А теперь я расскажу тебе, что такое человек. Его глаза любят смотреть на красивое, его уши любят слушать сладкозвучное, его рот любит приятный вкус, его воля и дух вечно ищут удовлетворения. Высшее долголетие для него — это сотня лет, среднее — восемьдесят, низшее — шестьдесят. За вычетом болезней и тягот, печалей и траура дней для веселья остается у него не более четырех-пяти на целый месяц.
Небо и Земля не имеют предела, а смерть человека имеет свой срок. В бесконечности вселенной жизнь человеческая мимолетна, как прыжок скакуна через расщелину. Тот, кто не способен наслаждаться своими помыслами и желаниями, прожить до конца отведенный ему срок, не познал Путь.
Все, что ты говоришь, я отвергаю. Уходи же прочь, да побыстрее, не говори мне больше ни слова. Твой Путь — больная мечта сумасшедшего, сплошной обман и ложь. Он не поможет сохранить в целости подлинное в нас. О чем тут еще говорить?
Конфуций дважды поклонился и поспешно вышел. Взбираясь в экипаж, он два раза выронил вожжи, глаза его ничего не видели, лицо побледнело, как угасшая зола. Он перегнулся через передок экипажа, свесив лицо и тяжело дыша.
На обратном пути он встретил у Восточных ворот столицы Лу Люся Цзи.
— Я не видел тебя несколько дней, — сказал Люся Цзи. — Глядя на твою лошадь и повозку, можно подумать, что ты путешествовал. Неужели ты ездил к Чжи?
Конфуций посмотрел в небо и сказал со вздохом:
— Да, я ездил к нему.
— И он, наверное, стал спорить с тобой, как я предсказывал?
— О да, — ответил Конфуций. — Я, как говорится, сделал себе прижигание, не будучи больным. Я хотел погладить тигра и чуть было сам не попал к нему в пасть.
Цзы-Чжан спросил человека по прозвищу Вечно Алчущий:
— Почему вы не печетесь о благонравном поведении? Если вы не будете вести себя так, к вам не будет доверия, а если к вам не будет доверия, вам не доверят должность, а если вам не доверят должность, у вас не будет и прибытка. Посему исполнение долга — верное средство приобрести богатство и славу. Но даже если вы отречетесь от славы и богатства в своем сердце, разве сможете вы хотя бы на один день пренебречь благонравным поведением?
Вечно Алчущий ответил:
— Не имеющий стыда быстро богатеет, а внушающий доверие быстро добивается известности. Бесстыдство и доверие — первое средство приобретения славы и выгоды. А те мужи, которые отрекаются от славы и богатства в своем сердце, не следуют ли в своем поведении небесному началу?
— В старину Цзе и Чжоу чтили как сыновей Неба, они владели богатствами всей Поднебесной, а теперь, браня какого-нибудь стяжателя, говорят: «ты поступаешь, как Цзе и Чжоу», а он устыдится и вознегодует — ведь таких презирает даже мелкий люд, — сказал Цзы-Чжан. — Конфуций и Мо Ди были бедны, как простолюдины, а нынче попробуйте сказать царскому советнику: «вы поступаете, как Конфуций и Мо Ди», и он смутится и скажет, что недостоин такой похвалы, ибо перед этими мужами все преклоняются. Выходит, облеченный властью Сына Неба не обязательно почитаем в свете, а простолюдин, живущий в бедности, не обязательно презираем светом. Различие между почитанием и презрением проистекает из разницы между поведением благонравным или порочным. На это Вечно Алчущий сказал:
— Мелких воров сажают в темницу, большим ворам дают знатные титулы.
А в домах знатных людей как раз и обретаются мужи, толкующие о справедливости. В старину Сяобо, носивший царский титул Хуань-гуна, убил старшего брата и вошел к его жене, а Гуань Чжун стал его советником. Тяньчэн Цзы-Чан убил своего государя и присвоил его царство, а Конфуций принял от него шелк, высланный ему в подарок.
В своих речах они осуждали тех людей, но в поступках своих унижались перед ними. Их слова и поступки, должно быть, вечно сталкивались друг с другом в их сердцах. А потому в книгах так записано: «Что есть зло? Что есть добро? Победил — стал главным. Проиграл — остался в хвосте».
— Если не поступать согласно приличиям, — сказал Цзы-Чан, — то не будет разницы между родичами и чужаками, не будет желания исполнить долг и у знатных, и у презренных, не будет порядка в отношениях между старшими и младшими. Как же тогда поддерживать Пять Устоев и Шесть Отношений?
— Когда Яо убил своего старшего сына, а Шунь обрек на изгнание своего младшего брата, соблюдалось ли различие в отношениях между родичами и чужаками? — возразил Вечно Алчущий, — Когда Тан отправил в ссылку Цзе, а У-ван пошел походом на Чжоу, исполняли ли свой долг знатные и презренные? Когда Ван Цзи захватил власть, а Чжоу-гун убил своего старшего брата, соблюдался ли порядок в отношениях между старшими и младшими? Кто сможет разобраться в Пяти Устоях и Шести Отношениях после притворных речей конфуцианцев и рассуждений Мо Ди о всеобщей любви? И потом: вы действуете ради славы, а я действую ради выгоды, но ни слава, ни выгода не сообразуются с истиной, не обретаются в Пути. Так попросим рассудить нас Свободного от Условностей.
Свободный от Условностей сказал:
— Низкий человек жертвует собой ради богатства, благородный муж жертвует собой ради славы. То, что движет их чувствами, влияет на их нравы, неодинаково, но если бы они оставили свое занятие и посвятили себя тому, чем они не занимаются, то в этом они были бы совершенно одинаковы. Поэтому говорят: «Не будь низким человеком, вернись к Небесному, не старайся быть благородным мужем, следуй Небесной истине». И в кривом, и в прямом есть нечто от Небесного предела.
Смотри же на все четыре стороны,
Плыви вместе со временем,
В утверждении и в отрицании держись центра круга.
В одиночестве достигай совершенства,
Кружись согласно Великому Пути.
Не посвящай себя одному делу,
Не старайся жить в соответствии с долгом
И тогда потеряешь все тобой совершенное.
Так не гонись за богатством,
Не жертвуй собой ради совершенства,
Все оставь — и вернешься к Небесному.
У Биганя вырезали сердце, у Цзысюя вырвали глаза — их довела до этого преданность государю. Чжицзюй доносил на отца, Вэй Шэн утонул — виной тому была их преданность. Бао-цзы стоял, пока не высох, Шэнь-цзы не сумел защитить себя — так навредила им их честность. Конфуций не виделся с матерью, Куан Чжан не встречался с отцом — таков вред любви к долгу. И так происходило из века в век, так что муж, желающий говорить и вести себя благопристойно, непременно попадет в беду!
Глава XXX. РАДОСТИ МЕЧА
Когда-то чжаоский царь Вэнь любил поединки на мечах. У ворот его дворца всегда толпились три тысячи мастеров фехтования. Днем и ночью они состязались в присутствии государя, и каждый год убитых и раненых было триста человек. А страсть царя к поединкам не убывала.
Так минуло три года, царство стало клониться к упадку, и соседние правители уже строили против него козни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68