Он бродит по мастерским молодых пьяниц, внушая им или обольщая их пейзажами неведомых нам планет, насвистывает поэтам оратории и симфонии, …, поддакивает изобретателям, тревожит сны и вмешивается в судьбу…».
Типичное прогрессорство!
«Вот все, что надо, что можно, что следовало сказать об этой крупной душе.., — пишет Грин в конце романа. — Но еще несколько слов, может быть, совершенно удовлетворят пытливого читателя, думающего дальше, чем автор, и в одной истории отыскивающего другую…». Значит, у героя этой истории был прототип?
Друд носит в галстуке булавку с бриллиантом, сорит идеями, выдает себя за авиаконструктора и принимает участие в состязании воздухоплавателей. Он поет итальянскую песню «Санта-Лючия» и живет в гостинице «Рим». Детское прозвище Друда — Гора, а имя хозяина дворца в «Золотой цепи» — Эверест. Эверест Ганувер. Не намекает ли Грин на барона Роберто Ороса ди Бартини: «oros» — «гора»?
Обратите внимание на портрет Друда: «Светлый, как купол, лоб нисходил к темным глазам чертой тонких и высоких бровей, придававших его резкому лицу выражение высокомерной ясности старинных портретов; на этом бледном лице, полном спокойной власти, меж тенью темных усов и щелью твердого подбородка презрительно кривился маленький строгий рот».
Этот отрывок мы прочитали В.Казневскому, знавшему барона еще в тридцатые годы. «Похож! — без раздумий ответил Виктор Павлович. И добавил: — Вот только усов у него уже не было. Разве что в самом начале двадцатых, — судя по фотографии». Ну, конечно: роман о летающем человеке датирован двадцать третьим годом!
Имя Айшер, под которым Друд поселился в гостинице — анаграмма слова «решай». Грин предлагает нам решить эту шараду — «в одной истории отыскивать другую». Если верить афише, Друд выступал в цирке 23 июня 1913 года, а по дневнику героини это случилось 23 июня 1911 года. Ошибка наборщика или простейший шифр? Нельзя не заметить также, что число 23 присутствует в обеих датах. Других в тексте нет, но есть даты начала и окончания работы над романом:
14 ноября 1921 г.
28-го марта 23 г.
Странно, не правда ли: верхняя и нижняя даты резко отличаются по способу написания! К тому же это единственный случай, когда Грин отметил начало и конец работы. Сопоставьте последнее число с тем, которое получилось выше: двадцать третий год?
В 1923 году «итальянец» Бартини приезжает в СССР и отправляется в Коктебель, на соревнования планеристов. Через год в Крыму поселился Грин. Летом 1925 года Бартини переводится в Севастополь, а в Коктебеле собираются первые «атоновцы» — Волошин, Грин, Булгаков, Леонов и Кржижановский. Тем же годом датирована «Золотая цепь». В этом романе тоже нарушена хронология: события, описанные в эпилоге, происходят в 1915 году, через пять лет после драматического новоселья и смерти Ганувера. Значит, все это случилось в 1910 году. Но есть и другая датировка, — она отличается от первой на целых пятнадцать лет! Автор пишет, что золотая цепь была выкована 6 апреля 1777 года, пять лет спустя ее утопили и через сто сорок лет нашли: 1922-й. Еще три года Ганувер путешествует и перестраивает дворец: 1925 год — тот самый, которым датируется роман. Надо полагать, что это не случайное совпадение.
13."ЧЕЛОВЕК БЕССМЕРТЕН, И ПОТОМУ ОН ДОЛЖЕН БЕЗ КОНЦА УМИРАТЬ"
Бартини работал в Казани с 1943-го по 1945 год. Годом раньше там оказался его ученик — «лунатик» Королев. А житель Казани, бывший авиационный инженер А.Ю.Лисс вспомнил, что в пятьдесят шестом или пятьдесят седьмом году Бартини несколько раз посещал город черно-красного дракона.
Несколько лет назад о конструкторе упомянули в популярной телепередаче «Очевидное-невероятное». Она была посвящена легкому гидросамолету «Роберт», построенному в Таганроге учениками конструктора. Ведущий прочитал несколько отрывков из «Красных самолетов», затем на экране появились черно-белые кадры, снятые в квартире на Кутузовском проспекте: Бартини подходит к книжным полкам, закрытым полиэтиленовой пленкой, берет толстый том, раскрывает его и несет в кабинет — под свет настольной лампы. Этот короткий «клип» был сделан в 1972 году по просьбе самого Роберта Людвиговича. Тогда же была впервые опубликована статья И.Вишнякова (И.Чутко) о «невидимом самолете». А незадолго до смерти барон написал завещание, в котором просил сохранить свою домашнюю библиотеку и передать ее «талантливой молодежи». Этот пункт завещания озадачил комиссию Минавиапрома: в списке бартиниевских книг не было никаких раритетов. После недолгих споров художественную литературу отдали родственникам, а шкаф с техническими книгами до сих пор стоит в тесном кабинете директора музея Н.Е.Жуковского.
Предположим, что в книгах «Атона», в кинокадрах и в завещании Бартини зашифровано сообщение о библиотеке Ивана Грозного. Не исключено также, что барон извлек из казанского тайника часть «либереи» — сразу после войны и в конце пятидесятых. Можно лишь догадываться, какого страшного напряжения ему это стоило: перед освобождением Бартини стал необыкновенно замкнутым и сосредоточенным. А историк авиации П.Дузь, работавший в таганрогской шараге, рассказывал о необъяснимом равнодушии барона к первым материалам о немецкой реактивной технике, поступившим в КБ в конце 1946 года.
Конструктора освободили ранней весной сорок седьмого — за год до окончания срока, — но выезд из Таганрога был запрещен. Друзья сняли ему комнату неподалеку от завода им. Димитрова. В конце марта Бартини «бюллетенил» и почти месяц не появлялся на работе. Второй этап этой непростой операции мог происходить весной пятьдесят седьмого года: Бартини переехал в Москву и зачастил в Казань. Возможно, этим объясняется упорное нежелание «красного барона» стать заместителем кого-нибудь из генеральных конструкторов — с перспективой выделиться в самостоятельное КБ. Вместо этого он предпочел возглавить маленькую группу в минавиапромовском Бюро стандартов.
Но почему именно Бартини должен был распорядиться той частью царской библиотеки, в которой хранились манускрипты Френсиса Бэкона? Объяснение скрыто в «Золотом теленке». В главе «Индийский гость» Бендер спрашивает о смысле жизни у индуса — белобородого и смуглого человека в длинной коричневой рясе. Несомненно, это Рабиндранат Тагор: он действительно посещал СССР в 1931 году. (Вспомните и цирковую афишу Бендера: «жрец» называет себя «любимцем Рабиндраната Тагора»!) А какой ответ мог дать Остапу — убитому и воскресшему страннику — настоящий Тагор? «Человек бессмертен, — писал философ, — и потому он должен без конца умирать. Ибо Жизнь — это творческая идея, она может обрести себя лишь в изменяющихся формах». О реинкарнации говорил и евангельский Иисус.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153
Типичное прогрессорство!
«Вот все, что надо, что можно, что следовало сказать об этой крупной душе.., — пишет Грин в конце романа. — Но еще несколько слов, может быть, совершенно удовлетворят пытливого читателя, думающего дальше, чем автор, и в одной истории отыскивающего другую…». Значит, у героя этой истории был прототип?
Друд носит в галстуке булавку с бриллиантом, сорит идеями, выдает себя за авиаконструктора и принимает участие в состязании воздухоплавателей. Он поет итальянскую песню «Санта-Лючия» и живет в гостинице «Рим». Детское прозвище Друда — Гора, а имя хозяина дворца в «Золотой цепи» — Эверест. Эверест Ганувер. Не намекает ли Грин на барона Роберто Ороса ди Бартини: «oros» — «гора»?
Обратите внимание на портрет Друда: «Светлый, как купол, лоб нисходил к темным глазам чертой тонких и высоких бровей, придававших его резкому лицу выражение высокомерной ясности старинных портретов; на этом бледном лице, полном спокойной власти, меж тенью темных усов и щелью твердого подбородка презрительно кривился маленький строгий рот».
Этот отрывок мы прочитали В.Казневскому, знавшему барона еще в тридцатые годы. «Похож! — без раздумий ответил Виктор Павлович. И добавил: — Вот только усов у него уже не было. Разве что в самом начале двадцатых, — судя по фотографии». Ну, конечно: роман о летающем человеке датирован двадцать третьим годом!
Имя Айшер, под которым Друд поселился в гостинице — анаграмма слова «решай». Грин предлагает нам решить эту шараду — «в одной истории отыскивать другую». Если верить афише, Друд выступал в цирке 23 июня 1913 года, а по дневнику героини это случилось 23 июня 1911 года. Ошибка наборщика или простейший шифр? Нельзя не заметить также, что число 23 присутствует в обеих датах. Других в тексте нет, но есть даты начала и окончания работы над романом:
14 ноября 1921 г.
28-го марта 23 г.
Странно, не правда ли: верхняя и нижняя даты резко отличаются по способу написания! К тому же это единственный случай, когда Грин отметил начало и конец работы. Сопоставьте последнее число с тем, которое получилось выше: двадцать третий год?
В 1923 году «итальянец» Бартини приезжает в СССР и отправляется в Коктебель, на соревнования планеристов. Через год в Крыму поселился Грин. Летом 1925 года Бартини переводится в Севастополь, а в Коктебеле собираются первые «атоновцы» — Волошин, Грин, Булгаков, Леонов и Кржижановский. Тем же годом датирована «Золотая цепь». В этом романе тоже нарушена хронология: события, описанные в эпилоге, происходят в 1915 году, через пять лет после драматического новоселья и смерти Ганувера. Значит, все это случилось в 1910 году. Но есть и другая датировка, — она отличается от первой на целых пятнадцать лет! Автор пишет, что золотая цепь была выкована 6 апреля 1777 года, пять лет спустя ее утопили и через сто сорок лет нашли: 1922-й. Еще три года Ганувер путешествует и перестраивает дворец: 1925 год — тот самый, которым датируется роман. Надо полагать, что это не случайное совпадение.
13."ЧЕЛОВЕК БЕССМЕРТЕН, И ПОТОМУ ОН ДОЛЖЕН БЕЗ КОНЦА УМИРАТЬ"
Бартини работал в Казани с 1943-го по 1945 год. Годом раньше там оказался его ученик — «лунатик» Королев. А житель Казани, бывший авиационный инженер А.Ю.Лисс вспомнил, что в пятьдесят шестом или пятьдесят седьмом году Бартини несколько раз посещал город черно-красного дракона.
Несколько лет назад о конструкторе упомянули в популярной телепередаче «Очевидное-невероятное». Она была посвящена легкому гидросамолету «Роберт», построенному в Таганроге учениками конструктора. Ведущий прочитал несколько отрывков из «Красных самолетов», затем на экране появились черно-белые кадры, снятые в квартире на Кутузовском проспекте: Бартини подходит к книжным полкам, закрытым полиэтиленовой пленкой, берет толстый том, раскрывает его и несет в кабинет — под свет настольной лампы. Этот короткий «клип» был сделан в 1972 году по просьбе самого Роберта Людвиговича. Тогда же была впервые опубликована статья И.Вишнякова (И.Чутко) о «невидимом самолете». А незадолго до смерти барон написал завещание, в котором просил сохранить свою домашнюю библиотеку и передать ее «талантливой молодежи». Этот пункт завещания озадачил комиссию Минавиапрома: в списке бартиниевских книг не было никаких раритетов. После недолгих споров художественную литературу отдали родственникам, а шкаф с техническими книгами до сих пор стоит в тесном кабинете директора музея Н.Е.Жуковского.
Предположим, что в книгах «Атона», в кинокадрах и в завещании Бартини зашифровано сообщение о библиотеке Ивана Грозного. Не исключено также, что барон извлек из казанского тайника часть «либереи» — сразу после войны и в конце пятидесятых. Можно лишь догадываться, какого страшного напряжения ему это стоило: перед освобождением Бартини стал необыкновенно замкнутым и сосредоточенным. А историк авиации П.Дузь, работавший в таганрогской шараге, рассказывал о необъяснимом равнодушии барона к первым материалам о немецкой реактивной технике, поступившим в КБ в конце 1946 года.
Конструктора освободили ранней весной сорок седьмого — за год до окончания срока, — но выезд из Таганрога был запрещен. Друзья сняли ему комнату неподалеку от завода им. Димитрова. В конце марта Бартини «бюллетенил» и почти месяц не появлялся на работе. Второй этап этой непростой операции мог происходить весной пятьдесят седьмого года: Бартини переехал в Москву и зачастил в Казань. Возможно, этим объясняется упорное нежелание «красного барона» стать заместителем кого-нибудь из генеральных конструкторов — с перспективой выделиться в самостоятельное КБ. Вместо этого он предпочел возглавить маленькую группу в минавиапромовском Бюро стандартов.
Но почему именно Бартини должен был распорядиться той частью царской библиотеки, в которой хранились манускрипты Френсиса Бэкона? Объяснение скрыто в «Золотом теленке». В главе «Индийский гость» Бендер спрашивает о смысле жизни у индуса — белобородого и смуглого человека в длинной коричневой рясе. Несомненно, это Рабиндранат Тагор: он действительно посещал СССР в 1931 году. (Вспомните и цирковую афишу Бендера: «жрец» называет себя «любимцем Рабиндраната Тагора»!) А какой ответ мог дать Остапу — убитому и воскресшему страннику — настоящий Тагор? «Человек бессмертен, — писал философ, — и потому он должен без конца умирать. Ибо Жизнь — это творческая идея, она может обрести себя лишь в изменяющихся формах». О реинкарнации говорил и евангельский Иисус.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153