Наконец, убедившись, что это не помогло, Фило сдался и снова поднес свою жертву к обеим прищуренным глазам.
К удивлению Агиса широкая усмешка пересекла губы Фило. — Фило любит игры, — сказал он, усиливая хватку на аристократе. — Фило думает, что у маленького человека коричневые глаза.
Чувствуя что проиграл, Агис перенес внимание внутрь, направив всю свою ментальную энергию на создание образа жадной песчаной чайки. Вспышка энергии, выброшенная его сердцем, оживила создание, и птица зажила своей собственной жизнью. Это творение его ума станет его посланцем, проводником его мыслей, и она могла действовать снаружи, за пределами его головы.
— Ты уверен? — спросил Агис, глядя в темные глубины зрачка гиганта. — Приглядись поближе, чтобы удостовериться.
С этими словами аристократ послал свое творение атаковать мозг Фило. Птица вылетела из глаз Агиса и нырнула в зрачок гиганта, исчезнув внутри его.
— Эй, что это? — вскричал Фило.
Агис не ответил, сосредоточившись на местности, которую он обнаружил внутри ума гиганта. Область была серой и туманной, полу-сформированные мысли крутились подобно порывам ветра при шторме в море ила. Затем аристократ заметил быстро пронесшийся кулак гиганта, кровь струилась между пальцами. Через какое-то время он увидел пару человеских ног, торчащих наружу из гигантского рта, дергающихся изо всех сил, пока жертву заглатывали целиком. Как мастер Пути Агис без проблем понял значение этих образов: гигант выбирал, как убить его. Аристократ должен был быстро захватить контроль, прежде чем Фило перейдет от идей к действию.
Скалистый остров поплыл навстречу, его детали были ясно видны, видимо это память гиганта. На его вершине стояли шесть гигантов, похожих на скалистые утесы, все с человеческими лицами. Они сбрасывали с кручи огромные булыжники, крича, — Иди, живи с дварфами, урод! Держись подальше. Фило пугает овец!
Агис развернул свою чайку над островом. Если он сможет поймать команду, идущую из памяти, он может использовать ее в своих целях и заставить гиганта освободить его.
Снаружи порыв горячего, зловонного воздуха ударил аристократа по лицу. — Забери птицу назад! — прогрохотал гигант, сжимая его так сильно, что Агис испугался, как бы у него не треснули ребра.
Требование Фило поразило аристократа. Как человек, регулярно использовавший Путь, он очень хорошо умел проникать в мысли других. То, что гигант сообразил, что что-то вторглось в его ум, свидетельствовало о природном таланте, так как не было сомнений, что он был слишком туп, чтобы преуспеть в Искусстве, требовавшем длительного обучения и жесткой дисциплины.
— Не убивай мени, иначе птица останется в твоей голове навсегда, — сблефовал Агис, с трудом выговаривая слова.
Хватка Фило не усилилась, но и не ослабла. — Перестань, и Фило не повредит тебе. — Голос гиганта казался не так непреклонным и немного обеспокоенным.
— Нет, пока не дашь мне пройти, — гнул свое Агис.
Но даже говоря это, аристократ продолжал вести своего посланца внутрь острова в уме гиганта. Как только когти песчаной чайки коснулись каменной вершины, шесть гигантов, бросавших булыжники с утеса, повернулись к ней. Они обрушили ливень булыжников на лишенную перьев голову птицы, крича — Убирайся, уродливая птица.
Агис призвал побольше ментальной силы и представил себе, как песчаная чайка превращается в мекилота. Когда булыжники уже на опусклись на птицу, чайка стала в сотни раз больше, ее крылья превратились в костяной панцирь, а изогнутый клюв в тупоносую морду, полную острых зубов. Камни ударили по громадной ящерице с оглушительным кляцканием, безвредно отскочили от ее брони и исчезли под утесом.
В первый момент аристократ испугался, что это его враг управляет ими, но скоро осознал, что они действуют сами по себе. Позади шести гигантов безволосый грызун полз по каменной кромке утеса. У твари были сильные, толстые лапы, заканчивающиеся изогнутыми когтями, с которых свисали куски кожи, и панцирь из костяных пластинок, защищавших ее спину. Только ее голова не казалась такой уж ужасной, так как ниже ее квадратных ушей были выпуклые глаза Фило и его редкая борода.
Грызун, созданный Фило, ринулся на мекилота Агиса, но два гиганта схватили его за хвост, когда он бежал мимо них, заставив чудовище остановиться. Он беспорядочно бился, стараясь вырваться и кинуться дальше, его кривые когти кляцали по каменистой почве.
— Фило не делать хороший зверь, — засмеялся один из гигантов, таща грызуна назад. — Его лицо слишком уродливо.
Возпользовавшись моментным замешательством, Агис двинулся вперед, подальше от края обрыва. Четыре гиганта, которые не были заняты Фило, немедленно бросились на него. Аристократ остановил своего посланника, потом дождался, когда они достигнут его, прежде чем напасть. В этот момент он сжал покрепче свой похожий на ножницы рот и быстрым ударом головы ящерицы сломал спину жертвы.
Его атака даже не замедлила остальных гигантов. Оставшие три схватили мекилота за бока и поволокли к краю обрыва, рассерженнно крича, — Уходи, глупый ящерица.
Аристократ пытался сопротивляться, ударяя пастью своего творения по хромавшему гиганту и цепляясь огромными ногами твари за каменную почву. Он тянул обратно с невообразимой силой, но все было напрасно. Медленно, нетвратимо гиганты тащили его чудовище к пропасти.
По другую сторону каменной вершины дела у Фило шли не лучше. Два гиганта, которые схватили его хвост, тащили его назад, жестоко смеясь и крича, — Фило слишком глуп, чтобы быть зверь — слишком слаб.
Когда его враги подтащили его к самому краю утеса, Агис представил себе, что верхушка утеса превратилась в сыпучий песок, и только узкая каменная полоса осталось вокруг внешнего края. Могучий всплеск энергии прошел через его тело, затем каменная почва вершины превратилась в жидкую грязь. Гиганты памяти закричали от изумления, как и Фило, и они все попытались прыгнуть на твердую почву, окружавшую яму. Их усилие привело только к тому, что поверхность стала даже еще менее твердой, и они немедленно погрузились в нее по пояс. Короткие ноги мекилота Агиса исчезали в грязи так же быстро, как и ноги гигантов. Агис был к этому готов и тут же начал менять форму. Броня его создания, уже наполовину погруженного в грязь, превратилась в маслянистые черные чешуйки. Мясо стало исчезать из его торса, пока тело не стало гибким и похожим на ленту, с клинообразной головой на одном конце и гроздью острых плавников, бегущих вдоль змееподобной спины.
Пока Фило и гиганты продолжали тонуть, угорь Агиса скользнул через грязь к каменному краю, и выбрался на твердую землю как раз вовремя, чтобы увидеть, как головы его врагов исчезают в болоте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
К удивлению Агиса широкая усмешка пересекла губы Фило. — Фило любит игры, — сказал он, усиливая хватку на аристократе. — Фило думает, что у маленького человека коричневые глаза.
Чувствуя что проиграл, Агис перенес внимание внутрь, направив всю свою ментальную энергию на создание образа жадной песчаной чайки. Вспышка энергии, выброшенная его сердцем, оживила создание, и птица зажила своей собственной жизнью. Это творение его ума станет его посланцем, проводником его мыслей, и она могла действовать снаружи, за пределами его головы.
— Ты уверен? — спросил Агис, глядя в темные глубины зрачка гиганта. — Приглядись поближе, чтобы удостовериться.
С этими словами аристократ послал свое творение атаковать мозг Фило. Птица вылетела из глаз Агиса и нырнула в зрачок гиганта, исчезнув внутри его.
— Эй, что это? — вскричал Фило.
Агис не ответил, сосредоточившись на местности, которую он обнаружил внутри ума гиганта. Область была серой и туманной, полу-сформированные мысли крутились подобно порывам ветра при шторме в море ила. Затем аристократ заметил быстро пронесшийся кулак гиганта, кровь струилась между пальцами. Через какое-то время он увидел пару человеских ног, торчащих наружу из гигантского рта, дергающихся изо всех сил, пока жертву заглатывали целиком. Как мастер Пути Агис без проблем понял значение этих образов: гигант выбирал, как убить его. Аристократ должен был быстро захватить контроль, прежде чем Фило перейдет от идей к действию.
Скалистый остров поплыл навстречу, его детали были ясно видны, видимо это память гиганта. На его вершине стояли шесть гигантов, похожих на скалистые утесы, все с человеческими лицами. Они сбрасывали с кручи огромные булыжники, крича, — Иди, живи с дварфами, урод! Держись подальше. Фило пугает овец!
Агис развернул свою чайку над островом. Если он сможет поймать команду, идущую из памяти, он может использовать ее в своих целях и заставить гиганта освободить его.
Снаружи порыв горячего, зловонного воздуха ударил аристократа по лицу. — Забери птицу назад! — прогрохотал гигант, сжимая его так сильно, что Агис испугался, как бы у него не треснули ребра.
Требование Фило поразило аристократа. Как человек, регулярно использовавший Путь, он очень хорошо умел проникать в мысли других. То, что гигант сообразил, что что-то вторглось в его ум, свидетельствовало о природном таланте, так как не было сомнений, что он был слишком туп, чтобы преуспеть в Искусстве, требовавшем длительного обучения и жесткой дисциплины.
— Не убивай мени, иначе птица останется в твоей голове навсегда, — сблефовал Агис, с трудом выговаривая слова.
Хватка Фило не усилилась, но и не ослабла. — Перестань, и Фило не повредит тебе. — Голос гиганта казался не так непреклонным и немного обеспокоенным.
— Нет, пока не дашь мне пройти, — гнул свое Агис.
Но даже говоря это, аристократ продолжал вести своего посланца внутрь острова в уме гиганта. Как только когти песчаной чайки коснулись каменной вершины, шесть гигантов, бросавших булыжники с утеса, повернулись к ней. Они обрушили ливень булыжников на лишенную перьев голову птицы, крича — Убирайся, уродливая птица.
Агис призвал побольше ментальной силы и представил себе, как песчаная чайка превращается в мекилота. Когда булыжники уже на опусклись на птицу, чайка стала в сотни раз больше, ее крылья превратились в костяной панцирь, а изогнутый клюв в тупоносую морду, полную острых зубов. Камни ударили по громадной ящерице с оглушительным кляцканием, безвредно отскочили от ее брони и исчезли под утесом.
В первый момент аристократ испугался, что это его враг управляет ими, но скоро осознал, что они действуют сами по себе. Позади шести гигантов безволосый грызун полз по каменной кромке утеса. У твари были сильные, толстые лапы, заканчивающиеся изогнутыми когтями, с которых свисали куски кожи, и панцирь из костяных пластинок, защищавших ее спину. Только ее голова не казалась такой уж ужасной, так как ниже ее квадратных ушей были выпуклые глаза Фило и его редкая борода.
Грызун, созданный Фило, ринулся на мекилота Агиса, но два гиганта схватили его за хвост, когда он бежал мимо них, заставив чудовище остановиться. Он беспорядочно бился, стараясь вырваться и кинуться дальше, его кривые когти кляцали по каменистой почве.
— Фило не делать хороший зверь, — засмеялся один из гигантов, таща грызуна назад. — Его лицо слишком уродливо.
Возпользовавшись моментным замешательством, Агис двинулся вперед, подальше от края обрыва. Четыре гиганта, которые не были заняты Фило, немедленно бросились на него. Аристократ остановил своего посланника, потом дождался, когда они достигнут его, прежде чем напасть. В этот момент он сжал покрепче свой похожий на ножницы рот и быстрым ударом головы ящерицы сломал спину жертвы.
Его атака даже не замедлила остальных гигантов. Оставшие три схватили мекилота за бока и поволокли к краю обрыва, рассерженнно крича, — Уходи, глупый ящерица.
Аристократ пытался сопротивляться, ударяя пастью своего творения по хромавшему гиганту и цепляясь огромными ногами твари за каменную почву. Он тянул обратно с невообразимой силой, но все было напрасно. Медленно, нетвратимо гиганты тащили его чудовище к пропасти.
По другую сторону каменной вершины дела у Фило шли не лучше. Два гиганта, которые схватили его хвост, тащили его назад, жестоко смеясь и крича, — Фило слишком глуп, чтобы быть зверь — слишком слаб.
Когда его враги подтащили его к самому краю утеса, Агис представил себе, что верхушка утеса превратилась в сыпучий песок, и только узкая каменная полоса осталось вокруг внешнего края. Могучий всплеск энергии прошел через его тело, затем каменная почва вершины превратилась в жидкую грязь. Гиганты памяти закричали от изумления, как и Фило, и они все попытались прыгнуть на твердую почву, окружавшую яму. Их усилие привело только к тому, что поверхность стала даже еще менее твердой, и они немедленно погрузились в нее по пояс. Короткие ноги мекилота Агиса исчезали в грязи так же быстро, как и ноги гигантов. Агис был к этому готов и тут же начал менять форму. Броня его создания, уже наполовину погруженного в грязь, превратилась в маслянистые черные чешуйки. Мясо стало исчезать из его торса, пока тело не стало гибким и похожим на ленту, с клинообразной головой на одном конце и гроздью острых плавников, бегущих вдоль змееподобной спины.
Пока Фило и гиганты продолжали тонуть, угорь Агиса скользнул через грязь к каменному краю, и выбрался на твердую землю как раз вовремя, чтобы увидеть, как головы его врагов исчезают в болоте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80