– Начали!
Какую-то долю секунды Тиболт и Морган медлили, держа оружие наготове, а потом Морган сделал выпад, и короткое тяжелое лезвие его палаша рванулось в сторону красной рубашки с проворством змеи.
Тиболт захохотал и в свою очередь сделал яростный выпад, а потом нанес удар, направленный Моргану в голову. Меч просвистел на расстоянии волоска от носа уклонившегося валлийца.
Вот тут Морган понял, что если он собирается рассчитывать только на умение владеть мечом, то у него нет никаких шансов. Но он постарался собраться с силами и нанес такую серию сильных ударов, что Тиболту волей-неволей пришлось направить все силы на то, чтобы их парировать. Зрители приветствовали преимущество, которое было у валлийца благодаря силе и мощи его ударов. Снова и снова Морган чувствовал сотрясение в запястье, когда его палаш сталкивался с мечом Тиболта.
«Давай! – кричал ему предостерегающий внутренний голос. – Если ты расслабишься, ты покойник».
Теперь Морган уже дышал коротко и отрывисто, но он все равно не давал Тиболту, искусному фехтовальщику, ни малейшего шанса самому перейти к атаке.
Морган прекрасно понимал, что не сможет долго придерживаться такой тактики, просто не хватит сил. С губ у него капала слюна, и мускулы правой руки болели так, словно их пронзали раскаленной проволокой. Собравшись, он нырнул вперед, из последних сил стараясь пробить защиту Тиболта. Исключительно силой удара ему удалось отбить парирующий удар француза и на мгновение парализовать его запястье, что дало возможность палашу англичанина вонзиться прямо в грязную шею Тиболта, и оттуда хлынула струя яркой артериальной крови.
Тиболт на мгновение застыл на месте, а потом среди восторженных воплей зрителей отступил назад с округлившимися глазами.
– Вот тебе! – Морган чувствовал, что враг его уже умирает, но все равно вонзил конец палаша глубоко, прямо в шелковую красную рубашку.
Издавая странные булькающие звуки, убийца Левассера опрокинулся на испещренный пятнами крови песок, словно марионетка, у которой оборвали ниточки. Француз широко раскинулся на спине и от этого казался еще более огромным. Его дрожащие пальцы судорожными движениями хватали песок.
Тяжело дыша, Морган огляделся; в Кайоне никогда нельзя было предугадать, что последует за подобной стычкой – а потом он наступил поверженному врагу на грудь и, напрягая мускулы, высвободил свое оружие. Он дважды крутанул палашом над головой, чтобы очистить его от капель крови и напугать возможных врагов.
– К-кто нибудь еще с-сомневается в английской х-храбрости? – И присутствующие навсегда запомнили его взгляд, в котором светилась неприкрытая угроза.
Никто не произнес ни слова, но Бартоломью Португалец, сейчас еще больше смахивавший на гориллу, чем обычно, подошел и пожал Моргану руку.
– Черт побери, друг Гарри! Ты храбр, как тигр, и силен, как бык. Но, – тут он понизил голос, – лучше тебе отплыть, пока кто-нибудь из головорезов Дабронса не схватился за арбалет и не всадил тебе стальную стрелу между лопаток!
Глава 5
КАРИБСКОЕ МОРЕ
Как шкипер «Вольного дара» – громкий титул для человека, который прокладывает курс небольшого семитонного кеча , – Джекмен чаще всего устраивался рядом с рулевым, огромным иссиня-черным негром, у которого был дар Божий идти по морю так, чтобы в парусах всегда был ветер, а корабль следовал по намеченному курсу.
Странно, но даже спустя столько времени Генри Морган не мог совершенно освоиться с огромными, протяженными водными просторами, которые составляли Карибское море. Корабль мог плыть целую неделю и не встретить ни одного судна, и не наткнуться ни на один клочок земли. Земли здесь тоже были пустынными – они находили сколько угодно маленьких необитаемых островов, бухт и заливов. Может быть, именно это выводило Гарри из себя?
Облокотившись на поцарапанный и плохо покрашенный борт «Вольного дара», Джекмен громко плюнул на стайку дельфинов, резвящихся у борта судна. Он так и не догадался, что произошло на следующую ночь после их возвращения в Кайону. С тех пор в поведении Моргана появился какой-то цинизм и горечь, которых раньше не было. Он готов был дать голову на отсечение, что Сьюзан Уаттс имела к этому какое-то отношение. Гарри, конечно, увлекся второй дочкой Элиаса Уаттса, а он сам все больше привязывался к нежной и мягкой, похожей на котенка, Люси. Помощник капитана уставился на яркое голубое небо и огромные белые башни облаков, подсвеченные золотым, желтым и серебристым светом.
Удастся ли ему еще раз обнять Люси? Он готов был принести клятву, что удастся, даже если ему придется поссориться с Гарри. Энох повернулся, чтобы погреть спину на утреннем солнце, и подумал о том, что его доля после этого плавания позволит ему просить маленькой, нежной руки Люси.
Слава Богу, они вовремя выбрались из порта Кайоны, потому что Олоннэ, полусумасшедший зверь, пытался представить смерть Тиболта как оскорбление всей французской нации – хотя они все клялись забыть о национальности, когда «приплыли в тропики».
Судно Шло прямым курсом в превосходный для мореходов, но очень опасный залив Кампече, излюбленное место флибустьеров всех стран. Что задумал Гарри? Джекмен чувствовал себя не совсем уверенно; маленькое суденышко с жалкой батареей легких пушек и командой из двадцати восьми человек не могло участвовать в настоящем сражении.
Корабль так легко несся вперед, что ничто не отвлекало Джекмена от его размышлений, и он постепенно задумался о том, почему капитан, несмотря на то, что он был готов выпросить, украсть или взять взаймы любую морскую карту, которая только попадалась ему на глаза, все же предпочитал сражаться на суше, а не на море?
Как только какой-нибудь морской волк заикался о том, что он был в Новом Свете – так испанцы называли Американский континент, – то Морган тут же бросался к нему, словно влюбленный на свидание с возлюбленной. А какая за этим следовала лавина вопросов – и все ответы Морган либо записывал, либо старательно запоминал.
Поджав губы, Джекмен проследил взглядом за несколькими сверкнувшими на солнце летучими рыбами; они изящно выскакивали из воды, пролетали над поверхностью пятьдесят или сто ярдов и снова падали в море.
«Клянусь костями Люцифера! Двадцать восемь человек – это слишком мало, особенно если принять во внимание, что некоторые из них совсем мальчишки».
Больше двух недель «Вольный дар», не останавливаясь, продвигался вперед на северо-запад. Он прошел сквозь заросли саргассовых водорослей, казавшихся ярко-желтыми на фоне голубых вод залива Кампече. На мачте корабля всегда дежурили два матроса, стремящиеся заработать дополнительную долю добычи, обещанную тому, кто первый увидит что-нибудь стоящее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142