А паспорта наши фальшивые? Это тебе не кот начхал! Ладно, друг, пошли! Шендерович не бросит собрата по престолу одного в порту! Я тебя подвезу! Ах, ты, моя красавица!
Алка с интересом отреагировала, но Шендерович обращался к Аль-Багум.
— Мы что, на верблюде поедем? — в ужасе спросил Гиви.
— А как я ее, на такси повезу? — обиделся Шендерович, — она в такси не поместится!
— Нет, — сказал Гиви, — я, пожалуй, в пароходство пойду. Мне маме телеграмму надо дать. А то она волнуется. Она так плакала, когда я из Тель-Авива звонил!
— Ну, так вечером приходи! — обрадовался Шендерович, — Канатная десять. Ты только спроси где Шендерович, тебе сразу и покажут! Шендеровича всякий знает!
— Не сомневаюсь, — сказал Гиви. — До свидания, Миша.
— До вечера.
— До вечера, — согласился Гиви. — До свидания, Алла.
Алка подала ему прохладную белую руку.
— Уезжаешь, значит, — сказала она задумчиво.
— Это как начальство, — осторожно ответил Гиви.
— Ты знаешь, — задумчиво разглядывая его, проговорила Алка, — я тут подумала… Мне, в общем, тут, в Одессе, особенно ловить нечего. Отдохнула неплохо, ну и ладно. Это ж, все-таки, провинция… То есть, жить тут можно, а вот работать проблематично. А мне диссертацию писать надо.
— Ну, хорошая мысль, — осторожно произнес Гиви.
— Так если я с тобой в Питер поеду? Познакомишь с мамой…
Гиви представил себе Алку, дружелюбно похлопывающую по плечу ошарашенную маму, и зажмурился.
— Если честно, надоела мне эта жара, — говорила тем временем Алка, ласково беря его под руку и подставляя грудь прохладному морскому ветру, — потом, опять же, семитологическая школа у вас хорошая, сын профессора Зеббова угаритский ведет! Ты где живешь, в коммуналке?
— Ага, — сказал Гиви.
— А мама где?
— Тоже в коммуналке, только в другой. У сестры.
— А там сколько комнат?
— Две.
— Ну, мы переедем к ней, в твою комнату тетю отселим, как ее зовут, кстати?
— Натэлла, — мрачно сказал Гиви.
— Тетю Натэллу отселим, тут я квартиру продам, или нет… оставлю, мы будем летом приезжать. А зимой сдавать. А мама пусть с нами живет, это нехорошо, когда пожилой человек отдельно. Ты увидишь, мы с ней поладим!
— Эх! — сказал Гиви.
— Эй, друзья, вы идете? — Шендерович гордо возвышался на Аль-Багум. — Видите вон того лоха? Так я забился с ним на сто баксов, что на ней въеду наверх по Потемкинской! Будете свидетелями!
— Броненосец! — презрительно произнесла Алка, — Потемкин! Бухар эмирский!
— На сто баксов! Гиви, ты слышал? Он сказал!
— Слышал-слышал, — сказал Гиви.
— Я не говорю по-русски.
— Как вы сказали? Я не понимаю.
— Повторите, пожалуйста.
— До свидания.
— Как ни странно, тоже «До свидания».
— Нас обокрали!
— Нет, как это по-турецки… Вчера вечером.
— Где находится ближайший полицейский участок?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Алка с интересом отреагировала, но Шендерович обращался к Аль-Багум.
— Мы что, на верблюде поедем? — в ужасе спросил Гиви.
— А как я ее, на такси повезу? — обиделся Шендерович, — она в такси не поместится!
— Нет, — сказал Гиви, — я, пожалуй, в пароходство пойду. Мне маме телеграмму надо дать. А то она волнуется. Она так плакала, когда я из Тель-Авива звонил!
— Ну, так вечером приходи! — обрадовался Шендерович, — Канатная десять. Ты только спроси где Шендерович, тебе сразу и покажут! Шендеровича всякий знает!
— Не сомневаюсь, — сказал Гиви. — До свидания, Миша.
— До вечера.
— До вечера, — согласился Гиви. — До свидания, Алла.
Алка подала ему прохладную белую руку.
— Уезжаешь, значит, — сказала она задумчиво.
— Это как начальство, — осторожно ответил Гиви.
— Ты знаешь, — задумчиво разглядывая его, проговорила Алка, — я тут подумала… Мне, в общем, тут, в Одессе, особенно ловить нечего. Отдохнула неплохо, ну и ладно. Это ж, все-таки, провинция… То есть, жить тут можно, а вот работать проблематично. А мне диссертацию писать надо.
— Ну, хорошая мысль, — осторожно произнес Гиви.
— Так если я с тобой в Питер поеду? Познакомишь с мамой…
Гиви представил себе Алку, дружелюбно похлопывающую по плечу ошарашенную маму, и зажмурился.
— Если честно, надоела мне эта жара, — говорила тем временем Алка, ласково беря его под руку и подставляя грудь прохладному морскому ветру, — потом, опять же, семитологическая школа у вас хорошая, сын профессора Зеббова угаритский ведет! Ты где живешь, в коммуналке?
— Ага, — сказал Гиви.
— А мама где?
— Тоже в коммуналке, только в другой. У сестры.
— А там сколько комнат?
— Две.
— Ну, мы переедем к ней, в твою комнату тетю отселим, как ее зовут, кстати?
— Натэлла, — мрачно сказал Гиви.
— Тетю Натэллу отселим, тут я квартиру продам, или нет… оставлю, мы будем летом приезжать. А зимой сдавать. А мама пусть с нами живет, это нехорошо, когда пожилой человек отдельно. Ты увидишь, мы с ней поладим!
— Эх! — сказал Гиви.
— Эй, друзья, вы идете? — Шендерович гордо возвышался на Аль-Багум. — Видите вон того лоха? Так я забился с ним на сто баксов, что на ней въеду наверх по Потемкинской! Будете свидетелями!
— Броненосец! — презрительно произнесла Алка, — Потемкин! Бухар эмирский!
— На сто баксов! Гиви, ты слышал? Он сказал!
— Слышал-слышал, — сказал Гиви.
— Я не говорю по-русски.
— Как вы сказали? Я не понимаю.
— Повторите, пожалуйста.
— До свидания.
— Как ни странно, тоже «До свидания».
— Нас обокрали!
— Нет, как это по-турецки… Вчера вечером.
— Где находится ближайший полицейский участок?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103