Здесь все оказалось не так плохо. Комнаты были почти такими, какими он помнил их, и вообще все кругом выглядело знакомым. Он обошел каждую – и в конце концов оказался в той, что принадлежала ему когда-то. Сколько счастливых воспоминаний было связано с этой комнатой... и в доме тогда было много людей – его родители, сестры, во дворе – привычные звуки: голоса слуг, лай собак...
А потом пришли гринго.
Убийцы и грабители.
Los ladrones у los asesinos.
Боль, пронизавшая его мозг всякий раз, когда приходили воспоминания, теперь, казалось, переполняла все его существо. Он вышел из маленькой комнаты на втором этаже – его комнаты – и направился дальше.
В кухне изменилось все. Вернее, очаг остался, но котла над ним уже не было, и появилась масса новых, непонятных вещей – он не знал даже их названий. Он вышел из кухни, прошел обратно в холл.
Остановился, недоуменно нахмурившись.
Дверь. Новая дверь. Здесь ее не было раньше.
Поколебавшись, он толкнул ее.
Ступени. Похоже, они ведут вниз, в подвал.
Но подвала в доме тоже никогда не было.
Крепче сжав ружье, он спустился вниз, у последней ступеньки шагнул в сторону, прижался к стене, огляделся.
Зеркало – огромное, вдоль всей длинной стены, рядом – полки, уставленные бесчисленными бутылями.
Этого всего не должно здесь быть. Все это принадлежит им, ladrones.
Вскинув ружье, он разрядил его в середину зеркала.
Подвал словно взорвался, воздух в мгновение ока наполнился осколками стекла, с грохотом рушились уставленные бутылями полки. Через минуту лишь заваленный обломками пол напоминал о баре мистера Эванса.
Отвернувшись, Алекс зашагал по ступеням вверх. Самих asesinos он подождет во дворе. Как некогда ждали их мать и сестры.
Но теперь пришел его час.
* * *
– Дорогая моя, ну откуда я знаю, зачем Алексу это нужно? Он просто сидел на холме и смотрел на наш дом.
– Значит, нужно было вызвать полицию, – Кэролайн пожала плечами. – Все знают, что Алекс Лонсдейл – псих.
Синтия Эванс с укором взглянула на дочь.
– Кэролайн, это несправедливо.
– Но это же правда, – снова пожала плечами Кэролайн. – Я серьезно говорю тебе – с каждым днем о нем говорят все более ужасные вещи. А Лайза рассказывала, будто он сказал ей, что не думает, будто миссис Льюис погибла от рук своего мужа, и что, мол, скоро еще кого-нибудь убьют. А ночью убили миссис Бенсон!
Синтия сбавила скорость, чтобы не прозевать поворот на Гасиенда-драйв.
– Если ты хочешь убедить меня, что их убил Алекс Лонсдейл, то слушать тебя я попросту не желаю. Во-первых, Эллен Лонсдейл моя еще подруга...
– Ну да, со школы! Ну так и что? Будь она хоть золотом осыпана – сынок-то ее полный придурок!
– Кэролайн, достаточно!
– Ах, да перестань, мама...
– Это ты изволь перестать! Мне надоело, что ты поливаешь помоями всех и каждого, и впредь я тебе этого не намерена позволять! – Вспомнив о собственном порыве позвонить прямо перед уходом из дома в полицию, Синтия немного смягчилась. – Слушай, что я скажу тебе. Ты обещаешь – больше о нем ни слова, а я, если он еще будет сидеть там и глазеть на наш дом, когда мы приедем, непременно вызову полицию. О'кей?
В ответ Кэролайн лишь пожала плечами, остаток пути они провели в молчании. Миновав последний поворот, Эллен снова сбавила газ, и тут услышала негодующее стенание дочери.
Синтия повернулась к ней.
– Теперь в чем дело?
– Ворота! – Кэролайн закатила глаза. – Если бы я оставила их открытыми, ты бы неделю меня пилила.
Увидев, что ворота и правда открыты, Синтия чуть слышно, сквозь зубы, выругалась, поспешив, однако, успокоить себя тем, что отсутствовала она не больше часа. Кроме того, во дворе, насколько она могла видеть, никого не было. Машина въехала во двор, Синтия, заглушив мотор, вышла.
– По крайней мере, в полицию нам звонить не придется, – она кивнула в сторону соседнего холма. – Он ушел.
– Грабители, – тихий голос раздался из густой тени под балконом, проходившим через весь фасад здания. – Грабители и убийцы.
Синтия застыла на месте.
– Кто это... кто здесь?
– О, Боже, – услышала она рядом шепот дочери. – Это Алекс, ма. Это Алекс...
– Тихо, – шепнула ей Синтия. – Только не говори ничего. Все будет в порядке. – Громким, ровным голосом она произнесла: – Кто там? Это ты, Алекс?
Шагнув вперед из тени, Алекс вскинул ружье.
– Soy mim, – прошептал он. – Soy Alejandro.
По лицу его текла кровь из порезов, которые оставили осколки стекла, алые капли падали на рубашку, но боли он, как видно, не чувствовал. Он снова шагнул вперед и повел в сторону дулом ружья.
– Туда, – он говорил по-прежнему шепотом. – Вон к той стене.
– Делай все, что он говорит, – шепнула Синтия дочери. – Не спорь с ним, и все кончится нормально...
– Мама, но он маньяк!
– Тихо! Ни слова, и делай, что он сказал. – Минуту, которая показалась ей вечностью, она ждала, пока Кэролайн подойдет к стене, молясь про себя, чтобы она не бросилась бежать к машине или к воротам. Затем, медленно, сама подошла к Кэролайн и встала рядом, взяв ее за руку.
– Главное – не спорить с ним, – шепнула она. – Если мы будем слушаться его, он ничего нам не сделает.
Держа Кэролайн за руку, чтобы та не отставала от нее, Синтия начала осторожно продвигаться к воротам.
– В чем дело, Алекс? – спросила она, чтобы отвлечь его внимание. – Что тебе от нас нужно?
– Venganza, – тем же шепотом ответил Алекс. – Venganza para mi familia.
– Месть? За твою семью?!
– Si. – Алекс шагнул к воротам, отрезая им путь к отступлению.
* * *
Стена была совсем такой, как в тот самый день, хотя они замазали дыры от пуль и смыли со штукатурки кровь его близких. Но для него это все осталось – он видел выбоины и алые пятна так же ясно, как в день смерти сестер и матери.
Теперь настал его день.
Он подумал – сможет ли эта женщина встретить смерть так же храбро, как его мать, сможет ли крикнуть ему проклятие в последнюю секунду собственной жизни.
Нет, не сможет. Гринго – они совсем другие.
Она умрет, как и все они, умоляя его о пощаде. И она уже начала...
– Но за что, Алекс? – услышал он ее голос. – Разве мы что-нибудь тебе сделали?
Разве сделали вам что-нибудь мои мать и сестры, которых убили ваши солдаты у этой самой стены? Но он не задал этого вопроса. Сейчас – не время спрашивать.
Наступил час расплаты...
Он нажал на курок. В уши ударил грохот, лицо женщины превратилось в кровавую маску, а брызнувшая на стену кровь, смыла кровь его близких. Колени женщины подогнулись, и она медленно осела на землю – совсем как в тот самый день...
Двор заполнил пронзительный крик ее дочери.
Нажимая на курок второй раз, Алекс подумал – двор навсегда останется таким, как тогда, кровь его родных вечно будет на этих стенах, а кровь гринго смешается с пылью, уйдет в ту землю, которую они отняли...
* * *
Свернув на Гасиенда-драйв, Хосе Карильо сбросил скорость, слушая, как сердито чихает мотор его грузовичка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88