Кое-как проглотив пару кусочков, он отложил еду и прилег.
— Ты сок-то выпей, — сказала старуха. — Быстрее поправишься.
Пришлось Алексею снова подняться и припасть к небольшому кувшину, в котором оказался немного терпкий тягучий напиток.
— Где я? — повторил свой вопрос Алексей.
— В Самудре, — ответила бабуля, но это ни о чем не сказало Алексею. — Тебя без памяти подобрали наши охотники.
Она закончила перевязку и сокрушительно вздохнула.
— Ну, вроде бы будет жить. Спите, набирайтесь сил.
Когда Алексей проснулся, пещеру наполнял дневной свет, пробивающийся через прорубленное в камне окошко. Его сосед-пастух прерывисто дышал во сне, иногда вскрикивая. Тело уже болело не так сильно, и Алексей поднялся, нашел рядом на лавке одежду: штаны из тонкой ткани и что-то вроде грубого свитера. Здесь же лежал его меч, кинжала не было.
Штаны он всё же натянул, а свитер пока оставил — покрытые заживающими ранками спина и грудь воспротивились этому. Обуви не было, поэтому, шлепая босыми ногами по полу и ежась от утренней свежести, Алексей двинулся к выходу. Его еще шатало от слабости, но он хотел подышать свежим воздухом. Толстый полог, который закрывал выход, сейчас был отодвинут в сторону, и Алексей выглянул наружу.
Хорошо, что он вышел осторожно, а не быстро выскочил из пещеры. А то запросто мог бы перелететь через невысокие перила и упасть вниз с высоты нескольких метров. К его удивлению, он оказался на неширокой деревянной площадке, а сам вход в пещеру возвышался метров на шесть-семь над землей. Вниз спускалась деревянная лестница. А у подножия раскинулись глиняные и деревянные постройки. Между ними бегали козы и куры, сновали приземистые коренастые люди, явно не выше ростом, чем сам Алексей. Рядом же, справа и слева, на разных уровнях виднелись входные отверстия в пещеры.
Вокруг, сколько охватывал глаз, возвышались покрытые лесом горные склоны. Алексей спустился вниз и неспешно побрел среди наземных строений.
Город недавно проснулся. Пастухи выгоняли коз на пастбища, женщины копошились по хозяйству, перетирая зерна на ручных жерновах. Некоторые с корзинами на плечах отправлялись в лес. Люди равнодушно, исподлобья поглядывали на полуголого светловолосого человека и тут же отводили глаза. Но что Алексей заметил в глазах жителей этого пещерного города, так это молчаливый страх. Местные жители словно чего-то боялись, причем боялись все поголовно — как женщины, так и мужчины. Даже чумазые детишки были притихшими и на удивление серьезными, не затевая обычных детских игр и забав, так похожих у разных племен и народов.
Всё это Алексей отметил для себя мимоходом. Но это их проблемы, а он должен решать свои дела. Эти люди ему не угрожали и даже наоборот — оказали помощь чужаку. Хотя обычно во всех краях чужаков встречают враждебно.
«Немножко еще подлечусь — и надо будет подняться на самую высокую вершину из окружающих гор. Посмотреть, что творится вокруг». Ради этого же сюда притащился. Но сначала нужно запастись продовольствием и теплой одеждой. Подъем может занять несколько дней и наверняка наверху холодно — на вершинах в лучах утреннего солнца поблескивал снег. «Все мои шмотки пропали. Денег нет. Нужно обратиться за помощью к Шаме — единственной, кого я здесь знаю», — размышлял Алексей, возвращаясь к подножию вертикальной скалы с пещерами вверху.
Он поднялся в «лазарет», чтобы дождаться там старуху. Его сосед уже пришел в себя и лежал, устремив неподвижный взгляд в потолок. Тусклые глаза пастуха внимательно осмотрели незнакомца и снова уставились в точку на потолке.
— Всё в порядке? — подошел к нему Алексей.
Пастух ничего не ответил. Его опухшее лицо не выражало никаких эмоций.
В течение следующего часа Алексей лежал в полудреме приказывая организму набираться сил. Но вместо спокойствия и расслабления накатило чувство вины — ведь он оставил Малышку на растерзание этим тварям! Верное животное погибло, а он так и не смог ее защитить.
Мучимый ощущением вины перед лошадью, Алексей встал и начал делать разминочные упражнения, отзывавшиеся болью в искусанном теле. Вошла Шама.
— И чего поднялся? Пару дней еще отлежаться должен, — снова накинулась старуха на Алексея.
Тут она обратила внимание, что пастух пришел в себя.
— Аалу, родимый, вот и славно. Будешь жить. Сейчас мы тебе опять сменим повязочки, — засуетилась Шама возле раненого.
Аалу продолжал молчать.
Алексей терпеливо ждал, пока старуха снимет повязки с мужчины. Аалу от этой процедуры сильно застонал и снова потерял сознание. Умелые руки Шамы быстро сняли заскорузлую ткань. Тело под повязками было покрыто многочисленными небольшими ранами, которые воспалились и уже начали гноиться. Старуха осторожно промыла раны настойкой с резким запахом, потом смазала их жиром. После наложения повязок она попросила Алексея помочь ей подержать голову раненого. Шама разжала ему зубы и вставила в рот воронку. Из принесенной крынки она мелкими порциями начала поить бессознательного Аалу. Алексей скривил нос от дурно пахнущей жидкости.
— Чего кривишься? — с невеселой улыбкой спросила Шама. — Тебя-то почти неделю поила отваром гиараххи, чтобы кровушки прибывало.
— Неделю? — изумился Алексей.
— Не шуми. — Старуха закончила поить раненого и осторожно уложила на ложе, подбив валик из шерсти под голову.
Закончив возиться с пастухом, Шама рассказала Алексею, как он здесь очутился.
Около недели назад охотники племени басанту подобрали чуть живого окровавленного чужака в десятке миль от Самудра, главного поселения племени. Его доставили в город и передали на попечительство Шаме, местной ценительнице. Она несколько дней боролась за его жизнь, хотя в последнее время у нее было очень много забот. В окрестностях поселилась стая чепако. Неуловимые ночные кровососы всё чаще и чаще стали нападать на селения басанту, убивая и высасывая кровь из скота и людей. Ночью они бесшумно прокрадывались в дома, чтобы вонзить свои острые зубы в тело жертв. В племени царила паника и ужас, поскольку охотники никак не могли уничтожить чепако. Окрестные села опустели, народ стекался к столице, надеясь найти здесь защиту. Но чепако учиняли нападения и на столицу, а верхние пещеры не могли вместить всех желающих.
— Если так будет продолжаться и дальше, то эти твари нас всех изведут, — тихо закончила старуха свой рассказ.
— Откуда взялись эти… — Алексей не запомнил названия ночных животных.
— Чепако, — напомнила старуха. — Разные слухи ходят, но точно никто не знает. Перед тем как они объявились в наших землях, один молодой басанту нарушил покой богов. Этот гордец взобрался на вершину Майе и потревожил священный покой Самахаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
— Ты сок-то выпей, — сказала старуха. — Быстрее поправишься.
Пришлось Алексею снова подняться и припасть к небольшому кувшину, в котором оказался немного терпкий тягучий напиток.
— Где я? — повторил свой вопрос Алексей.
— В Самудре, — ответила бабуля, но это ни о чем не сказало Алексею. — Тебя без памяти подобрали наши охотники.
Она закончила перевязку и сокрушительно вздохнула.
— Ну, вроде бы будет жить. Спите, набирайтесь сил.
Когда Алексей проснулся, пещеру наполнял дневной свет, пробивающийся через прорубленное в камне окошко. Его сосед-пастух прерывисто дышал во сне, иногда вскрикивая. Тело уже болело не так сильно, и Алексей поднялся, нашел рядом на лавке одежду: штаны из тонкой ткани и что-то вроде грубого свитера. Здесь же лежал его меч, кинжала не было.
Штаны он всё же натянул, а свитер пока оставил — покрытые заживающими ранками спина и грудь воспротивились этому. Обуви не было, поэтому, шлепая босыми ногами по полу и ежась от утренней свежести, Алексей двинулся к выходу. Его еще шатало от слабости, но он хотел подышать свежим воздухом. Толстый полог, который закрывал выход, сейчас был отодвинут в сторону, и Алексей выглянул наружу.
Хорошо, что он вышел осторожно, а не быстро выскочил из пещеры. А то запросто мог бы перелететь через невысокие перила и упасть вниз с высоты нескольких метров. К его удивлению, он оказался на неширокой деревянной площадке, а сам вход в пещеру возвышался метров на шесть-семь над землей. Вниз спускалась деревянная лестница. А у подножия раскинулись глиняные и деревянные постройки. Между ними бегали козы и куры, сновали приземистые коренастые люди, явно не выше ростом, чем сам Алексей. Рядом же, справа и слева, на разных уровнях виднелись входные отверстия в пещеры.
Вокруг, сколько охватывал глаз, возвышались покрытые лесом горные склоны. Алексей спустился вниз и неспешно побрел среди наземных строений.
Город недавно проснулся. Пастухи выгоняли коз на пастбища, женщины копошились по хозяйству, перетирая зерна на ручных жерновах. Некоторые с корзинами на плечах отправлялись в лес. Люди равнодушно, исподлобья поглядывали на полуголого светловолосого человека и тут же отводили глаза. Но что Алексей заметил в глазах жителей этого пещерного города, так это молчаливый страх. Местные жители словно чего-то боялись, причем боялись все поголовно — как женщины, так и мужчины. Даже чумазые детишки были притихшими и на удивление серьезными, не затевая обычных детских игр и забав, так похожих у разных племен и народов.
Всё это Алексей отметил для себя мимоходом. Но это их проблемы, а он должен решать свои дела. Эти люди ему не угрожали и даже наоборот — оказали помощь чужаку. Хотя обычно во всех краях чужаков встречают враждебно.
«Немножко еще подлечусь — и надо будет подняться на самую высокую вершину из окружающих гор. Посмотреть, что творится вокруг». Ради этого же сюда притащился. Но сначала нужно запастись продовольствием и теплой одеждой. Подъем может занять несколько дней и наверняка наверху холодно — на вершинах в лучах утреннего солнца поблескивал снег. «Все мои шмотки пропали. Денег нет. Нужно обратиться за помощью к Шаме — единственной, кого я здесь знаю», — размышлял Алексей, возвращаясь к подножию вертикальной скалы с пещерами вверху.
Он поднялся в «лазарет», чтобы дождаться там старуху. Его сосед уже пришел в себя и лежал, устремив неподвижный взгляд в потолок. Тусклые глаза пастуха внимательно осмотрели незнакомца и снова уставились в точку на потолке.
— Всё в порядке? — подошел к нему Алексей.
Пастух ничего не ответил. Его опухшее лицо не выражало никаких эмоций.
В течение следующего часа Алексей лежал в полудреме приказывая организму набираться сил. Но вместо спокойствия и расслабления накатило чувство вины — ведь он оставил Малышку на растерзание этим тварям! Верное животное погибло, а он так и не смог ее защитить.
Мучимый ощущением вины перед лошадью, Алексей встал и начал делать разминочные упражнения, отзывавшиеся болью в искусанном теле. Вошла Шама.
— И чего поднялся? Пару дней еще отлежаться должен, — снова накинулась старуха на Алексея.
Тут она обратила внимание, что пастух пришел в себя.
— Аалу, родимый, вот и славно. Будешь жить. Сейчас мы тебе опять сменим повязочки, — засуетилась Шама возле раненого.
Аалу продолжал молчать.
Алексей терпеливо ждал, пока старуха снимет повязки с мужчины. Аалу от этой процедуры сильно застонал и снова потерял сознание. Умелые руки Шамы быстро сняли заскорузлую ткань. Тело под повязками было покрыто многочисленными небольшими ранами, которые воспалились и уже начали гноиться. Старуха осторожно промыла раны настойкой с резким запахом, потом смазала их жиром. После наложения повязок она попросила Алексея помочь ей подержать голову раненого. Шама разжала ему зубы и вставила в рот воронку. Из принесенной крынки она мелкими порциями начала поить бессознательного Аалу. Алексей скривил нос от дурно пахнущей жидкости.
— Чего кривишься? — с невеселой улыбкой спросила Шама. — Тебя-то почти неделю поила отваром гиараххи, чтобы кровушки прибывало.
— Неделю? — изумился Алексей.
— Не шуми. — Старуха закончила поить раненого и осторожно уложила на ложе, подбив валик из шерсти под голову.
Закончив возиться с пастухом, Шама рассказала Алексею, как он здесь очутился.
Около недели назад охотники племени басанту подобрали чуть живого окровавленного чужака в десятке миль от Самудра, главного поселения племени. Его доставили в город и передали на попечительство Шаме, местной ценительнице. Она несколько дней боролась за его жизнь, хотя в последнее время у нее было очень много забот. В окрестностях поселилась стая чепако. Неуловимые ночные кровососы всё чаще и чаще стали нападать на селения басанту, убивая и высасывая кровь из скота и людей. Ночью они бесшумно прокрадывались в дома, чтобы вонзить свои острые зубы в тело жертв. В племени царила паника и ужас, поскольку охотники никак не могли уничтожить чепако. Окрестные села опустели, народ стекался к столице, надеясь найти здесь защиту. Но чепако учиняли нападения и на столицу, а верхние пещеры не могли вместить всех желающих.
— Если так будет продолжаться и дальше, то эти твари нас всех изведут, — тихо закончила старуха свой рассказ.
— Откуда взялись эти… — Алексей не запомнил названия ночных животных.
— Чепако, — напомнила старуха. — Разные слухи ходят, но точно никто не знает. Перед тем как они объявились в наших землях, один молодой басанту нарушил покой богов. Этот гордец взобрался на вершину Майе и потревожил священный покой Самахаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100