Ты знаешь, как он умеет говорить. Едва он открыл рот, у меня не осталось ни единого шанса. Лейтенанты были напуганы. Смерть отца сделала нас беззащитными перед другими кланами. Масаси умело сыграл на их страхе. Теперь лейтенанты Таки-гуми снова чувствуют себя в безопасности. Если Масаси попросит, они и в ад за ним пойдут.
Пока все не кончилось, может дойти и до этого, подумала Митико. Повинуясь внезапному порыву, она взяла Дзёдзи за руки.
— Забудь обо всем, Дзёдзи-чен, — прошептала она. — Ни ты, ни я не можем ничего сделать. Настали новые времена. Оставь его в покое, тебе не хватит сил, чтобы победить его. Мне их тоже не хватит. Пока не хватит. Карма.
— Ведь перемены, о которых ты говоришь, — сказал он, — затронут не только нас, но и других членов семьи. Например, твою дочь и Тори, твою внучку. Как она? Я соскучился по ее улыбающемуся личику.
— У нее все хорошо, — сказала Митико. — Просто прекрасно. — Она прижалась щекой к его щеке. — Тори все время спрашивает о тебе. — Митико не хотела, чтобы Дзёдзи увидел в ее глазах страх.
Масаси ведет страшную игру, подумала она. По самым крупным ставкам. Масаси держит в руках весь клан Таки-гуми. И следующая битва будет последней.
* * *
— Пришло время, — сказал Джоунас, — открыть тебе правду.
— Правду, — повторил Майкл, как будто это было непонятное слово из языка урду.
Они сидели в кабинете Джоунаса Сэммартина в здании бюро.
— Да, — спокойно ответил Джоунас. — Правду.
— Что же вы говорили мне до сих пор?
— Мой дорогой, — сказал Джоунас, — ты мне ближе, чем племянник. Я не женат. У меня нет детей. Вы с Одри заменили мне их. Я думаю, нет нужды говорить тебе об этом.
— Конечно, дядя Сэмми, — сказал Майкл. — Вы всегда были нашим защитником. Я недавно сказал Одри, что считаю вас чем-то вроде Нана, овчарки из «Питера Пэна».
Джоунас Сэммартин улыбнулся.
— Для меня это большой комплимент, сынок.
Оба умолкли. Как будто одно упоминание ее имени снова повергло их в кошмар неизвестности: где она, что с ней случилось?
Зазвонил телефон, Джоунас снял трубку. Некоторое время он вполголоса говорил с кем-то, а когда положил трубку, атмосфера в комнате разрядилась настолько, что он смог продолжать.
— Дело в том, — сказал он, — что твой отец, скорее всего, предвидел свое убийство, или, по крайней мере, считал близкую смерть вполне вероятной. За день до известия о его гибели курьер привез мне пакет из Японии. На сегодняшний день мы смогли проследить его путь лишь до токийского отделения экспресс-почты. К ним пакет принес японец. Это все, что им известно. Мы не знаем его имени, словесный портрет настолько туманен, что толку от него никакого.
Джоунас достал большой плотный конверт и сложенный лист бумаги.
— Пакет был от твоего отца. Внутри лежало вот это письмо. В нем сказано, что в случае смерти Филиппа я должен поговорить с тобой.
— Поговорить со мной?
— Я сделал все так, как он просил.
— Покажите мне письмо, дядя Сэмми.
Джоунас глубоко вздохнул. Он протянул Майклу листок бумаги и провел рукой по лицу, будто пытаясь стереть события последних дней. Он выглядел усталым, лицо посерело.
Майкл оторвал взгляд от письма.
— Похоже, отец хотел, чтобы я занял его место, если он умрет.
Джоунас кивнул.
— Он тут упоминает о завещании, — сказал Майкл.
— Оно здесь, — сказал Джоунас и взял в руки конверт. — Конверт запечатан и, согласно указаниям твоего отца, будет вскрыт только в том случае, если ты согласишься занять его место.
Майкл ощутил подступающую волну страха, потом все прошло.
— Я вижу, завещание у вас под рукой, — сказал он, — Вы очень уверены в себе.
— Нет, — сказал Джоунас. — Я уверен в тебе, Майкл. Ты ведь здесь, не так ли? — Он устало улыбнулся. — Твой отец всегда говорил, что ты развит не по годам. Я будто слышу его голос: «Майки умнее нас с тобой вместе взятых, Джоунас. Теперь я это знаю. А когда-нибудь и ты в этом убедишься». Пророческие слова, сынок, учитывая нынешние обстоятельства. — Он протянул конверт Майклу. — Думаю, тебе пора его вскрыть.
Майкл взял конверт в руки, но открывать не стал.
— Что слышно об Одри? — спросил он.
— Мне не звонили, — сказал Джоунас. — Пока ничего нового. Но еще рано.
— Рано! — вскричал Майкл. — Господи, мы даже не знаем, жива она или нет!
— Я думаю — я от всей души надеюсь, — что она жива, сынок. Твой отец выполнял для нас одно задание. И наткнулся на что-то очень серьезное. Настолько серьезное, что не смог регулярно присылать отчеты. Так далеко ему пришлось спрятаться. Его враги пытались добраться до него через Одри. Я понял это только после того, как прочел его письмо.
— Вы хотите сказать, что предполагаемый взлом был на самом деле попыткой добраться до отца через Одри?
Джоунас кивнул.
— Конечно, мы не стали открывать Одри и твоей матери истинную причину неудавшегося взлома. Мы не сказали, что враги Филиппа собирались похитить твою сестру. Я хотел поместить ее под надежную защиту, но когда узнал о попытке похищения, твоего отца уже не было в живых.
— А теперь попытка удалась, — сказал Майкл, — И мои отец мертв. И тем не менее, им понадобилась Одри. Какой от нее прок?
Бессмыслица какая-то.
— Это еще один вопрос, на который у меня нет ответа, — признался Джоунас. — Поэтому-то ты и нужен мне, Майкл. Ты можешь выяснить, что случилось с Одри, и кто убил твоего отца.
— А кто они, враги моего отца, дядя Сэмми?
— Якудза.
— Якудза! — воскликнул Майкл. — Японские гангстеры. В таком случае вы должны точно знать, что делал мой отец. Можно с легкостью...
— Дело в том, что твой отец держал меня в неведении. Не знаю, почему. Я очень надеюсь, что на то была серьезная причина.
— Я хочу вернуть Одри, — сказал Майкл. Он даже не замечал, что его пальцы судорожно сжимают подлокотники кресла.
— Я тоже, — сказал дядя Сэмми. — Я от всего сердца хочу, чтобы она вернулась домой целой и невредимой. Иди по следам отца. Это единственный способ найти ее.
Майкл чувствовал себя совсем опустошенным. Мышцы болели, как после марафонского забега. Он глубоко вздохнул — оказывается, какое-то время он даже не дышал.
— Думаю, — сказал он, — мне пора вскрыть это письмо.
* * *
Более неподходящее время для визита трудно было себе представить. Дзёдзи Таки только что приподнял край белого кимоно с вышитыми оранжево-розовыми хризантемами и пытался проникнуть взглядом меж стыдливо полураздвинутых бедер.
Этого мгновения Дзёдзи Таки ждал весь вечер. Во время изысканной чайной церемонии, обеда с запахами благовоний, бесконечных разговоров о росте и падении курса иены и, наконец, нескончаемого прощания.
Все это время Кико была образцовой хозяйкой. С удивительным изяществом провела чайную церемонию. Весь вечер умело поддерживала беседу с Кай Чодзой, потом, когда мужчины заговорили о деле, развлекала его жену.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142
Пока все не кончилось, может дойти и до этого, подумала Митико. Повинуясь внезапному порыву, она взяла Дзёдзи за руки.
— Забудь обо всем, Дзёдзи-чен, — прошептала она. — Ни ты, ни я не можем ничего сделать. Настали новые времена. Оставь его в покое, тебе не хватит сил, чтобы победить его. Мне их тоже не хватит. Пока не хватит. Карма.
— Ведь перемены, о которых ты говоришь, — сказал он, — затронут не только нас, но и других членов семьи. Например, твою дочь и Тори, твою внучку. Как она? Я соскучился по ее улыбающемуся личику.
— У нее все хорошо, — сказала Митико. — Просто прекрасно. — Она прижалась щекой к его щеке. — Тори все время спрашивает о тебе. — Митико не хотела, чтобы Дзёдзи увидел в ее глазах страх.
Масаси ведет страшную игру, подумала она. По самым крупным ставкам. Масаси держит в руках весь клан Таки-гуми. И следующая битва будет последней.
* * *
— Пришло время, — сказал Джоунас, — открыть тебе правду.
— Правду, — повторил Майкл, как будто это было непонятное слово из языка урду.
Они сидели в кабинете Джоунаса Сэммартина в здании бюро.
— Да, — спокойно ответил Джоунас. — Правду.
— Что же вы говорили мне до сих пор?
— Мой дорогой, — сказал Джоунас, — ты мне ближе, чем племянник. Я не женат. У меня нет детей. Вы с Одри заменили мне их. Я думаю, нет нужды говорить тебе об этом.
— Конечно, дядя Сэмми, — сказал Майкл. — Вы всегда были нашим защитником. Я недавно сказал Одри, что считаю вас чем-то вроде Нана, овчарки из «Питера Пэна».
Джоунас Сэммартин улыбнулся.
— Для меня это большой комплимент, сынок.
Оба умолкли. Как будто одно упоминание ее имени снова повергло их в кошмар неизвестности: где она, что с ней случилось?
Зазвонил телефон, Джоунас снял трубку. Некоторое время он вполголоса говорил с кем-то, а когда положил трубку, атмосфера в комнате разрядилась настолько, что он смог продолжать.
— Дело в том, — сказал он, — что твой отец, скорее всего, предвидел свое убийство, или, по крайней мере, считал близкую смерть вполне вероятной. За день до известия о его гибели курьер привез мне пакет из Японии. На сегодняшний день мы смогли проследить его путь лишь до токийского отделения экспресс-почты. К ним пакет принес японец. Это все, что им известно. Мы не знаем его имени, словесный портрет настолько туманен, что толку от него никакого.
Джоунас достал большой плотный конверт и сложенный лист бумаги.
— Пакет был от твоего отца. Внутри лежало вот это письмо. В нем сказано, что в случае смерти Филиппа я должен поговорить с тобой.
— Поговорить со мной?
— Я сделал все так, как он просил.
— Покажите мне письмо, дядя Сэмми.
Джоунас глубоко вздохнул. Он протянул Майклу листок бумаги и провел рукой по лицу, будто пытаясь стереть события последних дней. Он выглядел усталым, лицо посерело.
Майкл оторвал взгляд от письма.
— Похоже, отец хотел, чтобы я занял его место, если он умрет.
Джоунас кивнул.
— Он тут упоминает о завещании, — сказал Майкл.
— Оно здесь, — сказал Джоунас и взял в руки конверт. — Конверт запечатан и, согласно указаниям твоего отца, будет вскрыт только в том случае, если ты согласишься занять его место.
Майкл ощутил подступающую волну страха, потом все прошло.
— Я вижу, завещание у вас под рукой, — сказал он, — Вы очень уверены в себе.
— Нет, — сказал Джоунас. — Я уверен в тебе, Майкл. Ты ведь здесь, не так ли? — Он устало улыбнулся. — Твой отец всегда говорил, что ты развит не по годам. Я будто слышу его голос: «Майки умнее нас с тобой вместе взятых, Джоунас. Теперь я это знаю. А когда-нибудь и ты в этом убедишься». Пророческие слова, сынок, учитывая нынешние обстоятельства. — Он протянул конверт Майклу. — Думаю, тебе пора его вскрыть.
Майкл взял конверт в руки, но открывать не стал.
— Что слышно об Одри? — спросил он.
— Мне не звонили, — сказал Джоунас. — Пока ничего нового. Но еще рано.
— Рано! — вскричал Майкл. — Господи, мы даже не знаем, жива она или нет!
— Я думаю — я от всей души надеюсь, — что она жива, сынок. Твой отец выполнял для нас одно задание. И наткнулся на что-то очень серьезное. Настолько серьезное, что не смог регулярно присылать отчеты. Так далеко ему пришлось спрятаться. Его враги пытались добраться до него через Одри. Я понял это только после того, как прочел его письмо.
— Вы хотите сказать, что предполагаемый взлом был на самом деле попыткой добраться до отца через Одри?
Джоунас кивнул.
— Конечно, мы не стали открывать Одри и твоей матери истинную причину неудавшегося взлома. Мы не сказали, что враги Филиппа собирались похитить твою сестру. Я хотел поместить ее под надежную защиту, но когда узнал о попытке похищения, твоего отца уже не было в живых.
— А теперь попытка удалась, — сказал Майкл, — И мои отец мертв. И тем не менее, им понадобилась Одри. Какой от нее прок?
Бессмыслица какая-то.
— Это еще один вопрос, на который у меня нет ответа, — признался Джоунас. — Поэтому-то ты и нужен мне, Майкл. Ты можешь выяснить, что случилось с Одри, и кто убил твоего отца.
— А кто они, враги моего отца, дядя Сэмми?
— Якудза.
— Якудза! — воскликнул Майкл. — Японские гангстеры. В таком случае вы должны точно знать, что делал мой отец. Можно с легкостью...
— Дело в том, что твой отец держал меня в неведении. Не знаю, почему. Я очень надеюсь, что на то была серьезная причина.
— Я хочу вернуть Одри, — сказал Майкл. Он даже не замечал, что его пальцы судорожно сжимают подлокотники кресла.
— Я тоже, — сказал дядя Сэмми. — Я от всего сердца хочу, чтобы она вернулась домой целой и невредимой. Иди по следам отца. Это единственный способ найти ее.
Майкл чувствовал себя совсем опустошенным. Мышцы болели, как после марафонского забега. Он глубоко вздохнул — оказывается, какое-то время он даже не дышал.
— Думаю, — сказал он, — мне пора вскрыть это письмо.
* * *
Более неподходящее время для визита трудно было себе представить. Дзёдзи Таки только что приподнял край белого кимоно с вышитыми оранжево-розовыми хризантемами и пытался проникнуть взглядом меж стыдливо полураздвинутых бедер.
Этого мгновения Дзёдзи Таки ждал весь вечер. Во время изысканной чайной церемонии, обеда с запахами благовоний, бесконечных разговоров о росте и падении курса иены и, наконец, нескончаемого прощания.
Все это время Кико была образцовой хозяйкой. С удивительным изяществом провела чайную церемонию. Весь вечер умело поддерживала беседу с Кай Чодзой, потом, когда мужчины заговорили о деле, развлекала его жену.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142