опасность, исходящая от форта, или доверчиво смотревшая на него широко раскрытыми глазами девушка.
Как по команде, электронные схемы встали на свои места.
Глава 9
— Желтый Сигнал Тревоги! Дежурный Командир! Желтый Сигнал Тревоги!
Казалось, что все только и ждали, когда этот голос нарушит молчание. Командная зона стала для всех уже чем-то привычным и хорошо знакомым. Сколько же времени, подумала Халия, понадобилось самой обыкновенной женщине для того, чтобы смириться с близостью смерти и перспективой умирания и считать это нормальными явлениями?
— Час! — взвизгнула миссис Зулькифар. — Один час!
— Желтый Сигнал Фазовой Тревоги! Мы находимся в состоянии Желтой Фазовой Тревоги. Дежурный Командир! Желтый Сигнал Тревоги!
— Это все, что мне удалось сделать, — сказал Данецкий. — Я запрограммировал вашего робота на то, чтобы он использовал своп знания о Конфедерации. Теперь он готов сражаться за наши жизни или попытаться найти выход из положения.
— Но он здесь не может работать! — заныла миссис Зулькифар.
— Да, — ответил Данецкий. — Но мы потащим его с собой. Это предоставит нам две возможности. Если мы не сумеем управлять им, робот сможет действовать самостоятельно.
— Ко мы же не сдвинем его с места! — воскликнул Дросс.
Неподвижный робот, несмотря на то что лишился почти целиком одной стороны туловища вместе с конечностями, грудой возвышался в ярко освещенной пещере. Теперь можно было различить в металлической массе голову робота, его туловище и тяжелую оставшуюся ногу, на которой местами расплавился металл.
Джакоб громко рассмеялся, когда Данецкий вставил на место, в спину робота, все схемы.
— Да он тебе ничем не поможет, Данецкий! — воскликнул со злорадством джакоб.
Дросс многозначительно посмотрел на пего, но парень продолжал смеяться, уже находясь в истерике.
— Только одно прикосновение вот к этому, — сказал он, указывая здоровой рукой на систему управления, — и для нас все будет кончено!
— И для вас тоже, — напомнил Дросс. — Или ваша жизнь ничего не стоит?
— Не так много, и не сейчас, — ответил джакоб. Доктор схватил парня за воротник и осторожно поставил на ноги.
— Вы тоже пойдете с нами, — заявил он. — Мистер Данецкий, я вижу, его лучше держать под стражей. А вы что посоветуете?
Выбор был ограниченным. В трех широких коридорах, которые вели из аппаратной, жизнь поддерживалась вспомогательными системами. В то время как Данецкий закладывал в робота программы действия, они начали гудеть, возвращаясь к жизни. Почти мертвый и потерянный мир пробуждался. Из оставшихся выходов широкой пещеры, основную часть которой занимал огромный голубой экран, два были закрыты плотными черными защитными экранами.
Дросс предположил, что это обычные для подземного форта входы и выходы. Уордл же был совершенно уверен в том, что, поскольку сам форт считал себя в состоянии тотальной войны, два отверстия служили переходами между двумя главными оборонительными батареями и устройствами управления форта. Но, как бы то ни было, в любом случае они мало что значили, по мнению Дросса, для группы. Единственный относительно безопасный путь лежал через небольшой тоннель, который резко шел вниз, закругляясь, и нельзя было судить о его назначении.
Именно к этому тоннелю они поволокли тяжелого неподвижного робота. Помогали все. Миссис Зулькифар пыхтела от усердия, найдя выход своему гневу в том, что толкала автомат в плечо. Мистер Мунмен свирепо мычал, но основную силу проявили Дросс и Данецкий. Уордл почти сразу сдался — его лицо покраснело, он тяжело дышал. Джакоб лежал, зажатый большим черным креслом.
Халия подталкивала робота вместе с миссис Зулькифар. Она поймала себя на мысли, что, как ни удивительно, ей совсем не страшно. Самым тяжким было ожидание. Теперь она даже могла думать об опасности и возможной гибели. А ведь еще совсем недавно все ее мысли сводились к одной — она часто воскрешала в памяти сильную вспышку, увиденную на экране в момент разрушения туристического корабля. Халия чувствовала тогда, как распадается на части, которые, кружась, превращаются в миллиарды обломков, несущих в себе черты ее личности. Она ощущала боль, потрясение и неотвратимость смерти.
Сейчас все прошло. Ее пугало только время. Двадцать два года, думала Халия. В двадцать два — превратиться в ничто!
Данецкий напрягся, сильный толчок — и робот покатился вниз по наклонной плоскости. Халия оступилась, и Данецкий подхватил ее. Никто не хотел первым выйти за пределы безопасной командной зоны. Все ждали, пока робот не остановился недалеко от гладкого ската.
Вернется ли робот к жизни?
— Он не шевелится! — запричитала миссис Зулькифар. Она трясла руку Уордла. — Время потеряно понапрасну, а мы могли найти выход из положения! Почему мы доверились этому человеку? Почему, Бригадир?
— Ну что? — обратился Бригадир к Данецкому. Данецкий пожал плечами.
— Таков был наш единственный шанс. Мы должны "были его использовать, — ответил он. — Если бы мы слепо ринулись отсюда, то скорее всего…
Он замолчал. И все поняли почему.
Огромный сверкающий металлический ковш бесшумно свесился с потолка коридора. Он приблизился к бронзово-зеленому роботу, быстро и безошибочно отыскав его. Этот ковш был похож на первобытную лапу, крепкую и безжалостную, Ковш сгреб Багибасагу и поднял вверх через отверстие, из которого спустился к нему. Все произошло за две секунды.
— Дежурный Командир! — раздались металлические голоса. — Неизвестный автомат извлечен для проверки! Похож на мертвого. Ваши приказания? Приказания?
— Все пропало! — вскричала миссис Зулькифар. — Все пропало. Робот уже не сумеет нам помочь! Все пропало, слышите, вы? Пропало!
Миссис Зулькифар издала пронзительный вопль, который пронесся по коридору, где все еще звучали металлические голоса систем безопасности форта. Она с ругательствами набросилась на Данецкого.
* * *
Данецкий понимал, что несет все большую личную ответственность за маленькую группу пленников. Ему казалось, что теперь, когда к ним вернулся первоначальный страх, вызванный их спуском вращающейся шахтой в подземный форт, все зависит только от него. Каким-то образом все стали теперь частью его страшной прошлой жизни, на протяжении которой он постоянно пребывал в состоянии между отчаянием и надеждой. Он как будто разросся, вобрав их всех в себя. Пронзительные крики, ворчливые обвинения, мольбы и призывы, которые они выражали громко или произносили шепотом, исходили как бы от него и одновременно были обращены к нему.
Данецкий выслушивал горькие обвинения и угрозы, но сдерживался, чтобы не бросить в ответ что-то резкое и пренебрежительное. Они были теми людьми, кто не мог встретить лицом к лицу страшную и гнетущую атмосферу, нависшую над ними в форте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Как по команде, электронные схемы встали на свои места.
Глава 9
— Желтый Сигнал Тревоги! Дежурный Командир! Желтый Сигнал Тревоги!
Казалось, что все только и ждали, когда этот голос нарушит молчание. Командная зона стала для всех уже чем-то привычным и хорошо знакомым. Сколько же времени, подумала Халия, понадобилось самой обыкновенной женщине для того, чтобы смириться с близостью смерти и перспективой умирания и считать это нормальными явлениями?
— Час! — взвизгнула миссис Зулькифар. — Один час!
— Желтый Сигнал Фазовой Тревоги! Мы находимся в состоянии Желтой Фазовой Тревоги. Дежурный Командир! Желтый Сигнал Тревоги!
— Это все, что мне удалось сделать, — сказал Данецкий. — Я запрограммировал вашего робота на то, чтобы он использовал своп знания о Конфедерации. Теперь он готов сражаться за наши жизни или попытаться найти выход из положения.
— Но он здесь не может работать! — заныла миссис Зулькифар.
— Да, — ответил Данецкий. — Но мы потащим его с собой. Это предоставит нам две возможности. Если мы не сумеем управлять им, робот сможет действовать самостоятельно.
— Ко мы же не сдвинем его с места! — воскликнул Дросс.
Неподвижный робот, несмотря на то что лишился почти целиком одной стороны туловища вместе с конечностями, грудой возвышался в ярко освещенной пещере. Теперь можно было различить в металлической массе голову робота, его туловище и тяжелую оставшуюся ногу, на которой местами расплавился металл.
Джакоб громко рассмеялся, когда Данецкий вставил на место, в спину робота, все схемы.
— Да он тебе ничем не поможет, Данецкий! — воскликнул со злорадством джакоб.
Дросс многозначительно посмотрел на пего, но парень продолжал смеяться, уже находясь в истерике.
— Только одно прикосновение вот к этому, — сказал он, указывая здоровой рукой на систему управления, — и для нас все будет кончено!
— И для вас тоже, — напомнил Дросс. — Или ваша жизнь ничего не стоит?
— Не так много, и не сейчас, — ответил джакоб. Доктор схватил парня за воротник и осторожно поставил на ноги.
— Вы тоже пойдете с нами, — заявил он. — Мистер Данецкий, я вижу, его лучше держать под стражей. А вы что посоветуете?
Выбор был ограниченным. В трех широких коридорах, которые вели из аппаратной, жизнь поддерживалась вспомогательными системами. В то время как Данецкий закладывал в робота программы действия, они начали гудеть, возвращаясь к жизни. Почти мертвый и потерянный мир пробуждался. Из оставшихся выходов широкой пещеры, основную часть которой занимал огромный голубой экран, два были закрыты плотными черными защитными экранами.
Дросс предположил, что это обычные для подземного форта входы и выходы. Уордл же был совершенно уверен в том, что, поскольку сам форт считал себя в состоянии тотальной войны, два отверстия служили переходами между двумя главными оборонительными батареями и устройствами управления форта. Но, как бы то ни было, в любом случае они мало что значили, по мнению Дросса, для группы. Единственный относительно безопасный путь лежал через небольшой тоннель, который резко шел вниз, закругляясь, и нельзя было судить о его назначении.
Именно к этому тоннелю они поволокли тяжелого неподвижного робота. Помогали все. Миссис Зулькифар пыхтела от усердия, найдя выход своему гневу в том, что толкала автомат в плечо. Мистер Мунмен свирепо мычал, но основную силу проявили Дросс и Данецкий. Уордл почти сразу сдался — его лицо покраснело, он тяжело дышал. Джакоб лежал, зажатый большим черным креслом.
Халия подталкивала робота вместе с миссис Зулькифар. Она поймала себя на мысли, что, как ни удивительно, ей совсем не страшно. Самым тяжким было ожидание. Теперь она даже могла думать об опасности и возможной гибели. А ведь еще совсем недавно все ее мысли сводились к одной — она часто воскрешала в памяти сильную вспышку, увиденную на экране в момент разрушения туристического корабля. Халия чувствовала тогда, как распадается на части, которые, кружась, превращаются в миллиарды обломков, несущих в себе черты ее личности. Она ощущала боль, потрясение и неотвратимость смерти.
Сейчас все прошло. Ее пугало только время. Двадцать два года, думала Халия. В двадцать два — превратиться в ничто!
Данецкий напрягся, сильный толчок — и робот покатился вниз по наклонной плоскости. Халия оступилась, и Данецкий подхватил ее. Никто не хотел первым выйти за пределы безопасной командной зоны. Все ждали, пока робот не остановился недалеко от гладкого ската.
Вернется ли робот к жизни?
— Он не шевелится! — запричитала миссис Зулькифар. Она трясла руку Уордла. — Время потеряно понапрасну, а мы могли найти выход из положения! Почему мы доверились этому человеку? Почему, Бригадир?
— Ну что? — обратился Бригадир к Данецкому. Данецкий пожал плечами.
— Таков был наш единственный шанс. Мы должны "были его использовать, — ответил он. — Если бы мы слепо ринулись отсюда, то скорее всего…
Он замолчал. И все поняли почему.
Огромный сверкающий металлический ковш бесшумно свесился с потолка коридора. Он приблизился к бронзово-зеленому роботу, быстро и безошибочно отыскав его. Этот ковш был похож на первобытную лапу, крепкую и безжалостную, Ковш сгреб Багибасагу и поднял вверх через отверстие, из которого спустился к нему. Все произошло за две секунды.
— Дежурный Командир! — раздались металлические голоса. — Неизвестный автомат извлечен для проверки! Похож на мертвого. Ваши приказания? Приказания?
— Все пропало! — вскричала миссис Зулькифар. — Все пропало. Робот уже не сумеет нам помочь! Все пропало, слышите, вы? Пропало!
Миссис Зулькифар издала пронзительный вопль, который пронесся по коридору, где все еще звучали металлические голоса систем безопасности форта. Она с ругательствами набросилась на Данецкого.
* * *
Данецкий понимал, что несет все большую личную ответственность за маленькую группу пленников. Ему казалось, что теперь, когда к ним вернулся первоначальный страх, вызванный их спуском вращающейся шахтой в подземный форт, все зависит только от него. Каким-то образом все стали теперь частью его страшной прошлой жизни, на протяжении которой он постоянно пребывал в состоянии между отчаянием и надеждой. Он как будто разросся, вобрав их всех в себя. Пронзительные крики, ворчливые обвинения, мольбы и призывы, которые они выражали громко или произносили шепотом, исходили как бы от него и одновременно были обращены к нему.
Данецкий выслушивал горькие обвинения и угрозы, но сдерживался, чтобы не бросить в ответ что-то резкое и пренебрежительное. Они были теми людьми, кто не мог встретить лицом к лицу страшную и гнетущую атмосферу, нависшую над ними в форте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58