За год я приобрел такой темный загар, что стал похож на трубочиста. Но не изнуряющий труд на плантации самое страшное, самое страшное, с чем я не мог мириться, — это ошейник раба с радиомаяком, надетый каждому на шею, чтобы, не дай бог, собственность не убежала. Первый год мне по ночам снились мать и жена, их кровь и крики людей в клубе «Леопольд». Но уже на второй год, проведенный в этом пекле, перед глазами каждую ночь вырастало хлопковое поле, белое, как снег, и бескрайнее, как океан, а в голове сводящие с ума звуковые сигналы ошейника раба, вызывающие к надсмотрщику. Все кончилось, когда в самый разгар уборки прямо на хлопковое поле приземлился шатл Браена Глума.
«Меня зовут Браен Глум — я пират, — сказал он, — и мне нужны матросы для экипажа моего звездолета. Если кто из вас хочет поменять тяжелый труд на свежем воздухе на рискованную профессию джентльмена удачи и регенерированный воздух звездолета, я буду рад принять его в свою команду». Я, естественно, воспользовался таким прекрасным шансом, который дала мне судьба в лице Браена Глума, и без колебаний послал к черту и тяжелый труд, и свежий воздух, и ошейник раба.
В космосе так много прекрасных миров. Планеты, полностью покрытые океаном, катящим свои гигантские волны от полюса до полюса, или планеты с бесконечными барханами белого песка, и все эти миры прекрасны по-своему. И кого бы я ни встречал, никто из тех, кто родился на такой планете, не пожелал бы променять единственное, особенное очарование своей родины на что-либо другое. У каждого человека должно быть место, куда он сможет вернуться, когда настанет время. А у меня больше не было такого места. Я потерял свою родину, когда преступил закон, решив, что могу сам вершить правосудие. Потом это рабство. И, наконец, пиратский корабль Браена Глума… — Джо замолчал, и на этот раз Скайт позволил себе вступить в разговор:
— Это не твоя вина, Джо. Просто так сложились обстоятельства.
— Мне кажется, что, став пиратом, я предал свою жену. Чем я лучше Крула Мордера?
— Джо, ты искупил свою вину перед обществом. И когда получишь новый паспорт, сможешь сходить на могилу к своей жене. Я думаю, что она простит тебя.
— Ты так думаешь? — с надеждой в голосе переспросил Джо, и Скайт понял, что для Джо это очень важно.
— Конечно, Джо. Она обязательно тебя простит, — ответил Скайт Уорнер и увидел, как по щекам десантника текут слезы…
Солнце уже поднялось над горизонтом. Цветы раскрыли навстречу теплым лучам свои бутоны, и трудолюбивые пчелы принялись собирать нектар с их разноцветных лепестков. Рядом с ботинком Скайта Уорнера по стеблю осоки ползла зеленая гусеница, а на белом полотнище парашюта суетливые муравьи проложили свою дорожку. И никто не догадывался, что эти двое уставших людей совсем недавно отвели от этого прекрасного мира смертельную опасность полного уничтожения.
С южной стороны в голубом небе появились приближающиеся полицейские флаеры.
— Неужели тот кошмар, в котором мы жили последние годы, закончился? спросил Джо.
— Скоро узнаем, — ответил Скайт, глядя, как две остроносые машины бело-голубого цвета с мигалками на крышах, совершив круг над местом приземления спасательной капсулы, опустились в нескольких метрах, примяв своими широкими днищами высокую траву луга.
Открылись двери, и показались полицейские в бронежилетах, касках с автоматическими короткоствольными бластерами в руках. Такая солидная экипировка обычных полицейских объяснялась военным положением, объявленным по всей планете из-за внезапного нападения синтетойдов. Скайт рассчитывал, что первыми встречающими будут военные, но нисколько не удивился, увидев вместо пятнистой темно-зеленой формы военных голубые мундиры служителей правопорядка. В сложившейся ситуации были мобилизованы все силы планеты.
— Вы задержаны, руки вверх! — скомандовал полицейский с капитанскими нашивками, направляя в их сторону ствол своего автомата.
Скайт Уорнер и Джо беспрекословно повиновались. После того как капитан увидел поднятые руки, он и еще четверо его сослуживцев направились к задержанным, держа их постоянно под прицелом своего оружия. Скайта нервировало направленное на него дуло полицейского бластера, но он старался не подавать вида, что ему это не нравится.
— У вас есть право на адвоката. Если у вас нет адвоката, адвокат будет вам предоставлен. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас, принялся перечислять права задержанного капитан, пока его подчиненные надевали Скайту и Джо наручники. — Вы имеете право на информацию. Если у вас нет телевизора, телевизор вам будет предоставлен.
— Мы друзья. Мы были на вашей стороне, — попытался пояснить Скайт, когда его и Джо грубо подняли на ноги.
— Лучше молчи, парень. Такие, как ты, убили моего брата. И поверь, мне очень трудно сдерживать себя, чтобы не расквитаться за него прямо сейчас.
— Мы не синтетойды.
— Для вас было бы лучше, если бы вы были синтетойдами, — с угрозой сказал капитан. — А так, вы космические пираты — подонки и отбросы общества. — С этими словами он подтолкнул прикладом своего автомата Скайта к открытой двери ближайшего флаера. — Шевелись, пока я не передумал.
Скайт успел бросить прощальный взгляд на примятую траву и пустую спасательную капсулу, накрытую белой тканью парашюта, прежде чем полицейский захлопнул за ним дверцу флаера с зарешеченным мелкой стальной сеткой стеклом.
Машины поднялись в воздух и, набирая скорость, помчались в сторону юга.
— По-моему, нам не особо рады, — глядя на стальные браслеты у себя на руках, мрачно произнес Джо.
— Их понять можно, — отозвался Скайт, — мы для них пираты — преступники и уголовники. Подождем, что будет дальше. Теодор Кинен обещал мне полную амнистию для всех членов экипажа. Надеюсь, он сдержит свое слово.
Глава 2.11.
Тюрьма города Плобитаун «Дом дядюшки Перси» находилась недалеко от северного грузового космодрома и выходила окнами блока «А» на его взлетно-посадочную площадку. Окна блока «Б» выходили на северное шоссе. Таким образом, обитатели этого белоснежного здания круглосуточно наслаждались грохотом стартующих космических кораблей и шумом проносящихся на предельной скорости многотонных грузовиков. Свое название тюрьма получила в честь мэра города Перси Стоукера, при котором и была построена. В свое время это было самое современное здание в городе. Стоимость затрат на содержание одного заключенного в «Доме дядюшки Перси» было самым низким из заведений подобного рода.
Из проезжающих по северному шоссе машин тюрьма выглядела как несколько белых корпусов за высоким кирпичным забором с колючей проволокой и проводами электротока, и если бы не эти атрибуты, то ее можно было бы принять за больницу или школу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92