Немецкие солдаты стреляли нехотя и лениво. Но однажды пулемётный огонь на передовой вдруг резко усилился. Что-то случилось! У немцев, по-видимому, на передовой произошла сиена. На место уставшим и привыкшим к сонной жизни в снегу немцам, явились и встали на передке новые, полные сил и энергии свежие немецкие подразделения. Прямых доказательств у нас к тому не было, но пулемётный огонь на дороге с каждым днём нарастал и усиливался. Если раньше до передовой можно было дойти даже в светлое время, идёшь себе не спеша, под ногами поскрипывает снежок и во рту у тебя козья ножка набитая махоркой, то теперь и ночью нельзя было сделать спокойно десяток шагов. Простреливалось всё – и бугры, и плоские участки дороги, и лощины лежавшие за обратным скатом. Пулемёты с той стороны били трассирующими. Они пристреляли все подступы к передовой и с наступлением темноты держали под обстрелом всё пространство и дорогу, по которой мы ходили. Наши солдаты стрелки и пулемётчики на огонь не отвечали. У нас пулемёты стояли на прямой наводке. И сделай один из них хоть один выстрел, его тут же облили бы свинцом. Нужно было срочно рвать мёрзлую землю и оборудовать закрытые позиции. Продукты и боеприпасы подвозили на передовую по дороге. Лошадёнка рысцой тащила за собой поклажу в санях. По морозному снегу они скользили легко и свободно. Старшина и повозочный один раз в ночь пускались в этот опасный путь на передовую. Теперь все пули на дороге были их. Каждую ночь они попадали под шквал трассирующих. Все перевалы на дороге и лощины, куда доставали пули, прошивалось до земли. Трассирующая в полёте при движении над снегом светиться, горит ярким и голубоватым огнём. На ночном сером снегу остаётся голубой отсвет как в зеркале. С наступлением темноты я вышел из блиндажа, мне нужно было попасть на передовую. Мы договорились со старшиной, что он захватит меня по дороге, когда поедет мимо. Я смотрел в ночное снежное поле, по которому чертили трассирующие пули. Когда они пролетали над бугром, снег искрился и горел под ними. Далеко за горизонтом были видны вспышки немецких орудии. Низкое зимнее небо освещалось снизу у вершин далёких высот. Оно освещалось желтыми всполохами стреляющих орудий. Но ни выстрелов, ни гула снарядов после вспышек не следовало. Между немцами и нашими дальними соседями шла перестрелка. На нашем участке обороны немецкие пушки молчали. Немцы не хотели вскрывать свою систему огня. Ночью вдоль дороги они стреляли только из пулемётов. Мне нужно было разобраться в этой стрельбе. Я был, так сказать, назначен ответственным за огневую систему обороны на этом участке дороги. Старшина уже выехал, и мы с ординарцем должны были подстроиться к нему, когда он подъедет к блиндажу. Теперь и ночью ни проехать, ни пройти на передовую. Немец как-то сразу захватил всё пространство и отрезал все пути и подходы. – Доедем быстро! – сказал старшина, притормаживая свою лошадёнку. – Пешком тут далеко и под пулями топать долго! Поедем рысью! Я сегодня специально повозочного не взял. Садитесь сзади! И не высовывайтесь из-за крупа лошади! От встречной пули прикроет нас! Всю дорогу будет бить паразит! Ни одной минуты покоя! Всё как-то странно! Кругом темно, а он как будто видит. – Вот смотрите сейчас. Пока мы в лощине, он вовсе не бьёт. Только поднимемся на высотку, сразу пустит навстречу нам очередь. Тут какое-то место заколдованное! Или кто из наших ему передаёт? Я каждую ночь меняю время, и он каждый раз ловит меня на дороге. – Лошадь у тебя чёрная. Возможно, видно издалека? – Нет, она тут не причём. Я надевал на неё простынь с дырой, чтобы голову просунуть. Всё равно бьёт! – Сегодня поедем пораньше. Может и ошибётся! Вчера он нас прихватил здесь во втором часу. – Каждую ночь я мотаюсь здесь по дороге. Вон перевалим через ту проклятую горку и он начнёт сыпать из двух пулемётов сразу. Пускает трассирующие то один, то другой. Бьют по очереди. Интервал две минуты. Я по своим часам засёк. У моих трофейных стрелки ночью светиться. Две минуты бьёт один, две минуты молчит, работает другой. – Но пока бог миновал! Я знал, что дорога впереди холмистая и не ровная. Вначале не круто вползает вверх, а потом на скате в низину становиться круче. Все эти невысокие бугорки и лощины немцы за несколько дней пристреляли довольно профессионально и точно. Мы с ординарцем, поджав ноги, сели в сани позади старшины, он шевельнул вожжами, и мы тронулись потихоньку. В горку лошадёнка шла медленным шагом. Небольшая, лохматая, она мотала головой и не торопясь перебирала ногами. Она уверенно шла по давно знакомой дороге. Ночью на участке дороги, как я уже отмечал, немецкие пушки не стреляли. Немцы знали, что у нас в лесу за болотом стояли орудия большого калибра. Днем они иногда пошлют в сторону немцев одну, две дуры. Немцы видели, что они могут ударить по огневой позиции и поэтому молчали. Ночью они в основном вели пулемётную стрельбу. Мы ехали по дороге, пули летели нам навстречу. Лошадёнка на них не обращала внимания, она их совсем не боялась. Она привыкла к их назойливому посвисту. При повизгивании пуль она отмахивалась от них с боков хвостом. Трассирующие пролетали у неё над головой, цепляли за дугу и ударяли в оглоблю. Но чаще, ударившись в мёрзлую землю, пули веером разлетались вверх перед самой её головой. Она фыркала, трясла головой, задирала морду и продолжала идти по дороге. Мы сидели в санях и ждали, что вот-вот сейчас пуля ударит ей в грудь или распорит живот. – Ничего-ничего! – говорил старшина, – Помаленьку доедем! – Сейчас, матушка, перемахнём вон тот бугорок – опасное место, а там будет легче! Там пойдёт пониже. Там пули пойдут высоко. Лошадёнка качала головой, как будто понимая слова своего хозяина. Она мелкой рысью сбегала шустро с горки. Перевалив последний бугор, она переходила на спокойный уверенный шаг. Торопиться ей было некуда. Пули летели высоко над головой. – Теперь дугу не обскребут! – делал заключение старшина, посматривая кверху. На всём пути бугристой дороги старшина ни разу не дёрнул её вожжой. Она сама выбирала себе путь, сама решала, где бежать рысцой, где идти трусцой, а где не смешить людей и вовсе не торопиться. – Ну, вот здесь в лощине от пуль будет потише! – говорил старшина. Он всю дорогу то успокаивал нас, то нагонял на нас страха. – Помните? Товарищ гвардии старший лейтенант! Совсем недавно мы по дороге свободно ходили и ездили! – А что теперь? Одно безобразие! Я прислушался к голосу старшины, он хрипел у него от ветра и постоянной стужи, а сам думал: – Почему у немцев сразу сменилась система огня, почему их пулемёты сразу озверели. – Говорят, на дорогу немцы поставили финский батальон, прибывший из тыла – Откуда ты взял? – Сегодня на кухне ребята трепались, – сказал старшина и спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429