- По совести... Да.
- Заслужил, - подтвердил Фокин и без замаха ударил кулаком в челюсть. Перстень хищно впился в кожу. У майора появилось чувство, что он нажал спуск своего "макара".
Ненавистная харя с бессмысленно вытаращенными глазами, отъехала назад, исказилась гримасой боли, побелела, а затем мгновенно налилась красным ссадина под нижней губой.
- Все, все, - залопотал Татарин, закрываясь рукой.
Но Фокин больше не собирался его бить. Открыв дверь, он вышел в плохо освещенный коридор. Чуйков стоял у соседнего кабинета.
- Те двое ничего про Волгоградку не знают, - сообщил он. - Можно ещё остальных потрясти, которые в милиции...
- Давай съездим, - согласился майор.
Но в отделении милиции они уже никого из задержанных не застали. Широкое мясистое лицо начальника выглядело растерянным:
- С полчаса, как отпустили, - пояснил он. - Нам тут телефоны пообрывали... И из мэрии, и из префектуры, и прокурор... Конкретных претензий к ним нет - никого не убили, не ограбили, не искалечили. Какие основания задерживать?
Начальник озабоченно потер ладонью потный загривок.
- А раз нет оснований - надо выпускать! Мы и выпустили.
Милиционер криво улыбнулся.
- Закон есть закон!
- Это точно, - кивнул Фокин и переглянулся с Чуйковым.
- И мы своих тоже выпустим.
Как и предсказывал Ринат Шалибов, все задержанные в тот же день оказались на свободе. Но на третьи сутки Татарин умер прямо в ресторане, за богато накрытым столом. "Инсульт", - определили врачи.
Часть вторая. В штате внешней разведки.
Глава 1. Задание "слепому" агенту.
- А вот и Максим Витальевич, - генерал Золотарев шевельнулся в своем "президентском" кресле, напоминающем обитый свиной кожей трон средневекового вождя. - Проходите.
Вошедший прикрыл за собой дверь. Иван Федорович привычным взглядом окинул подтянутую, собранную фигуру, увереные движения (кабинеты высокого начальства, видно, неспроста оборудованы двойными дверями, в которых легко запутаться человеку непривычному), и лицо так называемого "закрытого типа" с правильными чертами и чуть тяжеловатым подбородком.
- Здравствуйте, - Карданов дипломатично остановился на середине комнаты, не желая провоцировать Золотарева на рукопожатие.
Справа от генерала, в длинном ряду выстроившихся вдоль стены стульев, сидел в несколько напряженной и угловатой позе невысокий человек лет сорока. На нем был хороший итальянский костюм.
- Это Станислав Владимирович Яскевич, руководитель Западно-Европейского сектора, - кивнул в его сторону Золотарев. - Он тоже хочет побеседовать с вами, если вы не против. Присаживайтесь, Максим Витальевич. Чашку кофе?
Не дожидаясь ответа, генерал щелкнул тумблером селекторной связи.
- Ирочка, три черного, покрепче. - Он поднял глаза на Карданова. Тот, успев поздороваться за руку с Яскевичем, присел на один из стульев у противоположной стены.
- Ну что, Станислав Владимирович, тогда перейдем к делу?
Яскевич, который даже не подозревал, что здесь требуется какое-то его разрешение, прокашлялся и тихо произнес:
- Да, конечно.
Со стороны все это выглядело респектабельно и даже несколько буднично: рабочее утро в одном из кабинетов бывшего Первого Главка, а ныне Службы внешней разведки, начальник и его команда, отлаженный механизм общения. На самом деле здесь только что была одержана ещё одна моральная победа державного типа мышления над кислым интеллигентским чистоплюйством. Ведь генерал-майор, начальник управления, не должен заниматься поисками и подбором сотрудников - это работа Яскевича, ему за это деньги платят.
Генерал подвинул к себе папку, где сквозь цветной пластик просвечивали буквы "Карданов М. В.", положил на неё свою ухоженную ладонь.
- Я внимательно изучил ваше личное дело, Макс Витальевич, - веско произнес он. - Вы грамотный специалист, имеете высший уровень подготовки, ваша работа в секторе Евсеева оценивалась положительно. Да и крепкие семейные традиции, полагаю, дело не последнее... Ведь так?
С семейными традициями он явно переборщил. Макс видел своих родителей только на единственной фотокарточке. И никаких воспоминаний о детстве у него не сохранилось. Но рассказывать об этом не имело смысла и Макс согласно кивнул.
- Так.
- Отлично! - Золотарев потер руки и вынул из папки листок компьютерной распечатки.
- Сегодняшнее психологическое тестирование и проверку на полиграфе вы прошли успешно. А потому...
Генерал доверительно наклонился вперед.
- Как вы смотрите на то, чтобы вернуться в разведку?
- Я не против, - сказал Макс. Он ещё не отошел от ночных и утренних событий. Неожиданный поворот колеса Фортуны резко менял его жизнь. Если бы не эти люди, сейчас бы его допрашивали в камере на Лубянке.
- Вот и хорошо. Есть мнение определить вас в Западно-Европейский сектор. Направление - Великобритания. Английский, надеюсь, ещё не позабыли?
- Just a little, - улыбнулся Макс.
Лицо генерала на какое-то мгновение напряженно застыло. Сам Иван Федорович иностранными языками не владел.
- Максим Витальевич говорит, что чуть-чуть подзабыл, - тут же перевел Яскевич.
- Не напрягайтесь, я все прекрасно понимаю, - слегка свысока пророкотал Золотарев, но тут же исправил впечатление доброжелательной улыбкой.
В дверь постучали. Вошла секретарша с подносом, аккуратно переставляя по ковровому покрытию свои длинные точеные ноги. Золотарев умолк. Вот, кстати, ещё одно очко в его пользу. У предшественника секретарша была настоящая грымза, страхолюдина, по слухам, она работала ещё в НКВД. То ли дело Ирочка! Золотарев с удовлетворением скользнул взглядом по её ладной фигурке, согнувшейся над столом, чтобы подать чашки. Знак качества, международный класс. И умница, каких мало. "Скажи мне, кто твоя секретарша, и я скажу, кто ты." Вот так-то...
- Кофе вкусный. Спасибо, Ирина Викторовна, - сказал Золотарев, пригубив свою чашку.
Ира обернулась у дверей, улыбнулась и исчезла, еле заметно качнув бедрами. Что означал этот жест, знали только она и генерал-майор Золотарев.
Генерал, не торопясь, допил кофе, достал красно-белую коробку "Мальборо".
- Угощайтесь, Максим Витальевич.
- Нет, спасибо, - покачал головой Макс. - Не курю.
- Это хорошо, - Золотарев прикурил от настольной зажигалки, выдохнул дым через угол рта, приосанился.
- Я ведь не зря упомянул в начале о крепких семейных традициях, - он смотрел на Карданова из-за кудрявого табачного тумана. - Почему, например, всегда существовали и существуют профессиональные семейные кланы? Потому что в любой профессии есть особая основа жизни, своеобразная, так сказать, питательная среда... Есть нечто такое, что передается с кровью, с набором хромосом. Этому не выучишься в школе или где-то еще. Среди этого надо родиться и жить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
- Заслужил, - подтвердил Фокин и без замаха ударил кулаком в челюсть. Перстень хищно впился в кожу. У майора появилось чувство, что он нажал спуск своего "макара".
Ненавистная харя с бессмысленно вытаращенными глазами, отъехала назад, исказилась гримасой боли, побелела, а затем мгновенно налилась красным ссадина под нижней губой.
- Все, все, - залопотал Татарин, закрываясь рукой.
Но Фокин больше не собирался его бить. Открыв дверь, он вышел в плохо освещенный коридор. Чуйков стоял у соседнего кабинета.
- Те двое ничего про Волгоградку не знают, - сообщил он. - Можно ещё остальных потрясти, которые в милиции...
- Давай съездим, - согласился майор.
Но в отделении милиции они уже никого из задержанных не застали. Широкое мясистое лицо начальника выглядело растерянным:
- С полчаса, как отпустили, - пояснил он. - Нам тут телефоны пообрывали... И из мэрии, и из префектуры, и прокурор... Конкретных претензий к ним нет - никого не убили, не ограбили, не искалечили. Какие основания задерживать?
Начальник озабоченно потер ладонью потный загривок.
- А раз нет оснований - надо выпускать! Мы и выпустили.
Милиционер криво улыбнулся.
- Закон есть закон!
- Это точно, - кивнул Фокин и переглянулся с Чуйковым.
- И мы своих тоже выпустим.
Как и предсказывал Ринат Шалибов, все задержанные в тот же день оказались на свободе. Но на третьи сутки Татарин умер прямо в ресторане, за богато накрытым столом. "Инсульт", - определили врачи.
Часть вторая. В штате внешней разведки.
Глава 1. Задание "слепому" агенту.
- А вот и Максим Витальевич, - генерал Золотарев шевельнулся в своем "президентском" кресле, напоминающем обитый свиной кожей трон средневекового вождя. - Проходите.
Вошедший прикрыл за собой дверь. Иван Федорович привычным взглядом окинул подтянутую, собранную фигуру, увереные движения (кабинеты высокого начальства, видно, неспроста оборудованы двойными дверями, в которых легко запутаться человеку непривычному), и лицо так называемого "закрытого типа" с правильными чертами и чуть тяжеловатым подбородком.
- Здравствуйте, - Карданов дипломатично остановился на середине комнаты, не желая провоцировать Золотарева на рукопожатие.
Справа от генерала, в длинном ряду выстроившихся вдоль стены стульев, сидел в несколько напряженной и угловатой позе невысокий человек лет сорока. На нем был хороший итальянский костюм.
- Это Станислав Владимирович Яскевич, руководитель Западно-Европейского сектора, - кивнул в его сторону Золотарев. - Он тоже хочет побеседовать с вами, если вы не против. Присаживайтесь, Максим Витальевич. Чашку кофе?
Не дожидаясь ответа, генерал щелкнул тумблером селекторной связи.
- Ирочка, три черного, покрепче. - Он поднял глаза на Карданова. Тот, успев поздороваться за руку с Яскевичем, присел на один из стульев у противоположной стены.
- Ну что, Станислав Владимирович, тогда перейдем к делу?
Яскевич, который даже не подозревал, что здесь требуется какое-то его разрешение, прокашлялся и тихо произнес:
- Да, конечно.
Со стороны все это выглядело респектабельно и даже несколько буднично: рабочее утро в одном из кабинетов бывшего Первого Главка, а ныне Службы внешней разведки, начальник и его команда, отлаженный механизм общения. На самом деле здесь только что была одержана ещё одна моральная победа державного типа мышления над кислым интеллигентским чистоплюйством. Ведь генерал-майор, начальник управления, не должен заниматься поисками и подбором сотрудников - это работа Яскевича, ему за это деньги платят.
Генерал подвинул к себе папку, где сквозь цветной пластик просвечивали буквы "Карданов М. В.", положил на неё свою ухоженную ладонь.
- Я внимательно изучил ваше личное дело, Макс Витальевич, - веско произнес он. - Вы грамотный специалист, имеете высший уровень подготовки, ваша работа в секторе Евсеева оценивалась положительно. Да и крепкие семейные традиции, полагаю, дело не последнее... Ведь так?
С семейными традициями он явно переборщил. Макс видел своих родителей только на единственной фотокарточке. И никаких воспоминаний о детстве у него не сохранилось. Но рассказывать об этом не имело смысла и Макс согласно кивнул.
- Так.
- Отлично! - Золотарев потер руки и вынул из папки листок компьютерной распечатки.
- Сегодняшнее психологическое тестирование и проверку на полиграфе вы прошли успешно. А потому...
Генерал доверительно наклонился вперед.
- Как вы смотрите на то, чтобы вернуться в разведку?
- Я не против, - сказал Макс. Он ещё не отошел от ночных и утренних событий. Неожиданный поворот колеса Фортуны резко менял его жизнь. Если бы не эти люди, сейчас бы его допрашивали в камере на Лубянке.
- Вот и хорошо. Есть мнение определить вас в Западно-Европейский сектор. Направление - Великобритания. Английский, надеюсь, ещё не позабыли?
- Just a little, - улыбнулся Макс.
Лицо генерала на какое-то мгновение напряженно застыло. Сам Иван Федорович иностранными языками не владел.
- Максим Витальевич говорит, что чуть-чуть подзабыл, - тут же перевел Яскевич.
- Не напрягайтесь, я все прекрасно понимаю, - слегка свысока пророкотал Золотарев, но тут же исправил впечатление доброжелательной улыбкой.
В дверь постучали. Вошла секретарша с подносом, аккуратно переставляя по ковровому покрытию свои длинные точеные ноги. Золотарев умолк. Вот, кстати, ещё одно очко в его пользу. У предшественника секретарша была настоящая грымза, страхолюдина, по слухам, она работала ещё в НКВД. То ли дело Ирочка! Золотарев с удовлетворением скользнул взглядом по её ладной фигурке, согнувшейся над столом, чтобы подать чашки. Знак качества, международный класс. И умница, каких мало. "Скажи мне, кто твоя секретарша, и я скажу, кто ты." Вот так-то...
- Кофе вкусный. Спасибо, Ирина Викторовна, - сказал Золотарев, пригубив свою чашку.
Ира обернулась у дверей, улыбнулась и исчезла, еле заметно качнув бедрами. Что означал этот жест, знали только она и генерал-майор Золотарев.
Генерал, не торопясь, допил кофе, достал красно-белую коробку "Мальборо".
- Угощайтесь, Максим Витальевич.
- Нет, спасибо, - покачал головой Макс. - Не курю.
- Это хорошо, - Золотарев прикурил от настольной зажигалки, выдохнул дым через угол рта, приосанился.
- Я ведь не зря упомянул в начале о крепких семейных традициях, - он смотрел на Карданова из-за кудрявого табачного тумана. - Почему, например, всегда существовали и существуют профессиональные семейные кланы? Потому что в любой профессии есть особая основа жизни, своеобразная, так сказать, питательная среда... Есть нечто такое, что передается с кровью, с набором хромосом. Этому не выучишься в школе или где-то еще. Среди этого надо родиться и жить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111