состряпать фальшивку, достаточно убедительную, чтобы обмануть острый взгляд Нэша. Осберт должен сам принести сюда книги. Несколько старинных пыльных томов, никому не нужных, и еще много других. Придется их сжечь и показать Нэшу пепел — пепел и несколько будто бы уцелевших страниц как доказательство того, что Вогн предпочел уничтожить библиотеку, лишь бы она не попала в чужие руки. Конечно, Нэшу нужно будет сказать, что Осберт опоздал и не смог предотвратить несчастья.
Да. Не очень тонкая уловка, но ее будет достаточно.
Достаточно ли, чтобы остановить Нэша?
Пожалуй. Нужно сделать все сегодня же ночью, пока Вогн спит под действием зелья. Осберт выплеснул в камин содержимое кубка и налил в него вина, потом, опустившись на колени, расправил мантию спящего проктора. Теперь все было в порядке. Бросив на Вогна последний взгляд, Осберт направился в свои покои.
Наконец-то он точно знал, что следует предпринять.
Отец Джон забрал у переплетчика две книги и вышел под яркие лучи утреннего солнца. С каждым днем становилось все теплее: лето приближалось, долгая зима уходила все дальше в прошлое, и Джон чувствовал, что оживает. Он пересек город и поднялся на холм, к воротам монастыря; однако не успел он войти, как обнаружил, что за ним кто-то идет. Джон остановился и оглянулся. В полумраке древней арки, на которой многие столетия назад каменотес высек дубовые листья, стоял Годфри.
— Что это у вас?
Джон взглянул на сверток, который держал в руках.
— Некоторые из книг Хильдерика. Переплеты порвались, так что я решил привести их в порядок, пока хозяин отсутствует. Я как раз несу их обратно в его кабинет.
Годфри медленно склонил голову:
— Я провожу вас, отец.
Что-то в тихом голосе дьякона заставило Джона насторожиться. Они оба молчали, пока не дошли до кабинета Хильдерика. Окна комнаты были распахнуты, занавеси сняты и отправлены в стирку. На полу и на столах громоздились стопки книг на полках по случаю уборки их почти не осталось.
— Вы хорошо потрудились, как я посмотрю, — заметил Годфри, расхаживая по комнате. — Даже пыль вытерли. Вот это трудолюбие!
Отец Джон положил принесенные книги на один из столов и притворился, что собирается продолжать работу: двинулся с тряпкой к ближайшей полке, но помедлил, услышав, как щелкнул замок в двери. Оглянувшись через плечо, он обнаружил, что Годфри внимательно на него смотрит.
— Нам нужно поговорить, Джон.
— О… о чем? — заикаясь, выдавил из себя отец Джон. Годфри подошел ближе и остановился перед священником.
— Я ведь никогда вас ни о чем не спрашивал, верно? Я не задал вам ни единого вопроса о том, что делали вы с Робертом той ночью. Я счел, что вы не делаете ничего, что шло бы вразрез с вашим обетом. Скажите мне, был ли я прав?
— Я… Простите меня, дьякон, но я не понимаю…
— Все очень просто. Однажды вы спросили меня, не можете ли помочь. Вот теперь я и хочу знать, по-прежнему ли вы предлагаете свою помощь.
Во рту отца Джона внезапно пересохло, сердце начало биться где-то в горле. Он не мог выдавить из себя ни единого слова.
— Не нужно так переживать, Джон, — мягко сказал Годфри; лицо его утратило суровость. — Мне, правда, удивительно, что вы сумели выжить, будучи не в силах скрыть страх перед разоблачением. Или вы так боитесь только меня? — Отец Джон сглотнул и затряс головой. — О, поверьте, вашей вины тут нет. Вы ничем себя не выдали, если вас беспокоит именно это. Насчет Роберта я начал кое-что подозревать много лет назад. Когда-то мы были близкими друзьями, да и сейчас остаемся, я надеюсь. Давайте говорить начистоту: неужели после всего, что случилось в последнее время, вас удивляет, что мне известна правда?
— Вы и представления не имеете, какая беда мне грозит, — выпалил отец Джон. — Что бы вы ни говорили, вина ляжет на меня.
Годфри отодвинул стопку книг и присел на край стола.
— Вы священник, Джон. Как же вы разрешили теологический конфликт в себе?
Отец Джон сделал глубокий вдох и почувствовал, что руки у него перестали трястись. Он пододвинул кресло и опустился в него, обдумывая ответ.
— Не уверен, что мне удалось его разрешить. Все еще бывают времена, когда я задаю себе вопрос: что же я творю?
— Как и все мы, — кивнул Годфри. — Я просто думал, что вы сможете поделиться со мной какими-то своими выводами. Видите ли, я не могу найти в душе решимости проклясть вас или Роберта, если уж на то пошло. А раз я не осуждаю вас, мне нужно найти этому какое-то оправдание.
— Вы собираетесь освободить МакКоули, верно?
— Да.
— И хотите, чтобы я вам помог?
— Да.
Отец Джон откинулся в кресле и долго смотрел на свои стиснутые руки. Много месяцев назад, когда МакКоули еще только схватили, он послал в Анклав письмо с просьбой помочь в освобождении епископа. Тогда он получил отказ. Что скажет совет, если теперь он согласится на предложение Годфри?
— Будет ли кому-нибудь еще известно о моем участии?
— Это зависит от вас и от ваших действий. Конечно, я предпочел бы, чтобы все осталось нашим секретом. Мне совсем не хочется потерять вас.
Отец Джон поднял глаза на Годфри; тот смотрел на него, не скрывая озабоченности.
— Хорошо. Я буду рад помочь. Годфри улыбнулся и поднялся на ноги:
— Значит, я все-таки был прав, отец. Мы сражаемся на одной стороне. Вечером, после ужина, посетите графа Пейна. Скажите ему, что вас прислал я.
ГЛАВА 24
Северо-восточное побережье Люсары было, пожалуй, единственной частью страны, не отличавшейся живописностью. Плоская и низменная долина Виталы, где островки искривленных деревьев перемежались зловонными топями, раскинулась на многие лиги; на морском берегу древние утесы, и дюны красноватого песка кое-где поросли жесткой травой. Замок Клоннет, резиденция герцога Эйра, высилась на одном из прибрежных утесов. Из окон его открывался вид на холодные зеленые волны и на торговый порт Джарди вдалеке. Как упрямый старик, замок отгораживался от окружающего простора и оставался унылым, какая бы яркая весна ни цвела за его стенами.
Нэш раньше бывал здесь всего однажды, много лет назад. Тогда Клоннет показался ему отвратительным, но теперь его мрачность и неприветливость искупались одним: он стал домом Дженнифер Росс, герцогине Эйр, и Нэш намеревался часто бывать здесь, чтобы видеться с ней.
Встретили его в замке приветливо, но все же Нэшу пришлось дожидаться почти час, пока Ичерн не вернется с охоты. Неохотно прихлебывая посредственное вино, Нэш посвятил это время размышлениям о том, какие прекрасные гавани найдет на этом побережье флот любого захватчика.
Когда Ичерн, наконец, появился, он не стал притворяться, будто рад видеть нового члена королевского совета.
— Я думал, вы все еще на западе, выслеживаете мальчишку моего кузена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136
Да. Не очень тонкая уловка, но ее будет достаточно.
Достаточно ли, чтобы остановить Нэша?
Пожалуй. Нужно сделать все сегодня же ночью, пока Вогн спит под действием зелья. Осберт выплеснул в камин содержимое кубка и налил в него вина, потом, опустившись на колени, расправил мантию спящего проктора. Теперь все было в порядке. Бросив на Вогна последний взгляд, Осберт направился в свои покои.
Наконец-то он точно знал, что следует предпринять.
Отец Джон забрал у переплетчика две книги и вышел под яркие лучи утреннего солнца. С каждым днем становилось все теплее: лето приближалось, долгая зима уходила все дальше в прошлое, и Джон чувствовал, что оживает. Он пересек город и поднялся на холм, к воротам монастыря; однако не успел он войти, как обнаружил, что за ним кто-то идет. Джон остановился и оглянулся. В полумраке древней арки, на которой многие столетия назад каменотес высек дубовые листья, стоял Годфри.
— Что это у вас?
Джон взглянул на сверток, который держал в руках.
— Некоторые из книг Хильдерика. Переплеты порвались, так что я решил привести их в порядок, пока хозяин отсутствует. Я как раз несу их обратно в его кабинет.
Годфри медленно склонил голову:
— Я провожу вас, отец.
Что-то в тихом голосе дьякона заставило Джона насторожиться. Они оба молчали, пока не дошли до кабинета Хильдерика. Окна комнаты были распахнуты, занавеси сняты и отправлены в стирку. На полу и на столах громоздились стопки книг на полках по случаю уборки их почти не осталось.
— Вы хорошо потрудились, как я посмотрю, — заметил Годфри, расхаживая по комнате. — Даже пыль вытерли. Вот это трудолюбие!
Отец Джон положил принесенные книги на один из столов и притворился, что собирается продолжать работу: двинулся с тряпкой к ближайшей полке, но помедлил, услышав, как щелкнул замок в двери. Оглянувшись через плечо, он обнаружил, что Годфри внимательно на него смотрит.
— Нам нужно поговорить, Джон.
— О… о чем? — заикаясь, выдавил из себя отец Джон. Годфри подошел ближе и остановился перед священником.
— Я ведь никогда вас ни о чем не спрашивал, верно? Я не задал вам ни единого вопроса о том, что делали вы с Робертом той ночью. Я счел, что вы не делаете ничего, что шло бы вразрез с вашим обетом. Скажите мне, был ли я прав?
— Я… Простите меня, дьякон, но я не понимаю…
— Все очень просто. Однажды вы спросили меня, не можете ли помочь. Вот теперь я и хочу знать, по-прежнему ли вы предлагаете свою помощь.
Во рту отца Джона внезапно пересохло, сердце начало биться где-то в горле. Он не мог выдавить из себя ни единого слова.
— Не нужно так переживать, Джон, — мягко сказал Годфри; лицо его утратило суровость. — Мне, правда, удивительно, что вы сумели выжить, будучи не в силах скрыть страх перед разоблачением. Или вы так боитесь только меня? — Отец Джон сглотнул и затряс головой. — О, поверьте, вашей вины тут нет. Вы ничем себя не выдали, если вас беспокоит именно это. Насчет Роберта я начал кое-что подозревать много лет назад. Когда-то мы были близкими друзьями, да и сейчас остаемся, я надеюсь. Давайте говорить начистоту: неужели после всего, что случилось в последнее время, вас удивляет, что мне известна правда?
— Вы и представления не имеете, какая беда мне грозит, — выпалил отец Джон. — Что бы вы ни говорили, вина ляжет на меня.
Годфри отодвинул стопку книг и присел на край стола.
— Вы священник, Джон. Как же вы разрешили теологический конфликт в себе?
Отец Джон сделал глубокий вдох и почувствовал, что руки у него перестали трястись. Он пододвинул кресло и опустился в него, обдумывая ответ.
— Не уверен, что мне удалось его разрешить. Все еще бывают времена, когда я задаю себе вопрос: что же я творю?
— Как и все мы, — кивнул Годфри. — Я просто думал, что вы сможете поделиться со мной какими-то своими выводами. Видите ли, я не могу найти в душе решимости проклясть вас или Роберта, если уж на то пошло. А раз я не осуждаю вас, мне нужно найти этому какое-то оправдание.
— Вы собираетесь освободить МакКоули, верно?
— Да.
— И хотите, чтобы я вам помог?
— Да.
Отец Джон откинулся в кресле и долго смотрел на свои стиснутые руки. Много месяцев назад, когда МакКоули еще только схватили, он послал в Анклав письмо с просьбой помочь в освобождении епископа. Тогда он получил отказ. Что скажет совет, если теперь он согласится на предложение Годфри?
— Будет ли кому-нибудь еще известно о моем участии?
— Это зависит от вас и от ваших действий. Конечно, я предпочел бы, чтобы все осталось нашим секретом. Мне совсем не хочется потерять вас.
Отец Джон поднял глаза на Годфри; тот смотрел на него, не скрывая озабоченности.
— Хорошо. Я буду рад помочь. Годфри улыбнулся и поднялся на ноги:
— Значит, я все-таки был прав, отец. Мы сражаемся на одной стороне. Вечером, после ужина, посетите графа Пейна. Скажите ему, что вас прислал я.
ГЛАВА 24
Северо-восточное побережье Люсары было, пожалуй, единственной частью страны, не отличавшейся живописностью. Плоская и низменная долина Виталы, где островки искривленных деревьев перемежались зловонными топями, раскинулась на многие лиги; на морском берегу древние утесы, и дюны красноватого песка кое-где поросли жесткой травой. Замок Клоннет, резиденция герцога Эйра, высилась на одном из прибрежных утесов. Из окон его открывался вид на холодные зеленые волны и на торговый порт Джарди вдалеке. Как упрямый старик, замок отгораживался от окружающего простора и оставался унылым, какая бы яркая весна ни цвела за его стенами.
Нэш раньше бывал здесь всего однажды, много лет назад. Тогда Клоннет показался ему отвратительным, но теперь его мрачность и неприветливость искупались одним: он стал домом Дженнифер Росс, герцогине Эйр, и Нэш намеревался часто бывать здесь, чтобы видеться с ней.
Встретили его в замке приветливо, но все же Нэшу пришлось дожидаться почти час, пока Ичерн не вернется с охоты. Неохотно прихлебывая посредственное вино, Нэш посвятил это время размышлениям о том, какие прекрасные гавани найдет на этом побережье флот любого захватчика.
Когда Ичерн, наконец, появился, он не стал притворяться, будто рад видеть нового члена королевского совета.
— Я думал, вы все еще на западе, выслеживаете мальчишку моего кузена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136