.. Возможно, «нехороших квартир» было несколько, и первая из них находилась в здании красного цвета.
…Нет никаких документальных свидетельств пребывания Бартини в хабаровском лагере военнопленных. Зато в книгах некоторых «дисковцев» есть намеки на то, что они познакомились с Бартини до его эмиграции в СССР. А.Толстой начал работать над «Аэлитой» в 1921 году, а закончил в двадцать третьем. Весной того же года был дописан «Блистающий мир». Но у Грина мы обнаружили более ранний знак Школы: в рассказе «Истребитель» (1919) упомянут броненосец «Диск».
В гриновском рассказе «Фанданго» (1927) волшебник Бам-Гран и его свита прибыли в революционный Петроград в январе двадцать первого года. Они привезли экзотические подарки и продукты для КУБУ — «Комиссии по улучшению быта ученых». Собрав интеллектуальную элиту столицы, «испанский профессор» Бам-Гран устроил точное подобие булгаковского Варьете: перед замерзшими и голодными людьми распаковывали тюки шелка, ковры, гитары, кораллы и морские раковины. Эту жестокую проверку выдержал лишь скромный переводчик с испанского Александр Каур. Он не потерял веру в чудо и удостоился награды: Каура переместили из холодной «колыбели революции» в Зурбаган — город веселья, тепла и покоя. Герою пришлось покинуть свое плотное тело: «…Задев случайно рукой за стул, я не почувствовал прикосновения так, как если бы был бестелесен». Но в Зурбагане чувство телесности возвратилось, — не потому ли, что этот мир соответствовал новому состоянию Каура? «Я стоял на твердом полу и машинально взял с круглого лакированного стола несколько лепестков, ощутив их шелковистую влажность».
Александр Каур — персонаж автобиографический: в 1920-21 годах Александр Грин жил в петроградском «Доме искусств» и получал академический паек в КУБУ. Легко догадаться и о прототипе «испанского профессора»: за полтора века до описываемых событий в Петербург приезжал «великий маг» Калиостро, выдававший себя за испанского полковника. Но эта подсказка слишком демонстративна, — так опытные диверсанты закладывают отвлекающий заряд поверх главного. А.Грин подчеркивает, что Бам-Гран — «личность не та, за кого себя выдает»: «Будто, говорят, проверили полномочия, а печать-то не та, нет». Кто же он на самом деле? Тот, кто «поддакивает изобретателям, тревожит сны и вмешивается в судьбу», — словом, необыкновенное существо, похожее на Друда. Косвенное подтверждение этой догадки мы обнаружили в первых черновиках «Блистающего мира»: летающий человек носил имя… Бам-Гран!
Таинственный герой «Фанданго» говорит, что прибыл с Кубы: Куба созвучна с КУБУ. «Эта любопытная, сильная и деятельная организация еще ждет своего историка», — пишет А.Грин. Не сам ли «кубинский профессор» курировал «деятельную организацию», опекавшую русских интеллектуалов? Сравните: чтобы спасти ученых и писателей Арканара, Румата Эсторский сорит деньгами налево и направо. Когда они кончаются, прогрессор загружает опилки в синтезатор «Мидас» и на выходе получает «золотые кружочки с профилем короля Пица Первого». Нельзя не вспомнить и четыреста тонн золота, найденные героями «Туманности Андромеды»: эта находка позволила приготовить топливо для нового звездолета, похожего на древнего рыцаря. Очевидно, Ефремов намекает на исчезнувшие сокровища рыцарей-тамплиеров: золотой конь указывает на конюшни Соломонова храма — первую резиденцию ордена. Находит объяснение и «лошадиная фамилия» героя «Фанданго» — Каур.
О происхождении «первоначального капитала» КУБУ ничего не известно. Зато в «Красных самолетах» упоминается о наследстве, которое оставил сыну несуществующий барон Лодовико ди Бартини — десять миллионов долларов. По словам Роберта Людвиговича, эти деньги были переданы в Международную организацию помощи революционерам. Но Лодовико ди Бартини в действительности не существовал, а огромная по тем временам сумма не оставила в финансовой отчетности МОПРа никаких следов. «Извлеките из этого урок».
14. В КРАСНОМ ДОМЕ
В 1993 году в Самаре был издан роман Елены Чудиновой «Держатель знака». Речь идет о петроградском белом подполье в 1919-21 годах и о многовековой борьбе двух ветвей масонства, одна из которых захватила власть в октябре 1917 года. Прямо сказано, что за спиной обеих сторон действовали некие могущественные силы — внешние по отношению к людям. «…По меньшей мере половина фигур, без которых нам немыслимо представить себе историю человечества, недоказуемо являются в действительности не более, чем марионетками».
Большинство персонажей романа существовали на самом деле, а некоторые очень известны — Воино-Ясенецкий, Гумилев, Даль, Голенищев, Петерс, Дзержинский, Блюмкин и другие. Но особенно интересен один из вымышленных героев — подпоручик Чернецкой: энциклопедически образованный человек, обладатель незаурядного экстрасенсорного дара, помнящий многовековую цепь своих воплощений. Он был придворным Екатерины Великой, одним из сыновей-близнецов исландского конунга и даже сыном Нефертити — жены уже упомянутого фараона Эхнатона. В бесконечном путешествии его сопровождает Т-образный крест с петелькой вверху — древнеегипетский анх, знак бессмертия.
(По-латински — «крукс ансата». Крукс — одно из имен гри-новского Друда).
Родители Евгения Чернецкого, как водится, неизвестны: в раннем детстве он был увезен из России теми, кто ждал его очередного рождения и надеялся сделать из необыкновенного ребенка мощнейшего психократа — повелителя людей-марионеток. Сказано также, что для Чернецкого были мучительны ночи полнолуния.
Бартини?
В массе вымысла просвечивает тонкая арматура фактов. Несколько деталей, разбросанных по тексту, говорят о том, что в основе романа лежат воспоминания и документы двух семей — Чудиновых и Альбрехтов. Мы не очень удивились, когда выяснилось, что Елена Петровна Чудинова является дочерью Петра Константиновича Чудинова — друга И.Ефремова и автора его научной биографии!
В 1921 году Ефремов жил в Петрограде: не он ли выведен под именем школьника Андрея Шмидта? Роман завершается тем, что смертельно больного Андрея этапируют с колонной зеков, а затем оставляют умирать на руках ссыльного хирурга — знаменитого Воино-Ясенецкого. Но врач выхаживает юношу и отдает в ученики какому-то таинственному тунгусскому шаману. Фамилию Воино-Ясенецкого нам называл Виктор Павлович Казневский: Бартини упоминал о нем, когда рассказывал про Бутырки.
В «Держателе знака» много места отведено петроградскому «Дому Искусств» (сокращенно — «Диск»), который располагался в бывшем особняке Елисеевых. «Дом Искусств» прекрасно известен историкам литературы: он был создан в 1920 году стараниями КУБУ и поэта Николая Гумилева.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153
…Нет никаких документальных свидетельств пребывания Бартини в хабаровском лагере военнопленных. Зато в книгах некоторых «дисковцев» есть намеки на то, что они познакомились с Бартини до его эмиграции в СССР. А.Толстой начал работать над «Аэлитой» в 1921 году, а закончил в двадцать третьем. Весной того же года был дописан «Блистающий мир». Но у Грина мы обнаружили более ранний знак Школы: в рассказе «Истребитель» (1919) упомянут броненосец «Диск».
В гриновском рассказе «Фанданго» (1927) волшебник Бам-Гран и его свита прибыли в революционный Петроград в январе двадцать первого года. Они привезли экзотические подарки и продукты для КУБУ — «Комиссии по улучшению быта ученых». Собрав интеллектуальную элиту столицы, «испанский профессор» Бам-Гран устроил точное подобие булгаковского Варьете: перед замерзшими и голодными людьми распаковывали тюки шелка, ковры, гитары, кораллы и морские раковины. Эту жестокую проверку выдержал лишь скромный переводчик с испанского Александр Каур. Он не потерял веру в чудо и удостоился награды: Каура переместили из холодной «колыбели революции» в Зурбаган — город веселья, тепла и покоя. Герою пришлось покинуть свое плотное тело: «…Задев случайно рукой за стул, я не почувствовал прикосновения так, как если бы был бестелесен». Но в Зурбагане чувство телесности возвратилось, — не потому ли, что этот мир соответствовал новому состоянию Каура? «Я стоял на твердом полу и машинально взял с круглого лакированного стола несколько лепестков, ощутив их шелковистую влажность».
Александр Каур — персонаж автобиографический: в 1920-21 годах Александр Грин жил в петроградском «Доме искусств» и получал академический паек в КУБУ. Легко догадаться и о прототипе «испанского профессора»: за полтора века до описываемых событий в Петербург приезжал «великий маг» Калиостро, выдававший себя за испанского полковника. Но эта подсказка слишком демонстративна, — так опытные диверсанты закладывают отвлекающий заряд поверх главного. А.Грин подчеркивает, что Бам-Гран — «личность не та, за кого себя выдает»: «Будто, говорят, проверили полномочия, а печать-то не та, нет». Кто же он на самом деле? Тот, кто «поддакивает изобретателям, тревожит сны и вмешивается в судьбу», — словом, необыкновенное существо, похожее на Друда. Косвенное подтверждение этой догадки мы обнаружили в первых черновиках «Блистающего мира»: летающий человек носил имя… Бам-Гран!
Таинственный герой «Фанданго» говорит, что прибыл с Кубы: Куба созвучна с КУБУ. «Эта любопытная, сильная и деятельная организация еще ждет своего историка», — пишет А.Грин. Не сам ли «кубинский профессор» курировал «деятельную организацию», опекавшую русских интеллектуалов? Сравните: чтобы спасти ученых и писателей Арканара, Румата Эсторский сорит деньгами налево и направо. Когда они кончаются, прогрессор загружает опилки в синтезатор «Мидас» и на выходе получает «золотые кружочки с профилем короля Пица Первого». Нельзя не вспомнить и четыреста тонн золота, найденные героями «Туманности Андромеды»: эта находка позволила приготовить топливо для нового звездолета, похожего на древнего рыцаря. Очевидно, Ефремов намекает на исчезнувшие сокровища рыцарей-тамплиеров: золотой конь указывает на конюшни Соломонова храма — первую резиденцию ордена. Находит объяснение и «лошадиная фамилия» героя «Фанданго» — Каур.
О происхождении «первоначального капитала» КУБУ ничего не известно. Зато в «Красных самолетах» упоминается о наследстве, которое оставил сыну несуществующий барон Лодовико ди Бартини — десять миллионов долларов. По словам Роберта Людвиговича, эти деньги были переданы в Международную организацию помощи революционерам. Но Лодовико ди Бартини в действительности не существовал, а огромная по тем временам сумма не оставила в финансовой отчетности МОПРа никаких следов. «Извлеките из этого урок».
14. В КРАСНОМ ДОМЕ
В 1993 году в Самаре был издан роман Елены Чудиновой «Держатель знака». Речь идет о петроградском белом подполье в 1919-21 годах и о многовековой борьбе двух ветвей масонства, одна из которых захватила власть в октябре 1917 года. Прямо сказано, что за спиной обеих сторон действовали некие могущественные силы — внешние по отношению к людям. «…По меньшей мере половина фигур, без которых нам немыслимо представить себе историю человечества, недоказуемо являются в действительности не более, чем марионетками».
Большинство персонажей романа существовали на самом деле, а некоторые очень известны — Воино-Ясенецкий, Гумилев, Даль, Голенищев, Петерс, Дзержинский, Блюмкин и другие. Но особенно интересен один из вымышленных героев — подпоручик Чернецкой: энциклопедически образованный человек, обладатель незаурядного экстрасенсорного дара, помнящий многовековую цепь своих воплощений. Он был придворным Екатерины Великой, одним из сыновей-близнецов исландского конунга и даже сыном Нефертити — жены уже упомянутого фараона Эхнатона. В бесконечном путешествии его сопровождает Т-образный крест с петелькой вверху — древнеегипетский анх, знак бессмертия.
(По-латински — «крукс ансата». Крукс — одно из имен гри-новского Друда).
Родители Евгения Чернецкого, как водится, неизвестны: в раннем детстве он был увезен из России теми, кто ждал его очередного рождения и надеялся сделать из необыкновенного ребенка мощнейшего психократа — повелителя людей-марионеток. Сказано также, что для Чернецкого были мучительны ночи полнолуния.
Бартини?
В массе вымысла просвечивает тонкая арматура фактов. Несколько деталей, разбросанных по тексту, говорят о том, что в основе романа лежат воспоминания и документы двух семей — Чудиновых и Альбрехтов. Мы не очень удивились, когда выяснилось, что Елена Петровна Чудинова является дочерью Петра Константиновича Чудинова — друга И.Ефремова и автора его научной биографии!
В 1921 году Ефремов жил в Петрограде: не он ли выведен под именем школьника Андрея Шмидта? Роман завершается тем, что смертельно больного Андрея этапируют с колонной зеков, а затем оставляют умирать на руках ссыльного хирурга — знаменитого Воино-Ясенецкого. Но врач выхаживает юношу и отдает в ученики какому-то таинственному тунгусскому шаману. Фамилию Воино-Ясенецкого нам называл Виктор Павлович Казневский: Бартини упоминал о нем, когда рассказывал про Бутырки.
В «Держателе знака» много места отведено петроградскому «Дому Искусств» (сокращенно — «Диск»), который располагался в бывшем особняке Елисеевых. «Дом Искусств» прекрасно известен историкам литературы: он был создан в 1920 году стараниями КУБУ и поэта Николая Гумилева.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153