* * *
– Мутировала? – переспросил Райкер, изумленно глядя на Фреди и Вандервентера через прозрачный барьер лазарета.
– Да, – подтвердил Буртин. – В организме размножалась культура, абсолютно не реагирующая на наш антибиотик. И она, в отличие от первоначальной, заразна, как вы сами видите.
– Насколько заразна?
Буртин вздохнул.
– Хороший вопрос... Пока заразился только Вандервентер. Он находился в близком контакте с Фреди порядочное время. Но это не обязательно что-то должно значить. Вполне возможно, достаточно краткого прикосновения... В таком случае любой человек, с которым общался голландец в последнее время, – кандидат на получение той же болезни. Ну и, что вполне понятно, те, с кем входили в контакт вышеназванные лица.
Райкер посмотрел на него.
– Значит, вы утверждаете фактическую возможность заражения на корабле любого члена экипажа? Если этого, конечно, уже не произошло...
– Именно, – подтвердил Буртин. – Вот поэтому мне необходимо поговорить с вами лично, а не по интеркому. – Он постучал по барьеру пальцами. – Я смогу справиться с дюжиной случаев заболевания, может, еще с двумя-тремя, без особых осложнений... Пока переливаем кровь, они, по крайней мере, не умрут, но сама эпидемия захватит весь корабль, и я не смогу справиться. Ведь на борту находится ровно столько устройств, переливающих кровь, сколько положено по стандарту, а у нас возникла явно не ординарная ситуация... Да и места в госпитале не хватит.
Плотно стиснутые челюсти Райкера, прикрытые бородой, задвигались от напряжения и осознания сложившегося положения.
– Я понимаю ваше беспокойство, – сказал первый офицер, нахмурившись.
– Значит, вы хотели бы, чтобы мы вернулись на ближайшую Звездную Базу, где сможем получить все необходимое для борьбы с эпидемией и большое количество крови для переливания. Верно?
– Да, – произнес Буртин. – Даже если мы не получим разрешения на телепортацию наших пациентов вниз, чтобы избежать инфицирования населения Базы, нам можно будет рассчитывать на их ресурсы.
– Однако если я выполню вашу просьбу о возвращении, мне придется оставить здесь капитана Пикара и всю спасательную команду, не говоря уже о людях, ради которых мы, собственно, и прилетели к этой планете. Вы хоть понимаете это?
– Понимаю, – ответил доктор. – Поверьте, я все прекрасно понимаю... А также помню, что одна из пропавших – Кэт Пуляски. Но у меня долг перед экипажем корабля, перед тысячью с лишним человек, которые находятся с нами здесь... И, в соответствии с обязанностями, я делаю официальное заявление: нам нужно улететь отсюда, старший помощник, пока мы держим ситуацию под контролем.
Райкер взглянул прямо в глаза Сэму и вздохнул;
– Ну и задали вы мне задачку!
– Я выполняю свою работу, – ответил Буртин. – Для этого здесь и нахожусь.
– Разумеется... Но пока что у вас нет твердых убеждений и доказательств, что дело обернется эпидемией. Вы сами сказали: возможно, для заражения необходим длительный контакт с больным. В то же время угроза для спасательной команды очевидна. Если я оставлю их, есть большая вероятность их гибели в этих кровавых побоищах, прежде чем мы успеем вернуться.
Буртин сохранял молчание, высказав свои предложения, и пришла пора действий первого офицера.
– Я думаю, – произнес наконец Райкер, – что нам лучше всего остаться на время здесь. – Он бросил внимательный взгляд через прозрачный барьер на Фреди и Вандервентера. – Но вы должны постоянно информировать меня об их состоянии. Также дайте мне знать, если кто-нибудь еще подхватит эту чертову болезнь или если бактерия начнет снова мутировать... Договорились?
– Хорошо, – отозвался доктор. – Тем не менее, я собираюсь занести свое требование в медицинский журнал корабля. Таковы правила.
Лицо первого офицера смягчилось.
– Не вижу проблем... Поступайте так, как считаете нужным в данной ситуации, доктор.
И Райкер развернулся, собираясь уйти.
– Старший помощник? – остановил его Буртин.
Вилл обернулся.
– Извините, что поставил вас в такое положение, – произнес Сэм. – Мы не очень близко знакомы друг с другом, но знаете, я не из тех врачей, кто кроме своих больных ничего не замечает. Мне понятно ваше колебание при принятии решения...
Старпом улыбнулся.
– Не волнуйтесь... Вы просто дали мне понять срочность и необходимость моих ближайших действий. Я благодарю вас за это.
Закончив фразу, Райкер удалился из лазарета походкой делового человека. Двери мягко закрылись за ним.
Буртин почувствовал, как задеревенели мышцы шеи от напряжения, и помассировал их. Он знал заранее, каким будет решение старпома. Если бы доктор сам сидел сейчас в командирском кресле, то поступил бы точно так же.
Наверное, он сделал свое заявление официальным из-за паники, неожиданно охватившей его. Тем более, вздумал заносить его в журнал...
Интересно, стала бы Пуляски реагировать так же, или Буртин принял слишком близко к сердцу то, к чему можно относиться спокойнее?
Черт возьми, неужели он так и будет сидеть, сложа руки?! Если не расточать любезности первому офицеру, а уйти с головой в работу, то можно найти лекарство в ближайшее время!
Вздохнув, Сэм Буртин направился в лабораторию.
* * *
Несколько дней назад несколько товарищей Ворфа предприняли попытку пробраться в крепость, спрятавшись в вражеских повозках с продовольствием.
Однако, операция не удалась.
Теперь они решили воспользоваться более прямыми методами, а самое главное – осадой. Различные группировки, включая и команду, где находился клингон, спустились с гор и соединились на пути к цитадели. Вскоре под стенами укрепления собралось более сотни отрядов, посматривающих на крепость, как хищный зверь на свою добычу.
Лестницы привезли позднее в разобранном виде, чтобы их легче было переправлять на трудных горных дорогах. Тележки толкали тощие худые люди без доспехов и без оружия. Они же и собрали привезенные осадные приспособления, прежде чем ушли.
Ворф подивился слаженности и организованности происходящего.
Кто послал гонцов для сбора многих отрядов? Кто позаботился о доставке лестниц? Поговаривали даже, что скоро появится таран. Об этом рассказал один из ветеранов, которому уже приходилось принимать участие в нескольких осадах.
Такого большого количества воинов, собравшихся здесь, не помнил никто. Ветераны клялись, что нынешнее сборище – случай беспрецедентный.
– Все меняется, – проворчал один из опытнейших бойцов в группе Ворфа, когда они ели жидкую кашу из общего котла. Его звали Харрх. Обладатель этого имени имел огромную черную копну волос, из-под которой едва виднелись крошечные розовые глаза; воин постоянно втягивал воздух через отверстие на лице, служившее ему носом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63