем, но она чувствовала реакцию Сато и потому деликатно молчала.
Они вышли в более обжитую часть Негорода. Эврика Авеню была населена той частью отщепенцев, которые еще хоть как-то сопротивлялись апатии бродяжничества. Здесь работало несколько продуктовых лавок и магазин с подержанным барахлом. Свалка кормила и одевала всех – натуральный обмен властвовал, деньги здесь были редким явлением. Прокси немного оттаяла и стала рассказывать Сато об Эврике.
Здесь жили бомжи с интеллигентным прошлым – опустившиеся профессора, адвокаты, потерявшие карьеру из-за пагубных пристрастий, ученые, не сумевшие найти новую работу после краха их фирм. На Эврике был даже свой «доктор» – недоученный студент медицинского колледжа, «вынюхавший» весь свой займ на учебу еще на втором курсе. Он практиковал, пользуясь просроченными лекарствами, которые откапывал на свалке.
Детектив изумленно разглядывал объявление на входной двери «докторского оффиса», криво выписанное от руки: «С особенно отвратительными ножевыми ранами и отсеченными конечностями – вход со двора!».
Сумерки незаметно уступили место тьме.
Дорогу едва можно было разглядеть в трупно-зеленом свете неонитовых пластин – аварийного освещения на солнечных батареях, которым Сан Фран оснастили еще в пору Четвертого Энергокризиса. Неонитом были олицованы стены зданий, раньше они шли сплошной полосой под окнами вторых этажей, но предприимчивые бомжи выковыряли большую часть пластин, и оставшихся явно не хватало для того, чтобы сделать путь Прокси и Сато более комфортным.
«Кварк» показался из-за поворота, темнея в свете неонитов нелепой полукруглой колоннадой начала 10-х годов, поддерживающей некогда помпезную навесную крышу над входом. Сато и Прокси проскользнули в боковую дверь на углу: детектив молча указал девушке на подозрительные тени в колоннах.
Майкл достал «Глок» из кобуры.
Прокси прижалась к его локтю.
Темнота в подъезде была такой вязкой, что Майкл, остановившись, поневоле напряг мышцы. Однако после небольшого колебания девушка решительно двинулась вверх по лестнице, которая, похоже, плавно закруглялась вдоль стены, ведя ко второму этажу.
Скрипнула дверь.
Вошли ли они в квартиру?
Проклятый знакомый запах.
Такой, от которого ему всегда хотелось сменить его проклятую работу.
Кровь.
Тлен.
Смерть.
И еще – монотонный звук капающей воды, неестественно громко звучащий в гулкой тишине.
Холодея от предчувствия, детектив достал из пенала на кобуре «слом-фонарик» – осветительную пластиковую трубку, которыми снабжались полицейские и бригады 911 на случай… На случай, подобный такому.
Хрустнула раздавленная оболочка. Ядовито-желтый свет залил комнату.
Столько крови он не видел еще никогда.
В беспощадном желтом свете стены казались покрытыми чудовищными обоями с плотными узорами из крови – она выглядела черной до неестественности. Кровь залила окно – неонитовый свет с улицы не проникал сквозь ее вязь на стекле. Кровь, похоже, даже капала с потолка…
Посреди комнаты на полу лежал матрас, превратившийся в ванну из крови. В ней, лицом кверху, плавал Титус. Кисть правой руки свисала с края матраса, со среднего пальца ее медленно и парализующе-страшно капала кровь – этот звук Сато и принял за звук капающей воды.
Располосованная бритвой грудь. Вскрытые вены. Перерезанные артерии. Безграничный ужас в остекленевших глазах.
Прокси кричала так истошно и так долго, что Сато стало страшно – не сошла ли она с ума. На крик из соседней квартиры пришел старик-бомж, который, похоже, впал в ступор от увиденной картины. Майкл силой усадил девушку на пол у входа, наказал бомжу подать ей воды… Она пыталась мычать даже тогда, когда захлебывалась питьем.
Найдя у раковины некое подобие полотенца, Сато, содрогаясь, набросил его на лицо и грудь Титуса. Потом достал сотофон.
– Диспетчер? Детектив Майкл Сато, жетон номер 8609, 201 участок. Срочно нужны черно-голубые (сноска: полицейский слэнг, патрульные полицейские, цвета машин СФПД) по адресу: Эврика Авеню, дом… А-а, черт… Бывший кинотеатр «Кварк», второй этаж… Что? Ну да, Эврика. То есть как? Да вы что там, охренели все? У меня на руках девять-ноль-один! (сноска: полицейский слэнг, радио-жаргон полицейских США; 901 = труп).
Он все понял. Негород был негородом даже в таких случаях.
Полиция отказывалась приезжать сюда по вызову.
Прыгающими пальцами он вытащил все деньги, которые у него были, и втолкал их Прокси в карман.
– Обязательно разыщи меня. Обязательно , слышишь? Вот моя визитка, здесь мой номер… Нет, лучше приезжай, вот, здесь адрес, видишь? – Тыкал он ей в лицо прямоугольник бумаги, как-будто он был чудодейственным средством, панацеей, способной вернуть к жизни дорогого ей человека…
Визитка упала из безвольных пальцев на пол. Он нагнулся, чтобы поднять ее, и увидел на полу небольшой блестящий предмет – брелок или кулон. Он механически опустил предмет к себе в карман, не переставая уговаривать Прокси.
Тщетно. Она не слышала его… или не хотела слышать.
Ему было невыносимо больно и стыдно. Не смог. Он не смог…
Титус мертв.
Раздавленный тем, что произошло с Титусом, он, шатаясь, вышел из страшной комнаты.
Последнее, что зафиксировала натренированная зрительная память детектива – кровь, проступившая сквозь тряпку из порезов на груди Титуса.
Показалось ли ему или нет? Порезы образовали надпись:
«FEAR ME» (сноска – англ., «бойся меня»).
Суббота, 8:30 вечера
Неониты в стенах домов скупо освещали путь, и в их нереальном свете Сато казалось, что за ним крадутся тени неизвестных убийц Титуса. Неужели Титус поплатился жизнью все из-за того же проклятого видеочипа? Сумеречное состояние, охватившее детектива, накладывало отпечаток на его восприятие окружающего. Он совсем потерял чувство голода. Моментами ему казалось, что потрескавшийся асфальт под ногами вот-вот провалится, и он уже ощущал панику падения. Сато двигался, как ему казалось, в сторону Фолсом Стрит, где вечность назад он припарковал «Карреру»… вместе с жизнью, которой в этом краю не было места, и теперь, словно бы в наказание, судьба водила его за нос, не давая вернуться в ту, нормальную , жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51