Нужно было немалое
усилие воли, чтобы висеть вот так в воздухе без опоры, если не считать
тихо гудящего аппарата за спиной. Но уже через несколько минут ощущение
полной свободы и власти над высотой заглушило всякий страх - ведь человеку
наконец-то удалось осуществить мечту, которую он лелеял с незапамятных
времен.
Несколько недель назад кто-то из сотрудников библиотеки отыскал в
стихотворении начала двадцатого века строку, которая очень точно выражала
сущность этого открытия, - "спокойно взмыть в безжалостное небо". Даже
птицы не обладали такой властью над шестым океаном. С этой минуты и
воздух, и космическое пространство были окончательно побеждены. Левитатор
сделал доступными самые высокие и дикие горы Земли, как за полвека до
этого акваланг открыл пред человеком морские глубины. Как только аппарат
пройдет испытание и будет налажено дешевое массовое производство, все
стороны человеческой цивилизации претерпят решительные изменения. Новые
виды транспорта вытеснят все прежние. Космические полеты станут не дороже
обычных полетов в воздухе. Все человечество поднимется в небеса. Перемены,
которые за сто лет до этого принесло изобретение автомобиля, могли служить
лишь слабым предзнаменованием того, что должно было произойти теперь.
Но Харпер был убежден, что в это мгновение своего одинокого триумфа
доктор Элвин ни о чем подобном не думал. Позже мир будет прославлять его
(а возможно, и проклинать), но для него ничто не могло сравниться с
сознанием, что он сейчас стоит на высочайшей точке Земли. Это была
подлинная победа разума над природой, блестящего интеллекта над слабым
искалеченным телом. Эта мысль затмевала все остальное.
Харпер поднялся к Элвину на снежную площадку усеченной пирамиды, и
они обменялись церемонным рукопожатием, которого, казалось, требовала эта
минута. Но оба молчали. Радость свершения, величественная панорама могучих
вершин, вздымавшихся всюду, насколько хватал глаз, делали все слова
ненужными и мелкими.
Харпер, блаженно опираясь на лямки, медленно обводил взглядом
горизонт, мысленно перебирая названия знакомых великанов: Макалу, Лхоцзе,
Барунцзе, Чо Ойю, Канченджонга... Сколько этих пиков до сих пор оставалось
непокоренными! Ну, левитатор скоро изменит все это.
Конечно, многие будут против. Но ведь в двадцатом веке тоже были
альпинисты, считавшие шулерством использование кислорода. Было трудно
поверить, что когда-то люди пытались брать эти высоты без помощи
каких-либо аппаратов, лишь после нескольких недель акклиматизации. Харпер
вспомнил Мэллори и Ирвина, чьи неразысканные тела, возможно, лежали где-то
совсем близко. За его единой кашлянул доктор Элвин.
- Идемте, Джордж, - сказал он. Голос его звучал глухо из-за
кислородного фильтра. - Нам нужно вернуться, пока нас не хватились.
Молча простившись с теми, кто первыми поднялись сюда, они спустились
с вершины и пошли вниз по пологому склону. Теперь вокруг было уже не так
светло, как всего несколько минут назад. Лунный диск то и дело
заволакивали быстро несущиеся в вышине облака и временами темнело
настолько, что трудно было находить дорогу. Харперу эта перемена погоды не
понравилась, и он подумал, не лучше ли им будет направиться к ближайшему
убежищу, чем прямо к альпийской хижине.
Но доктору Элвину он ничего не сказал, чтобы напрасно его не
тревожить.
Теперь они шли по узкому карнизу - с одной стороны была черная тьма,
с другой - слабо мерцали вечные снега. Харпер невольно подумал, что
попасть здесь в буран было бы страшно.
Едва он подумал об этом, как на них внезапно обрушился ураганный
ветер. Он с воем налетел неизвестно откуда, словно гора все это время
втайне накапливала силы. Сделать они ничего не могли - они и без
левитатора все равно были бы сбиты с нот. В одно мгновение ветер сбросил
их в черную пустоту. Они не имели ни малейшего представления о глубине
пропасти. Харпер принудил себя взглянуть вниз, но ничего не увидел. Хотя
ветер, казалось, увлекал его в почти горизонтальном направлении, он
понимал, что падает, но только скорость его падения замедлялась в
соответствии с его уменьшенным весом. Но и такой скорости было больше чем
достаточно; если им предстоит упасть с высоты четырех тысяч футов, то
обстоятельство, что ее можно считать равной всего тысяче, вряд ли послужит
им большим утешением.
Харпер еще но успел испугаться - для этого будет время, если он
уцелеет, - и почему-то его больше всего тревожила мысль, что будет разбит
драгоценный левитатор. Он совсем забыл про своего спутника - ведь в такие
мгновения сознание способно сосредоточиваться только на чем-то одном.
Внезапный рывок нейлоновой веревки сначала вызвал у него только
растерянность. Но тут он увидел доктора Элвина, который вращался вокруг
него на другом конце веревки, точно планета вокруг солнца.
Харпер сразу вернулся к действительности и сообразил, что следует
сделать. Да его оцепенение вряд ли и длилось больше ничтожной доли
секунды.
- Доктор! - крикнул он. - Включите аварийный подъем!
Сам он тем временем нащупал пломбу на контрольной панели, сорвал ее и
нажал на кнопку.
И сразу же аппарат загудел, как рой рассерженных пчел. Харпер
почувствовал, как лямки впиваются в его тело, стараясь увлечь его вверх, в
небо, от невидимой смерти внизу. В его мозгу огненной строчкой вспыхнули
цифры. Один киловатт поднимает двести пятьдесят фунтов на три фута в
секунду, а аппарат способен преобразовывать энергию тяготения с максимумом
в десять киловатт, хотя не дольше чем минуту. Таким образом, учитывая, что
вес его уже уменьшился вчетверо, он должен был подниматься со скоростью
более ста футов в секунду. Доктор Элвин замешкался и не сразу нажал
аварийную кнопку, но вот и он начал подниматься. Теперь все решали секунды
- успеют ли они подняться прежде, чем ветер швырнет их о ледяную стену
Лхоцзе, до которой оставалось не больше тысячи футов.
Они ясно различали залитый лунным светом обрыв в снежных разводах.
Определить свою скорость точно они не могли, но во всяком случае она была
не меньше пятидесяти миль в час. Даже если они не разобьются насмерть
сразу, избежать тяжелых повреждений им не удастся, а здесь, в капкане
неприступных гор, это было равносильно смерти.
Но в тот момент, когда удар о ледяные скалы казался неизбежным, их
подхватил и потащил вверх вертикальный поток воздуха. Они пронеслись над
каменной грядой на утешительной высоте минимум в пятьдесят футов.
1 2 3 4 5 6 7
усилие воли, чтобы висеть вот так в воздухе без опоры, если не считать
тихо гудящего аппарата за спиной. Но уже через несколько минут ощущение
полной свободы и власти над высотой заглушило всякий страх - ведь человеку
наконец-то удалось осуществить мечту, которую он лелеял с незапамятных
времен.
Несколько недель назад кто-то из сотрудников библиотеки отыскал в
стихотворении начала двадцатого века строку, которая очень точно выражала
сущность этого открытия, - "спокойно взмыть в безжалостное небо". Даже
птицы не обладали такой властью над шестым океаном. С этой минуты и
воздух, и космическое пространство были окончательно побеждены. Левитатор
сделал доступными самые высокие и дикие горы Земли, как за полвека до
этого акваланг открыл пред человеком морские глубины. Как только аппарат
пройдет испытание и будет налажено дешевое массовое производство, все
стороны человеческой цивилизации претерпят решительные изменения. Новые
виды транспорта вытеснят все прежние. Космические полеты станут не дороже
обычных полетов в воздухе. Все человечество поднимется в небеса. Перемены,
которые за сто лет до этого принесло изобретение автомобиля, могли служить
лишь слабым предзнаменованием того, что должно было произойти теперь.
Но Харпер был убежден, что в это мгновение своего одинокого триумфа
доктор Элвин ни о чем подобном не думал. Позже мир будет прославлять его
(а возможно, и проклинать), но для него ничто не могло сравниться с
сознанием, что он сейчас стоит на высочайшей точке Земли. Это была
подлинная победа разума над природой, блестящего интеллекта над слабым
искалеченным телом. Эта мысль затмевала все остальное.
Харпер поднялся к Элвину на снежную площадку усеченной пирамиды, и
они обменялись церемонным рукопожатием, которого, казалось, требовала эта
минута. Но оба молчали. Радость свершения, величественная панорама могучих
вершин, вздымавшихся всюду, насколько хватал глаз, делали все слова
ненужными и мелкими.
Харпер, блаженно опираясь на лямки, медленно обводил взглядом
горизонт, мысленно перебирая названия знакомых великанов: Макалу, Лхоцзе,
Барунцзе, Чо Ойю, Канченджонга... Сколько этих пиков до сих пор оставалось
непокоренными! Ну, левитатор скоро изменит все это.
Конечно, многие будут против. Но ведь в двадцатом веке тоже были
альпинисты, считавшие шулерством использование кислорода. Было трудно
поверить, что когда-то люди пытались брать эти высоты без помощи
каких-либо аппаратов, лишь после нескольких недель акклиматизации. Харпер
вспомнил Мэллори и Ирвина, чьи неразысканные тела, возможно, лежали где-то
совсем близко. За его единой кашлянул доктор Элвин.
- Идемте, Джордж, - сказал он. Голос его звучал глухо из-за
кислородного фильтра. - Нам нужно вернуться, пока нас не хватились.
Молча простившись с теми, кто первыми поднялись сюда, они спустились
с вершины и пошли вниз по пологому склону. Теперь вокруг было уже не так
светло, как всего несколько минут назад. Лунный диск то и дело
заволакивали быстро несущиеся в вышине облака и временами темнело
настолько, что трудно было находить дорогу. Харперу эта перемена погоды не
понравилась, и он подумал, не лучше ли им будет направиться к ближайшему
убежищу, чем прямо к альпийской хижине.
Но доктору Элвину он ничего не сказал, чтобы напрасно его не
тревожить.
Теперь они шли по узкому карнизу - с одной стороны была черная тьма,
с другой - слабо мерцали вечные снега. Харпер невольно подумал, что
попасть здесь в буран было бы страшно.
Едва он подумал об этом, как на них внезапно обрушился ураганный
ветер. Он с воем налетел неизвестно откуда, словно гора все это время
втайне накапливала силы. Сделать они ничего не могли - они и без
левитатора все равно были бы сбиты с нот. В одно мгновение ветер сбросил
их в черную пустоту. Они не имели ни малейшего представления о глубине
пропасти. Харпер принудил себя взглянуть вниз, но ничего не увидел. Хотя
ветер, казалось, увлекал его в почти горизонтальном направлении, он
понимал, что падает, но только скорость его падения замедлялась в
соответствии с его уменьшенным весом. Но и такой скорости было больше чем
достаточно; если им предстоит упасть с высоты четырех тысяч футов, то
обстоятельство, что ее можно считать равной всего тысяче, вряд ли послужит
им большим утешением.
Харпер еще но успел испугаться - для этого будет время, если он
уцелеет, - и почему-то его больше всего тревожила мысль, что будет разбит
драгоценный левитатор. Он совсем забыл про своего спутника - ведь в такие
мгновения сознание способно сосредоточиваться только на чем-то одном.
Внезапный рывок нейлоновой веревки сначала вызвал у него только
растерянность. Но тут он увидел доктора Элвина, который вращался вокруг
него на другом конце веревки, точно планета вокруг солнца.
Харпер сразу вернулся к действительности и сообразил, что следует
сделать. Да его оцепенение вряд ли и длилось больше ничтожной доли
секунды.
- Доктор! - крикнул он. - Включите аварийный подъем!
Сам он тем временем нащупал пломбу на контрольной панели, сорвал ее и
нажал на кнопку.
И сразу же аппарат загудел, как рой рассерженных пчел. Харпер
почувствовал, как лямки впиваются в его тело, стараясь увлечь его вверх, в
небо, от невидимой смерти внизу. В его мозгу огненной строчкой вспыхнули
цифры. Один киловатт поднимает двести пятьдесят фунтов на три фута в
секунду, а аппарат способен преобразовывать энергию тяготения с максимумом
в десять киловатт, хотя не дольше чем минуту. Таким образом, учитывая, что
вес его уже уменьшился вчетверо, он должен был подниматься со скоростью
более ста футов в секунду. Доктор Элвин замешкался и не сразу нажал
аварийную кнопку, но вот и он начал подниматься. Теперь все решали секунды
- успеют ли они подняться прежде, чем ветер швырнет их о ледяную стену
Лхоцзе, до которой оставалось не больше тысячи футов.
Они ясно различали залитый лунным светом обрыв в снежных разводах.
Определить свою скорость точно они не могли, но во всяком случае она была
не меньше пятидесяти миль в час. Даже если они не разобьются насмерть
сразу, избежать тяжелых повреждений им не удастся, а здесь, в капкане
неприступных гор, это было равносильно смерти.
Но в тот момент, когда удар о ледяные скалы казался неизбежным, их
подхватил и потащил вверх вертикальный поток воздуха. Они пронеслись над
каменной грядой на утешительной высоте минимум в пятьдесят футов.
1 2 3 4 5 6 7