Во-вторых, надо поддерживать с полицией хорошие отношения – в моей профессии они значат немало.
А в-третьих (и, возможно, это самое важное), я не рвалась создавать себе реноме лихого частного сыщика, к которому можно обращаться со всякими опасными делами. Спасибо, сыта по горло одним разом.
Да и вообще, удовольствия от выпавших на мою долю пятнадцати минут славы хватит мне с лихвой. В четверг телефон не замолкал. Казалось, позвонили все: друзья, большая часть знакомых и особа, которую я не встречала со дня окончания школы, – все, кого я когда-либо знала, за исключением… Билла Мерфи. А ведь он сам сказал, что позвонит мне в тот же вечер, когда я раскрою убийства.
– Ничего не понимаю, – пожаловалась я Эллен. – Он собирался связаться со мной, как только закончится расследование.
– Не волнуйся, никуда твой Билл не денется. (До чего ж добрая душа у девочки!) А пока наслаждайся славой.
И я наслаждалась. До одиннадцати часов, когда эйфория полностью и безвозвратно улетучилась. Укладываясь в тот вечер спать, я думала лишь о телефонном звонке, которого так и не дождалась.
На следующий день мы с Тимом встретились, чтобы вместе пообедать – он угощал меня. Мы отправились в респектабельный и популярный ресторан. После второго бокала «кровавой Мэри» я совершенно забыла о Билли Как-бишь-его-там.
– Хочу поблагодарить тебя, Дез. Я у тебя в долгу. Это ведь ты поймала убийцу.
– Думаю, все наоборот. Это я у тебя в долгу, Тим. Кто кому спас жизнь?
– Ох, Дез, брось, – возразил он со смущенной улыбкой, которая тут же сменилась восторженной: – Послушай, это же здорово, что Уоррен пытался тебя убить!
– Вот спасибо.
– Да ты сама посуди. Если бы все прошло так, как планировалось, у нас не было бы против него никаких доказательств. Что бы мы имели в таком случае? Только то, что Уоррен подошел не к той квартире, вот и все. Ошибся человек, с кем не бывает!
– Если бы мы неожиданно появились перед ним, то наверняка вырвали бы признание, – возразила я.
– Не хочется разубеждать тебя, но ты себя обманываешь, Дез. Этот парень – чертовски хитрая бестия. Уж поверь, он выкрутился бы, как пить дать выкрутился.
– Но мы бы захватили его врасплох.
– Прости, но я не уверен, что этого оказалось бы достаточно.
– Ну, во всяком случае, ты бы убедился, что Уоррен – убийца. А уж потом направил все усилия, чтобы добыть доказательства против него, а не пытаться засадить невинного ребенка.
– Возможно, – нехотя согласился Филдинг и быстренько свернул спор.
Тут очень кстати принесли закуски, и я переключилась на самые крупные и вкусные креветки, какие только мне доводилось видеть. Тим тоже не спешил возобновлять разговор. И лишь когда тарелки опустели, мы вернулись к менее приятным вещам, чем креветки под соусом.
– Хочешь посмеяться? Этот негодяй до сих пор упрямится и не признает свою вину. Клянется, что в полумраке коридора ничего не видел. Уверяет, что ему показалось, будто в кладовке притаился грабитель.
– Что?! – вскинулась я. Люди, сидевшие за соседними столиками, удивленно обернулись. Тим послал мне укоризненный взгляд. Я понизила голос: – Вот мерзавец! Да он заговорил со мной! Кроме того, прямо напротив кладовки горела лампочка. Господи, я-то прекрасно разглядела его треклятую морду! – Румянец, выступивший на щеках Тима, подсказал, что я опять привлекаю к себе внимание. – Извини, но я просто вне себя от наглости этого подонка.
– Знаю. Но волноваться не стоит. Я-то думал, что ты развеселишься от такой нелепости. В конце концов, я тоже там был и могу засвидетельствовать, что света было достаточно. И стрелял он в тебя, когда ты бежала от него. Даже двухлетний ребенок не поверит его вздору. Не сомневайся, проблем на суде не возникнет.
Официант поставил передо мной тарелку с тушеной олениной, но в данный момент меня больше волновал вопрос, который я безуспешно пыталась загнать в самый дальний уголок своего сознания.
– Сегодня Джеку Уоррену предъявят обвинение, – заговорил Тим. – Окружной прокурор требует, чтобы Уоррена не выпускали под залог. А поскольку было совершено двойное убийство, есть все основания полагать, что судья его поддержит.
Меня накрыла волна невыразимого облегчения, и ничто уже не могло помешать получить удовольствие от отменной еды.
В тот же вечер я побывала в гостях у Джерри. Его матушка пригласила на ужин меня, а также Сэла Мартинеса и его жену Иоланту. Несмотря на плотный обед, я без особых усилий справилась с ужином из пяти блюд.
А дома обнаружила на автоответчике сообщение: «Привет, Дез. Это Билл Мерфи. Поздравляю! Я только что услышал великолепную новость. Прости, что сразу не позвонил. Три дня был на конференции в Чикаго. Сейчас всего девять вечера, но я устал как собака. Позвоню завтра».
Спать я завалилась с предсказуемыми жалобами перегруженного желудка. И с широкой улыбкой на лице.
Глава тридцать седьмая
– Привет, Шерлок Холмс! Это Билл Мерфи. Я так горжусь тобой! Как ты?
Было начало одиннадцатого утра, но я вскочила в восемь, выпила кофе и завалилась обратно в постель. Однако при звуке этого голоса тотчас проснулась.
– Все отлично! – Если я хотела быть совершенно правдивой, стоило добавить «теперь».
– Я только сейчас узнал, что случилось; моя секретарша оставила для меня экземпляр «Таймс». (Вот черт! Биллу пришлось читать самый убогий вариант моей истории.) Расскажешь все подробно за ужином, который ты мне обещала.
– Что ж, раз обещала.
– Ты свободна сегодня вечером?
Я собиралась соврать, что у меня на вечер другие планы, дабы Билл не подумал, будто моя светская жизнь скучна и однообразна (как оно и есть на самом деле), но мне слишком хотелось его увидеть.
– Да, свободна.
Билл предложил поужинать после небольшой партии в боулинг. Скажу по секрету, что в этот самый боулинг я не играла со школьных времен. Да и тогда никто не решился бы назвать меня чемпионкой. Я играла так чудовищно, что даже ближайшие друзья старались избавиться от моей компании. Но признаваться в этом позоре я не собиралась.
– Обожаю катать шары!
Билл позвонил в дверь ровно в семь вечера, и мы отправились играть в проклятый боулинг.
Потребовалось не больше пяти минут, дабы удостовериться, что я по-прежнему бесспорная королева в попадании мимо кеглей. Но на этот раз моя неумелость никого не смущала. Катая шары, мы хохотали как сумасшедшие. Билл обладал замечательным чувством юмора. Кроме того, он, казалось, получал удовольствие от того, что я, как он выразился, «худший игрок всех континентов».
После энергичных физических упражнений мы отправились в ресторан. И только там заговорили об убийствах и моем расследовании.
– В газете писали, что Уоррен стрелял в тебя, – сказал Билл, и на его милом некрасивом лице отразилось искреннее беспокойство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62