Была лишь надежда на потерю бдительности твари, слишком увлеченной своей забавой с жертвой.
Вопли уже прекратились. Шефер сомневался, что кто-то из русских солдат еще жив.
Тело, возле которого маячила тварь, внезапно дернулось вверх, но Шефер не допускал мысли, что русский был способен на такое движение, — пришелец приноравливался вырезать человеческий хребет, чтобы, унести с собой как охотничий трофей.
Возникла голубоватая вспышка, и существо стало видимым. Оно склонилось над трупом, стоя на коленях. Шефер не мог понять, выключил пришелец экран невидимости преднамеренно или с этим устройством что-то произошло от холода. Как бы там ни было, у него появился реальный шанс, по крайней мере на лучшее просто нечего было и рассчитывать.
— Эй! — крикнул Шефер, бросаясь на монстра с занесенной для удара саперной лопаткой. — Помнишь меня?
Пришелец испуганно обернулся, точно так же как обернулся бы человек, и Шефер взмахнул своим импровизированным оружием.
Отточенная кромка вонзилась в грудь существа, брызнула сверкающая желтовато-зеленая кровь, но рана оказалась неглубокой.
Шефер снова занес лопатку, на этот раз для косого удара, а второй рукой потянулся к маске твари. Он уже проделал этот фокус прошлым летом в Нью-Йорке, и тогда сорвать маску удалось...
Монстр успел подняться с колен на корточки, но с трудом сохранял равновесие. Он выставил руку навстречу саперной лопатке и поймал ее, остановив на полпути. Острое лезвие врезалось в его ладонь, люминесцирующая желтовато-зеленая кровь окрасила снег возле его ног.
Шефер ухитрился вцепиться в край маски. Он попытался повернуть ее, надвинуть на глаза, лишить существо возможности видеть, одновременно стараясь вырвать из его руки лопатку.
Ему не удалось даже пошевельнуть свое оружие в руке монстра — с таким же успехом можно было пытаться выдернуть из земли стальной столб. Однако перекосить на его лице маску Шеферу удалось.
Это ошеломило пришельца, и он не сразу сообразил, что важнее. Опомнившись, он выхватил лопатку из руки Шефера и отшвырнул ее в сторону. Обе его руки метнулись вверх, чтобы поправить маску, но прежде, чем он успел сделать это, Шефер толкнул его всем телом. Чудовище споткнулось о ноги русского и повалилось спиной на снег, оставив маску в руке детектива.
Послышалось шипение газа, и воздух потряс оглушительный рев поверженного существа.
Шефер метнулся ему на грудь и прижал коленями руки к земле. Затем поднял над головой маску и с размаха нанес удар ее нижним краем по лицу монстра.
— Черт побери, оказывается в Нью-Йорке было не так уж плохо, — сказал Шефер, крепко держа маску обеими руками и занося ее для второго удара. — Там я, по крайней мере, мог перехватить хот-дог, когда вас, ублюдков, не было поблизости.
Из отвратительной, полной кривых клыков пасти твари побежали струйки желтовато-зеленой слизи. Шефер размахнулся снова.
— В Сибири не то, она сама высасывает соки. Это по вашей милости я вынужден морозить здесь свою драгоценную задницу.
Третий удар маски был нацелен по глазам твари, и Шефер почувствовал, что пришельца стало трясти.
— За каким чертом тебе захотелось заявиться сюда? Отправляйся домой, зачем тебе здесь торчать?
Чудовище снова взревело, но рев сопровождался еще и каким-то жужжанием.
Шефер замер с занесенной для удара маской.
— Ух ты, — невольно вырвалось у него, когда на него стала наводиться черная наплечная пушка. Он метнулся назад, и шар голубовато-белого огня пролетел мимо.
— Отправляйся домой! — промычало существо голосом Шефера, который силился поскорее встать на ноги, но пушка уже поймала его в прицел для второго выстрела.
Шефер прыгнул в сторону и присел, но белый огонь — он так и не понял, чем было это пламя на самом деле, — вскользь зацепил голову, и лицо стала заливать кровь.
— Ублюдок! — крикнул Шефер. Он пошатнулся, но удержался на ногах и старался держать голову так, чтобы обильно бежавшая кровь не лишила его зрения. Одна рука непроизвольно метнулась к ране, и он обнаружил, что с макушки исчезли волосы вместе с куском кожи. — Ах, сукин сын... Ты испортил мою модную стрижку!
Пришелец уже поднялся на ноги и снова владел ситуацией. Пушка была наготове, но не нацеливалась и не стреляла. Существо осторожно приближалось к Шеферу.
Резаная рана на груди кровоточила, с одной руки и из пасти стекала и капала на снег зеленоватая слизь. Шефер прекрасно его видел и в душе гордился собой. Чем бы это ни кончилось, он достаточно серьезно покалечил эту тварь.
Видимо, чудовище в бешенстве. Шеферу было трудно разобраться в проявлениях эмоций совершенно чуждого существа, поэтому полной уверенности у него не было, но по взгляду пришельца он видел, что настроен тот очень серьезно.
— Подходи, жеребец, — сказал он, всеми силами стараясь держаться прямо и встретить тварь во всеоружии, — давай-ка поцелуемся.
Не издав ни звука, существо шагнуло к нему и подняло сжатую в кулак правую руку.
С характерным щелчком из закрепленной на запястье краги выскочили сдвоенные лезвия.
— Ты! — крикнул кто-то.
Шефера ослепила собственная кровь как раз в тот момент, когда подступавшее к нему существо повернуло голову на крик, и Лигачева тут же прыгнула вперед. Тварь была так поглощена дракой с Шефером, что Лигачева смогла подкрасться незамеченной почти вплотную.
У нее в руках был АК-100, и, едва монстр повернулся к ней лицом, она вонзила дуло в открытую пасть и нажала на спусковой крючок.
В инструкции к автомату АК-100 говорится, что его скорострельность — шестьсот выстрелов в минуту, но в стандартном магазине умещается всего тридцать патронов. Его хватает на три секунды автоматического огня. Рекомендуется, в целях экономии патронов, стрелять короткими очередями.
Лигачева не собиралась экономить патроны: она держала спусковой крючок нажатым, пока сухой щелчок не возвестил, что стрелять больше нечем.
Три секунды, в течение которых Лигачева опорожняла магазин своего автомата в лицо чудовищу, показались Шеферу самыми долгими в его жизни. Расстреливаемое существо даже не шелохнулось — монстр стоял, словно глотая пули, а блестящая желтая кровь, ошметки желтой плоти и осколки белых иглообразных зубов снопом разлетались из его затылка.
Когтистая рука потянулась к тяжелой краге на другом запястье, словно стремясь прикоснуться к какой-то кнопке управления на манжете, но обессилено упала. Черная трубка на черном плече поднялась и стала поворачиваться.
Затем, как раз когда в опустошенном автомате Лигачевой прозвучал последний бесполезный щелчок бойка, но до того, как наплечная пушка нашла свою цель, монстр пошатнулся и упал прямо на лейтенанта, повалив ее спиной в снег.
Пушка вздрогнула и замерла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Вопли уже прекратились. Шефер сомневался, что кто-то из русских солдат еще жив.
Тело, возле которого маячила тварь, внезапно дернулось вверх, но Шефер не допускал мысли, что русский был способен на такое движение, — пришелец приноравливался вырезать человеческий хребет, чтобы, унести с собой как охотничий трофей.
Возникла голубоватая вспышка, и существо стало видимым. Оно склонилось над трупом, стоя на коленях. Шефер не мог понять, выключил пришелец экран невидимости преднамеренно или с этим устройством что-то произошло от холода. Как бы там ни было, у него появился реальный шанс, по крайней мере на лучшее просто нечего было и рассчитывать.
— Эй! — крикнул Шефер, бросаясь на монстра с занесенной для удара саперной лопаткой. — Помнишь меня?
Пришелец испуганно обернулся, точно так же как обернулся бы человек, и Шефер взмахнул своим импровизированным оружием.
Отточенная кромка вонзилась в грудь существа, брызнула сверкающая желтовато-зеленая кровь, но рана оказалась неглубокой.
Шефер снова занес лопатку, на этот раз для косого удара, а второй рукой потянулся к маске твари. Он уже проделал этот фокус прошлым летом в Нью-Йорке, и тогда сорвать маску удалось...
Монстр успел подняться с колен на корточки, но с трудом сохранял равновесие. Он выставил руку навстречу саперной лопатке и поймал ее, остановив на полпути. Острое лезвие врезалось в его ладонь, люминесцирующая желтовато-зеленая кровь окрасила снег возле его ног.
Шефер ухитрился вцепиться в край маски. Он попытался повернуть ее, надвинуть на глаза, лишить существо возможности видеть, одновременно стараясь вырвать из его руки лопатку.
Ему не удалось даже пошевельнуть свое оружие в руке монстра — с таким же успехом можно было пытаться выдернуть из земли стальной столб. Однако перекосить на его лице маску Шеферу удалось.
Это ошеломило пришельца, и он не сразу сообразил, что важнее. Опомнившись, он выхватил лопатку из руки Шефера и отшвырнул ее в сторону. Обе его руки метнулись вверх, чтобы поправить маску, но прежде, чем он успел сделать это, Шефер толкнул его всем телом. Чудовище споткнулось о ноги русского и повалилось спиной на снег, оставив маску в руке детектива.
Послышалось шипение газа, и воздух потряс оглушительный рев поверженного существа.
Шефер метнулся ему на грудь и прижал коленями руки к земле. Затем поднял над головой маску и с размаха нанес удар ее нижним краем по лицу монстра.
— Черт побери, оказывается в Нью-Йорке было не так уж плохо, — сказал Шефер, крепко держа маску обеими руками и занося ее для второго удара. — Там я, по крайней мере, мог перехватить хот-дог, когда вас, ублюдков, не было поблизости.
Из отвратительной, полной кривых клыков пасти твари побежали струйки желтовато-зеленой слизи. Шефер размахнулся снова.
— В Сибири не то, она сама высасывает соки. Это по вашей милости я вынужден морозить здесь свою драгоценную задницу.
Третий удар маски был нацелен по глазам твари, и Шефер почувствовал, что пришельца стало трясти.
— За каким чертом тебе захотелось заявиться сюда? Отправляйся домой, зачем тебе здесь торчать?
Чудовище снова взревело, но рев сопровождался еще и каким-то жужжанием.
Шефер замер с занесенной для удара маской.
— Ух ты, — невольно вырвалось у него, когда на него стала наводиться черная наплечная пушка. Он метнулся назад, и шар голубовато-белого огня пролетел мимо.
— Отправляйся домой! — промычало существо голосом Шефера, который силился поскорее встать на ноги, но пушка уже поймала его в прицел для второго выстрела.
Шефер прыгнул в сторону и присел, но белый огонь — он так и не понял, чем было это пламя на самом деле, — вскользь зацепил голову, и лицо стала заливать кровь.
— Ублюдок! — крикнул Шефер. Он пошатнулся, но удержался на ногах и старался держать голову так, чтобы обильно бежавшая кровь не лишила его зрения. Одна рука непроизвольно метнулась к ране, и он обнаружил, что с макушки исчезли волосы вместе с куском кожи. — Ах, сукин сын... Ты испортил мою модную стрижку!
Пришелец уже поднялся на ноги и снова владел ситуацией. Пушка была наготове, но не нацеливалась и не стреляла. Существо осторожно приближалось к Шеферу.
Резаная рана на груди кровоточила, с одной руки и из пасти стекала и капала на снег зеленоватая слизь. Шефер прекрасно его видел и в душе гордился собой. Чем бы это ни кончилось, он достаточно серьезно покалечил эту тварь.
Видимо, чудовище в бешенстве. Шеферу было трудно разобраться в проявлениях эмоций совершенно чуждого существа, поэтому полной уверенности у него не было, но по взгляду пришельца он видел, что настроен тот очень серьезно.
— Подходи, жеребец, — сказал он, всеми силами стараясь держаться прямо и встретить тварь во всеоружии, — давай-ка поцелуемся.
Не издав ни звука, существо шагнуло к нему и подняло сжатую в кулак правую руку.
С характерным щелчком из закрепленной на запястье краги выскочили сдвоенные лезвия.
— Ты! — крикнул кто-то.
Шефера ослепила собственная кровь как раз в тот момент, когда подступавшее к нему существо повернуло голову на крик, и Лигачева тут же прыгнула вперед. Тварь была так поглощена дракой с Шефером, что Лигачева смогла подкрасться незамеченной почти вплотную.
У нее в руках был АК-100, и, едва монстр повернулся к ней лицом, она вонзила дуло в открытую пасть и нажала на спусковой крючок.
В инструкции к автомату АК-100 говорится, что его скорострельность — шестьсот выстрелов в минуту, но в стандартном магазине умещается всего тридцать патронов. Его хватает на три секунды автоматического огня. Рекомендуется, в целях экономии патронов, стрелять короткими очередями.
Лигачева не собиралась экономить патроны: она держала спусковой крючок нажатым, пока сухой щелчок не возвестил, что стрелять больше нечем.
Три секунды, в течение которых Лигачева опорожняла магазин своего автомата в лицо чудовищу, показались Шеферу самыми долгими в его жизни. Расстреливаемое существо даже не шелохнулось — монстр стоял, словно глотая пули, а блестящая желтая кровь, ошметки желтой плоти и осколки белых иглообразных зубов снопом разлетались из его затылка.
Когтистая рука потянулась к тяжелой краге на другом запястье, словно стремясь прикоснуться к какой-то кнопке управления на манжете, но обессилено упала. Черная трубка на черном плече поднялась и стала поворачиваться.
Затем, как раз когда в опустошенном автомате Лигачевой прозвучал последний бесполезный щелчок бойка, но до того, как наплечная пушка нашла свою цель, монстр пошатнулся и упал прямо на лейтенанта, повалив ее спиной в снег.
Пушка вздрогнула и замерла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60