Повозочный дергает вожжою. Лошаденка разворачивает сани в обратную сторону и топает то дороге. Она хорошо изучила маршрут.
Я стою у дороги и поджидаю старшину, мне сегодня нужно съездить на передовую. Я хочу посмотреть, как там несут службу наши солдаты.
– Ну и погодка лиха! – говорит старшина, когда я подсаживаюсь к нему, залезая под брезент.
Действительно! Кому в голову придет такая идея тащиться, в такую погоду, в распутицу, в хлябь, по разбухшим дорогам. В санях под брезентом сухо и пахнет сеном. Из-под края его видно как тяжелый снег сплошной стеной несется к земле.
– Ну, чего? Что варежку разинул? – басит из-под брезента на повозочного старшина.
– Давай ищи! С дороги сбился!
В лесу накаты землянок и блиндажей сравнялись с землей. Бревенчатые срубы теплушек, стоявшие поверх земли, как-то вдруг провалились и ушли вниз по самые крыши. Кругом в снегу ни тропинок, ни дорог. На всем лежит новый снег и непролазная слякоть. Лапы елей согнулись и обвисли под тяжестью снега. Снежная тяжесть навалилась и придавила их к земле. Только борозды саней и глубокие следы лошадиных ног кое-где петляли около елей. Что будет дальше, если снег не перестанет валить? Кому охота лезть покален в такую жижу?
Гансы и фрицы, хлебнув снежной слизи, тоже притихли. На передовой стояла необычная тишина. Нашим славянам гораздо легче – погодка своя! Ни войны, ни стрельбы. Вроде как мирное время. Даже не вериться – будет оно! А у наших солдат сейчас одна забота, поскорей получить пайку хлеба, черпак варева и убежать, не замочив портки. Никто не договаривался. Стрельба затихла и сама собой прекратилась. Солдаты выбегут, по быстрому, на зов старшины, побрякают котелками, проворно похватают мокрые буханки хлеба, плеснёт он им по чумичке похлебки и они довольные спешат к себе обратно в норы. Где-то там под землей сидят они, скорчившись над котелками, цедят сквозь зубы похлебку и чешут зады. А сверху летит и сыпет мокрый снег. Тишина – аж в ушах звенит!
Я осматриваюсь кругом. Смотрю на скат переднего края, на дыры, куда успели проворно нырнуть солдаты. Под выпавшим снегом дыр их не видно. Кругом, куда не взгляни, лежит белый снег и даже не вериться, что здесь под землей живут и существуют живые люди.
Двумя днями раньше здесь шла война, свистели пули, рвались снаряды и рявкали мины. А теперь тишина! Не война – а хреновина одна! Так говорит старшина, когда с передовой в теплушку вернется. Дороги занесло. У немцев подвоз прекратился. Снаряды берегут! А нашим возить нечего. У нас, когда и дороги в зиму под ногами твердые, на пушку по десятку снарядов выдадут как неприкосновенный запас.
Солдаты теперь рады, что притихло кругом. Да и куда стрелять? Выдь посмотри! Кругом все бело и ничего не видно. Иной раз стоишь и думаешь, в какой стороне немцы и где наши славяне сидят.
Куда стрелять? Может там сидят свои? Ленивое безразличие, и безделье и сонное равнодушие постепенно перебралось с передовой в тылы. И там, в тылах и штабах появилась зевота и дремота. Снег остановил и загасил пламя войны.
Наши прислушивались, не начнут ли постреливать немцы. А немцы седели и побаивались, как бы под эту слякоть и снег на них не навалились русские. Те и другие хотели одного. Тишины и покоя.
Мокрый тяжелый снег сделал свое дело. Он положил начало безделью и дремоте без просвета. Расшевелить славян в такую погоду было не возможно. Даже ротные, привыкшие к затычинам, стали огрызаться по телефону. – Все окопы водой залило! Солдаты по задницу мокрые! Какая вам стрельба? Часовых поставить негде!
Теперь все сидели и ждали, когда сползут сугробы и сойдет вода. Других забот на передовой и в тылу не было. Каждый как мог, коротал свое время.
И вот мало-помалу от дремоты и безделья в тыловых землянках заиграли в карты. Начали от скуки в безобидного дурачка, а потом в ход пошли разные вещички и денежки.
Наш комбат Малечкин тоже не выдержал. У него давно чесались руки сесть и нас обыграть. И майор верный своему успеху и умению явился однажды в штабную теплушку и предложил перекинуться по рублю. Игра продолжалась всю ночь с криками ура, как будто мы в атаку ходили, с шумом и гамом валялись мы на нарах, держась за животы. Утром майор сложил аккуратно приличную пачку красненьких. И довольный своей победой он отправился спать в свой блиндаж.
На следующий день мы с пустыми карманами, имея в остатке кой, что по мелочи, отправились к полковому химику сыграть по маленькой и душу отвести. С Малечкиным мы несколько дней за картами не встречались.
У химика полка собралась, так, вшивая компания, серых игрочишек. Сидели, мусолили карты, играли по маленькой, скромно, без риска, тянули время с переменным успехом. На третий день игра не пошла. Не пошла – и всё! И наша компания распалась.
Прошла ночь и день, мы валялись на нарах. В теплушку заглянул Малечкин, мы пригласили его сыграть в картишки.
– Ладно, приду, погодя – сказал он и вышел наружу.
– Пойду Егорке задание дам, чтоб вычистил лошадей, – услышал я его голос за порогом.
Майор входил к нам в теплушку всегда веселый. И в этот раз, показавшись в проходе, он улыбнулся, подмигнул нам одним глазом, откинув мокрую занавеску, висевшую на двери.
Он сразу забрался на нары, окинул нас исподлобья решительным взглядом и стал потирать от удовольствия руки.
– Садитесь соколики! Присаживайтесь братцы пулеметчики! Как я чувствую, гвардейцы, у вас опять денежки завелись! Как червячки по груди под рубахой ползают! Покоя не дают! – и он почесал и поскреб у себя ногтями под рубахой.
– Химика полка обыграли? По моей методе стали работать? Ну-ну!
– Посмотрим, как вы усвоили мою науку!
Майор скидывал с ног валенки, доставал из кармана колоду карт и заражал нас своей веселой лихостью.
Ни одна карта из колоды не выходила без его веселой шуточки, анекдотика или прибауточки. Возможно, вся тактика и стратегия его игры заключалась и была построена на веселых словечках, чтобы подзадорить нас и заставить пойти на риск. И мы поддавались, рисковали, играли в темную и брали переборы.
Майор сразу нас не обыгрывал, давал время нам позабавиться, играл сдержанно. А нам было весело, время летело быстро. В двадцать лет день тянется долго. А зимняя ночь как сама вечность. За картами время летело быстро.
Майор не хитрил, играл просто и честно. Мы сами под его шуточки лезли на рожон.
– Ну, ладно! На сегодня хватит! Уже утро! – говорил он отвалясь на нары.
– Мне спать охота! А у вас денег наверно больше нет?
– Хватит гвардейцы! А то вы вкус к игре совсем потеряете! Побежите опять к полковому химику по моей методе его обыгрывать. Знаю я вас!
У химика полка игра в карты не клеилась. Как-то так, взяла и не пошла! Играть было скучно и нудно. Всему приходит конец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429
Я стою у дороги и поджидаю старшину, мне сегодня нужно съездить на передовую. Я хочу посмотреть, как там несут службу наши солдаты.
– Ну и погодка лиха! – говорит старшина, когда я подсаживаюсь к нему, залезая под брезент.
Действительно! Кому в голову придет такая идея тащиться, в такую погоду, в распутицу, в хлябь, по разбухшим дорогам. В санях под брезентом сухо и пахнет сеном. Из-под края его видно как тяжелый снег сплошной стеной несется к земле.
– Ну, чего? Что варежку разинул? – басит из-под брезента на повозочного старшина.
– Давай ищи! С дороги сбился!
В лесу накаты землянок и блиндажей сравнялись с землей. Бревенчатые срубы теплушек, стоявшие поверх земли, как-то вдруг провалились и ушли вниз по самые крыши. Кругом в снегу ни тропинок, ни дорог. На всем лежит новый снег и непролазная слякоть. Лапы елей согнулись и обвисли под тяжестью снега. Снежная тяжесть навалилась и придавила их к земле. Только борозды саней и глубокие следы лошадиных ног кое-где петляли около елей. Что будет дальше, если снег не перестанет валить? Кому охота лезть покален в такую жижу?
Гансы и фрицы, хлебнув снежной слизи, тоже притихли. На передовой стояла необычная тишина. Нашим славянам гораздо легче – погодка своя! Ни войны, ни стрельбы. Вроде как мирное время. Даже не вериться – будет оно! А у наших солдат сейчас одна забота, поскорей получить пайку хлеба, черпак варева и убежать, не замочив портки. Никто не договаривался. Стрельба затихла и сама собой прекратилась. Солдаты выбегут, по быстрому, на зов старшины, побрякают котелками, проворно похватают мокрые буханки хлеба, плеснёт он им по чумичке похлебки и они довольные спешат к себе обратно в норы. Где-то там под землей сидят они, скорчившись над котелками, цедят сквозь зубы похлебку и чешут зады. А сверху летит и сыпет мокрый снег. Тишина – аж в ушах звенит!
Я осматриваюсь кругом. Смотрю на скат переднего края, на дыры, куда успели проворно нырнуть солдаты. Под выпавшим снегом дыр их не видно. Кругом, куда не взгляни, лежит белый снег и даже не вериться, что здесь под землей живут и существуют живые люди.
Двумя днями раньше здесь шла война, свистели пули, рвались снаряды и рявкали мины. А теперь тишина! Не война – а хреновина одна! Так говорит старшина, когда с передовой в теплушку вернется. Дороги занесло. У немцев подвоз прекратился. Снаряды берегут! А нашим возить нечего. У нас, когда и дороги в зиму под ногами твердые, на пушку по десятку снарядов выдадут как неприкосновенный запас.
Солдаты теперь рады, что притихло кругом. Да и куда стрелять? Выдь посмотри! Кругом все бело и ничего не видно. Иной раз стоишь и думаешь, в какой стороне немцы и где наши славяне сидят.
Куда стрелять? Может там сидят свои? Ленивое безразличие, и безделье и сонное равнодушие постепенно перебралось с передовой в тылы. И там, в тылах и штабах появилась зевота и дремота. Снег остановил и загасил пламя войны.
Наши прислушивались, не начнут ли постреливать немцы. А немцы седели и побаивались, как бы под эту слякоть и снег на них не навалились русские. Те и другие хотели одного. Тишины и покоя.
Мокрый тяжелый снег сделал свое дело. Он положил начало безделью и дремоте без просвета. Расшевелить славян в такую погоду было не возможно. Даже ротные, привыкшие к затычинам, стали огрызаться по телефону. – Все окопы водой залило! Солдаты по задницу мокрые! Какая вам стрельба? Часовых поставить негде!
Теперь все сидели и ждали, когда сползут сугробы и сойдет вода. Других забот на передовой и в тылу не было. Каждый как мог, коротал свое время.
И вот мало-помалу от дремоты и безделья в тыловых землянках заиграли в карты. Начали от скуки в безобидного дурачка, а потом в ход пошли разные вещички и денежки.
Наш комбат Малечкин тоже не выдержал. У него давно чесались руки сесть и нас обыграть. И майор верный своему успеху и умению явился однажды в штабную теплушку и предложил перекинуться по рублю. Игра продолжалась всю ночь с криками ура, как будто мы в атаку ходили, с шумом и гамом валялись мы на нарах, держась за животы. Утром майор сложил аккуратно приличную пачку красненьких. И довольный своей победой он отправился спать в свой блиндаж.
На следующий день мы с пустыми карманами, имея в остатке кой, что по мелочи, отправились к полковому химику сыграть по маленькой и душу отвести. С Малечкиным мы несколько дней за картами не встречались.
У химика полка собралась, так, вшивая компания, серых игрочишек. Сидели, мусолили карты, играли по маленькой, скромно, без риска, тянули время с переменным успехом. На третий день игра не пошла. Не пошла – и всё! И наша компания распалась.
Прошла ночь и день, мы валялись на нарах. В теплушку заглянул Малечкин, мы пригласили его сыграть в картишки.
– Ладно, приду, погодя – сказал он и вышел наружу.
– Пойду Егорке задание дам, чтоб вычистил лошадей, – услышал я его голос за порогом.
Майор входил к нам в теплушку всегда веселый. И в этот раз, показавшись в проходе, он улыбнулся, подмигнул нам одним глазом, откинув мокрую занавеску, висевшую на двери.
Он сразу забрался на нары, окинул нас исподлобья решительным взглядом и стал потирать от удовольствия руки.
– Садитесь соколики! Присаживайтесь братцы пулеметчики! Как я чувствую, гвардейцы, у вас опять денежки завелись! Как червячки по груди под рубахой ползают! Покоя не дают! – и он почесал и поскреб у себя ногтями под рубахой.
– Химика полка обыграли? По моей методе стали работать? Ну-ну!
– Посмотрим, как вы усвоили мою науку!
Майор скидывал с ног валенки, доставал из кармана колоду карт и заражал нас своей веселой лихостью.
Ни одна карта из колоды не выходила без его веселой шуточки, анекдотика или прибауточки. Возможно, вся тактика и стратегия его игры заключалась и была построена на веселых словечках, чтобы подзадорить нас и заставить пойти на риск. И мы поддавались, рисковали, играли в темную и брали переборы.
Майор сразу нас не обыгрывал, давал время нам позабавиться, играл сдержанно. А нам было весело, время летело быстро. В двадцать лет день тянется долго. А зимняя ночь как сама вечность. За картами время летело быстро.
Майор не хитрил, играл просто и честно. Мы сами под его шуточки лезли на рожон.
– Ну, ладно! На сегодня хватит! Уже утро! – говорил он отвалясь на нары.
– Мне спать охота! А у вас денег наверно больше нет?
– Хватит гвардейцы! А то вы вкус к игре совсем потеряете! Побежите опять к полковому химику по моей методе его обыгрывать. Знаю я вас!
У химика полка игра в карты не клеилась. Как-то так, взяла и не пошла! Играть было скучно и нудно. Всему приходит конец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429