Но потом у нее это прошло, хотя она по-прежнему чувствовала себя не очень уютно в его квартире. После того, как Нил сошелся с миссис Уоррен.
Бесстрастный голос едва заметно подчеркнул слово «сошелся».
– Вашей дочери не нравилась Селена?
– Я бы так не сказала. Не думаю, что здесь есть что-то личное, просто всему виной обстоятельства. Вы понимаете?
Я кивнула.
– Надеюсь, вы не откажетесь ответить на следующий вопрос, миссис Константин, но при расследовании убийства необходимо изучить все связи жертвы…
– Продолжайте. – В глазах Луизы впервые мелькнула какая-то искра.
– Что вы чувствовали, когда разошлись с мужем?
– Вы имеете в виду, когда он меня бросил? – Луиза улыбнулась. От этой улыбки у меня по коже пробежал холодок. – Я чувствовала себя преданной… и брошенной. Я злилась. Может, даже подумывала об убийстве. Но это продолжалось недолго. Вскоре мы с Нилом поговорили. И он объяснил, что причина его ухода не во мне, а в нашем образе жизни. Нил ведь тогда же бросил свое дело. Вам это известно?
– Да.
– Нил решил посвятить себя искусству. Он художник, и, как все говорят, хотя я в этом ничего не понимаю, хороший художник. Это его картины. – Плавный жест в сторону акварелей.
– Красивые. Они меня поразили, как только я вошла. Вы что-то хотели сказать?
– Да нет… Просто мне помогло сознание того, что Нил ушел не из-за меня. По крайней мере, он говорил, что не из-за меня. – Луиза снова улыбнулась. На этот раз улыбка получилась такой грустной, что я едва удержалась, чтобы не похлопать ее по плечу и не прокудахтать: «Ну-ну, дорогуша, будет».
Вместо этого я сказала совсем другое:
– Вы продолжали любить своего муж… бывшего мужа?
– Должно быть, мне не следует в этом признаваться. Наверняка вы решите, что это чувство могло стать мотивом, но да, я по-прежнему любила его. И всегда надеялась, что вдруг… До встречи с Селеной он даже не заикался о разводе. Это о чем-то говорит?
А вот это было настоящим откровением. Я-то думала, что они давным-давно в разводе.
– Да все равно, – покорно добавила Луиза, нервно кусая нижнюю губу. – Раз сразу ничего не вышло, то и во второй вряд ли удалось бы.
Затем она взяла себя в руки, выпрямила спину и вздернула подбородок. Бац! – и Луиза снова превратилась в каменного сфинкса. Ну и слава богу – мне только легче. Правда, не намного… Передо мной сидела женщина, которая старательно изображала равнодушного сфинкса, но на короткое мгновение она выдала себя, показала мне, сколь обижена и уязвлена. Слабым утешением служило лишь то, что я могла приписать этот срыв своему непревзойденному умению вытягивать из людей правду. Или, на худой конец, умению сопереживать… Но на самом деле Луиза Константин просто искала повода выговориться, а я подвернулась под руку.
Теперь она то и дело посматривала на часы, удовлетворив, видимо, свою потребность в душевных излияниях.
– У меня назначена встреча, – произнесла она бесцветным, но твердым голосом.
– Я не отниму у вас много времени, всего один-два вопроса. Я очень признательна вам за помощь.
– Хорошо, – согласилась Луиза с явственным вздохом. – Но прошу вас поторопиться. Я действительно должна скоро уходить.
– Как вы отнеслись к тому, что ваш муж изменил завещание?
Она недоуменно смотрела на меня.
– Вы знали, что мистер Константин незадолго до смерти составил новое завещание, поделив имущество между дочерью и миссис Уоррен?
Луиза медленно покачала головой. Она выглядела искренне пораженной.
– Вы думаете, я его убила, потому что разозлилась из-за завещания? – выговорила она наконец. – Да я понятия об этом не имела.
– А ваша дочь?
– И Альма тоже ничего не знала. Иначе она бы мне сказала. Кроме того, новое завещание ничего для нее не меняет, раз она остается наследницей.
– Но ваш муж недавно и сам унаследовал крупную сумму, и вот это действительно имеет значение.
– Унаследовал? Нил? Мне кажется, здесь какая-то ошибка. Кто мог оставить Нилу большие деньги? – Казалось, Луиза удивлена новостью.
– Полтора года назад умерла его тетка, – объяснила я.
– Тетя Эдна?
– Это сестра его отца?
– Да, но я первый раз слышу, что у нее водились деньги.
Если Луиза Константин ломала комедию, то она выступала перед очень доверчивой аудиторией.
– Как вы думаете, Нил мог сказать об этом дочери?
– Нет. Точно нет. У нас с Альмой нет секретов друг от друга. Послушайте, мне действительно пора. – Луиза встала.
– Вы мне очень помогли, но я хотела бы задать последний вопрос. Может, если мы все выясним, мне не придется беспокоить Альму.
Когда речь идет о том, чтобы вытянуть сведения, я не останавливаюсь перед откровенным враньем, умело расставляя лживые приманки в стратегических местах.
Луиза неохотно села.
– Как ваша дочь отнеслась к тому, что вы разошлись?
– Нормально. Она же продолжала регулярно видеться с Нилом. Честно говоря, он стал уделять ей гораздо больше времени, чем когда работал по двенадцать-четырнадцать часов в агентстве. И не забывайте, мы с Нилом сохранили дружеские отношения. Это, наверное, тоже помогло.
Луиза снова встала.
– Безусловно, – быстро сказала я. – Прошу вас, еще один вопрос.
– Простите, но…
– Вы можете сказать, где были в понедельник вечером?
Луиза рухнула на стул. Судя по всему, она горела желанием сообщить мне все мельчайшие подробности.
– Сейчас вспомню… сейчас, сейчас… Около семи я поужинала.
– Одна?
– Да. Несколько месяцев назад Альма поселилась отдельно. А после ужина… а после ужина приняла душ и оделась. Примерно без двадцати девять я взяла такси до кинотеатра «Биограф», где встретилась с Альмой. Фильм начался в девять пятнадцать.
– Что показывали?
– "Рождение звезды".
– А после кино?
– Я сразу вернулась домой. Альма пошла со мной, так как я плохо себя чувствовала. Где-то в середине картины у меня ужасно разболелась голова, а затем скрутило живот, наверное, какой-то вирус. Честно говоря, я не думала, что досмотрю фильм до конца, однако после пары отлучек в туалет смогла досидеть. Но чувствовала я себя так отвратительно, что Альма настояла на том, чтобы остаться у меня на ночь.
– И когда вы вернулись домой?
– Наверное, около полуночи… Можете проверить у привратника. Возможно, он вспомнит. Его фамилия Энгельгард, и он дежурит с одиннадцати вечера до семи утра.
– И после этого никто из вас не уходил?
– Нет. Я выпила пару таблеток аспирина, Альма приготовила мне липовый чай. Через некоторое время я почувствовала себя лучше, и мы легли спать. Где-то в начале второго. – Тут Луиза решительно встала, и на этот раз я не сомневалась, что беседа окончена. – Я принесу ваши вещи!
Она вернулась с плащом и зонтиком, прежде чем я успела выкарабкаться из мягкого кресла.
– Кстати, – спросила я уже на пороге, – вы не были знакомы с женщиной по имени Агнес Гаррити?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
Бесстрастный голос едва заметно подчеркнул слово «сошелся».
– Вашей дочери не нравилась Селена?
– Я бы так не сказала. Не думаю, что здесь есть что-то личное, просто всему виной обстоятельства. Вы понимаете?
Я кивнула.
– Надеюсь, вы не откажетесь ответить на следующий вопрос, миссис Константин, но при расследовании убийства необходимо изучить все связи жертвы…
– Продолжайте. – В глазах Луизы впервые мелькнула какая-то искра.
– Что вы чувствовали, когда разошлись с мужем?
– Вы имеете в виду, когда он меня бросил? – Луиза улыбнулась. От этой улыбки у меня по коже пробежал холодок. – Я чувствовала себя преданной… и брошенной. Я злилась. Может, даже подумывала об убийстве. Но это продолжалось недолго. Вскоре мы с Нилом поговорили. И он объяснил, что причина его ухода не во мне, а в нашем образе жизни. Нил ведь тогда же бросил свое дело. Вам это известно?
– Да.
– Нил решил посвятить себя искусству. Он художник, и, как все говорят, хотя я в этом ничего не понимаю, хороший художник. Это его картины. – Плавный жест в сторону акварелей.
– Красивые. Они меня поразили, как только я вошла. Вы что-то хотели сказать?
– Да нет… Просто мне помогло сознание того, что Нил ушел не из-за меня. По крайней мере, он говорил, что не из-за меня. – Луиза снова улыбнулась. На этот раз улыбка получилась такой грустной, что я едва удержалась, чтобы не похлопать ее по плечу и не прокудахтать: «Ну-ну, дорогуша, будет».
Вместо этого я сказала совсем другое:
– Вы продолжали любить своего муж… бывшего мужа?
– Должно быть, мне не следует в этом признаваться. Наверняка вы решите, что это чувство могло стать мотивом, но да, я по-прежнему любила его. И всегда надеялась, что вдруг… До встречи с Селеной он даже не заикался о разводе. Это о чем-то говорит?
А вот это было настоящим откровением. Я-то думала, что они давным-давно в разводе.
– Да все равно, – покорно добавила Луиза, нервно кусая нижнюю губу. – Раз сразу ничего не вышло, то и во второй вряд ли удалось бы.
Затем она взяла себя в руки, выпрямила спину и вздернула подбородок. Бац! – и Луиза снова превратилась в каменного сфинкса. Ну и слава богу – мне только легче. Правда, не намного… Передо мной сидела женщина, которая старательно изображала равнодушного сфинкса, но на короткое мгновение она выдала себя, показала мне, сколь обижена и уязвлена. Слабым утешением служило лишь то, что я могла приписать этот срыв своему непревзойденному умению вытягивать из людей правду. Или, на худой конец, умению сопереживать… Но на самом деле Луиза Константин просто искала повода выговориться, а я подвернулась под руку.
Теперь она то и дело посматривала на часы, удовлетворив, видимо, свою потребность в душевных излияниях.
– У меня назначена встреча, – произнесла она бесцветным, но твердым голосом.
– Я не отниму у вас много времени, всего один-два вопроса. Я очень признательна вам за помощь.
– Хорошо, – согласилась Луиза с явственным вздохом. – Но прошу вас поторопиться. Я действительно должна скоро уходить.
– Как вы отнеслись к тому, что ваш муж изменил завещание?
Она недоуменно смотрела на меня.
– Вы знали, что мистер Константин незадолго до смерти составил новое завещание, поделив имущество между дочерью и миссис Уоррен?
Луиза медленно покачала головой. Она выглядела искренне пораженной.
– Вы думаете, я его убила, потому что разозлилась из-за завещания? – выговорила она наконец. – Да я понятия об этом не имела.
– А ваша дочь?
– И Альма тоже ничего не знала. Иначе она бы мне сказала. Кроме того, новое завещание ничего для нее не меняет, раз она остается наследницей.
– Но ваш муж недавно и сам унаследовал крупную сумму, и вот это действительно имеет значение.
– Унаследовал? Нил? Мне кажется, здесь какая-то ошибка. Кто мог оставить Нилу большие деньги? – Казалось, Луиза удивлена новостью.
– Полтора года назад умерла его тетка, – объяснила я.
– Тетя Эдна?
– Это сестра его отца?
– Да, но я первый раз слышу, что у нее водились деньги.
Если Луиза Константин ломала комедию, то она выступала перед очень доверчивой аудиторией.
– Как вы думаете, Нил мог сказать об этом дочери?
– Нет. Точно нет. У нас с Альмой нет секретов друг от друга. Послушайте, мне действительно пора. – Луиза встала.
– Вы мне очень помогли, но я хотела бы задать последний вопрос. Может, если мы все выясним, мне не придется беспокоить Альму.
Когда речь идет о том, чтобы вытянуть сведения, я не останавливаюсь перед откровенным враньем, умело расставляя лживые приманки в стратегических местах.
Луиза неохотно села.
– Как ваша дочь отнеслась к тому, что вы разошлись?
– Нормально. Она же продолжала регулярно видеться с Нилом. Честно говоря, он стал уделять ей гораздо больше времени, чем когда работал по двенадцать-четырнадцать часов в агентстве. И не забывайте, мы с Нилом сохранили дружеские отношения. Это, наверное, тоже помогло.
Луиза снова встала.
– Безусловно, – быстро сказала я. – Прошу вас, еще один вопрос.
– Простите, но…
– Вы можете сказать, где были в понедельник вечером?
Луиза рухнула на стул. Судя по всему, она горела желанием сообщить мне все мельчайшие подробности.
– Сейчас вспомню… сейчас, сейчас… Около семи я поужинала.
– Одна?
– Да. Несколько месяцев назад Альма поселилась отдельно. А после ужина… а после ужина приняла душ и оделась. Примерно без двадцати девять я взяла такси до кинотеатра «Биограф», где встретилась с Альмой. Фильм начался в девять пятнадцать.
– Что показывали?
– "Рождение звезды".
– А после кино?
– Я сразу вернулась домой. Альма пошла со мной, так как я плохо себя чувствовала. Где-то в середине картины у меня ужасно разболелась голова, а затем скрутило живот, наверное, какой-то вирус. Честно говоря, я не думала, что досмотрю фильм до конца, однако после пары отлучек в туалет смогла досидеть. Но чувствовала я себя так отвратительно, что Альма настояла на том, чтобы остаться у меня на ночь.
– И когда вы вернулись домой?
– Наверное, около полуночи… Можете проверить у привратника. Возможно, он вспомнит. Его фамилия Энгельгард, и он дежурит с одиннадцати вечера до семи утра.
– И после этого никто из вас не уходил?
– Нет. Я выпила пару таблеток аспирина, Альма приготовила мне липовый чай. Через некоторое время я почувствовала себя лучше, и мы легли спать. Где-то в начале второго. – Тут Луиза решительно встала, и на этот раз я не сомневалась, что беседа окончена. – Я принесу ваши вещи!
Она вернулась с плащом и зонтиком, прежде чем я успела выкарабкаться из мягкого кресла.
– Кстати, – спросила я уже на пороге, – вы не были знакомы с женщиной по имени Агнес Гаррити?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62