Выражение блаженного счастья сменилось на лице аиты скорбной и застывшей маской молчаливого горя.
– Я вот об этом и говорю. Она еще здесь, еще не уехала, а ты даже помыслить спокойно не можешь о том, что вы расстанетесь. И расстанетесь навсегда.
– Я понимаю, – прошептал император.
– И что же мне прикажешь делать с твоим пониманием? На тебя смотреть невыносимо. Я бы поговорил с нашей девочкой, кабы не знал, что она ни в чем не виновата, – это ее беда, боль и жестокая мука...
– Я? – с ужасом спросил аита.
– Нет. То, что она частью человек, а частью – бессмертное и всемогущее существо. Причем она сама нe представляет всю степень своей силы. Я понимаю, что человек в ней любит тебя, но богиня никогда с тобой не останется и не будет тебе принадлежать. Мне жаль тебя, Зу. Мне искренне жаль ее. Но Истина никогда не существует для одного-единственного в мире человека. В ней нуждаются все, все будут рваться к ней. Этого ты не вынесешь.
– Я правда понимаю...
– А если понимаешь, то не мучай девочку. Ей хуже, чем тебе. У нее впереди вечность и сотни таких дураков, как ты.
– Агатияр!
– Что – Агатияр?! – огрызнулся старик. – Мне больно, понимаешь ты, больно! Больно смотреть на вас, больно знать, чем все это закончится. А помочь нельзя – не для того она создана, чтобы помогать ей обрести тихое семейное счастье.
– А просто помогать можно?
Агатияр смотрит на своего взрослого мальчика, на своего императора, которому проще управиться с целым континентом, чем со своей мятущейся душой. И старый визирь понимает, что так, в общем, у всех: своя собственная душа – это самое трудное, самое страшное, самое неизведанное. Да что там, он хоть и мудр, но тоже человек.
Появление Вечного Воина Траэтаоны в резиденции Джоу Лахатала никакого особенного переполоха не вызвало, потому что там уже давно ждали кого-нибудь из Древних богов.
Не так уж и много времени прошло с тех пор, как Враг прислал к Верховному богу своего посланника, но зато сколько событий успело произойти. Джоу Лахатал крепится и делает вид, что ничего особенного, строго говоря, не случилось. Но нынче это мало помогает.
В те времена, когда боги преследовали маленький отряд людей, пробивающийся к хребту Онодонги, используя для этого все имеющиеся в их (богов) распоряжении средства, принято было считать, что инициатива исходит именно от бессмертных. Что это они пытаются не пропустить Каэтану в ее страну, в ее храм, к ее народу, потому что бесконечно боятся последней богини Древней расы. То, что она была Сутью Сути, якобы влекло за собой ее невероятное могущество и способность в любую минуту захватить власть над Арнемвендом и свергнуть Новых богов. А Сонандан представляли не иначе как плацдарм для развязывания этой страшной войны. Остановить Кахатанну, безумную и беспамятную, но одержимую жаждой мщения за своих близких и за себя саму, было просто необходимо.
С той же целью Древние боги были изгнаны из этого мира окончательно. После оглушительной войны, в которой все сражались со всеми и против всех, известные проходы в иные пространства были полностью уничтожены или прикрыты. Официальная версия гласила, что Древние боги потеряли всякий интерес к Арнемвенду и сами не хотят здесь появляться, полагаясь на Змеебога и его братьев. Применительно к самому Барахою, Гайамарту и еще нескольким бессмертным это даже являлось правдой.
Некоторые же боги бесследно пропали в иных мирах. И если Барахой, Траэтаона и Тиермес могли во всякую удобную для себя секунду появиться на Арнемвенде – а проще всего на Варде, – то остальные давным-давно такую возможность утратили. Йабарданай, Аэ Кэбоалан, Курдалагон, Олорун не появлялись в этом мире так долго, что речь могла идти только об их смерти или частичном развоплощении. Бог Ветров – Астерион – с недавнего времени опять стал приходить сюда, но никому ничего не рассказывал о том, где пропадал столько времени. Считалось официально, что с воцарением Кахатанны в Сонандане и укреплением ее позиций в современном мире окрепла и вера в Древних богов, что и позволило им обрести некоторую часть былой власти и былого могущества.
Но все это было только официальным мнением. А Траэтаона желал знать правду. И еще он очень желал сказать правду прямо в глаза Змеебогу, Джоу Лахаталу, который считался правителем Арнемвенда и, следовательно, отвечал за судьбу этого мира.
– Здравствуй, – говорит Вечный Воин, останавливаясь напротив прекрасного воина в белых доспехах и алом плаще.
Это сам Джоу Лахатал, который вышел встречать знатного гостя.
Лицо Змеебога выражает смешанные чувства. Похоже, он даже рад, что Траэтаона пришел к нему, и видно, что он испытывает в связи с этим нешуточное облегчение. Но с другой стороны, мешает всем хорошо известная гордость Змеебога. Он невероятно горд, и это часто отравляет ему жизнь. Наверное, Лахатал знает об этом, но еще никто и никогда не учил его, не заставил произнести это вслух, признать ошибки, а жаль.
– Ты догадываешься, зачем я пришел? – спрашивает Траэтаона.
– И да, и нет, – туманно отвечает Змеебог. – Однако я рад приветствовать тебя в своем дворце. Пойдем тронный зал, побеседуем.
Траэтаона соглашается.
Дворец Джоу Лахатала по-своему прекрасен. Он стоит на самой вершине острого пика, и седые мягкие облака рвутся в клочья, цепляясь за его изящные башенки и высокие шпили. Он построен из черного мрамора, лабрадорита, обсидиана и черного оникса, отчего напоминает сгусток ночной тьмы, притаившийся в небе.
В бассейнах из ляпис-лазури плещется иссиня-черная, плотная, непрозрачная вода, которая отражает изображения, как зеркало. На стенах висят серебряные щиты с прикрепленными на них головами охотничьих трофеев – тут и зубастые хорхуты, и сарвохи, и змеи, и множество других несимпатичных и опасных тварей. Много места занимает разнообразное оружие, в основном редкое, которое почти уже и не используют нынче. И Траэтаона с улыбкой думает о том, что Змеебог – это еще маленький мальчик, раз он играется такими игрушками. Вечный Воин и сам когда-то был таким, просто его детство закончилось настолько давно, что никому и в голову не приходит, что оно могло быть на самом деле.
Тронный зал особенно прекрасен. Весь пол тут выложен мозаикой из драгоценных и полудрагоценных Камней. Замысловатый узор складывается в изображение Змея Земли – Авраги Могоя. Его многоцветная чешуя искрится и сверкает под светом лучей, падающих сверху. В этом зале потолок хрустальный и абсолютно прозрачный.
Когда они входят в этот зал, который охраняется змееголовыми джатами – любимыми созданиями Лахатала, – Вечный Воин косится на своего спутника: уж не решил ли тот взгромоздиться на трон для пущей важности. Тогда пришлось бы его оттуда стаскивать, и вся встреча пошла бы прахом – Змеебог не простил бы этого унижения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137