Бурные потоки, берущие начало в горах, превратились в еле видные ручейки и отдельные пересохшие лужицы, гранитная галька расслоилась от жары, голая земля потрескалась и раскололась, а скудная низкая трава высохла, казалось, до самых корней. Поэтому юному Цитре, пасшему черных и пегих коз его дяди, Парноса, приходилось с каждым днем уводить своих подопечных все дальше и дальше по ущельям и вершинам холмов. В один из дней позднего лета он набрел на глубокую скалистую лощину, в которой никогда прежде не был. Что это было за дивное место: подземные родники питали прохладное темное горное озеро, а уступы на его крутых берегах были покрыты травой и кустами, которые еще не утратили свою свежую зелень. Удивленный и очарованный, юный козопас последовал за своим резвым стадом в этот затерянный рай. Вряд ли бы козы дядюшки Парноса по доброй воле покинули это богатое пастбище, поэтому Цитра решил дольше не утруждать себя присмотром за стадом. Завороженный окружающим его пейзажем, он начал исследовать долину, утолив жажду прозрачной родниковой водой, сверкавшей, словно золотистое вино.
Место показалось ему подлинно райским садом. Забыв о пройденном расстоянии, о гневе дядюшки Парноса, неминуемо ожидавшем его, если он слишком поздно приведет стадо на вечернюю дойку, он все глубже забирался в извилистые скалы, окаймлявшие долину. С каждым шагом утесы становились все более дикими и неприступными, а долина сужалась, и он достиг ее конца, где непроходимая стена преграждала дальнейшее продвижение.
Чувствуя смутное разочарование, он уже развернулся и пошел назад, когда вдруг неожиданно заметил у основания отвесной стены таинственно разверстый зев пещеры. Ему показалось, что скала расступилась лишь недавно, ибо линии разлома были ясно видны, и трещины в окружающей отверстие земле еще не заросли мхом, обильно покрывавшим все вокруг. На потрескавшемся выступе над пещерой, напоминавшем верхнюю губу, росло чахлое деревце, чьи недавно сломанные корни висели в воздухе, а их остатки упрямо цеплялись за скалу у ног Цитры, где, видимо, дерево стояло раньше.
Удивленный и заинтересованный, юноша вглядывался в манящий сумрак пещеры, откуда необъяснимым образом вдруг потянул нежный душистый ветерок. Воздух был напоен странными запахами, напоминающими храмовый фимиам или дающие блаженное бессилие и удовольствие опиумные цветы. Они взволновали все чувства Цитры, в то же время соблазняя его обещаниями чудесных неизведанных приключений. Еще колеблясь, он попытался вспомнить те легенды, которые дядюшка Парнос рассказывал ему о таких укромных пещерах, как эта, на которую он наткнулся. Но, казалось, все они разом улетучились из его памяти, оставив лишь смутные воспоминания об опасных, запретных и магических вещах. Он решил, что эта пещера была входом в какой-то неисследованный мир, и волшебные ворота распахнулись нарочно для того, чтобы он мог войти. Его мечтательная и склонная к приключениям натура не ощутила страха, который одолел бы любого другого. Охваченный безудержным любопытством, юноша вошел в пещеру, подобрал сухой смолистый сук, упавший с дерева на утесе, и сделал из него факел. Миновав каменные челюсти, он вошел в длинную галерею с неровными полукруглыми сводами, идущую вниз, точно глотка чудовищного дракона. Пламя факела затрепетало, вспыхивая и чадя под порывом теплого ароматного ветерка, все сильнее дувшего из глубины пещеры. Склон под его ногами стал опасно крутым, но Цитра продолжал исследование, спускаясь по ступенчатым каменным уступам.
Точно во сне, он был полностью поглощен загадкой, на которую набрел, и ни на минуту не вспомнил о своих заброшенных обязанностях, потеряв всякий счет времени, потраченного на спуск. Но неожиданно его факел потух под порывом горячего ветра, налетевшего на него, как выдох шаловливого демона.
Чувствуя приступ жестокой паники, Цитра беспомощно топтался в темноте, стараясь найти безопасную опору для ног на этом опасном склоне. Но еще прежде, чем юноша успел вновь зажечь свой факел, он понял, что ночь, окружавшая его, была не абсолютной, заметив в простирающейся под ним бездне тусклое сияние. Забыв свою тревогу, заинтересованный этим новым чудом, он стал спускаться к таинственным огням.
В конце длинного склона юноша протиснулся сквозь низкий лаз и вышел в яркое, точно солнечный свет, сияние. Ослепленный и ошеломленный, на мгновение он решил, что его подземные блуждания вывели его назад, на свет, в какую-то неизвестную страну, лежащую между Микразианскими холмами. Но расстилавшаяся перед ним земля явно не была частью выжженного солнцем Синкора, ибо он не видел ни холмов, ни гор, ни темно-сапфирового неба, с которого стареющее, но все еще деспотичное солнце с неутолимой жаждой взирало на царства Зотика.
Он стоял на пороге плодородной равнины, простиравшейся без конца и края до необъятного свода золотистого горизонта. Далеко-далеко сквозь сияющую дымку смутно проглядывали нагромождения чего-то непонятного, что могло бы быть куполами, шпилями или бастионами. Под его ногами лежал ровный луг, густо поросший курчавой травой, зеленой, точно старая медная монета. Дерн был усеян странными цветами, которые поворачивались и шевелились, точно глаза живого существа. Неподалеку, за лугом, виднелась похожая на сад густая роща фруктовых деревьев, сквозь чью буйную листву, точно бесчисленные огоньки, проглядывали аппетитные темно-красные плоды. Равнина, по всей видимости, была совершенно безлюдна, и ни одной птицы не летало в огненно-рыжем воздухе и не сидело на нагруженных плодами ветках. Ни один звук не нарушал тишину, лишь шорох листьев, напоминавший шипение множества невидимых змеек.
Мальчику из выжженной горной страны это царство показалось райскими кущами неизведанных наслаждений. Лишь на короткий миг его остановила странность всего происходящего и ощущение потусторонней сверхъестественной жизни, наполнявшей весь пейзаж.
Казалось, огненные снежинки падали с небес и таяли в зыбком воздухе, трава отвратительно шевелилась, цветы-глаза точно отвечали в ответ на его взгляд, деревья трепетали, как будто в них тек не древесный сок, а алая сукровица, и хор гадючьих голосков в листве становился все более пронзительным и громким.
Цитру, однако, отпугивала лишь мысль, что такая прекрасная и плодородная земля должна принадлежать бдительному хозяину, который наверняка будет возмущен его вторжением. Он настороженно осмотрел безлюдную равнину и, решив, что его никто не видит, поддался искушению сорвать манящий красный плод.
Почва упруго прогибалась под его ногами, точно живая, пока он бежал к ближайшему дереву, чьи ветви клонились к земле, сгибаясь под тяжестью великолепных плодов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Место показалось ему подлинно райским садом. Забыв о пройденном расстоянии, о гневе дядюшки Парноса, неминуемо ожидавшем его, если он слишком поздно приведет стадо на вечернюю дойку, он все глубже забирался в извилистые скалы, окаймлявшие долину. С каждым шагом утесы становились все более дикими и неприступными, а долина сужалась, и он достиг ее конца, где непроходимая стена преграждала дальнейшее продвижение.
Чувствуя смутное разочарование, он уже развернулся и пошел назад, когда вдруг неожиданно заметил у основания отвесной стены таинственно разверстый зев пещеры. Ему показалось, что скала расступилась лишь недавно, ибо линии разлома были ясно видны, и трещины в окружающей отверстие земле еще не заросли мхом, обильно покрывавшим все вокруг. На потрескавшемся выступе над пещерой, напоминавшем верхнюю губу, росло чахлое деревце, чьи недавно сломанные корни висели в воздухе, а их остатки упрямо цеплялись за скалу у ног Цитры, где, видимо, дерево стояло раньше.
Удивленный и заинтересованный, юноша вглядывался в манящий сумрак пещеры, откуда необъяснимым образом вдруг потянул нежный душистый ветерок. Воздух был напоен странными запахами, напоминающими храмовый фимиам или дающие блаженное бессилие и удовольствие опиумные цветы. Они взволновали все чувства Цитры, в то же время соблазняя его обещаниями чудесных неизведанных приключений. Еще колеблясь, он попытался вспомнить те легенды, которые дядюшка Парнос рассказывал ему о таких укромных пещерах, как эта, на которую он наткнулся. Но, казалось, все они разом улетучились из его памяти, оставив лишь смутные воспоминания об опасных, запретных и магических вещах. Он решил, что эта пещера была входом в какой-то неисследованный мир, и волшебные ворота распахнулись нарочно для того, чтобы он мог войти. Его мечтательная и склонная к приключениям натура не ощутила страха, который одолел бы любого другого. Охваченный безудержным любопытством, юноша вошел в пещеру, подобрал сухой смолистый сук, упавший с дерева на утесе, и сделал из него факел. Миновав каменные челюсти, он вошел в длинную галерею с неровными полукруглыми сводами, идущую вниз, точно глотка чудовищного дракона. Пламя факела затрепетало, вспыхивая и чадя под порывом теплого ароматного ветерка, все сильнее дувшего из глубины пещеры. Склон под его ногами стал опасно крутым, но Цитра продолжал исследование, спускаясь по ступенчатым каменным уступам.
Точно во сне, он был полностью поглощен загадкой, на которую набрел, и ни на минуту не вспомнил о своих заброшенных обязанностях, потеряв всякий счет времени, потраченного на спуск. Но неожиданно его факел потух под порывом горячего ветра, налетевшего на него, как выдох шаловливого демона.
Чувствуя приступ жестокой паники, Цитра беспомощно топтался в темноте, стараясь найти безопасную опору для ног на этом опасном склоне. Но еще прежде, чем юноша успел вновь зажечь свой факел, он понял, что ночь, окружавшая его, была не абсолютной, заметив в простирающейся под ним бездне тусклое сияние. Забыв свою тревогу, заинтересованный этим новым чудом, он стал спускаться к таинственным огням.
В конце длинного склона юноша протиснулся сквозь низкий лаз и вышел в яркое, точно солнечный свет, сияние. Ослепленный и ошеломленный, на мгновение он решил, что его подземные блуждания вывели его назад, на свет, в какую-то неизвестную страну, лежащую между Микразианскими холмами. Но расстилавшаяся перед ним земля явно не была частью выжженного солнцем Синкора, ибо он не видел ни холмов, ни гор, ни темно-сапфирового неба, с которого стареющее, но все еще деспотичное солнце с неутолимой жаждой взирало на царства Зотика.
Он стоял на пороге плодородной равнины, простиравшейся без конца и края до необъятного свода золотистого горизонта. Далеко-далеко сквозь сияющую дымку смутно проглядывали нагромождения чего-то непонятного, что могло бы быть куполами, шпилями или бастионами. Под его ногами лежал ровный луг, густо поросший курчавой травой, зеленой, точно старая медная монета. Дерн был усеян странными цветами, которые поворачивались и шевелились, точно глаза живого существа. Неподалеку, за лугом, виднелась похожая на сад густая роща фруктовых деревьев, сквозь чью буйную листву, точно бесчисленные огоньки, проглядывали аппетитные темно-красные плоды. Равнина, по всей видимости, была совершенно безлюдна, и ни одной птицы не летало в огненно-рыжем воздухе и не сидело на нагруженных плодами ветках. Ни один звук не нарушал тишину, лишь шорох листьев, напоминавший шипение множества невидимых змеек.
Мальчику из выжженной горной страны это царство показалось райскими кущами неизведанных наслаждений. Лишь на короткий миг его остановила странность всего происходящего и ощущение потусторонней сверхъестественной жизни, наполнявшей весь пейзаж.
Казалось, огненные снежинки падали с небес и таяли в зыбком воздухе, трава отвратительно шевелилась, цветы-глаза точно отвечали в ответ на его взгляд, деревья трепетали, как будто в них тек не древесный сок, а алая сукровица, и хор гадючьих голосков в листве становился все более пронзительным и громким.
Цитру, однако, отпугивала лишь мысль, что такая прекрасная и плодородная земля должна принадлежать бдительному хозяину, который наверняка будет возмущен его вторжением. Он настороженно осмотрел безлюдную равнину и, решив, что его никто не видит, поддался искушению сорвать манящий красный плод.
Почва упруго прогибалась под его ногами, точно живая, пока он бежал к ближайшему дереву, чьи ветви клонились к земле, сгибаясь под тяжестью великолепных плодов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69