На это короткое время мы сосредоточились безраздельно на плоти, обратились в язычников, отмеряющих время только по оживающему желанию, с такой полнотой изучали друг друга, что обретали способность сближаться и разъединяться в едином согласии, как одно восьмичленное существо с четырьмя глазами, двадцатью пальцами и двумя голодными ртами. Когда снимались с якоря и шли дальше, темп замедлялся, забавы становилось сдержаннее, приличнее и милее, добавлялись ритуальные новшества – чисто любовный утренний поцелуй без каких-либо требований, отдых на широкой койке, когда я ее чувствовал у себя за спиной, сонную, теплую, радовался ее присутствию и с удовольствием вновь погружался в сон.
Последний день августа был последним днем нашего пребывания на островах. Мы провели ночь на якоре в широком канале Кэт-Ки, а на следующий день должны были пересечь пролив. Занимались любовью нежнее и ласковее, потом я обнял ее, оба были на грани сна, и она сказала:
– Ты понимаешь, что это последний раз, милый?
– Способ сказать “прощай”. Хороший способ. Она вздохнула.
– Я прожила с Майком двадцать один год. Без него мне уже никогда не быть.., цельной личностью. Ты немножко поправил дело, Тревис. Знаю.., смогу прожить остаток жизни, примиряясь с оставшимся и довольствуясь меньшим. Обойдусь. Хорошо бы влюбиться в тебя. Никогда тебя не отпустила бы. Стала бы твоей старой-престарой женой. Пожалуй, выкрасила бы тебе волосы под седину, сделала бы себе подтяжку и врала про свой возраст. Знаешь, я тебя не отпустила бы никогда.
Я начал говорить важные, значительные, памятные слова, а когда замолчал в ожидании аплодисментов, обнаружил, что она заснула.
По возвращении в Байя-Мар она совершила одну печальную прогулку по палубе “Лайкли леди”, криво улыбнулась и проговорила:
– Это тоже прощание. Я позволила покупателю взять ее здесь. Ты покажешь и объяснишь ему все?
– Конечно. Пришли его ко мне.
Уложив вещи в багажник взятого напрокат автомобиля, я поцеловал ее на прощанье, она села за руль, нахмурилась, бросив взгляд на меня, и сказала:
– Если тебе когда-нибудь что-то понадобится, дорогой.., все, что я могу тебе дать, даже если для этого надо будет совершить преступление…
– Если вы, леди, почувствуете себя неприкаянной…
– Будем держать связь, – бросила она, очень быстро моргая, усмехнулась, включила мотор и умчалась, отчаянно визжа колесами, леди, всецело владеющая машиной, высоко положив на руль руки, задрав подбородок, и больше я никогда ее не видел.
Глава 4
Забудь леди Хелену и спи. Перестань проклинать Мейера за то, что он выдумал эту поездку на Бимини, открыв таким образом обособленный закуток на чердаке моей памяти.
Она вышла замуж за симпатичного парня, пригласила меня, но приглашение пришло в момент моего отъезда. Потом были открытки с греческих островов, из Испании, из прочих мест, где принято проводить медовый месяц. Потом ничего, до письма, полученного три года назад, как минимум на десятке страниц, где она извинялась, что снова меня использует в качестве слушателя для прояснения собственных мыслей.
Она разводилась с Тедди. Этот милый, добрый и вдумчивый человек оказался весьма слабым и был буквально раздавлен и уничтожен ее сильной натурой. По ее словам, стушевался практически до невидимости. Видна только вежливая, неуверенная улыбка. Она признавалась, что продолжала его погонять и подстегивать, надеясь в конце концов вызвать внезапную вспышку мужской реакции, которая возьмет верх над рутиной супружеской жизни. Возможно, писала она, жизнь с послушным созданием на невидимом поводке лучше, чем одиночество, но не для нее – нет, потому что она замечает, как сама с каждой неделей и с каждым месяцем становится все более властной, грубой, крикливой. И поэтому отпускает его, пока он еще в состоянии самостоятельно мыться и есть. Развод оформлялся в Неваде. Выйдя замуж, она закрыла дом на Кейси-Ки, не раз подумывала его продать, но ее что-то удерживало от окончательного решения. Сейчас она этому рада. Вернется туда и постарается стать прежней Хеленой со славным, по мнению некоторых, характером.
Она сообщала, что старшая дочь Морин полгода назад вышла замуж за очень умного, очень красивого юношу, занятого брокерским бизнесом, и, кажется, восхитительно счастлива. Сообщала, что живут они в городке Форт-Кортни во Флориде, приблизительно в сотне миль к северо-востоку от Кейси-Ки – для тещи вполне подходящее расстояние. Сообщала, что Бриджит, известная как Бидди, которой три года назад, в момент написания того письма, было девятнадцать, сменила специальность на изобразительное искусство и перевелась из Бринмора в университет Айовы ради обучения у безмерно обожаемого его художника.
Хотя речь шла о личных, семейных делах, письмо не было слишком интимным. Читая, никто никогда бы не догадался об отношениях между нами во время долгого праздного круиза по Багамам на “Лайкли леди”.
Она приглашала заехать повидаться, когда я в следующий раз окажусь в районе Сарасоты. Я этого так никогда и не сделал.
Вспоминал ее несколько раз. Что-то напоминало о ней – замеченное судно под парусами, сильный шум дождя, запах, напоминающий аромат маленьких розовых цветочков, растущих на каменистой почве островов Эксума, и она занимала мои мысли примерно с неделю. Потом я ее снова вспомнил, благодаря Мейеру, и думал о Хелене Пирсон то день, то неделю. Между нами были отношения того типа, который по-настоящему ничем никого не связывает. В целом у постороннего они вызвали бы усмешку. Женщина, полгода назад овдовевшая, отсылает своих дочерей, чтобы пуститься в круиз с мужчиной, который по возрасту мог бы быть сыном ее покойного мужа, с новым принцем-консортом, весьма крупным, явно крепким, здоровым, умелым и осторожным, явно незаинтересованным в сколько-нибудь продолжительной связи.
И все-таки я был вполне уверен, что она не планировала подобных событий. Они возникли из ее и моих логических рассуждений, а в действительности оказались совсем иным, чем мы предполагали. Может быть, для нее они подтверждали, что она еще жива после исчезновения навсегда абсолютного эмоционального ориентира всей ее жизни. Может быть, эту мысль подсказало ей собственное тело в стремлении к выживанию; может быть, сексуальное воздержание все сильнее сжигало и иссушало ее, месяц за месяцем, постепенно убивая все желания. Мой рассудок, просчитав все и взвесив, выдал ответ: было бы грубо и жестоко обмануть ее ожидания, сделав вид, будто я не замечаю ее ненавязчивого флирта. Отсутствие реакции с моей стороны означало бы, что меня в самом деле пугает разница в возрасте, что мне неловко и неприятно играть роль доступного молодого человека в каком-то спальном плавучем фарсе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70