Ты сможешь показать все, чему тебя научили в Рыцарской Академии; ты всем докажешь, что Облачный Волк — нечто большее, чем головорез и разбойник. В конце-то концов, — она распушила перья на груди, — великолепный корабль будет использован для того, для чего он и был построен, а не затем, чтобы возить бревна, как какая-нибудь баржа. Он будет преследовать бурю!
При последних ее словах Прутик затрепетал от восторга.
— Пр-р-реследовать бур-рю! — прошептал он, наслаждаясь каждым звуком. Он мечтательно улыбнулся.
Но в следующее мгновение его мечты оказались разбиты вдребезги.
— Об этом не может быть и речи! — отрезал Облачный Волк.
— Ай-ай, Волчище, — льстиво уговаривала его Мамаша Твердопух. — Ты только подумай о громоподобных фанфарах и приеме, который тебе окажут, когда ты с триумфом возвратишься и привезешь столько грозофракса, что его хватит, чтобы уравновесить летучую скалу Санктафракса на тысячу лет. Подумай о славе, подумай о власти наконец! — вкрадчиво добавила она.
Прутику так хотелось, чтобы отец согласился. Однако Облачный Волк покачал головой.
— Ибо, конечно, когда казна вновь наполнится, — продолжала свои речи Мамаша Твердопух, — всем ненавистный союз между дождеведами и членами Лиг наконец-то развалится. — Ее глазки сверкали. — Придется создавать новые союзы, устанавливать новую иерархию власти! Только подумай о том, как высоко ты мог бы там оказаться. Ты и я, Волчище. Ты и я — там, на самом верху!
Однако Облачный Волк оставался непреклонным.
— Много воды утекло с тех пор, как я покинул Академию, — произнес он. — И «Громобой» уже не тот, что был прежде…
— Волчище, Волчище. — Мамаша Твердопух посмотрела на него с укоризной. — Какая скромность! Квинтиниус Верджиникс был самым выдающимся рыцарем из всех, кого когда-либо видела Академия, а приобретенные там навыки и умения ты отточил до мастерства, превратившись в Облачного Волка, лучшего капитана воздушных пиратов. — Прутик услышал, как фыркнул его отец. — А что касается «Громобоя», — гнула свое Мамаша Твердопух, — то его отремонтируют, оснастят, подновят — и он полетит так, как не летал и прежде!
На какой-то миг Прутик решил, что это подействует. Его отец наверняка не откажется от такого предложения. Облачный Волк улыбался, покручивая бакенбарды.
— Нет. — Он встал из-за стола, с шумом отодвинув стул. — А теперь, если ты меня извинишь…
Закипев от гнева, Мамаша Твердопух начала царапать ногами пол.
— Извинить тебя? — взвизгнула она. — Ну уж нет, я тебя не извиню! — Ее голос становился все пронзительнее. — У тебя нет выхода! У меня есть то, что нужно тебе, а у тебя — то, что нужно мне. И ты сделаешь так, как я скажу!
Облачный Волк направился к двери, тихо посмеиваясь про себя. В порыве неконтролируемой ярости Мамаша Твердопух захлопала крыльями и начала крушить все вокруг. Стол опрокинулся, стулья полетели по комнате. Увертываясь от нее и от падающих предметов, Прутик мельком взглянул на Форфикюля: тот не отрываясь смотрел на дверь, его уши дрожали, а уголки рта слегка изогнулись в улыбке.
— С тобой все копчено! — визгливо кричала Мамаша Тпердопух. — Кончено, понимаешь?! Я сделаю так, что твоя нога больше никогда не ступит на борт небесного корабля! Я…
Раздался приглушенный стук в дверь. Мамаша Твердопух замерла. Дверь открылась.
— Вы! — воскликнула Твердопух.
— Милорд! — изумленно вымолвил Облачный Волк и упал на колени.
Прутик в замешательстве разглядывал вновь прибывшего. Он был старый — очень-очень старый, — с длинными седыми волосами и во время ходьбы опирался на посох. В разорванных сандалиях, дырявых перчатках и залатанной мантии он выглядел как жалкий бродяга. Но Облачный Волк стоял перед ним на коленях! Прутик повернулся за объяснениями к Форфикюлю, но тот, прикрыв рот бледной костлявой лапкой, настойчиво шептал что-то на ухо Мамаше Твердопух.
Прутик много бы отдал, чтобы узнать, о чем они говорят, но, как ни вслушивался, до него доносилось только заговорщическое «ш-ш-ш»…
Он недовольно вздохнул, посмотрел на отца и — снова вздохнул. Если его разочаровал ответ Облачного Волка на предложение Мамаши Твердопух, то, увидев отца все еще стоящим на коленях, он был глубоко уязвлен.
«Может, ты встанешь и будешь бороться? — с горечью подумал он. — Или ты намерен всю жизнь оставаться на коленях?»
ГЛАВА ШЕСТАЯ
СКРИД ПАЛЬЦЕРУБ
Переход через Топи оказался для Мим очень тяжелым. А если уж для главы семейства крох-гоблинов путешествие было трудным, то остальные совсем выбились из сил. Беспокойство Мим росло с каждой минутой. Скрид приказал, чтобы они держались вместе, но чем дальше путники продвигались в глубь бесконечной топкой пустоши, тем больше увеличивалось расстояние между ними.
Мим шлепала по грязи туда-сюда, обходя длинную беспорядочную вереницу так быстро, как позволяла вязкая грязь. Она подбадривала каждого: от молодых гоблинов, шедших впереди, до старого Тарпа, который замыкал шествие.
— Теперь уже недалеко, — уверяла она.
Тяжелая смрадная вонь Топей усиливалась.
— Забудьте, где мы сейчас, и думайте о том чудесном месте, куда направляемся, — месте изобилия и удачи, где уважают гоблинов, а улицы буквально усыпаны золотом.
Крох-гоблины жалко ей улыбались, но никто не пытался ответить — на это у них не осталось сил.
Даже молодые, которые начинали переход бодро, резвясь как ягнята, теперь с трудом переставляли ноги. Мим понимала, что того и гляди кто-нибудь повалится без сил на землю.
— Эй! — крикнула она проводнику, маячившему впереди. — Обожди немного!
Скрид обернулся.
— Ну что еще? — раздраженно огрызнулся он.
Мим подошла к нему. Солнце палило беспощадно.
Скрид стоял подбоченясь и, злобно ухмыляясь, ждал.
— Нам нужен отдых, — задыхаясь, проговорила Мим.
Скрид оглядел ее с головы до ног, а затем, прищурившись, посмотрел на солнце.
— Мы будем идти до заката, — ответил он. — Затем мы остановимся на ночь. Идти в темноте слишком опасно: трясина и ядовитые ямы…
— Не говоря уже о мордорылах, рыбах-липучках и белых воронах, — грубо перебила его Мим. — Только что-то мы пока не встретили ни одного.
Скрид смерил ее уничтожающим взглядом.
— Прошу прощения, — ядовито заметил он, — но мне показалось, что ты наняла меня в качестве проводника, чтобы избежать опасностей. Если бы я знал, что тебе хочется увидеть их…
Мим сконфуженно потупилась.
— Извини, — пробормотала она. — Просто некоторым из нас не под силу выдержать темп, который ты задал.
Скрид окинул взглядом всю вереницу гоблинов.
— Вы заплатили за двухдневный переход, — резко сказал он. — Если будете медлить, придется заплатить еще.
— Но у нас нет больше денег! — воскликнула Мим.
Скрид оскалил желтые зубы, ярко выделявшиеся на фоне бледных, бесцветных губ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
При последних ее словах Прутик затрепетал от восторга.
— Пр-р-реследовать бур-рю! — прошептал он, наслаждаясь каждым звуком. Он мечтательно улыбнулся.
Но в следующее мгновение его мечты оказались разбиты вдребезги.
— Об этом не может быть и речи! — отрезал Облачный Волк.
— Ай-ай, Волчище, — льстиво уговаривала его Мамаша Твердопух. — Ты только подумай о громоподобных фанфарах и приеме, который тебе окажут, когда ты с триумфом возвратишься и привезешь столько грозофракса, что его хватит, чтобы уравновесить летучую скалу Санктафракса на тысячу лет. Подумай о славе, подумай о власти наконец! — вкрадчиво добавила она.
Прутику так хотелось, чтобы отец согласился. Однако Облачный Волк покачал головой.
— Ибо, конечно, когда казна вновь наполнится, — продолжала свои речи Мамаша Твердопух, — всем ненавистный союз между дождеведами и членами Лиг наконец-то развалится. — Ее глазки сверкали. — Придется создавать новые союзы, устанавливать новую иерархию власти! Только подумай о том, как высоко ты мог бы там оказаться. Ты и я, Волчище. Ты и я — там, на самом верху!
Однако Облачный Волк оставался непреклонным.
— Много воды утекло с тех пор, как я покинул Академию, — произнес он. — И «Громобой» уже не тот, что был прежде…
— Волчище, Волчище. — Мамаша Твердопух посмотрела на него с укоризной. — Какая скромность! Квинтиниус Верджиникс был самым выдающимся рыцарем из всех, кого когда-либо видела Академия, а приобретенные там навыки и умения ты отточил до мастерства, превратившись в Облачного Волка, лучшего капитана воздушных пиратов. — Прутик услышал, как фыркнул его отец. — А что касается «Громобоя», — гнула свое Мамаша Твердопух, — то его отремонтируют, оснастят, подновят — и он полетит так, как не летал и прежде!
На какой-то миг Прутик решил, что это подействует. Его отец наверняка не откажется от такого предложения. Облачный Волк улыбался, покручивая бакенбарды.
— Нет. — Он встал из-за стола, с шумом отодвинув стул. — А теперь, если ты меня извинишь…
Закипев от гнева, Мамаша Твердопух начала царапать ногами пол.
— Извинить тебя? — взвизгнула она. — Ну уж нет, я тебя не извиню! — Ее голос становился все пронзительнее. — У тебя нет выхода! У меня есть то, что нужно тебе, а у тебя — то, что нужно мне. И ты сделаешь так, как я скажу!
Облачный Волк направился к двери, тихо посмеиваясь про себя. В порыве неконтролируемой ярости Мамаша Твердопух захлопала крыльями и начала крушить все вокруг. Стол опрокинулся, стулья полетели по комнате. Увертываясь от нее и от падающих предметов, Прутик мельком взглянул на Форфикюля: тот не отрываясь смотрел на дверь, его уши дрожали, а уголки рта слегка изогнулись в улыбке.
— С тобой все копчено! — визгливо кричала Мамаша Тпердопух. — Кончено, понимаешь?! Я сделаю так, что твоя нога больше никогда не ступит на борт небесного корабля! Я…
Раздался приглушенный стук в дверь. Мамаша Твердопух замерла. Дверь открылась.
— Вы! — воскликнула Твердопух.
— Милорд! — изумленно вымолвил Облачный Волк и упал на колени.
Прутик в замешательстве разглядывал вновь прибывшего. Он был старый — очень-очень старый, — с длинными седыми волосами и во время ходьбы опирался на посох. В разорванных сандалиях, дырявых перчатках и залатанной мантии он выглядел как жалкий бродяга. Но Облачный Волк стоял перед ним на коленях! Прутик повернулся за объяснениями к Форфикюлю, но тот, прикрыв рот бледной костлявой лапкой, настойчиво шептал что-то на ухо Мамаше Твердопух.
Прутик много бы отдал, чтобы узнать, о чем они говорят, но, как ни вслушивался, до него доносилось только заговорщическое «ш-ш-ш»…
Он недовольно вздохнул, посмотрел на отца и — снова вздохнул. Если его разочаровал ответ Облачного Волка на предложение Мамаши Твердопух, то, увидев отца все еще стоящим на коленях, он был глубоко уязвлен.
«Может, ты встанешь и будешь бороться? — с горечью подумал он. — Или ты намерен всю жизнь оставаться на коленях?»
ГЛАВА ШЕСТАЯ
СКРИД ПАЛЬЦЕРУБ
Переход через Топи оказался для Мим очень тяжелым. А если уж для главы семейства крох-гоблинов путешествие было трудным, то остальные совсем выбились из сил. Беспокойство Мим росло с каждой минутой. Скрид приказал, чтобы они держались вместе, но чем дальше путники продвигались в глубь бесконечной топкой пустоши, тем больше увеличивалось расстояние между ними.
Мим шлепала по грязи туда-сюда, обходя длинную беспорядочную вереницу так быстро, как позволяла вязкая грязь. Она подбадривала каждого: от молодых гоблинов, шедших впереди, до старого Тарпа, который замыкал шествие.
— Теперь уже недалеко, — уверяла она.
Тяжелая смрадная вонь Топей усиливалась.
— Забудьте, где мы сейчас, и думайте о том чудесном месте, куда направляемся, — месте изобилия и удачи, где уважают гоблинов, а улицы буквально усыпаны золотом.
Крох-гоблины жалко ей улыбались, но никто не пытался ответить — на это у них не осталось сил.
Даже молодые, которые начинали переход бодро, резвясь как ягнята, теперь с трудом переставляли ноги. Мим понимала, что того и гляди кто-нибудь повалится без сил на землю.
— Эй! — крикнула она проводнику, маячившему впереди. — Обожди немного!
Скрид обернулся.
— Ну что еще? — раздраженно огрызнулся он.
Мим подошла к нему. Солнце палило беспощадно.
Скрид стоял подбоченясь и, злобно ухмыляясь, ждал.
— Нам нужен отдых, — задыхаясь, проговорила Мим.
Скрид оглядел ее с головы до ног, а затем, прищурившись, посмотрел на солнце.
— Мы будем идти до заката, — ответил он. — Затем мы остановимся на ночь. Идти в темноте слишком опасно: трясина и ядовитые ямы…
— Не говоря уже о мордорылах, рыбах-липучках и белых воронах, — грубо перебила его Мим. — Только что-то мы пока не встретили ни одного.
Скрид смерил ее уничтожающим взглядом.
— Прошу прощения, — ядовито заметил он, — но мне показалось, что ты наняла меня в качестве проводника, чтобы избежать опасностей. Если бы я знал, что тебе хочется увидеть их…
Мим сконфуженно потупилась.
— Извини, — пробормотала она. — Просто некоторым из нас не под силу выдержать темп, который ты задал.
Скрид окинул взглядом всю вереницу гоблинов.
— Вы заплатили за двухдневный переход, — резко сказал он. — Если будете медлить, придется заплатить еще.
— Но у нас нет больше денег! — воскликнула Мим.
Скрид оскалил желтые зубы, ярко выделявшиеся на фоне бледных, бесцветных губ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58