Слушая ее, Алекс внимательно следил за действиями Боба. Через пару минут тот закончил игру.
– Хочешь, покажу тебе, как надо? – вдруг спросил Алекс. Боб удивленно уставился на него.
– Да ты и правил-то толком не знаешь!
Сунув четвертак в щель автомата, Алекс оплел пальцами рычаг джойстика. Маленький человечек на экране ловко уворачивался от преследующих его голодных зеленых гоблинов, ни разу даже не подпустив никого из них близко. Внезапно гоблины стали синими – теперь была очередь Алекса ловить их, через несколько секунд на светящемся поле не осталось ни одного гоблина. Количество заработанных Алексом очков в углу экрана достигло трехзначной цифры.
Закончив игру и отпустив джойстик, Алекс равнодушно следил за тем, как снова появившийся на экране человечек был тут же проглочен ближайшим гоблином, появился снова – и был снова проглочен.
– Все просто, – заметил он. – В этой игре есть определенная логика, достаточно усвоить ее – и уже никогда не проиграешь.
Боб внимательно смотрел на него:
– А почему раньше у тебя этого не получалось? Алекс нахмурился, затем пожал плечами.
– Не знаю, – признался он.
– Какая тебе разница, – напустилась на Боба Лайза. – Мы говорили о поездке во Фриско! Алекс, так ты едешь с нами – или как?
Алекс с минуту подумал, затем утвердительно кивнул.
– Да. А когда мы отправляемся?
– Родителям мы скажем, что едем на пляж в Санта-Крус, – начала объяснять Лайза. – Я даже для маскировки с собой еды захвачу. Тогда выехать мы сможем пораньше.
– А если засекут? – спросила Кэйт.
– Не засекут, – ответил Боб, все так же внимательно глядя на Алекса. – Если только кто-нибудь не заложит.
– Не дрейфь, – успокоила его Лайза. – Стукачей у нас нет.
Допив наконец остатки колы, которую заказала час назад, Кэйт поднялась со стула.
– Ладно, мне надо домой. Если мать придет с работы, а обед еще не готов, она мне голову отвернет, это точно.
– Может, поехать с тобой? – предложила Лайза. Хотя говорить об этом было не принято, о проблемах отца Кэйт им было хорошо известно.
Кэйт покачала головой.
– С отцом пока все в порядке... только через недельку ему придется снова лечь в лечебницу. Сейчас он просто сидит все время перед теликом и тянет пиво. Господи! Хоть бы мать его совсем выставила...
– Ты что! – Боб бросил на нее укоризненный взгляд.
– А ничего! – неожиданно взорвалась Кэйт. – Ты бы послушал, как он сидит и вещает о том, что, мол, собирается сделать то-то и то-то, а я-то знаю, что делать он может только одно – напиваться до чертиков. Если могла бы, я в от них давно съехала, и дело с концом!
– Но он же тебе отец...
– Ну так что? Мой отец – старый пьяница, и все знают об этом!
Вытирая рукой неожиданно брызнувшие из глаз слезы, Кэйт стремительно бросилась к выходу. Боб нагнал ее у самых дверей, успев на бегу бросить Алексу, чтобы тот заплатил за пиццу.
Взглянув на Алекса, Лайза улыбнулась.
– У тебя деньги-то есть? Или мне придется бежать домой за мелочью?
– Но почему платить должен я? – Алекс в упор смотрел на Лайзу. – Я же совсем ничего не ел.
– Алекс! Я же пошутила!
– Но почему я? – настаивал Алекс.
Лайза постаралась подавить в голосе неизвестно откуда возникшее раздражение.
– Алекс, – мягко начала она, – никто не просит тебя платить за нас. Просто Боб торопился и не успел, а деньги он отдаст тебе завтра. Понимаешь? Так часто делают.
Алекс по-прежнему в упор смотрел на ее.
– Не помню.
– Да ты ничего не помнишь! – гневно выпалила Лайза. – А раз так, слушай, что говорю тебе я. И вообще – может, ты уже расплатишься и мы пойдем отсюда? – Видя, что Алекс колеблется, она вздохнула. – Ладно, не бери в голову. Я сама заплачу. – Встав и положив деньги на стойку, она пошла к двери, на ходу обернулась к Алексу. – Ты идешь?
Алекс поднялся и вышел следом за ней из прохладного полумрака кафе в яркий свет едва покинувшего зенит солнца. Некоторое время они шли молча. Наконец Лайза, взяв Алекса за руку, взглянула ему в глаза.
– Прости. Я не должна была на тебя сердиться.
– Да все в порядке, – Алекс высвободил свою ладонь из ее руки.
– Теперь ты тоже рассердился на меня? – упавшим голосом спросила Лайза.
– Я? Нет.
– Ты расстроен чем-то еще?
Пожав плечами, Алекс покачал головой.
– Тогда почему ты не хочешь взять меня за руку?
Алекс ничего не ответил, изумляясь про себя, неужели это так важно – держаться за руки.
Наверное, да, только он и этого не помнил. На протянутую к нему руку Лайзы он не взглянул.
* * *
Войдя в комнату дочери, Кэрол Кокрэн обнаружила Лайзу растянувшейся на кровати. С сосредоточенным видом та разглядывала потолок под невероятный грохот музыки, раздававшийся из динамиков. Подойдя к проигрывателю, Кэрол убавила звук и присела на край постели.
– Могу я спросить, что случилось, или это страшный-страшный секрет?
– Да ничего не случилось. Так, музыку слушаю.
– Да, уже целых три часа, – заметила Кэрол. – И заметь – одну и ту же пластинку; отец внизу уже до белого каления дошел.
Перекатившись на бок, Лайза подложила локоть под голову.
– Все Алекс... Понимаешь, он стал совершенно, совсем другим. Иногда он кажется мне чуть ли не дурачком. Воспринимает все абсолютно серьезно – шутки до него вообще не доходят.
Кэрол кивнула.
– Я знаю. И думаю, что лучше всего запастись терпением. У него может пройти это.
Лайза села на кровати.
– Но ведь может и не пройти. Мама, я чувствую – происходит что-то ужасное...
– Ужасное? – повторила Кэрол.
– Понимаешь, в школе... уже начинают говорить о нем. Будто он теперь только и может что задавать вопросы... как маленький.
– Но ты же знаешь причину, – мягко напомнила Кэрол.
Лайза кивнула.
– Знаю. Но легче от этого не становится.
– Кому?
Лайзу, казалось, удивил вопрос матери, несколько секунд она сидела молча, затем снова откинулась на подушку.
– Мне. Я... я устала все без конца объяснять ему, каждую минуту. И не только это... – голос ее упал.
– А что?
– Он... понимаешь, мне больше не кажется, что я ему нравлюсь. Чтобы он взял меня за руку, как раньше, или поцеловал – этого теперь от него не дождешься. Он стал таким холодным... ему нет дела ни до чего...
– И об этом я тоже знаю, – Кэрол вздохнула. – Но ведь он ведет себя так не только с тобой, милая. А и со всеми остальными тоже.
– И от этого мне тоже не легче, ма.
– Понимаю.
Кэрол задумалась – что же ей сказать, как... Лайза тем временем снова села на кровати, прислонившись спиной к стене и подтянув колени к подбородку. Кэрол заговорила, медленно подбирая слова:
– Я, например, намерена впредь относиться к Алексу так же, как и до этого. И попытаться не придавать значения тому, что он иной раз ответит не так или сделает не то, что я могла бы ожидать от него. Да, он может и не оправиться от этого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
– Хочешь, покажу тебе, как надо? – вдруг спросил Алекс. Боб удивленно уставился на него.
– Да ты и правил-то толком не знаешь!
Сунув четвертак в щель автомата, Алекс оплел пальцами рычаг джойстика. Маленький человечек на экране ловко уворачивался от преследующих его голодных зеленых гоблинов, ни разу даже не подпустив никого из них близко. Внезапно гоблины стали синими – теперь была очередь Алекса ловить их, через несколько секунд на светящемся поле не осталось ни одного гоблина. Количество заработанных Алексом очков в углу экрана достигло трехзначной цифры.
Закончив игру и отпустив джойстик, Алекс равнодушно следил за тем, как снова появившийся на экране человечек был тут же проглочен ближайшим гоблином, появился снова – и был снова проглочен.
– Все просто, – заметил он. – В этой игре есть определенная логика, достаточно усвоить ее – и уже никогда не проиграешь.
Боб внимательно смотрел на него:
– А почему раньше у тебя этого не получалось? Алекс нахмурился, затем пожал плечами.
– Не знаю, – признался он.
– Какая тебе разница, – напустилась на Боба Лайза. – Мы говорили о поездке во Фриско! Алекс, так ты едешь с нами – или как?
Алекс с минуту подумал, затем утвердительно кивнул.
– Да. А когда мы отправляемся?
– Родителям мы скажем, что едем на пляж в Санта-Крус, – начала объяснять Лайза. – Я даже для маскировки с собой еды захвачу. Тогда выехать мы сможем пораньше.
– А если засекут? – спросила Кэйт.
– Не засекут, – ответил Боб, все так же внимательно глядя на Алекса. – Если только кто-нибудь не заложит.
– Не дрейфь, – успокоила его Лайза. – Стукачей у нас нет.
Допив наконец остатки колы, которую заказала час назад, Кэйт поднялась со стула.
– Ладно, мне надо домой. Если мать придет с работы, а обед еще не готов, она мне голову отвернет, это точно.
– Может, поехать с тобой? – предложила Лайза. Хотя говорить об этом было не принято, о проблемах отца Кэйт им было хорошо известно.
Кэйт покачала головой.
– С отцом пока все в порядке... только через недельку ему придется снова лечь в лечебницу. Сейчас он просто сидит все время перед теликом и тянет пиво. Господи! Хоть бы мать его совсем выставила...
– Ты что! – Боб бросил на нее укоризненный взгляд.
– А ничего! – неожиданно взорвалась Кэйт. – Ты бы послушал, как он сидит и вещает о том, что, мол, собирается сделать то-то и то-то, а я-то знаю, что делать он может только одно – напиваться до чертиков. Если могла бы, я в от них давно съехала, и дело с концом!
– Но он же тебе отец...
– Ну так что? Мой отец – старый пьяница, и все знают об этом!
Вытирая рукой неожиданно брызнувшие из глаз слезы, Кэйт стремительно бросилась к выходу. Боб нагнал ее у самых дверей, успев на бегу бросить Алексу, чтобы тот заплатил за пиццу.
Взглянув на Алекса, Лайза улыбнулась.
– У тебя деньги-то есть? Или мне придется бежать домой за мелочью?
– Но почему платить должен я? – Алекс в упор смотрел на Лайзу. – Я же совсем ничего не ел.
– Алекс! Я же пошутила!
– Но почему я? – настаивал Алекс.
Лайза постаралась подавить в голосе неизвестно откуда возникшее раздражение.
– Алекс, – мягко начала она, – никто не просит тебя платить за нас. Просто Боб торопился и не успел, а деньги он отдаст тебе завтра. Понимаешь? Так часто делают.
Алекс по-прежнему в упор смотрел на ее.
– Не помню.
– Да ты ничего не помнишь! – гневно выпалила Лайза. – А раз так, слушай, что говорю тебе я. И вообще – может, ты уже расплатишься и мы пойдем отсюда? – Видя, что Алекс колеблется, она вздохнула. – Ладно, не бери в голову. Я сама заплачу. – Встав и положив деньги на стойку, она пошла к двери, на ходу обернулась к Алексу. – Ты идешь?
Алекс поднялся и вышел следом за ней из прохладного полумрака кафе в яркий свет едва покинувшего зенит солнца. Некоторое время они шли молча. Наконец Лайза, взяв Алекса за руку, взглянула ему в глаза.
– Прости. Я не должна была на тебя сердиться.
– Да все в порядке, – Алекс высвободил свою ладонь из ее руки.
– Теперь ты тоже рассердился на меня? – упавшим голосом спросила Лайза.
– Я? Нет.
– Ты расстроен чем-то еще?
Пожав плечами, Алекс покачал головой.
– Тогда почему ты не хочешь взять меня за руку?
Алекс ничего не ответил, изумляясь про себя, неужели это так важно – держаться за руки.
Наверное, да, только он и этого не помнил. На протянутую к нему руку Лайзы он не взглянул.
* * *
Войдя в комнату дочери, Кэрол Кокрэн обнаружила Лайзу растянувшейся на кровати. С сосредоточенным видом та разглядывала потолок под невероятный грохот музыки, раздававшийся из динамиков. Подойдя к проигрывателю, Кэрол убавила звук и присела на край постели.
– Могу я спросить, что случилось, или это страшный-страшный секрет?
– Да ничего не случилось. Так, музыку слушаю.
– Да, уже целых три часа, – заметила Кэрол. – И заметь – одну и ту же пластинку; отец внизу уже до белого каления дошел.
Перекатившись на бок, Лайза подложила локоть под голову.
– Все Алекс... Понимаешь, он стал совершенно, совсем другим. Иногда он кажется мне чуть ли не дурачком. Воспринимает все абсолютно серьезно – шутки до него вообще не доходят.
Кэрол кивнула.
– Я знаю. И думаю, что лучше всего запастись терпением. У него может пройти это.
Лайза села на кровати.
– Но ведь может и не пройти. Мама, я чувствую – происходит что-то ужасное...
– Ужасное? – повторила Кэрол.
– Понимаешь, в школе... уже начинают говорить о нем. Будто он теперь только и может что задавать вопросы... как маленький.
– Но ты же знаешь причину, – мягко напомнила Кэрол.
Лайза кивнула.
– Знаю. Но легче от этого не становится.
– Кому?
Лайзу, казалось, удивил вопрос матери, несколько секунд она сидела молча, затем снова откинулась на подушку.
– Мне. Я... я устала все без конца объяснять ему, каждую минуту. И не только это... – голос ее упал.
– А что?
– Он... понимаешь, мне больше не кажется, что я ему нравлюсь. Чтобы он взял меня за руку, как раньше, или поцеловал – этого теперь от него не дождешься. Он стал таким холодным... ему нет дела ни до чего...
– И об этом я тоже знаю, – Кэрол вздохнула. – Но ведь он ведет себя так не только с тобой, милая. А и со всеми остальными тоже.
– И от этого мне тоже не легче, ма.
– Понимаю.
Кэрол задумалась – что же ей сказать, как... Лайза тем временем снова села на кровати, прислонившись спиной к стене и подтянув колени к подбородку. Кэрол заговорила, медленно подбирая слова:
– Я, например, намерена впредь относиться к Алексу так же, как и до этого. И попытаться не придавать значения тому, что он иной раз ответит не так или сделает не то, что я могла бы ожидать от него. Да, он может и не оправиться от этого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88