И почему Даннор раньше не подозревал об этом?
– Но, – добавил он, – вряд ли я имею к этому отношение...
Новый Мастер Набора наклонился вперед.
– Вообще-то, имеешь... И самое прямое... Без этого ты не поймешь, что я хочу тебе сказать. Видишь ли, Тирдайния, Совет намеревался отнестись к тебе снисходительно. По крайней мере, по их стандартам. Но моя родственница склонила их к более суровому наказанию в отношении тебя.
Даннор почувствовал внезапный приступ ярости, но подавил его.
Конфронтация с этим человеком приведет только к неприятностям.
Мастер Набора снова откинулся на спинку своего кресла, – Причина? Потому что ты стучал на меня, Тирдайния. Все готовы забыть про мои проступки... Но только не ты!
Он помолчал.
– Возможно, глупо сводить сейчас счеты. Но я так не думаю... Если бы не мои покровители в Совете, меня бы серьезно наказали, чего ты и желал, строча свои доносы. Ты ведь не сильно думал обо мне, не так ли?
– Я... Я только защищал себя, – произнес Даннор. – Это легко понять.
– Отлично. Тогда ты тоже должен понять решение Совета. Я скажу тебе о нем...
Он сделал многозначительную паузу.
– Тебя не отправят на Гражданскую Службу, а вообще выгонят из Вооруженных Сил.
Даннор онемел. Слова повисли в воздухе, как дым, бессмысленные и дикие. Он считал, что готов к худшему, но такой поворот событий ему и не снился.
– Почему? – наконец выдавил он, хотя и это слово далось ему с трудом.
– Потому что таким умным парням, как ты, здесь не место... С Гражданской Службы ты можешь снова проникнуть к военным и воскресить миф о моем безответственном поведении. Но к тому времени моя родственница может потерять власть над Советником и не сумеет защитить меня. Но если тебя не будет, отпадает необходимость от кого-либо защищаться. На моем пути не будет никого, кто мог бы вспомнить о прошлом.
Даннор судорожно глотнул и неуверенно проговорил:
– Но ведь я тоже не скажу ни слова.
– Конечно, нет... У тебя просто не будет такой возможности.
– Не делайте этого со мной – взмолился Тирдайния.
Мастер Набора взглянул на, него.
– Ты имеешь в виду, смилостивиться над тобой?
– Да, смилуйтесь.
Мужчина ухмыльнулся.
– А ты пожалел меня, когда писал свою кляузу?
Во рту Даннора давно все пересохло.
– Пожалуйста, – попросил он, – я сделаю все, что вам будет угодно.
Мастер Набора отвернулся.
– Закончим на этом, Тирдайния.
Затем произошла странная вещь: отчаяние Даннора превратилось во что-то еще. Не раздумывая, он перескочил через стол, разделявший их, намереваясь разделаться с погубившим его жизнь мужчиной.
Но выплеснуть свою обиду Тирдайния смог лишь в течение секунды-другой, потому что вбежавшие стражники оттащили его.
* * *
Когда старший помощник Райкер вызвал впервые Буртина на мостик пять дней назад, он не приукрашивал ситуацию ни на йоту.
– Мы делаем все возможное, доктор. У нас есть шанс на успех. Но пока вам придется работать, считая, что ваш начальник Пуляски не вернется. Как там обстоят дела с Фреди?
На этот раз докладывать Буртину было не о чем. Они продолжали попытки изолировать бактерию-гибрид (если такая вообще присутствовала в организме больного), что и собиралась сделать Кэтрин. Но все-таки кое-что у них наметилось. Сэм лишь пожалел об отсутствии Пуляски при его докладе.
Буртин включил коммуникатор.
– Старший помощник?
– Это вы, доктор?
Голос Райкера сегодня звучал намного лучше, чем в прошлый раз. Вполне понятно: клахкиммбрийцы убрали свое дурацкое поле.
– Да, это я. У меня хорошие новости... Я обнаружил бактерию, свалившую с ног фреди.
– Рад слышать это, – отозвался первый офицер.
Буртин ожидал более бурной реакции. Что-то вроде того, что испытал он сам. Но у Райкера, как ни крути, своих забот хватает. Ну, пропало поле...
Но ведь капитан-то еще не найден.
– Сейчас, – продолжал доктор, – нам нужно просто убедиться, что антибиотик, обычно используемый против этой, бактерии, влияет и на изменившийся вариант. Мои предварительные расчеты показывают правильность предположения.
– Значит, Фреди почти выздоровел? – заключил Райкер, – Можно и так сказать. Вдобавок, не вижу никаких причин держать на карантине остальных участников высадки на планету Болдуина-Маккина. У них до сих пор нет никаких признаков болезни, и я собираюсь выписать их.
– Хорошие новости, доктор. Не буду вас задерживать, у вас впереди еще много работы.
Это был вежливый намек: "уматывай", и Буртин нисколько не обиделся на него. На границе ему на такое сообщение ответили бы в менее деликатной форме.
– Связь окончена, – произнес доктор и выключил коммуникатор. Дело сделано, пора возвращаться в лабораторию и посмотреть, как там растут культуры бактерий.
Когда он шел по коридору мимо кабинета Пуляски, то задел ногой что-то валявшееся на полу. Предмет отрикошетил от стены и упал неподалеку от доктора. Из любопытства Буртин подобрал вещицу и сразу же узнал ее: осколок мондрифалианского амулета, который Пуляски разбила незадолго до высадки на "Мендель". Наверное, в спешке она не успела его убрать или просто не заметила.
Доктор повертел осколок в руке. Суеверные мондрифалиане посчитали бы разрушение статуэтки знаком беды, предвестником наступления зла. Но врачи не верят в символы; на полпути в лабораторию Буртин швырнул обломок в мусоросборник.
Глава 9
Повозка накренилась, и возница чуть не упал с нее. Натягивая поводья, он утихомирил разошедшихся тягловых животных. Экипаж выровнялся, и ездок принял свое обычное положение.
– Берегись! – закричал он, и отвесные стены ущелья осыпали его раскатами эха.
Сзади послышался ответный крик: другие возчики услышали его предупреждение. Отголоски эха вторично заставили возницу сжаться и вернуться к своим многочисленным вопросам.
Он преступник или нет? Себя он таковым не считал. Но это сейчас. А что было раньше? И действительно ли его зовут Пикар? Или это имя запрограммировали специально? Откуда он знает о более ранних событиях?
Проверить это невозможно...
Ему казалось, что он сможет выбраться из этой темноты... Из забвения, в которое кинула его судьба. Но для того, чтобы выбраться, нужна какая-то опора... Ему нужно знать хотя бы одну вещь, но знать наверняка...
К сожалению, даже этого малого он лишен. Есть лишь предположения и догадки, построенные на предположениях и догадках тех, кто сейчас рядом; а они, в свою очередь, основывались на домыслах бывших до них. Никакой уверенности, никакой достоверности... Ну как тут придумать верную гипотезу?
Такова их тюрьма... Крепче любых стен, выше, чем любые барьеры. Как можно сбежать без памяти? Куда пойдешь, в каком направлении? Побег невозможен...
Пикар, конечно, понимал, что кроме этого места существуют и другие...
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
– Но, – добавил он, – вряд ли я имею к этому отношение...
Новый Мастер Набора наклонился вперед.
– Вообще-то, имеешь... И самое прямое... Без этого ты не поймешь, что я хочу тебе сказать. Видишь ли, Тирдайния, Совет намеревался отнестись к тебе снисходительно. По крайней мере, по их стандартам. Но моя родственница склонила их к более суровому наказанию в отношении тебя.
Даннор почувствовал внезапный приступ ярости, но подавил его.
Конфронтация с этим человеком приведет только к неприятностям.
Мастер Набора снова откинулся на спинку своего кресла, – Причина? Потому что ты стучал на меня, Тирдайния. Все готовы забыть про мои проступки... Но только не ты!
Он помолчал.
– Возможно, глупо сводить сейчас счеты. Но я так не думаю... Если бы не мои покровители в Совете, меня бы серьезно наказали, чего ты и желал, строча свои доносы. Ты ведь не сильно думал обо мне, не так ли?
– Я... Я только защищал себя, – произнес Даннор. – Это легко понять.
– Отлично. Тогда ты тоже должен понять решение Совета. Я скажу тебе о нем...
Он сделал многозначительную паузу.
– Тебя не отправят на Гражданскую Службу, а вообще выгонят из Вооруженных Сил.
Даннор онемел. Слова повисли в воздухе, как дым, бессмысленные и дикие. Он считал, что готов к худшему, но такой поворот событий ему и не снился.
– Почему? – наконец выдавил он, хотя и это слово далось ему с трудом.
– Потому что таким умным парням, как ты, здесь не место... С Гражданской Службы ты можешь снова проникнуть к военным и воскресить миф о моем безответственном поведении. Но к тому времени моя родственница может потерять власть над Советником и не сумеет защитить меня. Но если тебя не будет, отпадает необходимость от кого-либо защищаться. На моем пути не будет никого, кто мог бы вспомнить о прошлом.
Даннор судорожно глотнул и неуверенно проговорил:
– Но ведь я тоже не скажу ни слова.
– Конечно, нет... У тебя просто не будет такой возможности.
– Не делайте этого со мной – взмолился Тирдайния.
Мастер Набора взглянул на, него.
– Ты имеешь в виду, смилостивиться над тобой?
– Да, смилуйтесь.
Мужчина ухмыльнулся.
– А ты пожалел меня, когда писал свою кляузу?
Во рту Даннора давно все пересохло.
– Пожалуйста, – попросил он, – я сделаю все, что вам будет угодно.
Мастер Набора отвернулся.
– Закончим на этом, Тирдайния.
Затем произошла странная вещь: отчаяние Даннора превратилось во что-то еще. Не раздумывая, он перескочил через стол, разделявший их, намереваясь разделаться с погубившим его жизнь мужчиной.
Но выплеснуть свою обиду Тирдайния смог лишь в течение секунды-другой, потому что вбежавшие стражники оттащили его.
* * *
Когда старший помощник Райкер вызвал впервые Буртина на мостик пять дней назад, он не приукрашивал ситуацию ни на йоту.
– Мы делаем все возможное, доктор. У нас есть шанс на успех. Но пока вам придется работать, считая, что ваш начальник Пуляски не вернется. Как там обстоят дела с Фреди?
На этот раз докладывать Буртину было не о чем. Они продолжали попытки изолировать бактерию-гибрид (если такая вообще присутствовала в организме больного), что и собиралась сделать Кэтрин. Но все-таки кое-что у них наметилось. Сэм лишь пожалел об отсутствии Пуляски при его докладе.
Буртин включил коммуникатор.
– Старший помощник?
– Это вы, доктор?
Голос Райкера сегодня звучал намного лучше, чем в прошлый раз. Вполне понятно: клахкиммбрийцы убрали свое дурацкое поле.
– Да, это я. У меня хорошие новости... Я обнаружил бактерию, свалившую с ног фреди.
– Рад слышать это, – отозвался первый офицер.
Буртин ожидал более бурной реакции. Что-то вроде того, что испытал он сам. Но у Райкера, как ни крути, своих забот хватает. Ну, пропало поле...
Но ведь капитан-то еще не найден.
– Сейчас, – продолжал доктор, – нам нужно просто убедиться, что антибиотик, обычно используемый против этой, бактерии, влияет и на изменившийся вариант. Мои предварительные расчеты показывают правильность предположения.
– Значит, Фреди почти выздоровел? – заключил Райкер, – Можно и так сказать. Вдобавок, не вижу никаких причин держать на карантине остальных участников высадки на планету Болдуина-Маккина. У них до сих пор нет никаких признаков болезни, и я собираюсь выписать их.
– Хорошие новости, доктор. Не буду вас задерживать, у вас впереди еще много работы.
Это был вежливый намек: "уматывай", и Буртин нисколько не обиделся на него. На границе ему на такое сообщение ответили бы в менее деликатной форме.
– Связь окончена, – произнес доктор и выключил коммуникатор. Дело сделано, пора возвращаться в лабораторию и посмотреть, как там растут культуры бактерий.
Когда он шел по коридору мимо кабинета Пуляски, то задел ногой что-то валявшееся на полу. Предмет отрикошетил от стены и упал неподалеку от доктора. Из любопытства Буртин подобрал вещицу и сразу же узнал ее: осколок мондрифалианского амулета, который Пуляски разбила незадолго до высадки на "Мендель". Наверное, в спешке она не успела его убрать или просто не заметила.
Доктор повертел осколок в руке. Суеверные мондрифалиане посчитали бы разрушение статуэтки знаком беды, предвестником наступления зла. Но врачи не верят в символы; на полпути в лабораторию Буртин швырнул обломок в мусоросборник.
Глава 9
Повозка накренилась, и возница чуть не упал с нее. Натягивая поводья, он утихомирил разошедшихся тягловых животных. Экипаж выровнялся, и ездок принял свое обычное положение.
– Берегись! – закричал он, и отвесные стены ущелья осыпали его раскатами эха.
Сзади послышался ответный крик: другие возчики услышали его предупреждение. Отголоски эха вторично заставили возницу сжаться и вернуться к своим многочисленным вопросам.
Он преступник или нет? Себя он таковым не считал. Но это сейчас. А что было раньше? И действительно ли его зовут Пикар? Или это имя запрограммировали специально? Откуда он знает о более ранних событиях?
Проверить это невозможно...
Ему казалось, что он сможет выбраться из этой темноты... Из забвения, в которое кинула его судьба. Но для того, чтобы выбраться, нужна какая-то опора... Ему нужно знать хотя бы одну вещь, но знать наверняка...
К сожалению, даже этого малого он лишен. Есть лишь предположения и догадки, построенные на предположениях и догадках тех, кто сейчас рядом; а они, в свою очередь, основывались на домыслах бывших до них. Никакой уверенности, никакой достоверности... Ну как тут придумать верную гипотезу?
Такова их тюрьма... Крепче любых стен, выше, чем любые барьеры. Как можно сбежать без памяти? Куда пойдешь, в каком направлении? Побег невозможен...
Пикар, конечно, понимал, что кроме этого места существуют и другие...
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63