Но, черт возьми, он всего-навсего выполняет свою работу. И платят отнюдь не за то, что он анализирует все „за“ и „против“ этого дела.
– Пока вы под моей опекой, я должен постоянно находиться рядом, – бесстрастно отозвался он.
Вошедший врач первым делом с любопытством воззрился на Джона.
– Вы мистер Бернвуд? – спросил он, исходя из документа, который только что заполнила Кендал.
Тот протянул врачу удостоверение.
– Офицер полиции? Охранник? В самом деле? Это ваша пленница? Интересно, что она натворила?
– В самолете у нее заболело ухо, – с металлом в голосе произнес Джон. – Вы собираетесь наконец ее осматривать?
Доктор выслушал сердце и легкие, осмотрел гланды, упомянув, что они слегка воспалены, а затем проверил ушные раковины. Закончив осмотр, доктор с уверенностью подтвердил, что у женщины… в самом деле воспалены пазухи за обеими барабанными перепонками.
– Она может продолжать полет? – уточнил Джон.
– Ни под каким видом. По крайней мере, если не хотите, чтобы у пациентки лопнули барабанные перепонки.
Он поджидал в коридоре, пока сестра делала Кендал инъекцию антибиотика. Наконец она появилась. По дороге назад она здорово озадачила Джона:
– А вам, наверное, показалось, что я лгу, не так ли?
– Действительно, мне приходило это в голову.
– Вот уж не стала бы никогда обманывать, если ложь легко обнаружить.
– Вы намекаете, что при бережете вранье для случая, когда обнаружить его будет не так-то просто?
Женщина остановилась и повернулась к нему:
– Совершенно верно, мистер Макграт.
– Ничего особо страшного не случилось.
– Легко сказать, – заметил Джон, которому уже порядком надоели банальности Пепердайна. – Не тебе ведь пилить тысячу миль на автомобиле.
Зарезервировав в мотеле комнату для двух женщин и ребенка, Джон прибыл с докладом к Пепердайну, который координировал операцию по перемещению миссис Бернвуд в окружной офис шерифа Колумбии.
– Ничего не поделаешь, Джон, – примирительно заметил Пепердайн. – Врач говорит, что ей нельзя летать еще с месяц. Не можем же мы столько ждать. В конце концов на это уйдет не больше трех дней.
– Я мог бы домчать и за два.
– Один, без пассажиров. А тут еще ребенок. Твоя норма – около трехсот миль в день. Не развлекательная поездка, конечно, но и все когда-нибудь кончается.
Не обращая внимания на недовольство Джона, Пепердайн вручил ему маршрутный лист, а также карту автомобильных дорог:
– Отправляетесь утром и делаете остановку на ночь в Мунро, штат Луизиана. На следующую ночь останавливаетесь в Бирмингеме, ну а на следующий день двигай прямо до Колумбии.
– Да произойдет ли это когда-нибудь? – поинтересовался Джон. – По крайней мере, Рути Фордхэм, кажется, неплохо себя чувствует, – добавил он, стараясь взглянуть на поездку с другой стороны, если таковая, конечно, имеется. – Она отлично поладила и с матерью, и ее ребенком.
– Пусть она постоянно находится с миссис Бернвуд и ее ребенком. Ты же должен все время подстраховывать женщин и занимать комнату рядом.
Джон взглянул на путевой лист:
– Не нравится мне эта затея, вот что. Как думаешь, не выкинет ли она что-нибудь эдакое, из ряда вон?
– Бежать что ли, попытается?
– Уж очень она напугана, Джим.
Пепердайн осклабился:
– Что, понаблюдал за ней, что ли? Не смог отказать себе в таком удовольствии?
– Да здесь никакого анализа и не требуется. Любом идиот сразу увидит, что она не в себе от ужаса.
– Никуда ей не деться. Как, скажи на милость, она справится с вами двумя и удерет с ребенком на руках? Как?
– Может, ты и прав, но у этой дамочки мозги что надо. Должен сказать тебе и еще кое-что. Она лгунья.
– Лгунья? – с ухмылкой переспросил Пепердайн.
– О чем это ты?
– Я к тому, – шутливо заметил Джон, – что она мастерица рассказывать сказки.
– Уж не хочешь ли ты меня уверить, что все, что она рассказала о „Братстве“…
– Нет. Как раз о „Братстве“ она сказала сущую правду. И косвенные свидетельства, которыми ты располагаешь, только подтверждают ее слова. Но миссис Бернвуд, похоже, не любит раскрывать карт. Есть что-то такое, что она придерживает для себя. Нет, женщина она не простая.
– Так она же юрист.
Дальнейшую беседу приятелей прервал приход агента с пачкой документов, только что полученных по факсу. Пепердайн повернулся к нему:
– Что-нибудь новенькое?
– Ничего.
Пепердайн обернулся к Джону:
– Мы, знаешь ли, ведем рутинную проверку этой особы, хотя у нее вроде бы все в порядке. В соответствии с ее досье она весьма успешно потрудилась как общественный защитник и причинила мно-о-го волнений руководству Проспера. Исходя из интересов тех, кого она там задела, ей пришлось сильно постараться, чтобы остаться в живых.
– Так в чем же проблема? – спросил Джон, кивнув на компьютер, который, насколько он знал, был связан с национальными и международными информационными сетями по всему миру.
– Очевидно, в наш компьютер кому-то удалось проникнугь. Вирус, по всей видимости. Та информация, которую мы получаем по сетям, не имеет смысла. Вот мы и пытаемся его наладить.
– Дай мне знать, когда появится что-нибудь, имеющее отношение к делу.
Джим хохотнул:
– Доктору Макграту не терпится узнать всю подноготную пленницы, так, что ли?
– Не особенно ломай голову относительно меня, Джим. – Джон повернулся, собираясь выйти. – Старые привычки, знаешь ли, забываются с трудом. Вот и все.
– Возвращайся на прежнее место работы, когда захочешь. Я бы с радостью заполучил тебя в свой отдел.
Пепердзйн произнес последние слова абсолютно серьезно и Джон почувствовал прилив благодарности, но по-прежнему ответил „нет“.
– Слишком много стрессов. Мое нынешнее занятие куда спокойнее.
Туг он взглянул на карту автомобильных дорог с хорошо прорисованным маршрутом от Техаса до Южной Каролины и мрачно бросил:
– Впрочем, к данному делу это не относится.
Раскручивая цепочку воспоминаний, Джон добрался до того самого утра, когда произошел несчастный случай. Они покинули Бирмингем; Джон сильнее, чем когда-либо сердился и на миссис Бернвуд, и на ее голосистого малыша. По подсчетам Джона, они должны были въехать на территорию столицы Южной Каролины сразу же после захода солнца. Как только пассажиры разделались с легким завтраком, он под моросящим дождем торопливо повел путешественниц к ожидавшей их машине.
Чем дальше на восток они продвигались, тем сильнее становился дождь. К полудню нервы Джона расшатались дальше некуда, от постоянного напряжения за рулем заболели плечи. Джон потихоньку поругивал водителей громадных трейлеров, которые, на его взгляд, слишком быстро гнали по такой мокрой дороге. Поэтому ничего удивительного, что кто-то из водителей совершил ошибку.
Джон почти сразу заметил, что движение замедлилось и одновременно по всем полосам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
– Пока вы под моей опекой, я должен постоянно находиться рядом, – бесстрастно отозвался он.
Вошедший врач первым делом с любопытством воззрился на Джона.
– Вы мистер Бернвуд? – спросил он, исходя из документа, который только что заполнила Кендал.
Тот протянул врачу удостоверение.
– Офицер полиции? Охранник? В самом деле? Это ваша пленница? Интересно, что она натворила?
– В самолете у нее заболело ухо, – с металлом в голосе произнес Джон. – Вы собираетесь наконец ее осматривать?
Доктор выслушал сердце и легкие, осмотрел гланды, упомянув, что они слегка воспалены, а затем проверил ушные раковины. Закончив осмотр, доктор с уверенностью подтвердил, что у женщины… в самом деле воспалены пазухи за обеими барабанными перепонками.
– Она может продолжать полет? – уточнил Джон.
– Ни под каким видом. По крайней мере, если не хотите, чтобы у пациентки лопнули барабанные перепонки.
Он поджидал в коридоре, пока сестра делала Кендал инъекцию антибиотика. Наконец она появилась. По дороге назад она здорово озадачила Джона:
– А вам, наверное, показалось, что я лгу, не так ли?
– Действительно, мне приходило это в голову.
– Вот уж не стала бы никогда обманывать, если ложь легко обнаружить.
– Вы намекаете, что при бережете вранье для случая, когда обнаружить его будет не так-то просто?
Женщина остановилась и повернулась к нему:
– Совершенно верно, мистер Макграт.
– Ничего особо страшного не случилось.
– Легко сказать, – заметил Джон, которому уже порядком надоели банальности Пепердайна. – Не тебе ведь пилить тысячу миль на автомобиле.
Зарезервировав в мотеле комнату для двух женщин и ребенка, Джон прибыл с докладом к Пепердайну, который координировал операцию по перемещению миссис Бернвуд в окружной офис шерифа Колумбии.
– Ничего не поделаешь, Джон, – примирительно заметил Пепердайн. – Врач говорит, что ей нельзя летать еще с месяц. Не можем же мы столько ждать. В конце концов на это уйдет не больше трех дней.
– Я мог бы домчать и за два.
– Один, без пассажиров. А тут еще ребенок. Твоя норма – около трехсот миль в день. Не развлекательная поездка, конечно, но и все когда-нибудь кончается.
Не обращая внимания на недовольство Джона, Пепердайн вручил ему маршрутный лист, а также карту автомобильных дорог:
– Отправляетесь утром и делаете остановку на ночь в Мунро, штат Луизиана. На следующую ночь останавливаетесь в Бирмингеме, ну а на следующий день двигай прямо до Колумбии.
– Да произойдет ли это когда-нибудь? – поинтересовался Джон. – По крайней мере, Рути Фордхэм, кажется, неплохо себя чувствует, – добавил он, стараясь взглянуть на поездку с другой стороны, если таковая, конечно, имеется. – Она отлично поладила и с матерью, и ее ребенком.
– Пусть она постоянно находится с миссис Бернвуд и ее ребенком. Ты же должен все время подстраховывать женщин и занимать комнату рядом.
Джон взглянул на путевой лист:
– Не нравится мне эта затея, вот что. Как думаешь, не выкинет ли она что-нибудь эдакое, из ряда вон?
– Бежать что ли, попытается?
– Уж очень она напугана, Джим.
Пепердайн осклабился:
– Что, понаблюдал за ней, что ли? Не смог отказать себе в таком удовольствии?
– Да здесь никакого анализа и не требуется. Любом идиот сразу увидит, что она не в себе от ужаса.
– Никуда ей не деться. Как, скажи на милость, она справится с вами двумя и удерет с ребенком на руках? Как?
– Может, ты и прав, но у этой дамочки мозги что надо. Должен сказать тебе и еще кое-что. Она лгунья.
– Лгунья? – с ухмылкой переспросил Пепердайн.
– О чем это ты?
– Я к тому, – шутливо заметил Джон, – что она мастерица рассказывать сказки.
– Уж не хочешь ли ты меня уверить, что все, что она рассказала о „Братстве“…
– Нет. Как раз о „Братстве“ она сказала сущую правду. И косвенные свидетельства, которыми ты располагаешь, только подтверждают ее слова. Но миссис Бернвуд, похоже, не любит раскрывать карт. Есть что-то такое, что она придерживает для себя. Нет, женщина она не простая.
– Так она же юрист.
Дальнейшую беседу приятелей прервал приход агента с пачкой документов, только что полученных по факсу. Пепердайн повернулся к нему:
– Что-нибудь новенькое?
– Ничего.
Пепердайн обернулся к Джону:
– Мы, знаешь ли, ведем рутинную проверку этой особы, хотя у нее вроде бы все в порядке. В соответствии с ее досье она весьма успешно потрудилась как общественный защитник и причинила мно-о-го волнений руководству Проспера. Исходя из интересов тех, кого она там задела, ей пришлось сильно постараться, чтобы остаться в живых.
– Так в чем же проблема? – спросил Джон, кивнув на компьютер, который, насколько он знал, был связан с национальными и международными информационными сетями по всему миру.
– Очевидно, в наш компьютер кому-то удалось проникнугь. Вирус, по всей видимости. Та информация, которую мы получаем по сетям, не имеет смысла. Вот мы и пытаемся его наладить.
– Дай мне знать, когда появится что-нибудь, имеющее отношение к делу.
Джим хохотнул:
– Доктору Макграту не терпится узнать всю подноготную пленницы, так, что ли?
– Не особенно ломай голову относительно меня, Джим. – Джон повернулся, собираясь выйти. – Старые привычки, знаешь ли, забываются с трудом. Вот и все.
– Возвращайся на прежнее место работы, когда захочешь. Я бы с радостью заполучил тебя в свой отдел.
Пепердзйн произнес последние слова абсолютно серьезно и Джон почувствовал прилив благодарности, но по-прежнему ответил „нет“.
– Слишком много стрессов. Мое нынешнее занятие куда спокойнее.
Туг он взглянул на карту автомобильных дорог с хорошо прорисованным маршрутом от Техаса до Южной Каролины и мрачно бросил:
– Впрочем, к данному делу это не относится.
Раскручивая цепочку воспоминаний, Джон добрался до того самого утра, когда произошел несчастный случай. Они покинули Бирмингем; Джон сильнее, чем когда-либо сердился и на миссис Бернвуд, и на ее голосистого малыша. По подсчетам Джона, они должны были въехать на территорию столицы Южной Каролины сразу же после захода солнца. Как только пассажиры разделались с легким завтраком, он под моросящим дождем торопливо повел путешественниц к ожидавшей их машине.
Чем дальше на восток они продвигались, тем сильнее становился дождь. К полудню нервы Джона расшатались дальше некуда, от постоянного напряжения за рулем заболели плечи. Джон потихоньку поругивал водителей громадных трейлеров, которые, на его взгляд, слишком быстро гнали по такой мокрой дороге. Поэтому ничего удивительного, что кто-то из водителей совершил ошибку.
Джон почти сразу заметил, что движение замедлилось и одновременно по всем полосам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115