Сэм рассказывала, что перья троянских птиц развивались иначе, чем у земных, – что-то у них было не так с аэродинамикой, поэтому местные птицы не могут летать, если превосходят размерами синиц. Те, что жили в оранжерее, были еще мельче, вроде колибри, и при виде мечущихся в темноте фигур они носились вокруг словно осы, из-за чего повсюду шелестела листва. Стоило мне сделать шаг, как я спугивал одно из маленьких созданий, заставляя его перелетать на другое дерево; воины же поднимали в воздух целые стаи, не говоря уже о том, что некоторые особо нервные птицы начинали вдруг отчаянно щебетать без каких-либо видимых причин.
Между мной и путем к бегству находился всего один охранник. В противогазе он не мог учуять мой запах, в темноте – разглядеть, а на фоне создаваемого птицами шума – слышать. Но все могло измениться, если бы я спрыгнул с дерева и попытался пересечь разделявшее нас пространство. Шансы пятьдесят на пятьдесят добраться до него, прежде чем он успеет выстрелить из станнера, и еще менее вероятно было, что смогу завалить его, прежде чем появятся его дружки.
Я остался на дереве, надеясь на счастливый случай. И мне в некотором смысле действительно повезло.
– Охота чересчур затянулась, – прорычал сержант где-то позади меня. Естественно, он говорил по-мандазарски, но я прекрасно его понимал. – Снимите противогазы, и давайте выследим этого ублюдка по запаху.
– Но, сержант… – начал кто-то из охранников.
– Королева мертва, – бросил сержант, – и ее отродья здесь явно нет. Все будет в порядке. Делайте, как я сказал.
Так они и сделали. Когда охранник у дверей начал снимать противогаз, я понял, что другого шанса у меня не будет: еще мгновение, и он почует человека прямо у себя под носом. Я спрыгнул вниз, лишь слегка споткнувшись; охранник был занят тем, что снимал маску, но я все равно вряд ли успел бы… но в последнюю секунду охранник замешкался чуть больше, чем следовало.
Я ударил его торцом ладони в морду, так что его голова отскочила назад. Удар был слишком слабым, чтобы полностью его вырубить, но оглушил его в достаточной степени, чтобы я смог вырвать станнер из его лап-чиджрит. Отскочив назад, чтобы меня не достали его клешни, я быстро трижды выстрелил ему в голову. Он рухнул, со всей силы стукнувшись носом о пол.
Позади меня что-то кричали другие охранники – видимо, они слышали стрекотание станнера. Я бросился к двери, зная, что никогда не смогу обогнать четверых мандазарских воинов, но другого выбора не было.
Важнее всего сейчас было как можно быстрее свернуть за угол, чтобы не попасть под обстрел. Я нырнул вправо, как раз в тот момент, когда позади застрекотали выстрелы. Вскочив на ноги, я готов уже был бежать дальше, когда послышался чей-то шепот:
– Тс-с!
Я повернулся. Прямо напротив меня, там, где продолжалось ответвление коридора, в тени кто-то стоял. Даже без освещения я мог различить желтый цвет панциря.
Воины подбежали к нам, но, как только они поравнялись с Невинностью и мной, их будто срезало проволокой, натянутой на их пути на высоте носа; однако никакой проволоки не было – запах королевского феромона ворвался в их носы и их мозги, и четверо охранников, дергаясь в судорогах, упали на пол. Я вышел из укрытия и полностью разрядил в них станнер, чтобы обезопасить нас от преследования.
***
Старая королева Истина, всегда планировавшая все заранее, оставила своей дочери путь к бегству. За пределами дворца, в королевском саду, была беседка, где находился один из концов «хвоста сперматозоида», благодаря которому можно было попасть в тайное убежище, располагавшееся на другой стороне планеты, где Невинность могла бы спокойно достигнуть зрелости. Отправив туда мою дочь, я уничтожил якорь, удерживавший конец «хвоста», и тот ускользнул прочь, словно оборвавшаяся струна.
Мне очень хотелось сопровождать ее, но требовалось уничтожить якорь. Кроме того, если бы я исчез, начали бы меня искать, а я не хотел, чтобы поиски привели ненароком к Невинности. Ей было всего семь лет; пока она не стала взрослой, для нее же было безопаснее, чтобы никто не знал о ее существовании.
Что касается меня, то я вернулся в королевский дворец, избегая ввязываться в драки: я слишком устал помогать силам добра. К тому же как я мог отличить, где добро, а где зло? Да и за что было драться, если все погибли или сбежали? Так что я прошел через дворец так, словно я был единственным, кто остался на Трояне, – без Саманты, Истины и Невинности, которых больше не было со мной.
В покоях королевы трупов уже не было. Я представил себе, как их уносят мятежники, чтобы выставить в качестве чьих-то трофеев. От этой мысли меня чуть не стошнило. Я упал на колени в засохшую лужу крови на том месте, где лежала Сэм, прижал к ней ладони и поднес окровавленные пальцы к носу…
Много дней спустя я оказался на базе. Никаких воспоминаний о том, каким образом я туда попал, у меня не осталось. Говорили, будто меня нашел кто-то из службы безопасности флота и оттащил на спасательный челнок, который покинул обезумевшую планету, унося меня в безопасную и безвоздушную тишину космоса.
***
После смерти Истины поддерживать порядок на планете стало невозможно. Все, кто мог, постарались как можно быстрее с нее убраться, в том числе и фасскистеры, заварившие всю эту кашу. Напоследок эти твари совершили еще один недостойный поступок по отношению к несчастному Трояну – оставили тайники с большим количеством нанитов, которые открылись в то самое мгновение, как только последний фасскистер покинул атмосферу Трояна.
Если верить фасскистерам, предназначением этих нанитов было «защищать мандазаров от них самих». В каком-то смысле это было правдой – благодаря Благотворному рою, как они их называли, мандазары лишились возможности уничтожить себя подчистую.
Микроскопические роботы пожирали пластик, особенно тот, который использовался для изоляции электропроводов, для изготовления микросхем и в качестве клея или уплотнителя. В течение недели большая часть троянской технологии в буквальном смысле развалилась – включая все компьютеры, энергосети и большую часть систем связи. Наниты также привели в негодность ядерное оружие, снаряды с нервно-паралитическим газом, и ряд лабораторий, где умные доктора-мандазары изучали инопланетные организмы в целях разработки биологического оружия. Разрушенными оказались важные компоненты военных самолетов, танков и подводных лодок.
С другой стороны, немалое количество народа можно убить и с помощью копий и луков. Что и сделали мандазары за прошедшие двадцать лет.
***
Смех. Вокруг смеялись. Я пришел в себя и понял, что сижу за капитанским столом на «Палисандре» и мною все еще владеет дух, который не дает мне управлять собственным телом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
Между мной и путем к бегству находился всего один охранник. В противогазе он не мог учуять мой запах, в темноте – разглядеть, а на фоне создаваемого птицами шума – слышать. Но все могло измениться, если бы я спрыгнул с дерева и попытался пересечь разделявшее нас пространство. Шансы пятьдесят на пятьдесят добраться до него, прежде чем он успеет выстрелить из станнера, и еще менее вероятно было, что смогу завалить его, прежде чем появятся его дружки.
Я остался на дереве, надеясь на счастливый случай. И мне в некотором смысле действительно повезло.
– Охота чересчур затянулась, – прорычал сержант где-то позади меня. Естественно, он говорил по-мандазарски, но я прекрасно его понимал. – Снимите противогазы, и давайте выследим этого ублюдка по запаху.
– Но, сержант… – начал кто-то из охранников.
– Королева мертва, – бросил сержант, – и ее отродья здесь явно нет. Все будет в порядке. Делайте, как я сказал.
Так они и сделали. Когда охранник у дверей начал снимать противогаз, я понял, что другого шанса у меня не будет: еще мгновение, и он почует человека прямо у себя под носом. Я спрыгнул вниз, лишь слегка споткнувшись; охранник был занят тем, что снимал маску, но я все равно вряд ли успел бы… но в последнюю секунду охранник замешкался чуть больше, чем следовало.
Я ударил его торцом ладони в морду, так что его голова отскочила назад. Удар был слишком слабым, чтобы полностью его вырубить, но оглушил его в достаточной степени, чтобы я смог вырвать станнер из его лап-чиджрит. Отскочив назад, чтобы меня не достали его клешни, я быстро трижды выстрелил ему в голову. Он рухнул, со всей силы стукнувшись носом о пол.
Позади меня что-то кричали другие охранники – видимо, они слышали стрекотание станнера. Я бросился к двери, зная, что никогда не смогу обогнать четверых мандазарских воинов, но другого выбора не было.
Важнее всего сейчас было как можно быстрее свернуть за угол, чтобы не попасть под обстрел. Я нырнул вправо, как раз в тот момент, когда позади застрекотали выстрелы. Вскочив на ноги, я готов уже был бежать дальше, когда послышался чей-то шепот:
– Тс-с!
Я повернулся. Прямо напротив меня, там, где продолжалось ответвление коридора, в тени кто-то стоял. Даже без освещения я мог различить желтый цвет панциря.
Воины подбежали к нам, но, как только они поравнялись с Невинностью и мной, их будто срезало проволокой, натянутой на их пути на высоте носа; однако никакой проволоки не было – запах королевского феромона ворвался в их носы и их мозги, и четверо охранников, дергаясь в судорогах, упали на пол. Я вышел из укрытия и полностью разрядил в них станнер, чтобы обезопасить нас от преследования.
***
Старая королева Истина, всегда планировавшая все заранее, оставила своей дочери путь к бегству. За пределами дворца, в королевском саду, была беседка, где находился один из концов «хвоста сперматозоида», благодаря которому можно было попасть в тайное убежище, располагавшееся на другой стороне планеты, где Невинность могла бы спокойно достигнуть зрелости. Отправив туда мою дочь, я уничтожил якорь, удерживавший конец «хвоста», и тот ускользнул прочь, словно оборвавшаяся струна.
Мне очень хотелось сопровождать ее, но требовалось уничтожить якорь. Кроме того, если бы я исчез, начали бы меня искать, а я не хотел, чтобы поиски привели ненароком к Невинности. Ей было всего семь лет; пока она не стала взрослой, для нее же было безопаснее, чтобы никто не знал о ее существовании.
Что касается меня, то я вернулся в королевский дворец, избегая ввязываться в драки: я слишком устал помогать силам добра. К тому же как я мог отличить, где добро, а где зло? Да и за что было драться, если все погибли или сбежали? Так что я прошел через дворец так, словно я был единственным, кто остался на Трояне, – без Саманты, Истины и Невинности, которых больше не было со мной.
В покоях королевы трупов уже не было. Я представил себе, как их уносят мятежники, чтобы выставить в качестве чьих-то трофеев. От этой мысли меня чуть не стошнило. Я упал на колени в засохшую лужу крови на том месте, где лежала Сэм, прижал к ней ладони и поднес окровавленные пальцы к носу…
Много дней спустя я оказался на базе. Никаких воспоминаний о том, каким образом я туда попал, у меня не осталось. Говорили, будто меня нашел кто-то из службы безопасности флота и оттащил на спасательный челнок, который покинул обезумевшую планету, унося меня в безопасную и безвоздушную тишину космоса.
***
После смерти Истины поддерживать порядок на планете стало невозможно. Все, кто мог, постарались как можно быстрее с нее убраться, в том числе и фасскистеры, заварившие всю эту кашу. Напоследок эти твари совершили еще один недостойный поступок по отношению к несчастному Трояну – оставили тайники с большим количеством нанитов, которые открылись в то самое мгновение, как только последний фасскистер покинул атмосферу Трояна.
Если верить фасскистерам, предназначением этих нанитов было «защищать мандазаров от них самих». В каком-то смысле это было правдой – благодаря Благотворному рою, как они их называли, мандазары лишились возможности уничтожить себя подчистую.
Микроскопические роботы пожирали пластик, особенно тот, который использовался для изоляции электропроводов, для изготовления микросхем и в качестве клея или уплотнителя. В течение недели большая часть троянской технологии в буквальном смысле развалилась – включая все компьютеры, энергосети и большую часть систем связи. Наниты также привели в негодность ядерное оружие, снаряды с нервно-паралитическим газом, и ряд лабораторий, где умные доктора-мандазары изучали инопланетные организмы в целях разработки биологического оружия. Разрушенными оказались важные компоненты военных самолетов, танков и подводных лодок.
С другой стороны, немалое количество народа можно убить и с помощью копий и луков. Что и сделали мандазары за прошедшие двадцать лет.
***
Смех. Вокруг смеялись. Я пришел в себя и понял, что сижу за капитанским столом на «Палисандре» и мною все еще владеет дух, который не дает мне управлять собственным телом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106