Включать свет в приемной бывшего начальника он не стал. Светя себе фонариком, отворил вторую дверь, ведущую в личный кабинет Куракина. Здесь он первым делом опустил на окне светонепроницаемый экран и только после этого нажал клавишу электрического выключателя.
В кабинете царил идеальный порядок. Массивный "президентский" стол в виде черной запятой украшали лишь небольшой серый "ноутбук" и канцелярский прибор с ручками, маркерами и карандашами. Девственно чистая пепельница. Три телефонных аппарата на приставном столике. Ничего лишнего.
"Старый чекист", - усмехнулся про себя Атаманов.
А в углу монументом громоздился ящик из сверкающей стали. Атаманов приблизился к нему, разглядел отраженное в полированной металлической поверхности собственное лицо - побриться, между прочим, не мешало бы, а?
Он вернулся к столу, попробовал выдвинуть ящик. Один, второй, третий. Ящики не поддавались. И вдруг откуда-то из угла кабинета до Атаманова донесся нарастающий гул... нет, скорее - грохот. Металлический лязг, напоминающий звук движущегося на полной скорости товарного состава. Звук нарастал с каждой секундой, заполнял собой весь кабинет.
Атаманов растерялся. Встал, снова сел. Снова встал. Звук проплыл через кабинет справа налево и вдруг прервался. Атаманов услышал голос Куракина.
- Ну, - сказал его шеф. - И какого хрена ты здесь позабыл?
Дверь кабинета приотворилась. Атаманов, перенервничавший и уставший до чертиков, был близок к тому, чтобы закричать.
- Можно, Илья Сергеевич?
В дверном проеме показалось лицо Рината Шалибова.
- Какого хрена ты здесь позабыл, спрашиваю? - снова прогремел голос Куракина.
Шалибов слегка побледнел. Атаманов уже успел взять себя в руки.
- Заходи, не мнись! - бросил он с раздражением. - Это игрушки нашего бывшего шефа.
Ринат проскользнул в кабинет. Вслед за ним вразвалочку зашел, оглядываясь по сторонам, носатый тип в дубленке. Из угла опять донесся нарастающий лязг и грохот.
- А чё это такое, слышь? - удивленно спросил носатый, обращаясь неизвестно к кому. Он жевал жвачку, непрерывно двигая челюстями.
- Это Татарин! - представил Ринат своего спутника, стараясь перекрыть посторонние звуки.
- Отключи эту свистопляску! - приказал Илья Сергеевич. - Она началась, когда я попробовал открыть стол!
Ринат повернулся к Татарину. Тот кивнул и неспеша прошелся по кабинету, двигая челюстями и словно принюхиваясь к чему-то длинным крючкообразным носом. Грохот достиг своего пика и снова проследовал в дальний от стола угол. Татарин направился за ним. Наклонился. Отодвинул массивную напольную вазу из керамики и протянул туда руку. Послышался невнятный треск.
Звук прервался.
Татарин подошел к Атаманову и положил на стол маленькую звуковую колонку в виде пирамиды с торчащими из задней стенки проводами. Потом он пошел в противоположный угол, отыскал там вторую колонку и, выдрав её из стены, положил её на стол рядом с первой.
- Я сам чуть не обосрался, - сказал Татарин, издав неприятный смешок. - А чё, грамотно придумано, слышь, да?
Атаманов ничего не ответил, закурил и уселся в кресло Куракина.
- Значит так, Татарин. Мне нужно достать документы из стола и сейфа. Быстро и аккуратно. Ничего не курочить. При мне не выражаться и не смеяться идиотским смехом. И выплюнь резинку, а то тебе нечем будет её жевать! Ты меня понял?
- Понял, шеф, - покладисто сказал Татарин.
Он выплюнул жвачку в ладонь и спрятал её в карман. Приблизился к столу, дернул один из ящиков. Сказал: "Ясно." Заглянул под стол, затем принялся осматривать "ноутбук".
- Надо включить машинку, - сказал он и посмотрел на Атаманова. - Можно вас побеспокоить?
Ринат незаметно усмехнулся. Подобная учтивость была совершенно несвойственна бойцу. Значит, он почувствовал, что шеф действительно может вышибить ему все зубы.
Атаманов встал и прошел к окну, забранному черным экраном. Татарин уселся перед компьютером, откинул крышку, включил. Его короткие пальцы с необычайной ловкостью принялись выстукивать по клавишам. Через минуту из недр "ноутбука" раздался плоский бравурный звук.
Татарин отодвинулся вместе со стулом, потянул верхний ящик на себя.
- Готово, - сказал он, продолжая машинально двигать челюстью. - Что дальше?
Атаманов приблизился к столу. Ящик выдвинулся легко, внутри он увидел стопку разноцветных пластиковых папок и краешек ребристой ручки пистолета. Атаманов выдвинул второй ящик, третий и четвертый. Хорошо.
- Теперь - сейф, - его голос заметно подобрел. - Там электронный ключ с восьмизначным кодом.
- Восемь знаков? - Татарин выпятил нижнюю губу. - Это сутки сидеть, не разгибаясь...
- Последние четыре цифры известны, - сказал Атаманов. - Не сделаешь пойдешь на пенсию.
Он сел за стол и вытащил из ящика первую стопку бумаг. Татарин постоял, разглядывая сейф, подвигал челюстью. Он сам неоднократно отправлял несправившихся сотрудников "на пенсию" и совершенно не хотел идти следом за ними. Наконец выдавил:
- Ну так четыре... Это же не восемь, ага... Что за цифры, шеф?
Атаманов назвал.
Работа пошла.
Вьюн и Крепыш, развалясь, сидели в креслах на первом этаже "Консорциума". Через стекло дежурки они видели мерцающие экраны мониторов там охранник, парень одних с ними лет, контролировал периметр здания, подвал, чердак и этажи.
Вьюн думал пересидеть в дежурке, выпить чайку, посмотреть по видаку порнуху - какая хрен разница, ведь Ринат не говорил, что им надо под самыми дверями торчать. "Ждать внизу, никого не пускать," - такая была команда. Но Крепыш, обладавший, видно, более крепкой и трезвомыслящей головой, сказал:
- В дежурку не пойдем, будем здесь. Ну его, придерутся еще... Сейчас по всей фирме шорох идет, вроде собираются штат сокращать.
Пришлось согласиться.
Говорить им было не о чем, обо всем давным-давно переговорено. Попробовали сыграть в "очко" - темновато. Так и сидели, поглядывая то на мерцающие экраны, где ничего не разобрать, - то на улицу. Где тоже ни зги не видно.
В начале двенадцатого позвонил Ринат: спускаемся, встречайте.
Через минуту объявились. Ринат и Татарин тащили в руках большие пластиковые пакеты. Третьим шел Атаманов.
- В машину, - скомандовал он.
Вьюн и Крепыш побежали вперед, помогли забросить пакеты в подержаный опель "Фронтера". Ринат и Атаманов сели на заднее сиденье, Татарин остался в фирме.
- Ко мне, в Малаховку, - приказал Атаманов.
Крепыш надавил на газ.
Оказалось, что в тех пакетах - бумаги. Атаманов всю дорогу смотрел их, листал, хмурился, потом снова рассовывал по пакетам. Ринат демонстративно смотрел в окно. В Малаховке находился особняк нового шефа - четырехэтажное бело-розовое строение, будто вылепленное из зефира. Вокруг - заиндевевшие королевские сосны, расчищенные от снега дорожки, несколько неподвижных фигур вдоль высокой ограды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
В кабинете царил идеальный порядок. Массивный "президентский" стол в виде черной запятой украшали лишь небольшой серый "ноутбук" и канцелярский прибор с ручками, маркерами и карандашами. Девственно чистая пепельница. Три телефонных аппарата на приставном столике. Ничего лишнего.
"Старый чекист", - усмехнулся про себя Атаманов.
А в углу монументом громоздился ящик из сверкающей стали. Атаманов приблизился к нему, разглядел отраженное в полированной металлической поверхности собственное лицо - побриться, между прочим, не мешало бы, а?
Он вернулся к столу, попробовал выдвинуть ящик. Один, второй, третий. Ящики не поддавались. И вдруг откуда-то из угла кабинета до Атаманова донесся нарастающий гул... нет, скорее - грохот. Металлический лязг, напоминающий звук движущегося на полной скорости товарного состава. Звук нарастал с каждой секундой, заполнял собой весь кабинет.
Атаманов растерялся. Встал, снова сел. Снова встал. Звук проплыл через кабинет справа налево и вдруг прервался. Атаманов услышал голос Куракина.
- Ну, - сказал его шеф. - И какого хрена ты здесь позабыл?
Дверь кабинета приотворилась. Атаманов, перенервничавший и уставший до чертиков, был близок к тому, чтобы закричать.
- Можно, Илья Сергеевич?
В дверном проеме показалось лицо Рината Шалибова.
- Какого хрена ты здесь позабыл, спрашиваю? - снова прогремел голос Куракина.
Шалибов слегка побледнел. Атаманов уже успел взять себя в руки.
- Заходи, не мнись! - бросил он с раздражением. - Это игрушки нашего бывшего шефа.
Ринат проскользнул в кабинет. Вслед за ним вразвалочку зашел, оглядываясь по сторонам, носатый тип в дубленке. Из угла опять донесся нарастающий лязг и грохот.
- А чё это такое, слышь? - удивленно спросил носатый, обращаясь неизвестно к кому. Он жевал жвачку, непрерывно двигая челюстями.
- Это Татарин! - представил Ринат своего спутника, стараясь перекрыть посторонние звуки.
- Отключи эту свистопляску! - приказал Илья Сергеевич. - Она началась, когда я попробовал открыть стол!
Ринат повернулся к Татарину. Тот кивнул и неспеша прошелся по кабинету, двигая челюстями и словно принюхиваясь к чему-то длинным крючкообразным носом. Грохот достиг своего пика и снова проследовал в дальний от стола угол. Татарин направился за ним. Наклонился. Отодвинул массивную напольную вазу из керамики и протянул туда руку. Послышался невнятный треск.
Звук прервался.
Татарин подошел к Атаманову и положил на стол маленькую звуковую колонку в виде пирамиды с торчащими из задней стенки проводами. Потом он пошел в противоположный угол, отыскал там вторую колонку и, выдрав её из стены, положил её на стол рядом с первой.
- Я сам чуть не обосрался, - сказал Татарин, издав неприятный смешок. - А чё, грамотно придумано, слышь, да?
Атаманов ничего не ответил, закурил и уселся в кресло Куракина.
- Значит так, Татарин. Мне нужно достать документы из стола и сейфа. Быстро и аккуратно. Ничего не курочить. При мне не выражаться и не смеяться идиотским смехом. И выплюнь резинку, а то тебе нечем будет её жевать! Ты меня понял?
- Понял, шеф, - покладисто сказал Татарин.
Он выплюнул жвачку в ладонь и спрятал её в карман. Приблизился к столу, дернул один из ящиков. Сказал: "Ясно." Заглянул под стол, затем принялся осматривать "ноутбук".
- Надо включить машинку, - сказал он и посмотрел на Атаманова. - Можно вас побеспокоить?
Ринат незаметно усмехнулся. Подобная учтивость была совершенно несвойственна бойцу. Значит, он почувствовал, что шеф действительно может вышибить ему все зубы.
Атаманов встал и прошел к окну, забранному черным экраном. Татарин уселся перед компьютером, откинул крышку, включил. Его короткие пальцы с необычайной ловкостью принялись выстукивать по клавишам. Через минуту из недр "ноутбука" раздался плоский бравурный звук.
Татарин отодвинулся вместе со стулом, потянул верхний ящик на себя.
- Готово, - сказал он, продолжая машинально двигать челюстью. - Что дальше?
Атаманов приблизился к столу. Ящик выдвинулся легко, внутри он увидел стопку разноцветных пластиковых папок и краешек ребристой ручки пистолета. Атаманов выдвинул второй ящик, третий и четвертый. Хорошо.
- Теперь - сейф, - его голос заметно подобрел. - Там электронный ключ с восьмизначным кодом.
- Восемь знаков? - Татарин выпятил нижнюю губу. - Это сутки сидеть, не разгибаясь...
- Последние четыре цифры известны, - сказал Атаманов. - Не сделаешь пойдешь на пенсию.
Он сел за стол и вытащил из ящика первую стопку бумаг. Татарин постоял, разглядывая сейф, подвигал челюстью. Он сам неоднократно отправлял несправившихся сотрудников "на пенсию" и совершенно не хотел идти следом за ними. Наконец выдавил:
- Ну так четыре... Это же не восемь, ага... Что за цифры, шеф?
Атаманов назвал.
Работа пошла.
Вьюн и Крепыш, развалясь, сидели в креслах на первом этаже "Консорциума". Через стекло дежурки они видели мерцающие экраны мониторов там охранник, парень одних с ними лет, контролировал периметр здания, подвал, чердак и этажи.
Вьюн думал пересидеть в дежурке, выпить чайку, посмотреть по видаку порнуху - какая хрен разница, ведь Ринат не говорил, что им надо под самыми дверями торчать. "Ждать внизу, никого не пускать," - такая была команда. Но Крепыш, обладавший, видно, более крепкой и трезвомыслящей головой, сказал:
- В дежурку не пойдем, будем здесь. Ну его, придерутся еще... Сейчас по всей фирме шорох идет, вроде собираются штат сокращать.
Пришлось согласиться.
Говорить им было не о чем, обо всем давным-давно переговорено. Попробовали сыграть в "очко" - темновато. Так и сидели, поглядывая то на мерцающие экраны, где ничего не разобрать, - то на улицу. Где тоже ни зги не видно.
В начале двенадцатого позвонил Ринат: спускаемся, встречайте.
Через минуту объявились. Ринат и Татарин тащили в руках большие пластиковые пакеты. Третьим шел Атаманов.
- В машину, - скомандовал он.
Вьюн и Крепыш побежали вперед, помогли забросить пакеты в подержаный опель "Фронтера". Ринат и Атаманов сели на заднее сиденье, Татарин остался в фирме.
- Ко мне, в Малаховку, - приказал Атаманов.
Крепыш надавил на газ.
Оказалось, что в тех пакетах - бумаги. Атаманов всю дорогу смотрел их, листал, хмурился, потом снова рассовывал по пакетам. Ринат демонстративно смотрел в окно. В Малаховке находился особняк нового шефа - четырехэтажное бело-розовое строение, будто вылепленное из зефира. Вокруг - заиндевевшие королевские сосны, расчищенные от снега дорожки, несколько неподвижных фигур вдоль высокой ограды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111