— Мне бы хотелось знать в подробностях, что говорила вам жена человека, приславшего лампу в подарок. Повторите, пожалуйста, каждое слово.
Брат с сестрой переглянулись. Им вовсе не хотелось повторять полицейскому слова женщины о том, что они оказали её мужу какую-то услугу и что они любят друг друга.
Родителям они, во всяком случае, об этом не рассказывали.
Как всегда в трудные минуты, разговор начала Яночка, взглядом велев брату молчать.
— Эта женщина сказала: «Это для вас. Подарок. Сувенир»,осторожно начала Яночка, следя за своими словами. — Потом сказала, что прислал его её муж. «Он знать, что вы его любить»,добавила она. И ещё раз повторила, что это подарок и сувенир.
— И вы совсем не удивились, получив такой сувенир? — откровенно засмеялся полицейский.
— Конечно же, мы были очень удивлены, — как можно правильнее по-французски ответила девочка и для верности добавила: — Очень удивлены! Страшно удивлены! Абсолютно удивлены!
— Что же вас так страшно удивило? Её слова?
— Да все вместе.
— Ответьте мне, пожалуйста, не удивили ли вас её слова о том, что её муж знает — вы его любите. Не показалось ли вам самим странным такое утверждение? Не удивлялись ли вы тому, откуда её муж может знать о вашей любви к нему?
Брат с сестрой лихорадочно переговаривались по-польски, уточняя смысл вопроса арабского полицейского. Особенно волновался импульсивный Павлик, которому этот вопрос только сейчас пришёл в голову.
— Чтоб мне сдохнуть, с какой стати она такое ляпнула? — нервничал он.
Отвечать на вопрос полицейского опять пришлось Яночке.
— Да, месье, мы были страшно удивлены, абсолютно удивлены, — сказала девочка, в волнении позабыв некоторые французские слова. — И мы совершенно не понимаем, почему она так сказала. А вы понимаете?
— Понимаю, — опять рассмеялся господин Хаким. — Я же ведь… беседовал с этой бандой воров. Они видели, как вы украли их лампу. И поняли, что вы очень любите лампы.
Павлик от возмущения вскочил с места.
— Что?! Мы украли их лампу?
— Да нет же! — тоже очень эмоционально возразила Яночка.Вы не так их поняли. Это они украли нашу лампу!
— Нет, я все правильно понял. Они украли вашу лампу, а вы украли у них их лампу. — Да нет же! Это была наша лампа! Полицейский спокойно пояснил:
— Украденная ворами ваша лампа находилась совсем в другом месте. А вы выкрали их лампу. Они видели, как вы крали, но ничего не говорили.
Нет, наверное, они все-таки чего-то не поняли, как-никак беседуют на иностранном языке. Дети попросили полицейского ещё раз повторить им своё сенсационное сообщение и, по возможности, более доступным для них языком.
Господин Хаким послушно повторил. Получилось то же самое.
Павлик по-польски допытывался у сестры:
— Растолкуй мне по-нашему, правильно я понял — мы стибрили ихнюю лампу? А они видели и молчали? Как это понимать? Да нет, ведь Хабр нас туда привёл и сказал — там наша лампа!
— Хабр привёл нас к кривоглазому вору! — неуверенно заметила выбитая из колеи сестра. — А на другой день мы уже сами нашли тот дом.
— Но он нашёл лампу!
— И показал комнату, где скрывали украденные вещи… Погоди…
И девочка обратилась к полицейскому:
— Господин Хаким, в том доме, с лампой, в одной из комнат мы видели много всяких вещей. Они их украли?
Господин Хаким, очень довольный, подтвердил:
— Да, но намного раньше. Они были похищены ещё до вашего приезда сюда.
— Ну вот, видишь, — сказала Яночка брату.Хабр привёл нас туда, потому что там были все эти вещи, они пахли нашими знакомыми. И лампа там тоже была, точь-в-точь, как наша, и она пахла так же, как и наша. И помнишь, Хабр говорил, там были люди? Выходит, они видели, что мы проникаем в их дом. И опознали нас.
— Но мы же были переодеты! И даже перекрашены! — возразил Павлик.
Дети одновременно обернулись к господину Хакиму, который весело слушал их эмоциональный обмен мнениями, не перебивая, но и не понимая ни слова. Пришлось Яночке ему перевести.
— Они… те люди узнали нас? Ведь мы же выглядели по-другому.
— Издали они приняли вас за арабских детей,пояснил полицейский и опять весело рассмеялся.Но когда вы вошли в дом, они сразу узнали вас. По глазам. У арабских детей не бывает голубых глаз. И ещё у вас собака. У арабских детей не бывает такой собаки.
Павлик схватился за голову.
— Спятить можно!
Яночка с тревогой спросила полицейского:
— И что же теперь будет?
— Да ничего,ответит тот благодушно.Люди в том доме очень удивились и ничего вам не сказали. А потом поняли: вы так любите лампы, вам так хотелось её заполучить, что решились пойти на кражу! Это сильнее вас. Им такие чувства знакомы, и они отнеслись к ним с пониманием. И никаких претензий к вам не предъявляют. О том, что у вас украли лампу и вы приняли эту за свою, они не знали, потому что вашу лампу украл другой вор, тот, что прятал вещи в каменоломне. А это был первый случай, когда поляки что-то украли у арабов, так что они даже немного гордились этим.
И господин Хаким ещё раз от души расхохотался. Яночке и Павлику было не до смеха.
— Монструальная компликация! — проговорила ошарашенная Яночка, сама не зная на каком языке.
Господин Хаким постарался успокоить детей:
— Да не переживайте вы так, видите же, все обошлось. И у меня есть основания полагать, что эту лампу вам прислал в подарок кто-то из воровской шайки, зная о вашей любви к лампам. Может, даже сам главарь, ведь его нам не удалось задержать. А вы не догадываетесь, как выглядит человек, который прислал вам лампу? Можете описать его внешность?
Ещё до конца не успев разобраться в хаосе мыслей, ещё до конца не осознав важность вопроса, оба в один голос ответили «нет». Спохватились, переглянулись, сделали вид, что вспоминают, и снова отрицательно покачали головами.
— Нет, мы его не знаем, — решительно ответила Яночка за них двоих.
— Так я и думал, — с улыбкой в чёрных глазах заметил начальник полиции. — Не исключено, это тот человек, что проживает в Махдии, но у нас против него нет никаких улик. Во всяком случае, эта лампа не краденая и вы имеете полное право оставить её себе. Считайте, что вместо украденной лампы вам подарили новую.
Господин Хаким от души веселился. Ещё бы, первый раз в его полицейской практике арабских воров обокрали польские дети! И вообще он был в прекрасном настроении после прекрасно проведённой операции по ликвидации воровской шайки. А что не удалось захватить и её шефа — так это уже мелочи.
Господин Хаким поднялся, чтобы вернуться в гостиную, но тут Павлик вдруг вспомнил об одном непонятном обстоятельстве.
— Слушай! — почти крикнул он сестре. — Полицейский сказал, что мы свистнули чужую лампу. Но ведь на ней же точно такие же таинственные знаки, как и на нашей! Не могли же тут на всех лампах нацарапать тайные сведения о запрятанных кладах!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
Брат с сестрой переглянулись. Им вовсе не хотелось повторять полицейскому слова женщины о том, что они оказали её мужу какую-то услугу и что они любят друг друга.
Родителям они, во всяком случае, об этом не рассказывали.
Как всегда в трудные минуты, разговор начала Яночка, взглядом велев брату молчать.
— Эта женщина сказала: «Это для вас. Подарок. Сувенир»,осторожно начала Яночка, следя за своими словами. — Потом сказала, что прислал его её муж. «Он знать, что вы его любить»,добавила она. И ещё раз повторила, что это подарок и сувенир.
— И вы совсем не удивились, получив такой сувенир? — откровенно засмеялся полицейский.
— Конечно же, мы были очень удивлены, — как можно правильнее по-французски ответила девочка и для верности добавила: — Очень удивлены! Страшно удивлены! Абсолютно удивлены!
— Что же вас так страшно удивило? Её слова?
— Да все вместе.
— Ответьте мне, пожалуйста, не удивили ли вас её слова о том, что её муж знает — вы его любите. Не показалось ли вам самим странным такое утверждение? Не удивлялись ли вы тому, откуда её муж может знать о вашей любви к нему?
Брат с сестрой лихорадочно переговаривались по-польски, уточняя смысл вопроса арабского полицейского. Особенно волновался импульсивный Павлик, которому этот вопрос только сейчас пришёл в голову.
— Чтоб мне сдохнуть, с какой стати она такое ляпнула? — нервничал он.
Отвечать на вопрос полицейского опять пришлось Яночке.
— Да, месье, мы были страшно удивлены, абсолютно удивлены, — сказала девочка, в волнении позабыв некоторые французские слова. — И мы совершенно не понимаем, почему она так сказала. А вы понимаете?
— Понимаю, — опять рассмеялся господин Хаким. — Я же ведь… беседовал с этой бандой воров. Они видели, как вы украли их лампу. И поняли, что вы очень любите лампы.
Павлик от возмущения вскочил с места.
— Что?! Мы украли их лампу?
— Да нет же! — тоже очень эмоционально возразила Яночка.Вы не так их поняли. Это они украли нашу лампу!
— Нет, я все правильно понял. Они украли вашу лампу, а вы украли у них их лампу. — Да нет же! Это была наша лампа! Полицейский спокойно пояснил:
— Украденная ворами ваша лампа находилась совсем в другом месте. А вы выкрали их лампу. Они видели, как вы крали, но ничего не говорили.
Нет, наверное, они все-таки чего-то не поняли, как-никак беседуют на иностранном языке. Дети попросили полицейского ещё раз повторить им своё сенсационное сообщение и, по возможности, более доступным для них языком.
Господин Хаким послушно повторил. Получилось то же самое.
Павлик по-польски допытывался у сестры:
— Растолкуй мне по-нашему, правильно я понял — мы стибрили ихнюю лампу? А они видели и молчали? Как это понимать? Да нет, ведь Хабр нас туда привёл и сказал — там наша лампа!
— Хабр привёл нас к кривоглазому вору! — неуверенно заметила выбитая из колеи сестра. — А на другой день мы уже сами нашли тот дом.
— Но он нашёл лампу!
— И показал комнату, где скрывали украденные вещи… Погоди…
И девочка обратилась к полицейскому:
— Господин Хаким, в том доме, с лампой, в одной из комнат мы видели много всяких вещей. Они их украли?
Господин Хаким, очень довольный, подтвердил:
— Да, но намного раньше. Они были похищены ещё до вашего приезда сюда.
— Ну вот, видишь, — сказала Яночка брату.Хабр привёл нас туда, потому что там были все эти вещи, они пахли нашими знакомыми. И лампа там тоже была, точь-в-точь, как наша, и она пахла так же, как и наша. И помнишь, Хабр говорил, там были люди? Выходит, они видели, что мы проникаем в их дом. И опознали нас.
— Но мы же были переодеты! И даже перекрашены! — возразил Павлик.
Дети одновременно обернулись к господину Хакиму, который весело слушал их эмоциональный обмен мнениями, не перебивая, но и не понимая ни слова. Пришлось Яночке ему перевести.
— Они… те люди узнали нас? Ведь мы же выглядели по-другому.
— Издали они приняли вас за арабских детей,пояснил полицейский и опять весело рассмеялся.Но когда вы вошли в дом, они сразу узнали вас. По глазам. У арабских детей не бывает голубых глаз. И ещё у вас собака. У арабских детей не бывает такой собаки.
Павлик схватился за голову.
— Спятить можно!
Яночка с тревогой спросила полицейского:
— И что же теперь будет?
— Да ничего,ответит тот благодушно.Люди в том доме очень удивились и ничего вам не сказали. А потом поняли: вы так любите лампы, вам так хотелось её заполучить, что решились пойти на кражу! Это сильнее вас. Им такие чувства знакомы, и они отнеслись к ним с пониманием. И никаких претензий к вам не предъявляют. О том, что у вас украли лампу и вы приняли эту за свою, они не знали, потому что вашу лампу украл другой вор, тот, что прятал вещи в каменоломне. А это был первый случай, когда поляки что-то украли у арабов, так что они даже немного гордились этим.
И господин Хаким ещё раз от души расхохотался. Яночке и Павлику было не до смеха.
— Монструальная компликация! — проговорила ошарашенная Яночка, сама не зная на каком языке.
Господин Хаким постарался успокоить детей:
— Да не переживайте вы так, видите же, все обошлось. И у меня есть основания полагать, что эту лампу вам прислал в подарок кто-то из воровской шайки, зная о вашей любви к лампам. Может, даже сам главарь, ведь его нам не удалось задержать. А вы не догадываетесь, как выглядит человек, который прислал вам лампу? Можете описать его внешность?
Ещё до конца не успев разобраться в хаосе мыслей, ещё до конца не осознав важность вопроса, оба в один голос ответили «нет». Спохватились, переглянулись, сделали вид, что вспоминают, и снова отрицательно покачали головами.
— Нет, мы его не знаем, — решительно ответила Яночка за них двоих.
— Так я и думал, — с улыбкой в чёрных глазах заметил начальник полиции. — Не исключено, это тот человек, что проживает в Махдии, но у нас против него нет никаких улик. Во всяком случае, эта лампа не краденая и вы имеете полное право оставить её себе. Считайте, что вместо украденной лампы вам подарили новую.
Господин Хаким от души веселился. Ещё бы, первый раз в его полицейской практике арабских воров обокрали польские дети! И вообще он был в прекрасном настроении после прекрасно проведённой операции по ликвидации воровской шайки. А что не удалось захватить и её шефа — так это уже мелочи.
Господин Хаким поднялся, чтобы вернуться в гостиную, но тут Павлик вдруг вспомнил об одном непонятном обстоятельстве.
— Слушай! — почти крикнул он сестре. — Полицейский сказал, что мы свистнули чужую лампу. Но ведь на ней же точно такие же таинственные знаки, как и на нашей! Не могли же тут на всех лампах нацарапать тайные сведения о запрятанных кладах!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75