Прежде чем развивать эту мысль, Райкер предложил высказаться присутствующим. Реакция оказалась неадекватной; возможно, потому, что собравшиеся знали о недостатке плана Дэйты.
Да, недостаток существовал... Старший помощник ломал голову, как бы подипломатичнее поставить вопрос о нем, но андроид сам избавил всех от подобной необходимости, к великому облегчению Райкера.
– Конечно, – сказал Дэйта, – я немного наивен в некоторых аспектах социального поведения... Можно усомниться в моей способности справиться с заданием...
Вот оно! Фонг наклонился вперед, кивая головой.
Тем не менее, у Трои имелось другое мнение:
– Вообще-то, вы не так уж наивны, как думаете, Дэйта. В большинстве случаев ваше поведение вполне соответствует обстановке. Если бы мы не провели с вами столько времени и не знали вас так хорошо, то ваши промахи были бы абсолютно незаметны.
– Но мы говорим о человеческом поведении, с которым мистер Дэйта знаком, – возразил Фонг; – Поведение клахкиммбрийцев, вне всякого сомнения, в корне отличается... В незнакомой среде, когда нужно принимать решения мгновенно, вы будете в заведомо невыгодном положении.
Офицеру службы безопасности с трудом давались эти фразы, тем более, в присутствии самого виновника обсуждения. Однако чувство долга и ответственности не давали ему молчать.
– Но согласитесь, – произнес старпом, – он действительно похож на клахкиммбрийца, а это уже полдела. Плюс скорость, на которую способен Дэйта, уменьшит до минимума общение с представителями расы планеты.
Андроид отнесся к неприятной для него беседе с непробиваемым спокойствием, нисколько не обижаясь на товарищей по экипажу.
Первый офицер посмотрел на него испытующе и внимательно, а затем вынес свой вердикт:
– Я решил сделать ставку на Дэйту, несмотря на его недостатки.
С губ Фонга был готов сорваться протест, но, к его чести, офицер сдержался. Мерривезер казалась немного разочарованной, хотя это не помешало ей пожелать Дэйте удачи.
– Спасибо, – ответил андроид.
* * *
Более двух дней размышлял Даннор над словами отца. Он ходил на работу, но его ум был занят не проблемами изготовления обуви. Вечерами поглощал свой скромный ужин перед видеозкраном, а сам снова и снова мысленно возвращался на пристань, вспоминая детали разговора. На экране бушевали неутихающие Конфликты, но Даннор не обращал на них внимания. В его душе не стихали более жестокие битвы.
Тирдайния ненавидел концепцию подполья. Она казалось ему отвратительной, темной и грязной по сравнению с пышностью и великолепием всего военного. И все же он не мог найти изъянов в доводах отца. Как ни старался Даннор отрицать аргументы Триеннора, но не мог разувериться в их правоте.
Неужели правда – такая хрупкая и выцветшая вещь, что о ней можно только шептать в безлюдных уголках? Неужели ложь настолько привлекательна?
Снова сын возвращался к мнению отца, к силе, которая пронизывала его слова, к достоинству, с которым держался старик (а ведь раньше подобного не водилось за ним). Самое главное, что поражало воображение молодого мужчины, что влекло его – это чувство спокойствия и внутренний мир отца....
Даннор завидовал Триеннору, завидовал его гармонии с самим собой.
Именно это и подсказало ему решение. Не логика слов отца, не ужасная правда, его утверждений, потому что они не достигли глубин души сына...
Подсказало пришедшее вдруг понимание внутреннего успокоения и удовлетворения, которое может обрести человек. Раньше это было непостижимо для ума Даннора, теперь ему страстно. хотелось пережить это ощущение, несмотря на подстерегающую при этом опасность.
На третий день, закончив работать, он отправился в таверну.
На этот раз помещение показалось ему большим, деревянные двери огромными, тяжелыми и внушительными.
Сегодня вечером здесь собралось столько же людей, как и в прошлый раз, но сидели они по-другому. Толпа у видеоэкрана поредела, зато большинство посетителей находилось у стойки бара.
Даннор занял столик рядом с экраном и притворился увлеченным зрелищем Конфликтов. На самом деле он сосредоточил все свое внимание на коридоре, который вел в задние комнаты.
Его план, который созрел только в самый последний момент, состоял в том, чтобы просто ждать отца. Конечно, уверенности в его присутствии здесь не было, но предчувствие подсказывало обратное. Ну, а если он ошибся, то вернется сюда в другой раз.
Даннор не станет врываться на заседание заговорщиков, как случилось прошлый раз. И вовсе не из-за страха... Ведь вступление в ту комнату означает присоединение к ним, а он еще не готов к этому. Ему просто хотелось поговорить с Триеннором. Только и всего... На сегодня достаточно, а потом...
Вскоре он заметил, как официантка унесла поднос с напитками в коридор. Значит, заговорщики там. Хорошо...
Никто не подходил к нему, чтобы принять заказ. Даннор увидел девушку, обслуживавшую его в прошлый раз, но она работала за стойкой и не могла ходить между столиками. И что это вдруг все посетители разом, ни с того ни с сего, почувствовали жажду?
Затем перед ним на стол опустилась кружка с пенистым темным напитком.
Он поднял голову и увидел незнакомого мужчину, который явно выпил больше, чем следовало.
– Эй, – произнес человек с сильным выговором Низшей Касты, – в день взрыва видеоцентра пьют все.
Даннор какую-то долю секунды старался переварить услышанное.
– Видеоцентр? – переспросил он. Мужчина кивнул, наклонившись почти к самому лицу Тирдайнии.
Его глаза затуманились, щеки блестели в свете экрана, чувствовалось смрадное дыхание.
– Говорю же, – сказал он. – Ты что, не слышал ничего?
Незнакомец залился смехом.
– Разнесли твой центр поутру к чертям собачьим...
Выпрямившись, он поднял бокал в неловком салюте:
– За тех, кто это сделал! Сегодня у меня выходной, и я благодарен им за сей праздник.
Даннор не спросил, кого тот благодарит. Мужчина, конечно, не знал, что мятежники, за которых он пил сейчас, находятся в той же таверне, но это не охладило его восторга. Впервые Тирдайния осознал – движение, к которому принадлежит его отец, – не группа фанатиков. Оно захватило большую часть населения.
В таком случае, все меняется. Конспирация становится своего рода правилом. Даннор припомнил услышанное в прошлый раз... Тогда Ма'алор и Занкков спорили о способности масс восстать против властей. Кажется, эта способность начала заявлять о себе.
Пока что Даннор не видел заключенного мятежника – вроде бы, Ралаккая?
– по видео... Но это не значит, что тот не появляется на экране. Тирдайния мало смотрел Конфликты, да и не обращал особого внимания на происходящее в этих передачах. Вызвало ли появление Ралаккая на полях сражения гнев зрителей, как предсказывал Занкков?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63