Она обернулась, посмотрела в сторону Грин-парка — и кровь застыла у нее в жилах.
Фон Даннекер — или, точнее, Барду — стоял по другую сторону чугунной решетки, глядя сквозь прутья на нее и повернувшись спиной к парку. Элис замерла, взгляды их скрестились. Она уже не слышала праздничного шума, время остановилось. Барду поднял ружье и прицелился в нее.
Но тут из парка вылетел всадник на белом коне. Глаза Элис изумленно расширились. Казалось, он выскочил прямо из ревущего праздничного костра.
Люсьен!
Он галопом наскочил на Барду, опрокинув этого дюжего бандита на землю. Ружье выстрелило, пуля прожужжала, улетев высоко в деревья, где всполошила стайку птиц. С возмущенными криками они взвились с ветвей.
Все еще крепко держа Гарри в своих руках, Уэймот потрясенно выругался и пошел глянуть, что там случилось, но Элис стояла, точно приросла к месту, и смотрела на сражение, сосредоточив все свое внимание на Люсьене. Он говорил ей, что это будет сражение не на жизнь, а на смерть, и теперь она поняла, что это значит.
Они боролись, как два бешеных хищных зверя, катаясь по мостовой. Люсьен ударил Барду о землю. Праздничная иллюминация давала возможность видеть их лица только мельком, время от времени озаряя их обоих — рычащих, ожесточенных — резкими вспышками салюта. Казалось, ни один из них не чувствует ударов, которыми осыпает его противник; казалось, ни один из них не сознает ничего вокруг себя. Люсьен прижал Барду к земле, снова и снова ударяя его по лицу, потом Барду, высвободив руку, схватил Люсьена за горло и начал душить. Враг душил его, а Люсьен тянулся к открытому ружейному чехлу и шарил в нем.
Когда Люсьен внезапно поднял руку от ружейного чехла, оказалось, что он схватил десятидюймовый штык. Элис ахнула — рука Люсьена опустилась. Он воткнул штык, точно пику, прямо в сердце Барду.
Элис все стояла, не дыша, когда рука рослого француза соскользнула с шей Люсьена и вяло ударилась о мостовую.
Он был мертв.
Люсьен вытер лоб и встал, оставив штык торчать в груди врага. Он постоял над телом, глядя на него сверху, грудь его тяжело вздымалась, потом поднял сверкающий взгляд на Элис.
Она с рыданиями побежала к воротам, неумело пытаясь открыть их, чтобы впустить Люсьена. Она почти ничего не видела сквозь слезы.
Едва войдя в ворота, Люсьен обнял ее и крепко прижал к себе.
Она бессвязно всхлипывала и обнимала его что есть силы.
— Ш-ш, — шепнул он. — Теперь все в порядке.
Она слышала, что сердце у него все еще гулко бьется от напряжения.
— Вы живы, — сказала она, задыхаясь, — вы совсем мокрый.
Он поцеловал ее в лоб, потом обхватил ее лицо обеими руками и посмотрел на нее, и в глазах его полыхал неистовый древний огонь победы.
Элис притянула его к себе, чтобы он поцеловал ее, ей было все равно, кто на них смотрит. Он жив, и он спас ее. Руки у нее все еще дрожали от пережитого потрясения.
— Люсьен, вы должны остановить Уэймота! Он хочет увезти Гарри!
— Ах вот как? — Люсьен посмотрел на сухопарого виконта, отпустил Элис и направился к нему. От его мрачного, угрожающего взгляда неопрятный маленький человечек побледнел.
— Ну, знаете, я просто подумал… Вот, берите его. Я уверен, что он будет в хороших руках. — И Уэймот. быстро швырнул Гарри на руки Элис.
— Ягненочек, — прошептала она, крепко прижав его к себе.
Уэймот бросил на Люсьена перепуганный взгляд и попятился к своей карете, потом издал нервный смешок.
— Может быть, я не самый лучший опекун для Гарри в настоящее время. Конечно, в завещании стоит мое имя, но если Гарри здесь будет лучше, то я хочу только этого. — Он взглянул на скрюченное тело Барду, потом опять на Люсьена и судорожно вздохнул: — Я буду заходить его проведать.
— Убирайтесь! — рявкнул Люсьен.
— Весьма рад. — И Уэймот, прыгнув в карету, нервно постучал в окошко кучеру.
Элис обнимала и успокаивала Гарри. Когда карета Уэймота выехала за ворота, Люсьен повернулся к ней и посмотрел на них с Гарри твердым и спокойным взглядом собственника. Элис ответила ему с обожанием и благодарностью. Наверное, победить Барду было очень трудным делом, но то, что он ради нее отобрал у Уэймота Гарри, навсегда сделало его в ее глазах героем. Люсьен подошел к ним и обнял обоих.
— Не плачь, дитя мое, — прошептал он Гарри.
— Сейчас с этим ничего не поделаешь, — заговорила Элис извиняющимся голосом. Ведь Уэймот до смерти напугал мальчугана, пытаясь украсть его, но, к ее удивлению, услышав слова Люсьена, Гарри сразу же перестал плакать.
Он заморгал и повернулся, сунув в рот палец. Элис с удивлением смотрела, как Гарри потянулся к Люсьену, просясь на руки.
— Я весь мокрый, Гарри.
Мальчик снова забеспокоился и потянулся к Люсьену настойчивее. Серые глаза Люсьена на мгновение затуманились, он смягчился и взял Гарри на руки как можно осторожнее.
— Какой храбрый малец, — прошептал он, чувства переполняли его, и поэтому голос звучал грубовато.
— Пойдемте в дом, — сказала Элис, слезы любви сияли в ее глазах.
Свободной рукой Люсьен обхватил ее за плечи. Так, в обнимку, они вместе вернулись к освещенному теплым светом подъезду и вошли в дом.
Тут Элис в тревоге повернулась к Люсьену.
— Люсьен, я чуть не забыла — с Деймиеном что-то неладное. Он наверху, придется вам ему помочь.
Люсьен ласково ткнулся носом в висок Гарри, но, услышав ее слова, встревожено остановился.
— Что случилось? — спросил он, отдавая Элис ребенка.
— Я не знаю. Кажется, он помутился в рассудке от всех этих залпов и фейерверков. Мне кажется, он решил, что снова попал на войну.
Люсьен кивнул, хотел было закрыть за собой дверь, как вдруг с улицы донесся грохот копыт.
— Лорд Люсьен!
— Вот он!
— Вы живы, милорд!
Подъехав к воротам, Марк и остальные молодые повесы спешились. Люсьен помахал им рукой, но Элис знала, что ему не терпится подняться к Деймиену.
— Велите им присмотреть за телом и вызвать констебля. Марк знает, что нужно делать.
Элис кивнула. Потом он нагнулся, поцеловал ее в щеку, вошел в дом и стал подниматься по лестнице, чтобы посмотреть, в какой помощи нуждается брат. Она тоже вошла в холл, унося спящего Гарри с холодного ночного воздуха. Племянник тихонько сопел, положив голову ей на плечо. Она потерла ему спинку, ожидая, пока молодые люди войдут в дом. Пег подошла к ней и погладила Гарри по головке, потом заглянула ей в глаза.
— Плохая лососина, а? — тихо спросила няня, с упреком посмотрев на девушку.
Глаза у Элис широко раскрылись от неожиданной тревоги, и алый румянец вспыхнул на щеках, но Пег только улыбнулась с понимающим видом, и Элис ответила ей радостной улыбкой.
— Ах, Пег, я так люблю его, — сказала она, задыхаясь. — Тут уж ничего не поделаешь!
— Милочка, — проворчала Пег и тихонько рассмеялась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Фон Даннекер — или, точнее, Барду — стоял по другую сторону чугунной решетки, глядя сквозь прутья на нее и повернувшись спиной к парку. Элис замерла, взгляды их скрестились. Она уже не слышала праздничного шума, время остановилось. Барду поднял ружье и прицелился в нее.
Но тут из парка вылетел всадник на белом коне. Глаза Элис изумленно расширились. Казалось, он выскочил прямо из ревущего праздничного костра.
Люсьен!
Он галопом наскочил на Барду, опрокинув этого дюжего бандита на землю. Ружье выстрелило, пуля прожужжала, улетев высоко в деревья, где всполошила стайку птиц. С возмущенными криками они взвились с ветвей.
Все еще крепко держа Гарри в своих руках, Уэймот потрясенно выругался и пошел глянуть, что там случилось, но Элис стояла, точно приросла к месту, и смотрела на сражение, сосредоточив все свое внимание на Люсьене. Он говорил ей, что это будет сражение не на жизнь, а на смерть, и теперь она поняла, что это значит.
Они боролись, как два бешеных хищных зверя, катаясь по мостовой. Люсьен ударил Барду о землю. Праздничная иллюминация давала возможность видеть их лица только мельком, время от времени озаряя их обоих — рычащих, ожесточенных — резкими вспышками салюта. Казалось, ни один из них не чувствует ударов, которыми осыпает его противник; казалось, ни один из них не сознает ничего вокруг себя. Люсьен прижал Барду к земле, снова и снова ударяя его по лицу, потом Барду, высвободив руку, схватил Люсьена за горло и начал душить. Враг душил его, а Люсьен тянулся к открытому ружейному чехлу и шарил в нем.
Когда Люсьен внезапно поднял руку от ружейного чехла, оказалось, что он схватил десятидюймовый штык. Элис ахнула — рука Люсьена опустилась. Он воткнул штык, точно пику, прямо в сердце Барду.
Элис все стояла, не дыша, когда рука рослого француза соскользнула с шей Люсьена и вяло ударилась о мостовую.
Он был мертв.
Люсьен вытер лоб и встал, оставив штык торчать в груди врага. Он постоял над телом, глядя на него сверху, грудь его тяжело вздымалась, потом поднял сверкающий взгляд на Элис.
Она с рыданиями побежала к воротам, неумело пытаясь открыть их, чтобы впустить Люсьена. Она почти ничего не видела сквозь слезы.
Едва войдя в ворота, Люсьен обнял ее и крепко прижал к себе.
Она бессвязно всхлипывала и обнимала его что есть силы.
— Ш-ш, — шепнул он. — Теперь все в порядке.
Она слышала, что сердце у него все еще гулко бьется от напряжения.
— Вы живы, — сказала она, задыхаясь, — вы совсем мокрый.
Он поцеловал ее в лоб, потом обхватил ее лицо обеими руками и посмотрел на нее, и в глазах его полыхал неистовый древний огонь победы.
Элис притянула его к себе, чтобы он поцеловал ее, ей было все равно, кто на них смотрит. Он жив, и он спас ее. Руки у нее все еще дрожали от пережитого потрясения.
— Люсьен, вы должны остановить Уэймота! Он хочет увезти Гарри!
— Ах вот как? — Люсьен посмотрел на сухопарого виконта, отпустил Элис и направился к нему. От его мрачного, угрожающего взгляда неопрятный маленький человечек побледнел.
— Ну, знаете, я просто подумал… Вот, берите его. Я уверен, что он будет в хороших руках. — И Уэймот. быстро швырнул Гарри на руки Элис.
— Ягненочек, — прошептала она, крепко прижав его к себе.
Уэймот бросил на Люсьена перепуганный взгляд и попятился к своей карете, потом издал нервный смешок.
— Может быть, я не самый лучший опекун для Гарри в настоящее время. Конечно, в завещании стоит мое имя, но если Гарри здесь будет лучше, то я хочу только этого. — Он взглянул на скрюченное тело Барду, потом опять на Люсьена и судорожно вздохнул: — Я буду заходить его проведать.
— Убирайтесь! — рявкнул Люсьен.
— Весьма рад. — И Уэймот, прыгнув в карету, нервно постучал в окошко кучеру.
Элис обнимала и успокаивала Гарри. Когда карета Уэймота выехала за ворота, Люсьен повернулся к ней и посмотрел на них с Гарри твердым и спокойным взглядом собственника. Элис ответила ему с обожанием и благодарностью. Наверное, победить Барду было очень трудным делом, но то, что он ради нее отобрал у Уэймота Гарри, навсегда сделало его в ее глазах героем. Люсьен подошел к ним и обнял обоих.
— Не плачь, дитя мое, — прошептал он Гарри.
— Сейчас с этим ничего не поделаешь, — заговорила Элис извиняющимся голосом. Ведь Уэймот до смерти напугал мальчугана, пытаясь украсть его, но, к ее удивлению, услышав слова Люсьена, Гарри сразу же перестал плакать.
Он заморгал и повернулся, сунув в рот палец. Элис с удивлением смотрела, как Гарри потянулся к Люсьену, просясь на руки.
— Я весь мокрый, Гарри.
Мальчик снова забеспокоился и потянулся к Люсьену настойчивее. Серые глаза Люсьена на мгновение затуманились, он смягчился и взял Гарри на руки как можно осторожнее.
— Какой храбрый малец, — прошептал он, чувства переполняли его, и поэтому голос звучал грубовато.
— Пойдемте в дом, — сказала Элис, слезы любви сияли в ее глазах.
Свободной рукой Люсьен обхватил ее за плечи. Так, в обнимку, они вместе вернулись к освещенному теплым светом подъезду и вошли в дом.
Тут Элис в тревоге повернулась к Люсьену.
— Люсьен, я чуть не забыла — с Деймиеном что-то неладное. Он наверху, придется вам ему помочь.
Люсьен ласково ткнулся носом в висок Гарри, но, услышав ее слова, встревожено остановился.
— Что случилось? — спросил он, отдавая Элис ребенка.
— Я не знаю. Кажется, он помутился в рассудке от всех этих залпов и фейерверков. Мне кажется, он решил, что снова попал на войну.
Люсьен кивнул, хотел было закрыть за собой дверь, как вдруг с улицы донесся грохот копыт.
— Лорд Люсьен!
— Вот он!
— Вы живы, милорд!
Подъехав к воротам, Марк и остальные молодые повесы спешились. Люсьен помахал им рукой, но Элис знала, что ему не терпится подняться к Деймиену.
— Велите им присмотреть за телом и вызвать констебля. Марк знает, что нужно делать.
Элис кивнула. Потом он нагнулся, поцеловал ее в щеку, вошел в дом и стал подниматься по лестнице, чтобы посмотреть, в какой помощи нуждается брат. Она тоже вошла в холл, унося спящего Гарри с холодного ночного воздуха. Племянник тихонько сопел, положив голову ей на плечо. Она потерла ему спинку, ожидая, пока молодые люди войдут в дом. Пег подошла к ней и погладила Гарри по головке, потом заглянула ей в глаза.
— Плохая лососина, а? — тихо спросила няня, с упреком посмотрев на девушку.
Глаза у Элис широко раскрылись от неожиданной тревоги, и алый румянец вспыхнул на щеках, но Пег только улыбнулась с понимающим видом, и Элис ответила ей радостной улыбкой.
— Ах, Пег, я так люблю его, — сказала она, задыхаясь. — Тут уж ничего не поделаешь!
— Милочка, — проворчала Пег и тихонько рассмеялась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92